Нельзя просто так взять и выйти из игры

      Я проваливалась в вихре куда-то в пустоту. Страха не было, лишь приятное спокойствие. Мне показалось, что на губах даже появилась лёгкая улыбка. Состояние близкое к обморочному: когда стоишь и внезапно мозг отключается — ты чувствуешь это, понимаешь за доли секунды, но ничего не можешь сделать. Сознание будто растворяется в непреодолимой чёрной бездне. Она тягучая и вязкая обволакивает тебя, кутая в кокон, а ты будто гусеница ждёшь своего часа, чтобы превратиться в бабочку.       Кап. Кап. Кап. Кап-кап. Кап. Ш-ш-ш...       Я медленно открыла глаза, чувствуя усталость, словно уснула всего пару часов назад. Казалось, лицо отекло так, что пора было звать слуг, чтобы они разлепили мне веки.       Ш-ш-ш...       Часто моргая, я, наконец, приняла сидячее положение и пыталась сфокусироваться на ближайших предметах.       «Где это я? Не помню, чтобы мы оставались ночевать хоть однажды в месте похожем на это».       — Симон? — я тихо позвала танка и не узнала голос.       В голове всплыли воспоминания последних событий: смерть Миши, адреса, обещания, вихрь телепорта.       «Но... я ведь только что проснулась, а не переместилась в комнату из Эльморедена. Какого чёрта?».       Я резво сунула руку под подушку в поисках зелья — пусто. Не веря в реальность происходящего, вскочила с кровати, проверяя каждый её уголок, даже пижамные штаны и в те заглянула. Зелья не было. Дальше я полезла обшаривать компьютерный стол, но и это успехов не принесло.       «Нет, это всё не могло присниться. Столько событий в одном сне не могло произойти. А как же Симон? Боже... я что влюбилась в парня из сна? Нет, это чушь. Миша! Нужно позвонить Мише!».       Схватив мобильник, который за всё время, что мы провели в игре, даже не разрядился, я посмотрела число — второе декабря.       Какого чёрта? Прошла всего одна ночь? Разговор в чате был только вчера?       У меня возникло ощущение будто я путешествовала где-то во вселенной на ТАРДИС. И, спустя года, постаревшая, вернулась в день, когда была совсем юна. За ночь я стала другим человеком, как мне жить теперь? Всё равно что впасть в кому лет в семнадцать, а очнуться, когда тебе за тридцать. Я внимательно посмотрела на тыльную сторону ладоней.       «Хорошо хоть руки, вроде бы, прежние, не покрывшиеся пигментными пятнами восьмидесятилетней бабушки».       Вспомнив, для чего сначала взяла телефон, мгновенно открыла номера. Я быстро прокручивала список, но пальцы настолько сильно дрожали, и мозг не хотел фокусироваться на нужных буквах, что я никак не могла найти брата. Уже листая не первый круг, увидев номер его мамы, я решила плюнуть и позвонить ей.       В динамике послышался длинный гудок, и удары моего сердца будто слились в одно сплошное гудение. Секунды превратились в тягучую резину, от чего я запереживала ещё сильнее.       — Даша? — наконец в динамике раздался знакомый голос, который я уже давным-давно не слышала. — Что-то случилось? Ты никогда не звонила мне утром.       — А? — я немного растерялась и на мгновение забыла для чего вообще звонила, когда меня коснулась привычная забота тётушки. — Нет-нет, ничего. Я просто хотела в гости зайти сегодня. Как там у… Миши дела? Он дома? — последние слова мне дались с большим трудом. Я боялась услышать, как голос Ольги изменится, как он наполнится слезами, а я даже не смогу признаться, что не смогла защитить младшего брата.       — Миша? — неожиданно Ольга рассмеялась. — Соскучилась по нему что ли? Они с Артёмом на дачу поехали — надо проверить замки, а то соседей наших обокрали. К вечеру вернутся. Будем тебя ждать на чай все вместе.       — То есть ты Мишу только что видела? — чувство радости, растекающееся в груди, рисковало вот-вот политься через край, и я безумно боялась, что этот пузырь может в любой момент лопнуть, оказавшись пустышкой.       — Ну конечно. Буквально пару минут назад вышли. Он был бодр и весел. Тебе сон плохой приснился? Я даже не думала, что ты так за нашего мальчика переживаешь, коть. Не волнуйся, всё хорошо. Люблю тебя.       Я выдохнула и плюхнулась в кресло перед компьютером. Только сейчас я поняла, насколько сильно была напугана. Этот страх буквально высосал все силы. Попрощавшись с Ольгой, я решила, что вечером всё-таки проверю брата. Звонить ему сейчас всё равно не имело никакого смысла: тётя видела его пару минут назад. А через час он будет вне зоны доступа — за городом особо не наговоришься. Так что можно расслабиться, а вечером заглянуть на чай.       Ткнув рукой кнопку на системнике, я стала ждать, когда передо мной появится просьба ввести пароль. В голове крутились неутешительные мысли, что всё произошедшее может обернуться лишь долгим, красочным сном. Но верить в это не хотелось. Я не могла смириться с мыслью, что клановский Хиро лишь плод фантазии.       «Неужели он настолько меня достал, что сознание не нашло ничего лучше, чем сделать из него влюблённого парня? Нет, это чушь собачья. Это не может быть моими странными желаниями, воплощёнными во соне. Я не помешанная фанатичка на плохом парне из клана. Он ведь мне даже не нравился».       Или я хотела так думать?       «Да нет же. Как может понравится кто-то, кому не нравишься ты?».       Вообще-то легко.       «Возможно, но он же говорил об антипатии при каждом удобном случае и выставлял меня на посмешище перед сотней соклановцев».       Я что, больная? Может, к врачу записаться?       «Боже... что это внутри? Раздражение? Я бешусь, потому что влюбилась в того ещё милаху, или потому что этот гадёныш может оказаться лишь воспоминанием? Скорее всего, второе. Я не готова отказаться от него. Не готова так просто сдаться, когда он мой, чёрт возьми!».       От злости я гневно пнула системник, и он недовольно звякнул внутренностями, словно отвечая, что я совсем кукухой поехала, раз решила на него ногу поднять.       Я даже сама удивилась, что во мне может существовать такое неприятное и душащее чувство собственности. Нет, безусловно, если бы танк не проявлял ко мне интереса, то вряд ли бы я когда-то назвала его своим. Он дал мне это почувствовать. Сам себя запаковал и перевязал бантиком. А подарочки, как говорится, не отдарочки. На чужой каравай рот не разевай. Джо не делится едой... так, это не то. Но, в общем, мысль ясна. Что моё — не моим стать не может. Точка.       Я не заметила, как открыла клиент игры и уже воинственно просматривала онлайн в клане, когда поняла, что первым делом нужно заглянуть в инвентарь.       Свитки. Банки. Какой-то мусор. Браслет агатиона. Кристаллы.       «Неужели мне всё и правда приснилось?».       Эликсир желания.       Внутренности свело от волнения, — под бешеное сердцебиение я прочла описание: одноразовый эликсир, нажмите ПКМ и загадайте желание.       По правде говоря, звучит это крайне неубедительно. И будь я адекватным человеком, то даже бы не заострила внимание на флаконе. Ну какова вероятность, что я загадаю желание в реальном мире, клацну на пиксельную иконку в игре, и случится чудо? Безумие какое-то.       Но это была единственная ниточка, связывающая меня с Денисом, говорящая, что я не придумала воображаемого парня. И я не могла просто так от неё отмахнуться, тем более, что пальцы уже набирали ему в ПМ сообщение.       «->Simon: Привет. Я дома, надеюсь, ты тоже».       