С ног на голову-2

Если бы кто-то в этот самый момент вошел в гостиную на Бейкер стрит, то был бы как минимум удивлен открывшейся картиной, а как максимум - упал бы в обморок, потому что то, что открылось глазу, вполне могло привести человека к нервному расстройству. В кожаном кресле восседал инспектор Скотланд-Ярда Грегори Лестрейд и, закрыв глаза, а точнее, сильно зажмурившись, едва заметно потряхивал головой. Пальцы обеих рук были сведены домиком и уперты в инспекторский подбородок. Из всей одежды на инспекторе были обтягивающие бедра атласные штаны, походившие на концертный костюм артиста варьете, и халат, который едва сходился на груди. Напротив, скукожившись в кресле и стиснув голову руками, что-то бормотал Майкрофт Холмс. Само британское правительство выглядело жалким и потерянным. Он был по самое горло завернут в плед. То, что бормотал Майкрофт, очень напоминало нецензурную лексику, но разве же старший Холмс мог позволить себе сквернословить? А в кухне, на манер памятника, стоял детектив-консультант Шерлок Холмс с двумя стаканами воды и упоенно матерился: - Я, блять, выпил уже три, Шерлок, три таблетки анальгина, а моя… Твою же инспекцию, твоя голова так и не проходит! Он залпом опрокинул в себя стакан с водой и добавил: - Джон, что ему, блять, мне надо принять, чтобы башка не болела? - Топор… - отозвалось Британское правительство. - Топор? – удивился Шерлок. - Чтоб голову отрубить к ебеням! – вновь отозвался Майкрофт Холмс. В этот момент распахнулась дверь гостиной и показался Джон Ватсон собственной персоной. Одет, а точнее раздет он был достаточно, чтобы Майкрофт Холмс откинул в сторону одеяло и вскочил на ноги. - Что это ты, позволь спросить, делал с моим, твою мать, телом? Голый торс, босые ноги, расстегнутая верхняя пуговица брюк и галстук, который болтался на голой шее - так выглядел Джон Ватсон, влетевший в комнату не далее как минуту назад. - Почему… Почему я в нижнем белье? Шерлок? Шерлок?! – заорал вновь прибывший. По телу доктора скользнули злые глаза Майкрофта Холмса и он заорал. Поток брани был таким мощным, а сама брань - такой отборной, что все на миг замерли, а потом началась какая-то несусветная неразбериха: перемешались люди, кресла, чашки и диваны. Когда ретивого и вконец обалдевшего Майкрофта Холмса усадили в кресло, а оставшиеся участники этой вакханалии упали без сил кто куда, заговорил инспектор. - Итак, что мы имеем. Я – великий детектив, гениальнейший мозг современности, да и прошлых веков тоже, вынужден обитать в теле посредственного, не обремененного разумом инспектора Грюнвальда Лестрейда… - Я-Грег! Мать твою, Шерлок, если ты еще хоть раз исковеркаешь моё имя, я, в чем тебя мать родила, пробегусь вдоль Бейкер Стрит и станцую джигу на Трафальгарской! Инспектор, который, как оказалось, был в действительности ни кем иным как Шерлоком Холмсом, дважды обиженно сморгнул, поджал губы и опустил голову. - Шерлок, скажи мне, зачем ты все это сделал? Зачем ОПЯТЬ? – спросил Майкрофт Холмс, который вновь скукожился в кресле, завернувшись в плед. - Ты снова начинаешь, Джон? Черт, не могу смотреть на тебя, братец… Какое гадство! Шерлок, находящийся в теле Лестрейда, вскочил на ноги и подлетел к Джону Ватсону. - Я даже не мог себе представить, что все так обернется! Я вообще рассчитывал, что эти вот двое, - Шерлок ткнул пальцем в брата и Грега, - поменяются телами, и всё! - Расчётчик из тебя однозначно херовый, Шерлок! Что теперь? Я сижу в теле, СНОВА, в теле невыносимого мать-его-Холмса, а невыносимый мать-его-Холмс сидит в моём! Чуден твой расчет! На меня смотри, блять! Джон Ватсон, который, очевидно, чувствовал себя крайне неуютно в организме самого британского правительства, вскочил на ноги, в очередной раз скидывая куда-то в ебеня плед, и развернул к себе детектива, находившегося в теле инспектора. Развернул и застонал. - Нееет, не могу этого выносить… Господи, за что мне