Я задушу тебя..любовью.

      Этот телефонный звонок, на удивление, принадлежал Александру, сыну Тани, и когда мать, распахнув свои счастливые глаза, взяла трубку, то услышала там слегка испуганный голос своего сына. В спешке он сказал, что в квартиру кто-то, не прекращая, стучится, а так как Ларина закрыла дверь на замок с внешней стороны, то впустить незваного гостя никак не получится. Да и не только по этому. В Москве развелось слишком много педофилов и преступников, что открывать дверь кому попало просто опасно. Также "просто опасно" было проигнорировать звонок своего сына в то время, когда она тряслась за него и опасалась, что с ним в ту или иную может произойти что-то плохое. И не медля ни на секунду, Татьяна подскочила с кровати, словно ошпаренная, в знак извинения чмкнула в губы Джулию и, объяснив всю ситуацию, на своём любимчике умчалась к себе в квартиру.       На её счастье, поездка прошла без приключений, а ночной город прикрыл её лицо от лишних глаз фанатов, так и выискивающих своих кумиров, своих идеалов, также идеалом была для них Таня, но, естественно, не более, чем Джулия. Ванг затмевала её практически по всем параметрам, но было ли это важным? Наверное, нет. Ларина забежала в свой подъезд, а в спешке пробежав несколько этажей, почти приблизилась к своей квартире, как неожиданно наткнулась на человека, сидящего на лестнице. Первое, что она заметила - это русые волосы на голове, прижатую к коленям. - Простите? - немного в замешательстве пролепетала Таня, ожидая, что он её пропустит вперёд. Но когда мужчина поднял голову, то она неожиданно узнала в нём Алексея. - Танечка! - резко поднявшись на ноги, опираясь ладонью об стену, он раскинул руки в объятиях и пошатнулся. И не удивительно, ведь он был пьян в стельку. - Леша? Что ты здесь делаешь? - опешила девушка, настороженно сделав два шага назад. Сморщив нос, она тем самым выразила, что от полицейского сильно пахнет алкоголем, но не поняла - каким, так как не разбиралась совсем в этом. - Таня! - вновь восторженно произнёс мужчина и, поняв, что та не собирается вовсе падать к нему в объятия, опустил руки вниз, вновь пошатнувшись. Сделав шаг вперёд навстречу своей собеседницы, его ноги вдруг страшно подкосились, он вдруг почти упал на свои ягодицы. Но девушка вовремя его подхватила, закинув руку себе на шею, чтобы сумел держаться на ногах. - Ты чего так напился-то, Леша? - спросила она уже более уверенно, чем прежде. И когда он повернулся к ней, их лица теперь были на расстоянии нескольких сантиметров. В его глазах отразилась глубокая печаль, перемешанная вместе с алкоголем. Но вместо того, чтобы как-то посочувствовать ему вслух, лишь сморщилась от "приятного" аромата, исходящего из его рта. - Танюш..- Он поджал губы, состроив грусть и разочарование на своём лице. - Впустишь к себе? - Так это ты долбился в мою квартиру и до смерти перепугал моего сына? - Таня начинала по-настоящему злиться, но поняв, что не стоит оставлять сейчас одного Алексея, только вздохнула, олицетворяя то, как ей всё это не нравится. Ведь у них с Джулией могла бы быть ещё более волшебная ночь...       Стараясь удержать мужчину на ногах и при этом не грохнуться самой, она повела его к себе в квартиру. Повернув несколько раз ключом в замке, дверь со скрипом распахнулась перед ней. А когда она вывалила мужчину на стул в прихожей, захлопнула за собой дверь и увидела, что из комнаты выбежал её испуганный сынишка. - Мама! - радостно воскликнул он, побегая. Но увидев пьяного Алексея, вдруг затормозил и с опаской спросил. - Мам, что здесь делает дядя Леша? Он что, пьяный? - Да, Санек, ты прав. Он пьяный. - устало выдохнула девушка, поспешно снимая с себя верхнюю одежду. А затем подошла к сыну, стоящему возле стены, и обняла его так нежно, что он не смог не обнять её в ответ. - Ему, видимо, плохо. Вот и пришёл. - Он у нас будет ночевать? - Да. Но всего лишь одну ночь, а утром я пинком отправлю его домой!       