Я решила для начала убедиться, что он не остался по ту сторону. Иначе все последующие мои слова теряют смысл. Но у меня хотя бы останется надежда на запасной план вызволения — эликсир желания.       Танк не отвечал.       На часах половина седьмого утра.       Его молчание ни о чём не говорило: он мог спать как в игре, так и в реальности. Я не удивлюсь, что задрот, вроде него, оставляет комп включённым круглосуточно. Ах, да. У него ещё и ученики есть, типа меня. Ради нас он держит перса в онлайне...       «Оу, это мило. Так он всегда был добряком внутри и козлиной снаружи?».       Не дождавшись ответа, я решила принять душ и наконец-то сожрать чего-нибудь не рыбного.       Как только тёплая вода коснулась кожи, у меня едва не случился оргазм от удовольствия: я даже застонала, закрыв глаза и подставив лицо под струи душа. Хоть здесь и прошла только ночь, но я всё равно чувствовала, как изголодалась по благам цивилизации. По пенистому шампуню, ароматным бальзамам и маскам, густому гелю и, конечно, по массажной мочалке. Я блаженно стояла в душевой кабине, дыша паром, и с улыбкой рисовала сердечки на запотевшем стекле. Мы так мало испытываем счастливых моментов в жизни, постоянно куда-то торопясь, а они окружают нас всюду. Вот даже здесь — в тёплых струях и приятных запахах.       Отмокнув до морщинистых пальцев, я наконец соизволила завернуться в махровое полотенце и прошлёпала босыми ногами до холодильника. Выудила оттуда связку сосисок, что всегда лежали на случай «сегодня не хочу готовить». Чуть ли не в плёнке я заталкивала их в рот, утрамбовывая пальцами, давясь, но без возможности остановиться. Оказалось, счастье есть даже в сосисках. Рядом тихо щёлкнул чайник. Я, быстро дожёвывая остатки, налила огромную кружку кофе и, блаженно закрыв глаза, медленно втянула запах. Волшебство современности никак не хотело меня отпускать. Магия окружала всюду: от света в лампе и телефона до обжигающего кофе. За плотскими радостями я забыла про Симона: да кому он нужен, когда рядом сосиски и горячий чайник? Налив ещё одну кружку, я отрыла в закромах холодильника зачерствевший «Наполеон» и довольная поползла к компу, на котором уже розовело, будто распустившийся бутон, сообщение.       «Simon: О, я чертовски за тебя рад, но с чего меня это должно волновать? Ты бухая что ли? Иди проспись, мышь».       От возмущения я даже поперхнулась тортом.       «Это я мышь? Он меня мышью назвал? Это что, какой-то новый патч мудачества ему завезли? Совсем недавно чуть ли не ноги мне лизал, а сейчас «мышь»? Ну охренеть теперь. А такое уж он и моё? Оно мне надо вообще?       Твою мать».       Я была слишком зла и на него, и на себя, что дала обещание этому козлу. Даже не стала отвечать, в спешке собираясь наведаться в гости.       «Придурок. Он мне адрес сказал. Сейчас мышь покажет, где танки зимуют. Грёбаная пернатая курица. Это ему не ладва, где можно строить из себя важного папку — это суровая реальность с кофе и сосисками по утрам».       Но как бы я не спешила, всё равно решила привести себя в порядок, чтобы не заявляться на первую встречу с мокрыми, торчащими волосами, в пижаме и с помятой физиономией. Поэтому, размазывая по лицу крем, я возмущённо фыркала своему отражению, представляя вместо него наглого камаэля. Представить самого Дениса я словно побаивалась, ведь видела его лишь однажды — в облаке. И уже не знаю почему, но каждый раз, вспоминая его, в горле отчего-то пересыхало, и боевой дух улетучивался.       Когда с волосами и мордой лица было покончено, я пригладила на груди рубашку и потянулась к дверной ручке. Внезапно тело сковал страх. А что если за дверью окажется Эльмореден? Что если это очередное испытание или издёвка?       Я очень медленно приоткрыла дверь, и в квартиру легко просочилась прохлада старого подъезда. С облегчением выдохнув, я набрала в лёгкие побольше воздуха и уверенно вышла из квартиры. Передо мной раскинулась лестничная клетка с привычными зелёными стенами и облупившейся местами краской. Написанные маркером признания в любви какой-то Кате из сорок пятой квартиры и тут же, рядом, пожелания смерти соседям с дрелью. Я судорожно вдохнула полной грудью затхлый воздух подъезда и развернулась, чтобы закрыть квартиру.       После ежедневного сна под открытым небом и бескрайних полей городские джунгли заставляли меня улыбаться. Недовольные, хмурые люди спешили по своим делам. Ещё бы, начало декабря, все стараются побольше подзаработать к Новому году. Казалось, если даже закричать «на помощь», то никто бы не обернулся, не прервал телефонный разговор и не отвлёкся от просматривания ленты в социальной сети. Но как же мне это нравилось! Я смотрела в эти серые лица и переполнялась любовью к своему муравейнику. Здесь я чувствовала себя дома. В своей тарелке.       Слякоть под ногами и мелкий дождь немного омрачали картину зимнего месяца, но я удовольствием пялилась по сторонам на разноцветные гирлянды в окнах магазинов и ресторанов. Город готовился к праздникам и было сложно отстраниться от этой атмосферы, проникающей в лёгкие вместе воздухом. Было бы здорово на Новый гол вместе родителями и семьёй Миши поехать в деревню к нашей бабушке. Где дикая заснеженная зима, скрипучий снег, метели по ночам, а в её небольшом деревянном домике тепло-тепло. Где по телевизору идут старые мультфильмы про ёлку, зайчиков и шоколадки. Где запах с кухни от готовящегося праздничного ужина возвращает в глубокое детство. Когда ты с братом или сестрой играешь в «пол — это лава». И вам настолько весело, что вы не можете сдерживать крики и визг, а родители не сердятся за это, ведь они тоже счастливы в этот чертовски волшебный вечер.       Находясь глубоко в мыслях, я даже не заметила как оказалась в чужом подъезде — кто-то открыл дверь, и я быстро юркнула внутрь.       И вот передо мной чёрная, крепкая дверь незнакомой квартиры знакомого Героя. Плана у меня не было. Дома я разозлилась, по дороге пропиталась нежностью и любовью, а теперь совершенно растерялась. Я уже занесла руку, чтобы постучать, но поняла, что сейчас не абы кто откроет дверь, а парень, с которым нас много чего связывает. В том числе и антипатия дней, в которых я имела счастье оказаться снова.       Тук-тук.       В квартире послышались ленивые шаги, будто человек всё это время ждал гостей. Хотя, скорее всего, случайно проходил мимо двери. Раздался щелчок замка, и на пороге появился парень с кружкой. Я застыла, разглядывая его бледную кожу с тёмными кругами под глазами. От кофе тянулся вверх слабый, игривый пар, а приятный аромат нахально проникал в ноздри. Парень скучающе посмотрел мне глаза и засунул руку в карман серых спортивных штанов, — его будто нисколько не смущало, что кроме них на нём ничего нет. Поняв, что я точно не заговорю первой, его губы растянулись в знакомой улыбке, которую я так часто видела у камаэля.       — Я могу вам чем-то помочь? — протянул он и сделал глоток.       — Ты такой... настоящий. Боялась, что ты будешь покрыт прыщами, как истинный задрот, а ты... — я таращилась будто безумная на полуголого парня, которого уже успела оклеймить своим, но он был явно не в курсе этого.       — Ого. Вот это подкат, — бровь Дениса изогнулась, придав лицу слега хищное выражение, словно Симон не остался в игре, а перенёсся из неё в реальность. Он медленно провел ладонью по груди и слегка склонил голову вбок. — Ты кто вообще? Соседка? — он кивнул на дверь напротив.       