это снова, за что?! В этот момент Грегори Лестрейд, который вселился в тело невыносимого детектива и, по совместительству, жуткого засранца Холмса, совершенно спокойно произнес: - Значит, вы двое уже менялись? Теперь мне совершенно понятно, что ТОГДА с вами двумя творилось. А я все голову ломал, какая собака бешеная укусила вас обоих, что вы будто не в себе оказались... - Мы не в себе и оказались, - огрызнулся Шерлок и застонал, посмотрев на своё тело. В разговоре не принимал участия Майкрофт Холмс, оказавшийся, по этой нелепой случайности, в теле дражайшего доктора Ватсона. Он сидел в кресле и сосредоточенно таращил глаза в пол, очевидно, собираясь прожечь дыру в ковровом покрытии гостиной. - Я все рассчитал, Джон, - зло сказал Шерлок, все еще смотря на тело своего партнера, который усиленно таращился в пол, - ОНИ должны были поменяться. Потому что это у них проблемы. Мы тут совершенно не при чем! У нас не было проблем, совершенно никаких проблем, так почему же это и с нами случилось? Снова! Почему-почему-почему? - Хватит, Шерлок, и смотри МНЕ в глаза! – грозно произнес Джон, находящийся в теле Майкрофта. Детектив, который был вовсе не детективом, а инспектором Скотланд-Ярда поднял глаза на тело своего брата и обреченно поджал губы - он слишком хорошо знал этот тон своего доктора. - У нас проблемы, Шерлок! У нас очень большие проблемы! И виной всему этому - только ты! - Я? Доктор Ватсон, наконец, очнулся, и резко встал, гордо вскинул подбородок и потер правую скулу. - С моими пломбами, Майкрофт все хорошо, - произнес Джон и добавил, - а вот тебе бы не мешало поменять дантиста. - Нет, мой стоматолог великолепен, просто у меня челюсть сводит от вида своего тела в чем мать родила, практически! Оденься, Джон! Это, в конце концов, просто неприлично! Джон, сидящий в теле старшего Холмса, окинул себя критическим взором и заметил: - Нда… Эти плавки на мне смотрелись лучше. Ты снова забросил беговую дорожку и налег на тортики? Или это трудовая мозоль? Джон похлопал себя по животу. - Оденься, в конце-то концов! – заорал Майкрофт Холмс, находящийся в весьма подтянутом и загорелом теле доктора Ватсона. Джон скривился, отчего Грегори захохотал, как ненормальный. - Не, это надо видеть, ребята! Вы такие забавные! - Ты бы, Лестрейд, на себя посмотрел! И подтяни штаны уже, иначе мы рискуем быть убитыми насмерть твоим нижним бельем в яблоках. - Ох, ёпт! Шерлок Холмс стоял посреди гостиной с упавшими к лодыжкам брюками и чудными, белыми в крупное зеленое яблоко, труселями. В гостиной повисла густая тишина. Настолько густая, что можно было хватать ложку и есть её, не жаря на сковороде. Четверо мужчин стояли посреди гостиной на Бейкер стрит и смотрели куда угодно, только не друг на друга, потому что видеть собственное, любимое, такое привычное тело напротив, было жутко противно, и, что уж тут говорить, страшно до чертиков. Лучше всех в этой ситуации держал себя Грег. Он разглядывал руки, ноги, даже оттянул резинку «яблочных» трусов и хихикнул, а потом сказал: - Шерлок, мне нужны твои шмотки, а то в своих я выгляжу, как гребаная вешалка, на которую одели вещи на пять размеров больше заявленных. - Шмотки! – встрепенулся Холмс, который все еще сжимал виски руками, очевидно метаясь по собственным Чертогам разума в поисках решения проблемы, - эти ШМОТКИ, как ты выразился, стоят больше, чем ты зарабатываешь за полгода на государственной службе! - Пф! Будь у меня такой же братец, как твой, я б тоже щеголял в дизайнерском барахле. И сними уже с меня это пошлое блестящее одеяние. Ты правда в таком спишь? - Грег в теле Холмса хохотнул и повернулся к Майкрофту, в теле которого обитал Ватсон, - Джон? Он в этом спит, или тебя соблазняет? - Грег! – в один голос вскрикнули все трое. - О! Шерлок, ты и имя моё запомнил, как я погляжу. Лестрейд скинул с себя пиджак, рубашку, брюки и остался в одних яблочных трусах. Взялся пальцами за края