На слова матери, Александр сдержанно засмеялся, и он понял, что любит свою маму очень сильно и что совсем теперь не чувствует боли и обиды на своего отца. Хотя нет, обида всё-таки осталась. Та самая обида, калечащая его душу и заставляющая думать о не совсем приятных вещах. Обида, которая ставила мальчика в такое неудобное положение, что он недоумевал: как может родной отец продать собственного сына лишь ради того, чтобы избавиться от долга? Неужели деньги в его жизни так много значат? Неужели он настолько эгоист? Вероятно, он тогда совсем не отец. Вероятно, своя жизнь и свое благосостояние намного дороже ему, чем жизнь близких людей. Таня тоже не раз задавалась выше написанными вопросами и тоже все искала какое-то пояснение или оправдание. Но, в конец концов, придя к выводу, что это судьба и ее не избежать, перестала лишний раз себя мучить и накручивать, в то время, когда проблем итак хватало сполна. Она помогла Алексею снять верхнюю одежду и хотела уже было помочь добраться ему до ванны, как он неожиданно остановил её и сказал пьяным, но добрым голосом: - Умоляю, Танечка, не надо. - Тебе нужно протрезветь, Леша. - ответила ему ведьма и удивленно уставилась на него, не понимая, что делает не так.       На его глаза вышли хрусталины слёз, которые он не удосужился смахнуть и вместо этого слабо попытался улыбнуться, выражая то, как он устал от этой жизни. В его глазах, как в зеркале, вновь отразилась печаль, тронувшая Таню за сердце, что она, наконец-то, отключила свои эмоции, и в её груди появились Его чувства. Она вновь прониклась вовнутрь человека, чтобы понять, из-за чего Алексей напился в хлам и что же, наконец, так тревожит его душу. Но она тут же пожалела, что позволила его чувствам ворваться в себя, так как его боль была настолько сильной, что она захотела заплакать. И всё ещё имея в себе остатки присутствия рядом с собой Джули, Таня смогла вовремя себя сдержать и сдавленно произнести: - Пошли. Я уложу тебя спать.       Алексей больше не сопротивлялся. Не отрывая своего заинтересованного, мутного взгляда от Лариной, он как будто пытался что-то понять, но находясь в алкогольном опьянении, ему оставалось лишь просто смотреть. Просто смотреть, молча восторгаться, и в то же время чувствовать душевную боль, разрывающую сердце. Когда он лег на диван, то снова внимательно стал изучать лицо Татьяны, которая не понимала всего того, что сейчас происходило и просто сидела рядом с ним, на стуле, чтобы как можно ярче и чётче увидеть картинки, плывующие перед глазами и говорящие всю правду. Оказалось, что не нужно было ничего видеть. Алексей внезапно распахнул свою душу и рассказал о всех переживаниях, мучивших его сердце уже довольно-таки долгое время. Он рассказывал о том, что несмотря на присутствие в своей жизни дочери, безумно одинок. Одинок в душе. И никогда не может справиться с этим ужасным чувством, медленно перетекающим в фобию. На самом деле, он никогда не показывал другим, что одинок, всегда был весел, остроумен, дружелюбен, отзывчив. Но когда же он оставался один, наедине с самой собой, он начинал медленно умирать. Одиночество его душило. Оно как будто было его проклятием. До одного момента, перевернувшего его жизнь. Он встретил замечательного человека - Таню, очень чувственную, веселую личность, которая заставила его поверить в лучшее, поверить в то, что все еще может быть хорошо. Сама того не ведая, Татьяна сумела достучаться до Алексея, что он, на самом деле, не одинок. У него есть дочка - частичка его души. У него есть работа - где он устанавливает справедливость, но в то же время поддвергается огромной опасности. У него появился новый друг - Ларина, хоть не совсем обычный, но, тем не менее, друг, который выполнил свою миссию - дал луч веры и надежды на будущее.       Алексей внезапно умолк и закрыл глаза. Тане показалось, что он уснул, но это было не так. - Танюш, - продолжил он с закрытыми глазами. - Я так боялся это сказать.. Но даже пусть я и пьяный, но скажу, наконец, что давно уже хотел сказать. Танюш, я..       Его фраза оборвалась на полуслове... Он неожиданно захрапел во всю квартиру, так и не договорив то, ради чего вообще ворвался в дом Татьяны. Она же, находясь под покровом смущения, смятения, непонимания, в задумчивости накрыла одеялом Лешу, а сама пройдя в спальню, легла рядом со своим уже спящим сыночком и мгновенно уснула.

