Добро пожаловать к Винчестерам

Тишина. В этом месте забывают значение этого слова. Мгновения затишья прерываются рычанием, злобными выкриками или воплями боли. Опасность подстерегает на каждом шагу, горло сжимают спазмы страха и горечи. Казалось, совсем немного, и всё кончится. Не придётся поднимать голову и видеть свинцовый купол над бескрайним старым лесом. Нет, это не небосвод давит на плечи, а пустота, её бесконечность и величие. Никто и никогда не должен пройти по пружинящему насту опавших листьев, услышать голоса страдающих и торжествующих. Никто и никогда не должен почувствовать пульс погони под кожей, дыхание смерти за спиной, её противный издевательский смех и страшный голос: — Три, четыре, пять, я иду искать! Кто не спрятался, я не виноват! Девушка прислоняется к дереву и прикрывает глаза. Ладони привычно сжимают китайские ножи. В полумесяцах клинков когда-то играли лучи солнца, но здесь нет света. Только бесконечная тьма, которая скрывает её от преследователя. Охота. Он ещё не знает, что охотятся на него. — Ну же, детка! Выходи! Дай полюбоваться на твоё личико прежде, чем я убью тебя! Она уже почти не вздрагивает от этих выкриков и издевательского смеха. Она уже совсем не боится жутких теней, которым наполнен этот лес. Каждый предательски подрагивающий куст может оказаться врагом, каждое лёгкое дуновение ветра может оказаться последним в её жизни. Здесь время остановилось. Девушка не знает, как долго она находится в этом месте. Уверена, что слишком давно. Подозревает, что целую вечность. — Маленькая охотница хочет поиграть? Как сладко будет вонзить в твою бледную шейку клыки! Я буду наслаждаться каждым твоим криком, слышишь? Она слышит. Прислушивается к биению сердца и удивляется собственному спокойствию. Знает, что никто не настигнет её, пока она сама этого не захочет. Ладони удобнее перехватывают клинки, губы сжимаются в тонкую жёсткую линию. Да, она готова. Она хочет, чтобы её нашли. Несколько капель крови падают на землю. Ни один мускул не дрогнул на лице охотницы. Она практически слышит, как преследователь втягивает затхлый воздух через нос и расплывается в довольной улыбке. — Тебе не скрыться, красавица! Я иду к тебе! Девушка прячется и считает секунды. Одна, две, три. Она знает, что почти не дышит, когда шаги преследователя раздаются в опасной близости от неё. Совсем недавно она с трудом подавила бы желание сорваться и убежать, но теперь ничто не тревожит её мерный стук сердца. Она видит, как тень мужчины склоняется над следами крови. Он теряет бдительность всего на пару секунд. В своё время охотнице хватало и меньше. Стремительный шаг, бросок. Она не видит, чувствует и слышит, как нож впивается в шею врага. С противным хлюпаньем плоть смыкается на клинке. Одно отработанное движение кистью, и тело тяжело оседает на землю, следом падает и голова, отделённая от туловища. Девушка выдыхает и поднимает глаза на грязный, давящий купол над головой. Отец говорил, что глаза ей достались от матери. Няня предпочитала думать, что это её глаза смотрят на неё с лица воспитанницы. Дин был прав, Эллисон была чертовски похожа на Елену. Она ещё помнит, как лунный свет отражался в длинном клинке, который по самую рукоять вошёл в её тело. Всё произошло так быстро, что даже не верилось в реальность происходящего. Эллисон Винчестер умерла. Эллисон знала, что для неё это ещё не конец. — Здесь таких тварей, как ты, миллион, — говорит девушка трупу, вытирая тёмную жижу с оружия о джинсы. — Это мой личный рай.