белья и растянул в разные стороны на манер юбочки и заржал так, что загрохотали стекла в окнах. На тело инспектора стало страшно смотреть – оно упало в кресло и заскулило – жалобно, надрывно. - Да брось, Шерлок, это ж сказка - я в тебе! А трусы только добавляют колориту нашим отношениям! Лестрейд подошел к зеркалу и заржал еще сильнее - худосочное тело детектива выглядело до ужаса комично в этих злополучных трусах. - Нет, я не могу на это смотреть, Господи, Грег, прекрати, иначе я тебе сейчас врежу! – взвыл Джон в теле Майкрофта. - Опять? – встрепенулся Шерлок в теле Грегори, - опять меня бить? Я знал, что ты меня разлюбил! Ватсон больше не мог выносить всего этого дурдома, а потому, схватив за руку несопротивляющегося самого себя, поволок в спальню. А вдогонку ему донеслось злое: - Куда это вы собрались? Джон втолкнул самого себя в комнату и запер дверь на замок. Привалился к дверному полотну и закрыл глаза. - Джон, это какой-то химический опыт Шерлока? Мы под галлюциногенами? Мой брат добавил в виски что-то подобное, и поэтому сейчас я вижу, что моё тело стоит напротив меня, а я сам - совершенно не в своем теле? Джон? Майкрофт Холмс, попавший в тело доктора Ватсона выглядел как потерянный малыш, не понимающий куда идти и где искать родителей. Джон открыл глаза, медленно обвел взглядом своё тело и плотоядно ухмыльнувшись, двинулся в сторону самого себя. - Нет, Майкрофт, к нашей метаморфозе Шерлок не имеет никакого отношения. Разве что его неуемная страсть к подобного рода развлечениям сыграла свою роль. - Страсть? - Он практикует перемещения из тела в тело! Его это забавляет, веселит, развлекает, заставляет гениальный мозг закипать от безысходности ситуации. Нет, Майкрофт! Теперь ты - во мне! Я – в тебе! Вот она - правда жизни! Я снова влип в тело заносчивого придурка, который никого, кроме самого себя, не замечает, считая весь мир одним огромным идиотским желе, который мнит себя едва ли не богом, который… - Джон! - Замолчи к ебеням! Майкрофт Холмс, в котором находилась сущность Джона, будто вмиг сдулся и, застонав, упал на кровать. Позади зашуршало, скрипнула дверца шкафа, но Джону сейчас больше всего на свете хотелось уснуть и спать до тех пор, пока вся эта дьявольская вакханалия не закончится. Он и вправду на краткий миг провалился в небытие, пока его аккуратно не потрясли за плечо. - Джон, одевайся. Ватсон не хотел открывать глаза, но осознание того, что это в любом случае придется сделать, заставило его разлепить веки. К своему счастью, он не увидел ничего такого, что могло бы не понравиться ему самому. Перед ним стоял Джон Ватсон, одетый в привычную одежду - джинсы и джемпер. - Одевай моё… Тело, - Майкрофт поморщился, - правда, все уже не свежее, но выхода пока нет. Джон быстро натянул на себя вещи Майкрофта, потому что, даже зная о том, что тот созерцает свое собственное тело, Ватсону было неприятно сидеть в одном белье перед самим британским правительством. - И ты не будешь говорить, что я одеваюсь, как … - Обычно, Джон! Ты одеваешься обычно, и в нашей ситуации никто не должен понять, что я - это ты, а ты - это я. А, следовательно, мы обязаны придерживаться правил поведения друг друга в обычной жизни. Джон нацепил свою футболку, которая вполне подошла телу Майкрофта, надел его брюки и произнес: - Ты ведешь себя так, будто ничего страшного не случилось. Майкрофт, как тебе это удается? – удивленно произнес Ватсон, ощущая, что он сумасшедший, потому что разговаривает сам с собой. - Все не так радужно, как выглядит на первый взгляд. Вся эта ситуация может весьма негативно сказаться на моем положении, а поэтому я сейчас пребываю в немного растрепанных чувствах, испытывая при этом несколько неоднозначные… - Майкрофт, прекрати говорить как невыносимый зануда! - Да я просто в ахуе! Майкрофт упал на кровать лицом вниз и застонал. Джон ухмыльнулся и сказал: - Вот теперь все хорошо, вот это по-нашему!