Привет, детство золотое... не очень-то и скучали!

* По просьбам Читающих продолжение выложено. ^__^ * Открывшая дверь Барбара застала роскошную картину. Сидящая на постели с ногами, улюлюкающая в поддержку то одного, то другого подростка Эмили и, собственно, виновники девичьих восторженных визгов поступившая ночью парочка мальчишек, в данный момент катающихся по полу в объятиях драки. Девушка в розовом тяжело вздохнула и, демонстративно заправив за ухо золотистый локон, вызывающе фыркнула: - Либо вы оба сейчас идете за мной, либо вообще никуда не идете, и мы позавтракаем без вас. Намек на еду был расценен обоими подростками по достоинству, клубок сплетенных тел распался, явив миру помятого Франсуа и еще более помятого Артура, держащего, зато, в руках небольшой клочок волос негласного победителя драки. - А… а как же она?.. – немного задыхаясь после столь стремительно начавшейся и так же неожиданно закончившейся заварушки, ткнул в сторону Эмили Артур. - Ах, она… - лицо Барбары приняло брезгливое выражение, - ну, пусть тоже идет. - Стоп. Так выходит, что вы тут не всякий раз кормите бедную девоч… - Хохо, поразительно, как много он понимает в свои тринадцать лет! – сделал страшные глаза ткнувший британца под бок Франциск, - Хотя в большинстве случаев несет какую-то чушь, ха!.. - Мне, честно говоря, плевать, пойдете вы или нет! – похоже, терпение Местной Дивы начало истощаться, - Шагом марш за мной, если есть хотите! Артур печально задвинул ногой под кровать злополучный рюкзак и взял за руку Эмили. Франциск на заднем плане, кажется, умер в томительных муках ревности. Ну, да неважно. Киркленд саркастично ухмыльнулся и послал Франции преисполненный ненависти взгляд. Боннефуа ответил тем же. Ничего не понимающий ребенок потряс черными волосами, крутя головой туда-сюда, но, что происходит, не понял. Да и вряд ли сами Страны осознали, что вытворяют назло друг другу. Франция горделивой походкой павлина прошествовал по направлению присматривающейся к нему Розовой Мечте Всех Папиков и улыбнулся Артуру. Шоу началось. - Паста~~~ - Сосиски. - Паста~~~ - Сосиски. - ПААААСТААААА~~~ - Пивка?.. - Гил, не лезь. Это дело принципа. - Дойцу, Дойцу! – Италия немного обиженно хлюпнул носом и закачался на стуле. – Ну давай пасту сегодня! - Она каждый день, Италия, – печально вздохнул Людвиг, одетый хихикающим, раскачивающимся на другом стуле братцем в нежно-розовый передничек, – а великолепные баварские сосиски… - С пивом!.. - …Гил не лезь. А великолепные баварские сосиски… - С ПИ-ВОМ. - Ты назло что ли?!! – если кто и умел выводить всегда серьезного Германию из себя, то только Пруссия. Эффектному альбиносу на правах старшего брата позволялось все, будь то перебивание Людвига или даже навязывание немцу своего мнения. - Я пива хочу просто, – своим хорошо поставленным тоном ублюдка повторил прусс, - и я буду пиво. - Откуда такая уверенность? – Людвиг раздраженно отвернулся от плиты, буравя Гилберта своим профессиональным «взглядом-сверлом». - Я его с собой принес, Людовик, - по-своему переиначивал имя брата прусс только потому, что знал, как сильно это раздражает Германию. Миг – и бутыли были вытащены из сумки, еще пара секунд, и одну ловко и быстро открытую бутылку Гилберт распил. - Что-то случилось? – Германия все же слишком хорошо знал брата, чтобы понять, что все это – наигранные тон и наглость Пруссии – неспроста. Гилберт ополовинил бутыль прежде чем ответить: - Франциск пропал. И все. На этой простой фразе все раздражение немца тут же испарилось. Остались лишь непонимание в глазах и ликование в полуухмылке. - Что с ним случилось на этот раз? - Говорю же – пропал. Мне Тонька еще ночью сегодня мозг этой новостью вынес, – Гилберт опустошил для храбрости бутылку и потянулся за второй. Слова полились из уст прусса мерным потоком, – В общем, Гемморой звонил Томату, спрашивал Арамиса. А Арамис на саммит не пришел. И Шизик тоже не пришел. И теперь я думаю, что… - Стоп, - резко хлопнул по столу ладонями Германия, - я ни черта не понимаю, объясни нормально. Какой Арамис, какой шизик? Причем тут томат и чей-то гемморой? Гилберт расхохотался. Итальянец пару раз хихикнул и бросил на такого далекого от мира сплетен и кличек немца восхищенный взгляд. - Дойцу, Гилберт имеет в виду, что Америка звонил Испании и спрашивал Францию, который прогулял саммит вместе с Англией, я верно понял? – обернулся к Байльшмидту Венециано. - Черт возьми, он прав! – уже несколько пьяно откликнулся Пруссия. - Хм. Интересно, – поставивший на плиту сковородку Людвиг