666

      Утро выдалось тёплым, на удивление. Едва ли прекрасная Татьяна разомкнула свои зелёные очи, зимнее солнышко мягко опалило её щеки в знак того, чтобы та начала радоваться новому дню. И она начала. Находясь под властью утреннего блаженства, она сладко потянулась и вдруг задела своей ладонью лицо до сих пор спящего сыночка. Тихо посапывая, он, видимо, блуждал сейчас по бесконечным и красивым снам, которые он, проснувшись, тут же забудет. Поджав губы в знак того, что немного завидует своему сыночку из-за снов, она поднялась с кровати и только сейчас заметила, что ночью забыла раздеться. И хихикнула про себя так забавно, что потом со смеху, схватившись за живот, чуть было не упала на пол и не стала по нему кататься. Успокоив свою тихую утреннюю блажь, Таня прошла в гостиную и увидела Алексея, лежащего на диване. Он почему-то со стороны выглядел довольным, но внутри него всё как будто было перекошено из-за непрекращающейся боли и из-за какого-то смутного чувства, определить название которого Ларина не смогла. "Притворяться, что он счастлив, вошло у него в привычку до того, что уже во сне притворяется". Ей было его жаль. Но она ничего не могла сделать, кроме того, что приняла бодрый душ, чтобы проснуться окончательно, и сварить яичницу. Более ничего она готовить не хотела. И, проглотив в себе горечь и тоску по Наташе, молча принялась завтракать.       Время было уже одиннадцать, а никто из мужчин не просыпался. Было немного странным то, что Таня единственная в квартире человек женского пола и из-за этого чувствовала себя немного скованно, неуверенно. Ей пришлось разбудить крепко спящего Алексея, так как обещала Александру выпнуть из квартиры незваного гостя.       Тот поначалу начал морщиться от столь яркого света, но когда его глаза привыкли, он уставился удивленными глазами на девушку, стоящую перед ним. А затем настороженно спросил: - Что я здесь делаю? - Не помнишь? - ехидно спросила Ларина, деловито сложив руки на груди.       Леша отрицательно покачал головой, как бы беззвучно говоря: "Что за хрень вообще?" - Ты пьяный ломился в мою дверь. Сын испугался, позвонил мне. Я приехала. Решила не оставлять тебя мерзнуть в подъезде и впустила в квартиру. И затем, лёжа на диване, ты говорил мне исповедь своих страхов и чувств. - пояснила Таня, усаживаясь за стул и внимательно глядя на собеседника. - Чёрт..- разочарованно отозвался тот, схватившись ладонью за голову. - Что я именно тебе говорил? - Что ты одинок. Что с появлением меня в моей жизни, у тебя появился какой-то просвет на путь в будущее... Как-то так, в общем-то.       Мужчина замер в одном положении, не отрывая настороженного, немного испуганного взгляда от девушки. - И..всё? - тихо спросил он, как будто боялся услышать что-то. - Всё. - Ларина пожала плечами и тут же увидела, как Алексей с облегчением выдохнул и, закрыв глаза, забылся на некоторое время.       Все его думы прекратила Таня: - Завтракать будешь?       Тот встревоженно огляделся по сторонам, раздумывая, принять столь приятное предложение, или нет: - Наверное.. Я домой пойду. Надо ещё Алёну домой забрать. Она у матери. - Я настаиваю. - Как истинная сумеречная ведьма, Татьяна встала с места и посмотрела на мужчину пронзительным взглядом. - Ты позавтракаешь..хорошо? С похмелья, да ещё на голодный желудок куда-то ехать? Нет уж, извольте. Не хочу быть виноватой в твоём истощении. - Ах, вот оно что! - радостно и громко воскликнул Леша, встав с кровати и весело посмотрев на неё.       Разговорившись о том, о сём, они подняли друг другу настроение своими обоюдными шуточками и очередными рассказами из жизни. Алексей миллион раз извинился за внезапное вторжение в квартиру, а Таня миллион раз произнесла: "Ничего. С кем ни бывает". Она и правда не винила его ни в чём. Она его жалела. Но в то же время продолжала восхищаться, всё-таки из него вышел бы отличный юморист, не хуже самого Павла Воли.       Насытившись яичницей, они ещё немного поболтали. Но когда Алексей бросил взгляд на время, то внезапно спохватился и сказал, что ему уже десять минут назад надо было быть в прокуратуре. Напялив на ноги еле-как свои ботинки под смех сумеречной ведьмы, Лёша накинул на себя куртку, вновь извинился и вышел из квартиры, как неожиданно врезался в высокую девушку, стоящую, словно статуя или обычная Барби. - Ты кто? - спросила она его холодным, колющим голосом, прожигающим душу и сверля его своим пронзительно-исправляющим взглядом, слыша, как из квартиры донеслось запоздалое эхо смеха Лариной. - Друг Татьяны. Офицер полиции. - настороженно представился он, смотря на девушку сверху вниз и смущаясь этого. - А вы? - Не та, за которую ты меня принимаешь. - отрезала она ледяным тоном, повергнув своей фразой мужика в шок.       Таня стояла ни жива, ни мертва. То веселье, что присутствовало в ней несколько секунд назад, внезапно испарилось, исчезло, превратилось в невидимку, пропало. Её руки предательски затряслись, а сердце волнительно забилось. Она внезапно испугалась. Испугалась, что Джулия может подумать что-то не так. - Ладно, Танюш, я погнал! - Махнул Алексей на прощание рукой и, бросив мимолетный взгляд на Снежную Королеву, удалился сразу же прочь.       Таня встретилась со взглядом Джули и увидела в её глазах то, чего так боялась увидеть - боль. Или это была..ревность, породившая боль?