Прислуга

- Пусти, больно! - Прости, ты в порядке? Он сделал тебе что-нибудь? – Джаред обеспокоенно осматривал-ощупывал Дженсена. - Нет. Со мной прекрасно все, - пытался выпутаться из цепких рук Дженсен. - Он к тебе больше не притронется, не бойся, - объятия стали еще крепче. – Пойдем со мной. - Зачем? – недоумение отразилось на лице Дженсена. «Он беспокоится? Но почему? Что вдруг изменилось?» - Что значит зачем? – изумился Джаред. – Тебя чуть не… ты такое пережил… Тебе надо прийти в себя, Джен. Пойдем со мной. Джаред ласково погладил Дженсена по щеке, зацепил взглядом, не отпускал. А Дженсен застыл и слова выдавить не мог. «Джен»? Последний раз Джаред его так называл года 4 назад, и с тех пор они обменялись едва ли парой слов, а теперь он весь такой заботливый и зовет его «Джен»? Джаред видел, что Дженсен находится в легком ступоре, но оно и понятно: этот урод его домогался. А если бы Джаред опоздал хоть немного, или вообще бы спал сейчас блаженным сном, что было бы с Дженсеном, даже представить тошно. Падалеки передернуло от неприятных мыслей, он крепко сжал ладонь Джена и повел его, уже несопротивляющегося, в свою комнату. - Проходи, садись. Отец проснется, и я с ним поговорю. Не успокоюсь, пока этого козла отсюда не вышвырнут. Ты как? Воды хочешь? -Нет. Я … Мне идти надо. Работы еще много. - Нет-нет. Никуда ты не пойдешь. Вот еще. Ты сейчас ляжешь и будешь отдыхать. Ты очень бледный, Дженсен, и, по-моему, тебя трясет. - Я не устал. - Ну да, конечно. Ложись, давай. - Куда? - В кровать, куда же еще. - В твою постель? Ты это серьезно? – бровь Дженсена скептически выгнулась. – Хочешь, чтобы прислуга спала в твоей постели? Не брезгуешь? - Джен… - с лица Джареда разом схлынули все краски. - Не называй меня так. - Хочу и буду называть! - Ах да, как я мог забыться, Хозяин, - ядовито выделил последнее слово Дженсен. – Прошу меня простить. Может быть, Вы желаете, чтобы я ублажил Вас? - Прекрати! Хватит. Пожалуйста. Джаред не мог больше это слушать, он так скучал по Дженсену все это долгое время. По их разговорам, прогулкам. По прикосновениям, по глазам Дженсена, по его дыханию и его губам. Подошел, обнял, не дал наговорить глупостей – завладел губами желанными. Дженсен удивленно пискнул, напрягся, застыл, а потом, секунды через три отмяк, отдался таким знакомым рукам и губам. Что мог поделать, так хотелось тепла, хотелось Джареда. Давно уже хотелось. Джаред... он стал таким сильным, властным что ли, берет теперь в оборот не спрашивая. Изменился, вырос, возмужал. Вон, даже в росте перегнал на полголовы. - Тебе нужно отдохнуть. Ты поспишь, а потом мы поговорим, хорошо? Джен? – Джаред заглядывал робко теперь уже в глаза Дженсена, держал в объятиях, хотел целовать и целовать, а потом на кровать повалить. Хотел, очень хотел. Но нельзя пока. Чуть позже, да, скоро. - Хорошо, - тихо выдохнул Дженсен, утопая в глазах напротив. Выплывать совсем не хотелось. Дженсен все-таки лег, хоть и помялся немного, в хозяйскую кровать. Джаред, как заправская сиделка, укутал потеплее в одеяла, погладил ласково, провел по коротким русым вихрам («эх, а раньше длиннее были»), поцеловал в лоб и уже засыпающему, намучившемуся Дженсену в самое ухо тихонечко заговорил: - Джен, я не хотел. Прости. Отец запретил, сказал, нельзя общаться с тобой, не годится ему такой сын. Ты прости, я так хотел угодить ему тогда. Прости. Дженсен, почти провалившийся в сон, встрепенулся, распахнул слипающиеся глаза: - А сейчас? - А сейчас не хочу так больше. Так плохо без тебя было. Хоть на стену лезь. Я обидел тебя сильно. Но я все исправлю, правда. - О чем это ты, Джаред? Что исправишь? Нам ведь и правда нельзя, не бывает так. Мы никогда не будем на одном уровне. Мне не подняться, тебе не спуститься. - Пусть так. Но я скоро вступлю в права владения, мне уже 21, и отец хочет, чтобы я начал сам со всем здесь управляться, я тебя у него выкуплю, ты будешь только мой. Ты больше не будешь работать на кухне, ты ведь такой смышленый, красивый, сообразительный, Джен. Ты там пропадешь. - И что, женишься на мне? Смешно это, Джаред, - устало выговорил Дженсен. – Ты не можешь со мной нянчиться все время, однажды тебе надоест, ты женишься, заведешь детей и забудешь про меня. - Нет. Нет! Никогда. Не будет так, - горячечно зашептал Джаред. – Не отпущу и не оставлю. Не нужен мне никто, понимаешь. Никто. Мне отец уже сватал не одну, да и я сам пытался тебя забыть, пытался влюбиться, но нет, не тянет, как будто не существует никого, кроме тебя, понимаешь? Ни мужчин, ни дам. Никого. Только ты. - Джей. Ты такой дурачок у меня, - эту ухмылку так давно не видел, смотрел и впитывал, ну как можно было с ним расстаться? - Да. У тебя. Спи, мой хороший, - поцеловал напоследок в губы и вышел, дел много еще. Ох, как много.