Я нервно помотала головой и сглотнула. Я совсем не ожидала, что Денис в реальном мире будет столь же уверен в себе, как и Симон в игре. Хотя мне стоило об этом подумать — это ведь один и тот же человек. Но часто случается, что в онлайне люди преображаются, становятся нахальнее, наглее, жёстче. И я решила, что он один из них. Какая глупая ошибка.       — Мой вопрос подразумевал, что ты ответишь, — ещё мгновение назад улыбающийся Денис внезапно превратился в хмурого парня с колючим и холодным взглядом.       — Нет, я не твоя соседка, — в горле пересохло, а в голове уже возникла мысль, что пора бежать. И почему я для начала не обдумала, что скажу ему?       — У тебя всё в порядке?       Фраза, подразумевающая беспокойство о другом человеке прозвучала настолько безразлично, что было очевидно — парню напротив глубоко плевать. Но я всё же решила не заострять на этом внимание, ведь зная танка, можно предположить — за безразличием скрывается забота. Я мягко улыбнулась ему, но тут же услышала пояснение:       — С головой у тебя, спрашиваю, всё в порядке? Какого чёрта припёрлась в такую рань? Какие-то брошюры сектантские принесла? Нахер иди, ага?       Это уже было похоже на танка, которого я знала до всего, что нас успело связать. Я даже слегка растерялась от грубости, которую совсем не ожидала услышать, хотя и пыталась настроить себя на неё.       — Я Даша.       — У тебя ДЦП что ли? — произнеслось это, скорее, как предположение, а не оскорбление, что стало для меня куда обиднее. Денис выглянул из квартиры и оглядел лестничный пролёт. — Родители твои где?       Вот теперь он действительно запереживал. Но явно за собственное спокойствие, а не меня.       — Да не болею я ничем. Как же ты бесишь, курица общипанная! — чувствуя нарастающую злость, я заметила как от удивления округлились глаза парня. — Не узнаёшь, нет? А я вот нашла тебя. Ха! Помнишь, как вчера в чате ржал надо мной? Ну что, пришло время расплаты? А? — выкрикивала я почти на одном дыхании, а после довольно улыбнулась, но, похоже, немного переборщила: Денис молча сделал шаг назад и попытался закрыть дверь перед моим носом. — Ну уж нет. Так просто ты не отделаешься, — я навалилась на дверь и резво проскочила к нему в квартиру.       В весьма непримечательную, надо признать, квартиру. Денис, как истинный задрот, похоже, времени на уборку уделял ограниченное количество. Настолько ограниченное, что, не успев переступить порог, я тут же споткнулась о разбросанные кеды. И это зимой!       «Он что, бессмертный?».       Пальто, явно сырое от дождя, лежало скомканным на тумбе рядом с вешалкой. Тут же, недалеко от неё, на полу, валялся белый шарф, будто притаившаяся змея. Я даже немного удивилась, что он был не в грязных пятнах, учитывая обращение хозяина с вещами. Денис проследил за моим взглядом, ощупывающим его квартиру на предмет изъянов.       — Что? КЛ позвонил и попросил срочно помочь. Я торопился из магаза, — Денис принялся быстро собирать вещи, разбросанные по коридору, но спустя мгновение будто очнулся. — Что я делаю вообще? — он взял в руки шарф и небрежно закинул его на полку в шкафу. — Мы знакомы? Я что-то не припомню, чтобы мы встречались.       — Сейчас помогу. Рэйн знаешь? — я с улыбкой встретила в светлых, почти светящихся полупрозрачным льдом, глазах непонимание и взволнованность.       — Что ты хочешь этим сказать? Что ты...       — Она самая. Привет, — я замолчала, глядя, как Денис сглотнул, подхватил уже остывший кофе, оставленный на тумбе парой минут ранее, и залпом опустошил кружку.       — Ты точно больная. Хочешь сказать, что узнала мой адрес за ночь, потому что я написал, что у тебя сисек нет? Вот ты отчаянная, — он откинул темные пряди волос со лба и абсолютно без страха, даже с какой-то насмешкой, посмотрел мне в глаза. — Ты ведь не собираешься облить это, — он обвёл рукой лицо, — прекрасное создание кислотой?       — Ты идиот? — я скинула с себя ботинки и по-хозяйски прошла внутрь квартиры, не дожидаясь приглашения. Рядом с танком я сама научилась быть наглой. — Где твой комп? — я подумала, что не стоит тянуть с возвращением воспоминаний, раз с Мишей всё в порядке.       Денис рассмеялся.       — Хочешь написать с моего аккаунта, что у меня маленький член? Я впечатлён размахом твоей мести. Ты начала не с подбора паролей и попыткой выведать почту через соцсети, а решила сразу заявиться ко мне домой. Браво! — парень похлопал в ладоши и опёрся на косяк, глядя, как я, не обращая на него внимания, прошла в гостиную. — Но, думаю, пора заканчивать: кто тебя попросил прийти? Антоха? Надо же, настолько похожую нашёл… Короче, давай-ка выметайся, — подытожил он.       Я ожидала подобной реакции, поэтому меня нисколько не задело это прошение «вон из дома». Хотя я всё же надеялась, что Денис не схватит меня за шкирку и не выкинет за порог, как сделал бы любой адекватный человек в его положении.       Он вообще не поверил кто я.       — Я не пошутила, назвавшись Рэйн. Антон здесь ни при чём, — я повернулась к парню, остановившись посреди полупустой гостиной. — Ну ладно, этого он точно не знал, если ты не говорил: мой твин у тебя в учениках. Кёта.       Тёмные брови Дениса сдвинулись к переносице, а в глазах поблёскивала сталь. Он молчал, будто действительно думал, что я его разыгрывала. Мне же хотелось детальнее рассмотреть комнату, где он проводил наибольшую часть жизни, но я боялась разорвать зрительный контакт. Он будто зверь, которого нельзя выпускать из виду. Всё что я успела заметить — это чёрный, потёртый кожаный диван и, под стать ему в цвет, рядом стоял стол, а напротив такой же мрачный шкаф. Эта комната была полной противоположностью комнате Миши — тёплой и светлой.       Не выдержав молчания, я всё же огляделась, но, к моему разочарованию, с первого раза я не заметила лишь тяжёлые тёмно-синие шторы на окне. Если их полностью задёрнуть, то в комнате наверняка сразу поселится ночь, даже если на улице ярко светит солнце.       — Довольно депрессивная обстановочка у тебя, не считаешь? — промурлыкала я, пытаясь хоть как-то нарушить это напряжённое молчание.       — Довольно крипово заявляться к троллящему тебя незнакомцу, не считаешь? — Денис даже не улыбнулся, от чего я невольно поёжилась.       — А что если я хотела проверить, а так ли крут этот незнакомец, как кричит о себе в интернете? — я резко выдохнула через нос и, сложив руки на груди, спокойно подошла к дивану и села на него.       «Это Симон. Он ничего не сделает мне», — успокаивала себя я, надеясь, что всё-таки не совершила ошибку.       — Смело. И как? Думала, что я буду отрицать и говорить, что это бабушка с моего компа писала тебе?       Я заметила, как уголок его рта едва дрогнул, когда он увидел, как я нескромно обхожусь с его мебелью, позволяя себе решать куда мне пойти и где приземлиться. Признаться, меня это расслабило, — он колючий, но точно мягкий внутри, я не ошиблась, заявившись так опрометчиво.       — Денис...       — Постой, постой, — от недоумения на губах парня появилась непонимающая улыбка, будто его уже веселило происходящее. — Ты и имя узнала? Скажи, кто тебе дал мой адрес? Или ты влюбилась в меня, сталкерша?       