отвязал с талии передник, – Ты прав, выпить было бы не плохо. - Я с вами, пее~~~ - А давно Франция с Англией пропали? Гилберт булькнул что-то малоразборчивое, переспрашивать Людвиг не стал. А зря. Ведь узнай немец, что пропажа произошла всего лишь вчера днем, вероятно, Мировой Поиск ограничился бы менее активными действиями со стороны Германии. - За Старшего Братика! Мы найдем тебя, Франциск, не переживай! – трое парней торжественно чокнулись кружками и приступили к первому и самому приятному этапу поисков. Обмозгованию проблемы, да. А Старший Братик тем временем и не думал переживать. Даже не догадываясь, какую волну обсуждения они с Артуром вызвали своим исчезновением, невольные подростки продолжали развлекаться. Особенно Франциск. Идущая рядом с ним по коридорам девушка была достойным показателем влияния французской любвеобильности. «Я понравлюсь ей», - эта мысль завладела французом просто от скуки. Так сам Франсуа, по крайней мере, считал. Естественно, он не собирался никому нечего доказывать. Ни себе, ни этому невыносимому мальчишке! Да кто он такой, этот Артур Киркленд, чтобы он, Франциск Боннефуа, о нем думал? Да никто! А он, Франциск, и не думает вовсе… Отогнавший мысли Франция немного раздраженно фыркнул, смутившись, и полностью переключил свое внимание на… Артура. «Идет с этой мымрой, весь такой из себя. Она же ребенок! Да еще и этот шрам, рассекающий щеку, как у аниме-забияки из мультиков, что Кику показывал… Что за действия напоказ? Как же бесишь ты, Артур, меня. Вот я…» - алогичной ревнивой панике было суждено оборваться, когда на плечо Франциска, вдруг, нежно легла рука Барбары. - Пришли, заходите. - Мерси, ма шер! – рука была поймана и одарена поцелуем. Теперь уже Артур на заднем плане побурел от злости. Хотя уже через пару мгновений, когда прошедшие по пустынным коридорам взрослые в обличьях подростков были впихнуты в столовую, все недоразумения испарились как капли воды на листве в знойный полдень. Больше двадцати пар глаз устремились на вошедшую компанию детей и их Сопровождающую. Больше двадцати пар ртов хором завыли «Барбара Стрезанд, уууууууу». Бросил косой взгляд паренек-панк, тряхнула челкой девочка-эмо, пару раз хихикнула с дальних столиков зашуганная малышня. Артур, не осознавая, что делает, скользнул пальцами по пальцам Боннефуа. Франциск незамедлительно переплел свои пальцы с так очаровательно предоставленными Артуровскими. Киркленд мило покраснел и пару раз дернул руку. Маневр не удался. «Отпусти изврат», - открывший, было, рот Англия был уверен, что произнесет эту фразу вслух, но вышло то, что вышло, - валить надо. Два дня, Франц. Франсуа согласно кивнул, сжимая руку ненавистного мага. Алогичность своих действий подростки понемногу замечать переставали… Романо в который раз тяжело вздохнул. Антонио в который раз повторил вопрос. - Ты уверен? - Да. - Точно? - Да. - Стопроцентно? - Ты кретин, что ли, я сказал уже, да, я не хочу искать твоего Франциска и вообще считаю осмотр его особняка наиглупейшей затеей! - Ладно-ладно! – замахал руками Антонио, - только не злись, томатик. - Не смей меня так называть! – заалел пуще прежнего Ловино, - Это ты дурацкий томат, а я это я! - Фусосо~~~ - улыбнулся испанец, - жаль, что не поедешь, а то мне скучновато одному. Гила я достал вчера еще... - Взрослый, а на жалость давишь! – презрительно хмыкнул Романо, – Ладно. Так и быть. Давай слетаем, в принципе. Мне не трудно. Карьедо отчаянно зажестикулировал, выражая мимикой высшую степень радости. Все вышло как нельзя лучше, и теперь они вместе с Ловино полетят во Францию. А там и Эйфелева башня и множество других красот страны, которые можно показать любимому малышу-домоседу. Испании было чем гордиться – из него вышел хороший опекун, любящий, заботливый. И пусть, порой, итальянец бывает по-детски упрям, груб, эгоистичен… это ничего. Важнее всего то, что он, Антонио Карьедо, Ловино Варгаса перевоспитает… - Эй, чего застыл? Мы летим или нет? - О! Да! Летим! – вышедший из размышлений испанец улыбнулся во всю ширь рта и натянул кеды. Лето было в самом разгаре – самая погода для такой спортивной и любимой активной испанцем обуви. Пара минут, пока итальянец тоже натянет купленные испанцем же кеды, и звяканье ключей от машины. Живописная местность довольно быстро сменилась городским шоссе, но это ничуть не огорчило обоих парней. Льющаяся из динамиков заводная испанская музыка, врывающийся в полуприоткрытые окна машины сухой жаркий ветер и две улыбки. Франциску крупно повезло с друзьями, что ни говори.