Прислуга

Пока Джен спал, Джаред успел сотворить маленький переворот во вселенной имени Падалеки. Отец Джареда, проснувшись, был поражен, вылившемуся на него потоку речи его сына. Джаред обрушил на него весь свой гнев, уверял, что новый управляющий домогается слуг и даже посмел делать грязные намеки ему самому. Джеральд был вне себя, он не стал слушать беспорядочные объяснения Тони, просто приказал выставить его за дверь. Джаред также настоял на оформлении всех бумаг, он жаждал стать самостоятельным, и это Джеральд одобрял. Он всегда хотел, чтобы его сын стал достойным наследником. Все было решено и очень быстро. Джаред, практически выдрав из-под пера Джеральда бумагу об его вступлении в права владения, направился в свой кабинет (таковой у него недавно появился) и написал расписку, оформил купчую и передал документы распорядителю. Теперь Дженсен от макушки и до пят принадлежал ему. И так будет всегда. Джаред вошел в комнату, принадлежащую ему, и увидел мужчину, что принадлежал ему и душой и телом. В низу живота стал расплываться огонь, заставляющий желать, хотеть. Дженсен безмятежно спал, но Джаред и так долго ждал. Разбудил мягко поцелуями, навалился сверху, зажал. Дженсен очнулся, распахнул глаза. Видит два огня, что пышут желанием, страстью, горят. Это Джаред нависает над ним, его руки жадно шарят по его телу в поисках ласки. И Дженсен откликается, поддается. - Так хочу тебя. Так ждал. Хороший мой. - Джей!.. Дженсен плавился, а Джаред пылал, горел, светился и плавил. Не мог отпустить. Развернул к себе лицом полностью и стал раздевать, не говоря ни слова. Дженсен понимал, что сейчас произойдет, но не боялся, сколько можно тянуть, может больше шанса и не представится. Джаред не оставил и клочка одежды на своей добыче и начал избавляться лихорадочно от своей, Дженсен не помогал ему, он словно обдумывал что-то, лежал и смотрел прямо в глаза. -Джей! Я не… - Тшш. Знаю. Я тоже не особо. Но доверься мне. Я знаю как. Дженсен ахнул и не успел понять, как его ноги оказались на плечах Джареда. Раскрытый. Доступный, ранимый. Джаред поцеловал его щиколотку, провел по ноге, сжал бедро. Огладил-смял половинки, не удержался – застонал протяжно, как же сладко было, хотелось неимоверно, трогать везде, ласкать, лизать. Дженсен где-то плыл, уплывал постепенно, так необычно было, и так приятно, по телу мурашки бегали. И в тот же момент, откуда ни возьмись, что-то склизкое и холодное коснулось ануса Дженсена. Это были пальцы Джареда, смазанные маслом, как стало понятно спустя пару мгновений. Где успел достать, готовился? Сначала один проник аккуратно, ласково-нежно, насколько это возможно. Проник в самые тайные глубины, а потом еще один. И еще. Джаред растягивал его, массировал, умасливал. Дженсен вздохнул-простонал-взвился. Так хотелось и так страшно, так непривычно. Пальцы исчезли, и вот ко входу уже пристроился мощный орган Джареда. И когда его друг детства успел так вымахать?? Дженсен зажмурился, задержал дыхание, порвет ведь его сейчас и… И распахнул глаза от шока, перехватило дыхание, забыл, как дышать от боли и от ощущений непривычно-настойчиво-приятных. Надо же, приятных… Да… Боль еще чувствовалась, но и дарила взамен наслаждение, которое Дженсен даже и не думал себе представлять. - Давай, хороший мой, дай мне, давай, люблю тебя, так вот, даааа. -Джей! Ах! Д-да… еще… Дженсен сам себя не узнавал, скулил и стонал, как последняя шлюха, даже пытался подмахивать, когда мощный член долбил его: вперед-назад, вперед-назад… Пытался сохранять разум – бес-по-лез-но… бляяяять!... Задел что-то в нем Джаред, мало того, что душу украл, так он еще и проник в него, украл его, нашел все места тайные, шантажировал, и Дженсен поддавался, таял, насаживался сам, просил и требовал, и еще что-то там мямлил-скулил, он не помнил, не до того было. Пожирал огонь обоих с потрохами. Джаред точно с катушек слетел: вот перед ним лежит, распластался тот самый, хотел всегда его, желал, во снах мокрых снился, лежит и ноги раздвинул перед ним. Стооонет, кричит. А Джаред наслаждается, нет большего блаженства, пронзил его членом своим, и елозит туда-сюда, смешно, нет, откуда это все в мозгах неокрепших? Само пришло как-то, знал, что делать. Любить и трахать, а как трахать - уже знало тело, знало будто Дженсена и хотело-требовало всегда. - Джей, немогубольшепожалуйстаааа! - Сейчас, радость моя, потерпи, я сейчас. Дженсен уже готов был рыдать от иступления, находился на пике, на грани, хотелось кончить, но Джаред все решал, он был главным, да. Двинулся еще пару раз, заставил ждать, но вознаградил, огладил-схватил твердый член Дженсена, и стал наглаживать-дрочить – заслужил, давай, мой хороший, кончи для меня, давай. Только для меня. И Дженсен выплеснулся на руку ему и себе на живот, потерялся в ощущениях, словно взлетел, как так может быть. Что они творят и зачем… Пусто в голове. Снесло все, вытерло. Джаред кончил вслед за Дженсеном. С ума сошел от того, как сжались мышцы на пике блаженства вокруг его члена, выдаивая. Невозможно терпеть, только отдаться. Едва не повалился на самое дорогое, что у него есть, что ему принадлежит. Собрал семя с живота Дженсена, лизнул, попробовал на вкус, и поднес к губам, давай оближи, мой хороший, вот так, умница, хороший мальчик. Дженсен послушно открыл рот, вобрал пальцы и стал слизывать свою сперму. Джаред так хотел, значит так надо. Не было возражений и вопросов. Обсасывал, облизывал пальцы, причмокивал, послушный. Джаред весь сейчас в этих пальцах и надо угодить, ублажить. - Даааа, невероятный мой, - Джаред впился-укусил в губы Дженсена – они его, ему принадлежат, никому больше. Дженсен, послушный мальчик, стонал в ответ, отдавался и раскрывался. - Давай, детка, так завожусь от твоих стонов, давай, для меня еще постони… - Д-да…. Джей… ммххххм, еще, пожаааалуйстааа, Джей …. И все заново. Откуда взялось? Вопросы ни к чему, когда наслаждение перед тобой раскинулось. Взять и трахать тягуче-долго. Мое. Мое. Мооооееее.