От его самоуверенности я даже глаза закатила. Парень, который знает, что красив, оказывается редкостной занозой в заднице. По правде говоря, меня всегда люто раздражали подобные заносчивые козлы с мозгами набекрень, свято уверовавшие, что им даст любая, в кого пальцем ткнут. И Денис на первый взгляд казался точно таким же. Мне много сил и слёз стоило докопаться до него настоящего, так что сейчас эта маска Казановы жутко выводила из себя.       — Я всё расскажу, если ты дашь воспользоваться компом. Мне нужно зайти на свой аккаунт в линейке, — я облизнула пересохшие губы и уставилась в удивлённые, широко распахнутые глаза. — Сможешь убедиться, что я та, за кого себя выдаю.       — Зайти... что? Ты...       — Удивлён, что я могу доверить тебе пасы? — я с удовольствием смотрела, как он открывает рот, чтобы что-то сказать, но у него никак не выходит. — О, ты такой милый, когда растерян.       Я в голос рассмеялась, увидев, что на щеках у грозного в виртуальном мире танка появился совсем реальный румянец. Денис ничего не ответил, а просто развернулся и вышел из комнаты. Похоже, он не слабо теряется, когда инициатива уплывает сквозь пальцы.       Но оказалось, он только сходил на кухню за очередной кружкой. На этот раз с чаем.       — Тебе налить, нубас? — в глазах парня уже отражался не холод, а озорство, да и улыбка светилась теплотой. Похоже, он наконец-то окончательно поверил, что я не пытаюсь его обмануть.       Пока я говорила «нет», то успела пожалеть, что давным-давно не выяснила кто он и где живёт. Его стена льда только казалась очень высокой и прочной. А на деле, он будто всегда жаждал, что кто-то бы с разбегу влетел в неё лбом, чтобы она в ту же секунду рухнула хрупкими, искрящимися осколками к ногам.       Так что же это получается? Он никогда не ненавидел меня? Это его способ развлечения?       — Какой же ты засранец, Симон, — на одном дыхании произнесла я, не в силах принять, что он никогда не считал меня врагом.       — Вот это уж совсем хамство. Сидишь на моём диване, просишь комп, я предлагаю чай... а в ответ что? Симон засранец? — Денис сделал глубокий глоток и снова расплылся в улыбке, от которой моё сознание будто окутывал туман, растворяя в себе мысли. — Вот так и открывай с утра дверь бродяжкам.       Глядя на него, я будто по-новой влюблялась. Внезапно я поняла фанатично загадавшую желание Вику. Если она была знакома с ним настоящим, то сложно её винить за попадание под колдовство светлых, почти прозрачных глаз. И улыбку: настолько искреннюю, притягательную и манящую, что трудно вообще оставаться на месте, а не бежать к нему с поцелуем. Я думала, что всё дело в теле камаэля, что просто не могло меня не привлекать, а оказалось Денис сам будто магнит, от которого невозможно отлипнуть. Это было одновременно и страшно, и неописуемый восторг. Разглядывая его лицо, я представляла, как подхожу и прикасаюсь пальцами к высоким скулам, веду вниз по лёгкой щетине к острому углу нижней челюсти, дохожу до подбородка и поднимаюсь вверх к губам. Подобную форму губ я всегда называла кошачьей. Не знаю почему, но в спокойном положении они одновременно выглядят и немного обиженно, и будто с хитрой усмешкой, которую придают слегка вздёрнутые уголки. Ещё они немного похожи на губы русалочки из мультфильма, у которой арка купидона едва заметна. И это создаёт странный эффект: хоть выражение лица при этом выглядит слегка грустно, но так же и чертовски соблазнительно. Ты не понимаешь, что хочешь сделать больше: пожалеть его или дотолкать до спальни, не отрывая взгляда от этих скульптурных губ.       «Я и правда больная. Больная, обезумевшая и одержимая говнюком, которого ненавидела годами. А теперь смотрю на него так, будто он из сказки вынырнул. И правда… его квартира своей мрачностью напоминает мне пещеру демона. Боже... Даша, ты рехнулась. Отвернись от него, а то у тебя слюна на пол капнет».       — Так можно воспользоваться твоим компом? — ещё раз повторила я, но на этот раз вышло не так уверенно, как в прошлый.       — Валяй, — Денис кивнул в сторону футуристично мигающей разноцветной подсветкой машины. — Ты ведь не будешь против, если я постою рядом? Не хочу, чтобы ты что-то воткнула в моего мальчика. Или случайно поставила какой-нибудь Радмин. Я, конечно, смогу всё найти, но мне бы не хотелось озадачиваться этим.       — Не поставила что? — уже садясь в удобное геймерское кресло, я быстро бросила непонимающий взгляд на Героя.       — Не важно, не забивай рыжую голову всякой чепухой, — хмыкнул он. — Обещаю, я не стану следить за твоими пальцами и запоминать пароль также не...       — Не утруждайся, у меня верификация по смс с чужого компа, — перебила я и случайно клацнула на свёрнутое окно игры, а через мгновение увидела на мониторе танка. Моего танка. Только сейчас он был совсем безжизненный, будто бревно. Я судорожно вдохнула, зашла в браузер, чтобы запустить клиент ещё раз.       — А я, надо признаться, до последнего думал, что ты напишешь что-то в чат. Меня бы это даже повеселило. Не скажу, что это сыграло бы тебе на руку, но точно бы повеселило, — хмыкнул за моей спиной Денис.       — Ага, обязательно напишу, будь уверен, но не сейчас, — протараторила я, спеша ввести логин и пароль, чтобы скорее закончить этот цирк.       Внутри трепетало волнение и предвкушение: мне не придётся долгими неделями, а может, и месяцами пытаться доказать свою вменяемость всей нашей странно сложившейся консте. Миша с отцом, Денис за спиной пьёт чай, Вика в клан-чате уже пожелала всем доброго утра, успела расстроиться, что не застала Симона и сообщила, что отправилась собираться на свидание. Я пока только не знала о судьбе Антона, но беспокоиться повода не было. Раннее утро — люди спят. Особенно задроты. Они утром только ложатся. Я сама не понаслышке об этом знаю. Конечно, разумнее, подождать в игре всех, чтобы удостовериться в их безопасности. Но будто праздничное предвкушение меня подталкивало торопиться. Сердце отдавало громким стуком где-то в горле, когда я третий раз прочла описание использования зелья, чтобы ничего не напутать. Но всё-таки игра кое-чему меня научила, и я решила позвонить Лориану в дискорд: персонаж его был в игре, а значит, комп дома точно включён. Оставалось надеяться, что он ответит, иначе утро с Денисом обещает быть долго неловким.       К счастью, ответил он почти сразу — испуганный и сонный. Бедняга подумал, что у меня что-то случилось. Я не нашлась ничего ответить, как предложить сходить вечером на кач. Конечно, я никуда не собиралась идти, но он это и сам поймёт, когда всё вспомнит. А пока пусть думает, что я просто не удержалась и захотела его услышать. Денис всё это время молча ждал. Я даже удивилась его спокойствию и выдержке: к вам прибегает сумасшедшая девица, заявляющая чуть ли не о кровной мести, занимает комп, звонит какому-то парню, договаривается с ним о каче, поворачивается к вам и заставляет связаться с лучшим другом, просто чтобы узнать где он.       Хоть и не с первого раза, но уговорить Дениса набрать номер Антона всё же удалось. Скорее всего, ему стало просто любопытно, чем всё это закончится. Или когда всё зайдёт настолько далеко, что настанет пора вызвать санитаров.       Теперь остался только Дарк. О нём я абсолютно ничего не знала, кроме ника в игре. Денис, кроме как «а, это тот бомж из варов?» тоже ничем не помог. Оставалось только написать в пм и надеяться, что мне не придётся долго спамить.       «Этого персонажа нет в игре».       От облегчения я даже глаза на мгновение прикрыла с блаженной улыбкой.       Я ещё раз прочитала инструкцию к зелью и как можно чётче шёпотом произнесла: «Я хочу, чтобы память вернулась ко мне, Денису, Вике...» — тихо перечисляя себе под нос имена, я услышала, как сзади раздался звон разбившейся кружки. В голове яркими вспышками возникали картины первых дней в игре, но я старалась не вникать в них — нужно назвать всех. И когда последняя буква была произнесена, я почувствовала, как катятся по щекам слёзы. Картина с обезумевшим братом в Раскалённых топях предстала предо мной слишком ярко и отчётливо. Но плакала я не от боли. Я наконец-то смогла вспомнить все моменты с танком: его самоотверженность, ранимость, улыбки, вспыльчивость, стеснительность, слёзы...       Я медленно обернулась — волнение сдавило горло железной хваткой. Я так сильно не переживала за дверью его квартиры. Тогда я понимала, что он меня не узнает. Сейчас же, внезапно, пришло осознание, что я могу ему не понравиться, что волосы растрёпаны, макияж слишком неаккуратен, да и одета я будто библиотекарша — в рубашке с застёгнутой до последней пуговки. Хорошо хоть не вспотела, пока бежала к нему.       Денис с ошалевшим видом таращился на меня, а недопитый чай растекался светлой лужей под его босыми ногами. Он приоткрыл рот, пытаясь что-то сказать, но от него не донеслось ни звука. Мы молча смотрели друг другу в глаза, боясь сдвинуться с места.       — Кажется, я свихнулся, — наконец прохрипел он и закашлялся. — Пожалуйста, скажи, что ты загадала это грёбаное желание. Поэтому в моей голове фейерверк, а не потому, что я поехал кукухой. Я ведь проснулся в своей кровати и прекрасно помню вчерашний вечер, хотя... мне уже кажется, будто он медленно отдаляется во времени.       — Я... — я не знала с чего начать, хотелось сказать всё и сразу, а тут ещё и эта неловкость между нами, взявшаяся из ниоткуда. Самоуверенный парень куда-то исчез и передо мной стоял растерянный, боящийся взглянуть в глаза, мальчишка. — Я звонила Мише, его мама сказала, что он в порядке, поэтому я не стала тянуть с желанием.       Ничего не ответив, Денис развернулся и вышел из гостиной. По правде сказать, я охренела от такой реакции. Я ему что, настолько не понравилась? Он даже говорить со мной не захотел? Мне нужно уйти?       Паника медленно, но целеустремлённо накатывала нарастающими волнами. Мне захотелось исчезнуть, сбежать из его квартиры. Вот уж не думала, что этот высокомерный выскочка сможет сделать ещё больнее, чем делал раньше.       «Нет, я не убегу. Вот уж хрен! Если я ему не понравилась настолько, что он уже не представляет нас вместе, то пусть соберёт куриные яйца в кулачок и скажет об этом».       — Эй! Живо вернулся! Какого грёбаного хуя?! Ой... — я выругалась настолько громко, что сама перепугалась. Цензура пропала, и теперь мат казался чем-то инородным, будто меня застукали трахающейся в парке на лавке.       — Воу-воу! Полегче, — из коридора донёсся смех, а мгновение спустя в комнату снова вошёл Денис, но уже в футболке, носках и с кухонным полотенцем в руке. — Я был в спальне. Расстроена, что не пригласил с собой? — на его губах появилась ухмылка. — Я подумал, что для первой нашей встречи на мне слишком мало одежды, — он небрежно бросил полотенце на пол в лужу с чаем.       — О, то есть тебя не смущало это пять минут назад, но как только ты вспомнил меня, то решил поиграть в целомудренность? — я с недоверием смотрела, как Денис вытирает пол и складывает осколки от кружки в потемневшее полотенце.       — Кстати, — он проигнорировал мой вопрос, — говорят, что первые встречи лучше начинать не с претензий.       Пристыженная, я покраснела. Он был прав. Если мы снова начнём выяснять отношения по поводу и без, то долго не продержимся рядом друг с другом. А мне очень хотелось узнать его в нашем мире. А ещё больше хотелось коснуться.       Я поднялась с кресла и, подойдя к нему, присела рядом на колени. От волнения сердце зашлось барабанной дробью. Денис перевёл взгляд с осколков на меня и мягко улыбнулся. И я снова узнала в нём Симона. Только теперь его глаза не красные, будто сам пожар и гнев, теперь они бледно-голубые, будто холодный лёд в жару. Не такой лёд, что похож на пустое стекло, а тот, в глубину которого вглядываешься, в надежде рассмотреть, а что же он скрывает.       — Ты совсем не похожа на артею, — задумчиво протянул он.       Я медленно втянула носом воздух, чтобы не психануть и не заехать ему по физиономии, которая сейчас вызывала массу смешанных чувств. По правде говоря, мне было страшно. Казалось, что я в каком-то наркотическом ударе: чем сильнее я пытаюсь разглядеть в нём изъяны, тем глубже проваливаюсь в какую-то бездну. Влюбляться страшно. Страшно, потому что никак не можешь поверить, что и ты сам можешь вызывать такие же ощущения. И я не исключение. Я не могла поверить, что могу хоть чуть-чуть нравиться ему. Мне просто не могло повезти настолько, что я встречу кого-то, кто вызывает чуть ли не фанатский визг.       — А у тебя очень много общего с твоим персом. Больше, чем я могла бы представить, — я хотела сказать это как бы между делом, но получилось не просто с грустью, а даже с каким-то отчаянием.       — Ты разочарована? — брови Дениса нахмурились, и он несколько раз быстро моргнул, будто пытался избавиться от соринки. — Я... я совсем тебе не понравился? Просто... просто... — он взволнованно сглотнул. — Я не уверен, что смогу стать тебе только другом. Чёрт... — Денис отодвинул полотенце с осколками и нервно обхватил липкими из-за чая пальцами мои руки. — Я думал, что мы уже на уровне, где внешность не имеет значения. Ведь мы так много прошли вместе. Неужели ты хочешь всё перечеркнуть? М? Не молчи. Скажи хоть что-нибудь. Я не слишком-то и гордый, могу ползать на коленях и умолять тебя остаться.       Он думал, что я не хочу ничего отвечать, а я замерла, будто через меня снова пропускали ток. Я не могла поверить, что он чувствует то же самое. Что он напуган, растерян и боится меня потерять. Я даже не заметила, как по щекам потекли слёзы.       — Но это ведь ты сказал, что я не похожа на артею! — выкрикнула я сорвавшимся голосом и быстро принялась вытирать рукавом мокрое лицо. — Я ведь так в тебя влюбилась, что мне даже смотреть на тебя страшно. Мне кажется, что я сошла с ума, а ты лишь плод моей фантазии. Придурок! Я люблю тебя с нашего поцелуя под деревом, хоть никогда не признавалась в этом даже себе.       Денис подался вперёд, обхватывая рукой мой затылок и притягивая к себе. Сердце забилось с такой скоростью, что мне показалось, ещё немного, и я отключусь. Его губы, с привкусом имбирного чая с лимоном, коснулись моих. В любой другой момент я бы сказала, что поцелуй должен быть со вкусом свежести, а не чая, но сейчас он был настолько настоящим, что я с трудом не застонала от восторга. Если сложить два наших дня в реальном мире, то ещё вчера я его ненавидела всем сердцем, а сегодня так же сильно люблю. Сжав белую футболку на его груди, я увлекала Дениса за собой на пол, а он и не сопротивлялся, приближаясь всё ближе.       — Блядь! — раздался тихий хруст, и внезапно Денис отстранился, обхватив одну руку другой. — Грёбаная кружка! — на его ладони медленно набухала огромная бусина крови. — Так-с, сохранись на этом месте — я всё уберу, и мы продолжим с момента, где ты признаёшься мне в любви, — он улыбнулся, обнажая, чуть длиннее стандартных, белоснежные клыки.       