***

Прошло несколько лет, но кардинально не изменилось ничего. За исключением того, что Джаред отправил окончательно на покой и отдых своего отца. А сам занялся всеми делами поместья. Стал полноправным хозяином, у которого был личный слуга, управляющий, столь любимый, сколько звезд на небе не пересчитать. Дженсен не поднялся к нему, как и он не отказался от положения в пользу Дженсена. Они, кажется, нашли удовлетворение в своей ситуации. Дженсену нравилось подчиняться Джареду, а новоявленному мистеру Падалеки нравилось подчинять. Прошло еще несколько лет, но господин Падалеки так и не женился, одинокий помещик, пусть уже и не молод, но все также красив. Люди будут еще долго судачить о том, почему же Джаред Падалеки с его состоянием и внешностью предпочел затворничество и одиночество. Многие считают, что у него есть какой-то изъян, болезнь, поэтому он не заводит семью, возможно, он не в себе, и его стоит обходить стороной. Сплетни передаются из уст в уши, собирая все новые и новые невероятные подробности. Однако, никто так и не понял пока, что единственной болезнью Джареда Падалеки является Дженсен, его слуга. Его самая большая любовь. Лишь только те, кто находятся с ними поблизости, знают эту тайну. - Господин, желаете испить нектар? - Если только нектар твоих губ, мой сладкий. - Все, что пожелаете. Дженсен был послушным слугой, он был Джареда и не смел ослушаться.