Я отметила, что у камаэля их не было, и мне понравилось, что нечто новое в Денисе меня совсем не пугало, а наоборот, мне безумно любопытно изучать его с нуля.       — Я помогу, — я свернула полотенце с осколками и поднялась на ноги. — Сходи лучше рану обработай и заклей пластырем, сейчас вряд ли у тебя найдутся банки на ХП.       Денис закатил глаза, а я негромко рассмеялась. И когда он успел стать таким невинным и «плюшевым», что я даже не заметила этих перемен?       Уже выбрасывая осколки в мусорный пакет под раковиной, до меня дошло осознание, что мы, и правда, вернулись. Теперь мы можем жить, а не выживать и бороться за свободу. Но одновременно накатила и грусть: вряд ли мы уже когда-то соберёмся спать все вместе под звёздами, укрываясь плащами Закена и Фреи. Больше никогда Вика не приготовит нам рыбу на раскалённых камнях, недовольно при этом морща нос и возмущаясь, что она не кухарка какая-то.       Мозг — странная штука: он быстро избавляется от плохих воспоминаний, приукрасив положительные. Мне уже казалось, словно мы были в каком-то школьном лагере. Бойня, кровь, мучения: всё это фонило на заднем плане, пытаясь прорваться, но поцелуи, взгляды, глупая ревность — теперь будто бы вытесняли абсолютно всё. И казалось, это осталось позади, а не прямо в этой квартире. Да что там в квартире — виновник этих эмоций стоял на пороге кухни с заклеенной пластырем ладонью и удивлённо смотрел, как я неподвижно уставилась в его мусор.       — Ты там булочку с плесенью увидела? В своё оправдание могу сказать, что она ушла туда не сама. Хотя ещё пару дней и кто знает... Возможно, у меня бы появился сосед, — Денис поиграл бровями, и я грустно улыбнулась в ответ. — Что? Я что-то не так сделал? Или сказал?       — Мне кажется, что мы там оставили нечто большее, чем камеру пыток. Думаешь, у нас получится стать нормальными? А что если нам будет не хватать того адреналина и эмоций? А что, если это начало конца? — я чувствовала, как со словами тело постепенно захватывала паника. Вот оно долгожданное счастье, и вот оно уже просачивается сквозь пальцы. — Я больше никогда не стану той артеей. Никогда, Денис, — и вот наружу вырвался первый страх. Он сказал, что я на неё не похожа, и внутри поселился червяк.       — Так, стоп, — он подошёл ближе, осторожно подталкивая меня к обеденному столу, после чего легко усадил на него, встав между ног и приподнимая пальцами подбородок. — Если ты начнёшь падать, то я буду рядом. Ты понимаешь, о чём я? Если понадобится, то мы вместе пойдём к психологу. Мы справимся. Ты не одна, — Денис помолчал, смотря как дрожат мои губы. — Я не имел в виду, что расстроен твоей несхожестью с артеей. Я просто сказал это как данность. Боже... как же мне объяснить тебе? — он взглянул на потолок, будто там был написан ответ, а после снова посмотрел на меня. — Я не хотел говорить об этом вообще никогда. Даш, ты мне нравилась слишком уж давно. Не спорю, раздражать ты меня стала ещё раньше. Но я не заметил, как одно перетекло в другое. И я сейчас говорю о времени до попадания в игру.       Мои брови медленно сошлись к переносице, проложив там глубокую морщинку. Я пыталась вспомнить хоть один случай, где мне бы могло показаться, что парень из кланового чата испытывает ко мне симпатию.       Нет, не было такого.       — Ты это сейчас придумал? — я от возмущения готова была уже подбирать синонимы к словам «лжец» и «говнюк».       — Ты меня выслушай сначала, окей? — в голосе Дениса послышалась знакомая рычащая интонация Симона. — Ну вот какого чёрта я опять злюсь? — он вздохнул. — Просто выслушай. Ладно? — помедлив немного, он продолжил: — Сначала ты меня действительно раздражала. Раздражала своей наглостью и глупым желанием бороться, даже в заведомо очевидном проигрыше. И одновременно с раздражением мне стало интересно узнать, кто скрывается за чаром. По правде говоря, я рассчитывал посмеяться над тобой в тиме с Антохой и закончить на этом. Я посмеялся.       Видимо в глазах у меня отразился такой гнев, что Денис чуть ли не мгновенно, после своих слов, прижал меня к себе. Опередив момент, когда я засопротивлялась, пытаясь оттолкнуть его от себя. Сейчас, после моего признания, все его слова звучали в разы обиднее и больнее.       — Это не конец. Пожалуйста, дай закончить. Я пытался тебя высмеять, но это было за гранью. Стыд какой-то. Я понимал, что ты мне понравилась, и мне абсолютно перехотелось троллить тебя в чате. А что ещё хуже, мне было неловко за всё, что ты уже услышала от меня. Но я не мог признаться в этом даже себе. Я не мог сдать назад. И дело даже не в том, что меня привлекла твоя огненная грива или наивные голубые глаза. Ты была той, кто никогда не достаётся таким, как я. Наверно, я это понял сразу и жутко разозлился где-то на подсознании. Это заставляло срываться на тебе, хотя ты даже не понимала, что сделала, чтобы я испытывал ненависть. Я часто заглядывал в твой профиль — мне было любопытно, что в голове у девчонки, которая даже на фотографии в баре сидит, будто только что с экзамена, — Денис перехватил мою руку, потянувшуюся к воротничку. — Да, именно как сейчас. Ты мне казалась настолько безупречной, что я даже представить не мог нашу встречу в одной вселенной. Ты ведь даже на Олимпе поступала правильно. Ты отказывалась сливаться, выбирая честный, хоть и проигрышный, поединок. И, кстати, я предпочитаю думать, что я где-то глубоко внутри знал с самого начала, что в теле светлоухого была ты.       — Ой, хорош заливать. Последним предложением всё испортил. Я почти растрогалась, а ты всё не можешь забыть, как с парнем целовался. При чём однажды со своей инициативы, — уголок моего рта приподнялся.       — Ладно, сдаюсь, — Денис выдохнул. — Я не знаю почему так вышло, но будь ты парнем, мне пришлось бы объявить себя... м-м... ну вот куда ты тему перевела? Ты даже не представляешь, что тогда мне пришлось пережить внутри, прежде чем успокоится и понять, что мой мир остался прежним. Думаешь, это смешно? Да, чёрт возьми, Даша, прекрати ржать. Между прочим, я не был так откровенен ни с одной девушкой.       — Прости, — не отдавая себе отчёт, я не заметила как пальцы стали перебирать край футболки Дениса, будто это была не его, а моя часть одежды. — Я просто не понимаю, почему нельзя было поговорить со мной? Ты ведь знаешь, что хорошие девочки любят плохих мальчиков?       — Конечно, — Денис недовольно фыркнул и приблизился к моему лицу, произнося слова так близко к губам, что касался их своими. — А потом этих девочек находят в канаве с перерезанной глоткой, — он серьёзно посмотрел мне в глаза, а после снова немного отодвинулся. — Я не хочу превратиться в своего отца. Я боюсь сделать тебе больно. И, возможно, отчасти, я всегда вёл себя, как мудак, чтобы ко мне не приближались те, кого я не хотел бы ранить. Но встретившись с тобой в игре я не мог ни сбежать, ни оттолкнуть тебя, хотя и пытался. Мне было страшно и от чувств, и от мыслей, которые они вызывали. Мне и сейчас страшно. Но сейчас я готов меняться, готов стать лучше, ради тебя. И себя, конечно. Самоконтроль мне не повредит. Когда я узнал про вас с Мишей, мне показалось, будто я в чёрную дыру провалился. И нет, дело не в том, что у тебя кто-то был до меня, как думает Вика. Просто мои страхи, которые я пытался отрицать, стали реальны. Подожди. Ничего не говори. Я верю тебе, что этого больше не будет, но тогда я не знал о вас ничего. Я решил, раз ты скрывала, значит ты что-то чувствуешь к нему. Я идиот. Но как мыслить здраво, когда даже поверить сложно, что девушка, по которой ты с ума сходишь, испытывает то же самое? Клянусь, я буду меняться. Я научусь разбираться со своей ревностью. Я не подведу тебя. Обещаю.       — И как это всё относится к тому, что я не похожа на своего перса? — я деланно надула губы и сморщила нос. С одной стороны я понимала, что после всего сказанного, было жестоко это говорить, но с другой любопытство брало вверх.       Денис молчал, слабо скрывая улыбку. Он прекрасно знал, что сказано это всё было лишь ради одного.       — Хочешь услышать, что ты мне нравишься гораздо больше артеи? — он сложил руки на груди и хотел было отойти, но я обхватила его ногами и не позволила сдвинуться с места.       — Только если это правда. Если нет, то я спущу тебя с лестницы, — я увидела, как у Дениса приподнялась от недоумения бровь. — Я хитрая. Я найду способ это сделать. Не надейся на физическую силу.       — Оу, что вы, опасная барышня, — он вскинул перед собой руки, показывая, что сдаётся. — Да. Да, я был поражён, что ты стала мне нравится ещё больше. Только поэтому я не удержался и сказал, что ты непохожа на чара. Даже твои фотографии не так хороши, как ты реальная.       — Ну всё, снимай трусы, герой. Вы сейчас будете изнасилованы, — конечно, это было сказано в шутку, но плотные серые штаны не могли скрыть, что Денис был совсем не против, чтобы шутка превратилась в реальность.       — Я могу расценивать это как приглашение? — он приблизился ко мне вплотную, обхватывая ладонями ягодицы и притягивая ближе к себе.       — Нет. То есть пока нет, — я остановила его, поставив руку на грудь, и увидела полнейшее недоумение и растерянность. Должно быть, не часто в реальности его флирт вызывал такую реакцию. — Я не готова. Я это... ну-у... девственница. У нас в игре много чего было, но здесь... я не хочу, чтобы это случилось на кухонном столе. Нет, конечно, это довольно запоминающийся первый раз, но что если всё обернётся катастрофой? Я не хо...       — Я понял. Можем перенести всё на более удачный и запланированный момент. Если для тебя важно, то я могу устроить какую-нибудь романтическую хрень. Отель. Хочешь, всё будет в отеле? — Денис отошёл от меня и включил чайник, который сразу начал нагреваться, издавая тихие звуки.       — А тебе не кажется, что это слишком пошло? — я даже немного расстроилась, что такой настойчивый в прошлом, в реале Симон оказался сдержанным и лишний раз даже не позволял себе прикасаться ко мне. Да ведь когда я пришла, это он оказался жертвой моих домогательств, а не наоборот. На словах он оставался самоуверенным парнем, что, как выяснилось, ничто иное, как игра в плохого парня. Мне что нужно дать разрешение на приставания к себе? Ну и жуть. — Я хочу сейчас.       «О, боже, ну и идиотка. Не хватало ещё самой попрошайничать, как какая-то алканесса возле мусорки».       — Чай будешь? — Денис даже не повернулся, доставая кружки с полки.       — Ты издеваешься что ли? — я резко спрыгнула со стола, быстрым шагом преодолела расстояние до раздражающего выскочки и развернула его к себе, надеясь увидеть улыбку, чтобы понять играет он со мной или нет. Улыбки не было. — Не будь мудаком. Снова. Какого чёрта ты заставляешь меня чувствовать себя идиоткой? Снова. Я несколько минут назад тебе признавалась, что у меня паранойя на тему твоего отношения ко мне, и тут это.       — Я просто даю тебе время передумать, — Денис внимательно смотрел на меня, опершись на холодильник. — Почему ты до сих пор не веришь мне? И если ты не веришь, то не логичнее ли подождать? Когда сможешь расслабиться рядом со мной и понять, что я не тот, кем ты меня видишь, тогда и поговорим о твоей вновь обретённой девственности.       — А вдруг завтра мы уже не будем вместе? — слегка надув губы, задумчиво протянула я и увидела, как нахмурились брови Героя. — Нет, я точно знаю с кем хочу провести первый раз в реале. Идём, — я слишком уж отчаянно схватила за руку и потащила вон из кухни шокированного Дениса. — Где здесь спальня?       Мне моя настойчивость не казалась неправильной, тем более я была уверена, что он тоже хочет этого, но отказывается ради меня. У меня же не было сомнений стоит это делать или нет. Я взрослый человек, и я осознаю, с кем хочу провести первый раз здесь, в нашем мире. Там мне был нужен один Симон, а тут Денис. Не вижу смысла раздумывать и анализировать, что и так ясно. Гостиницы, свечи и прочая чушь мне была не нужна. Только не с ним. Мы сможем потом хоть обмазываться этой пошлой романтикой, но сейчас для полной картины мне был нужен только один элемент, и я его, держа за руку, волокла в весьма тёмную спальню. Собственно, под стать гостиной. Только здесь висели на окне уже тёмно-фиолетовые шторы, почти чёрные, и на двуспальной кровати в тон им такой же плед.       Наверно, я слишком привыкла, когда меня окружали лишь тёплые тона и бьющий в окна свет, поэтому сейчас внутри всё сжималось от дискомфорта. Если мы бы с Денисом собрались жить вместе, то конфликта по оформлению квартиры точно бы не избежали. Это место напоминало больше какое-то логово вампира, а не человеческую обитель.       — И как ты только выжил в игре? — я откинула плед на кровати и обнаружила, что постельное бельё оказалось тоже близким к чёрному. Денис мой вопрос встретил недоумённым взглядом. — Там же солнце по утрам всходит.       — Камаэли не сгорают на солнце, — он понял к чему я клоню и решил подыграть. — Я говорил, что мы из разных миров с тобой. Начала осознавать это?       К удивлению, его серьёзный тон вызвал у меня улыбку. На мгновение я даже почувствовала себя героиней готического фильма.       — Звучит очень сексуально. Будто мы настолько сильно не подходим друг другу, что непременно должны переспать, — я никогда не думала, что когда-нибудь окажусь настойчивее Героя.       В конце концов Денис перестал вести с собой внутренние монологи, в которых, похоже, уговаривал себя не прикасаться ко мне. Он шагнул ко мне и, обхватив талию руками, резко притянул к себе. Какое-то мгновение мы смотрели друг другу в глаза, будто убеждаясь, что никто из нас не исчезнет, и, наконец, мои губы обдало жаром его дыхания. Голова закружилась, а сердце было готово пробить дыру в рёбрах. Но это не от страха, а от волнения, что происходящее и впрямь взаправду. Но вместе с этим в голову проникла совсем не сексуальная мысль.       — А презервативы у тебя есть? — я вдруг осознала, что в реале уже не получится обойтись без контрацепции.       — Презервативы? Да ладно тебе. Может, пронесёт. Кто не рискует... — Денис не смог договорить. Похоже, увидев как на моём лице быстро сменяются эмоции от «это шутка?» до «как я могла повестись на такого идиота?», он рассмеялся, с трудом сдерживаясь от громкого хохота. — Тебе в руки передать, чтобы спокойнее себя чувствовала или всё-таки доверишься мне? — хрипло произнёс он, наклонившись к моему уху.       Из гостиной донёсся телефонный звонок. Мы тут же оба пошарили по карманам, и я помотала головой, похлопав по молчащему мобильнику.       — Я быстро. Никуда не уходи, — хмыкнул Денис и напоследок добавил: — Если хочешь, то можешь достать из ящика всё, что тебе нужно, — он кивнул на прикроватную тумбочку.       Он вышел из комнаты, а я секундной позднее уже протягивала пальцы к ручке ящика. В нём лежало два джойстика от Сони, наушники для телефона и упаковка с презервативами из восемнадцати штук.       «Отличный набор. Ничего лишнего».       Я открыла коробку и даже на мгновение будто подвисла — там осталось всего лишь три штуки. А дата изготовления: девятое ноября. Я конечно, понимала, что ещё вчера мы фактически даже не виделись никогда, но отчего-то у меня появилось чуть ли не жгучее желание узнать этих женщин, я почему-то даже не сомневалась, что это были именно девушки, а не девушка. И после знакомства всем им под угрозой смерти запретить впредь приближаться к Герою, а его самого посадить на цепь где-нибудь далеко за городом в уютном подвале. Ревность и паранойя — плохие спутники для здоровых отношений, но и контролировать их чертовски сложно. Будет довольно проблематично доверять моему танку в реальности, где женский пол не ограничивается мной и Викой. Остаётся надеяться, что не я одна такая сумасшедшая.       — У меня для тебя кое-какие новости, — Денис снова вошёл в комнату, убирая по пути телефон.       Я тут же спрятала презерватив в карман, даже не поняв, почему так перепугалась.       — Звонил Антон. Ему написала Вика и предложила сейчас встретиться в Нёрде. Если хочешь узнать моё мнение, то предлагаю отказаться или хотя бы опоздать, — он сделал шаг навстречу.       — Нет! — слишком уж громко и категорично выкрикнула я, от чего Денис прищурился. — Я хотела сказать, что мы должны встретиться с Антоном... эм-м... и Викой.       — Что за странные неловкие паузы? Мне стоит беспокоиться? Я чего-то не знаю? — и без того в глубоких и холодных серых глазах появился ещё больший лёд.       Я поняла, что и он мне не до конца доверяет, хоть я и сама веду себя, мягко говоря, странно: то иди сюда, то нет, мы должны идти на встречу.       — Я думаю, что лучший вариант для нас сейчас — это действительно встретиться с Антоном и Викой. Я слишком нервничаю рядом с тобой и очень боюсь всё испортить. Так странно всё: будто я со звездой встретилась живьём. Ну-у... пока мы были в игре, я, вроде, привыкла, что рядом со мной постоянно находится Хиро. То есть это раньше для меня было «вау», сейчас, конечно, я поняла, что в тебе нет ничего особенного. Ой, — я прикрыла рот ладонью и заметила, как верхняя губа Дениса слегка дёрнулась, то ли от отвращения, то ли от оскала, на мгновение обнажив клыки, — не правильно выразилась. Я имела в виду, что ты такой же человек, как и я: со своими проблемами, эмоциями и желаниями. Просто сейчас, встретив тебя в реальности, я будто увидела человека, за которым давно наблюдала через монитор.       — Фактически это так и есть. Моего перса ты видела в игре через экран своего компа. А реального меня в том облаке, — Денис, расслабившись, улыбнулся. — Но, как ни странно, у меня нет такого чувства к тебе: я совсем не думаю, что разговариваю со звездой.       — Ауч.       — Один-один. Это за «нет ничего особенного», — он подошёл ближе, почти нарушив личное пространство и, протянув руку, взъерошил мне волосы на макушке. — Заканчивай свою речь.       — В общем, меня это испугало. Я не могу успокоиться рядом с тобой, как бы не пыталась. Поэтому я думаю, что мне нужно расслабиться где-то, где я не буду ежесекундно себя контролировать. И... всё-таки я точно боюсь, что я испорчу наш первый раз в реальности, если мы займёмся сексом прямо сейчас, — выдохнула я.       — Я понял. Тебе нужно прийти в себя, значит идём в кафе к Вике и Антону. На всякий случай повторю: я тебя ни к чему не принуждаю, ничего не требую, и не ставлю условий. Единственное о чём прошу — будь честной и с собой, и со мной, — он посмотрел на шкаф, потом на меня и о чём-то задумавшись слегка нахмурился и сморщил нос. — Думаю, тебе лучше подождать меня в другой комнате. Мне нужно надеть нечто более подходящее, чем спортивные штаны, если мы не собираемся заскочить в спортзал.       Я даже немного растерялась и замешкалась перед тем, как вынырнуть из спальни. Не то, чтобы я рассчитывала посмотреть на голые ноги Героя, но точно не ожидала, что меня вот так просто попросят выйти. Ему есть что скрывать? Что-то, что людям вот так с ходу не показывают?       — Ты стесняешься? У тебя там хвост что ли? — выпалила я, шагнув к выходу из комнаты.       Я сама удивилась, что отреагировала совсем бестактно.       — Чего? — Денис уже открыл чёрную, матовую дверцу шкафа и повернул голову ко мне. — Оу, да у нас тут сексизм во плоти. Как насчёт того, чтобы тоже раздеться при мне? — уголок рта изогнулся от издевательской ухмылки. — А знаешь что? Смотри, — Хиро нагнулся, спустил штаны до щиколоток и снова выпрямился, откидывая их ногой в сторону — на его лице застыло безразличие. — Трусы снимать? А то вдруг ты и там хочешь проверить наличие брака.       — Прости, — мне стало не по себе. Будь я на его месте, то непременно бы попросила выйти, и он бы принял это как должное. Но вот, поменявшись местами, мне уже кажется, что он ведёт себя странно, что-то скрывает, потому что в нашем обществе мужчинам не пристало чувствовать себя неловко, снимая одежду перед женщинами. Боже, как же стыдно. Стыдно, что меня-таки вдолбили в детстве, что девочки направо, мальчики налево, а не рядом и за руку. Насколько было бы проще, если бы всех нас с младенчества учили, что нужно держать слово, что нормально плакать от боли, чувства — неотъемлемая часть каждого из нас. А некоторые, независимо от пола, порой, вообще сильнее других ощущают, как радость, так и боль. — Это было грубо с моей стороны, — добавила я напоследок, но Денис уже отвернулся и ничего не ответил. Мой взгляд скользнул по крепким ягодицам, обтянутым эластичной тканью, и щёки тут же залились краской. Я быстро выскочила за дверь, ещё больше ругая себя. Только что рассуждала о высоких материях, но вот перед глазами появилась геройская задница, и он вместо личности, которую нужно уважать, превратился в привлекательный кусок мяса, который нужно трахать.       Я вернулась в гостиную и уселась на кресло за компом. Внезапно меня посетила мысль, что наши отношения с Денисом, где бы то ни было, обрастают ненужной драмой. И чего нам не хватает? Почему нужно постоянно друг на друга злиться и обижаться? А, может, нам самим всё нравится? Нравится эта перчинка, которая не даёт расслабиться и понять, что никуда мы от друг друга не денемся? Или это всего лишь начало? Начало, когда нет полной уверенности в своём партнёре. Отсюда и обида на разные мелочи, и недоверие в искренность чувств. Но мы ведь знаем друг друга, так откуда тогда эта странная, даже болезненная, новизна? Вот так знакомишься в интернете, общаешься годами и кажется, что вы уже будто родственники, а потом встречаетесь в реале и приходится начинать всё сначала, преодолевая вновь возникшие барьеры.       Вздохнув, я откинулась на кресле и случайно толкнула стол, от чего компьютер сразу очнулся, будто хотел возвестить: «Я не спал». Увидев свёрнутое окно линейки, я ткнула на иконку, желая увидеть парня, который был мне знаком. Герой стоял в клан-холле, а рядом возле его ног присела тёмная эльфийка. Я даже сперва улыбнулась, спутав её с Антоном. Но взглянув на робу и прочитав ник, поняла, что не помню такого игрока в клане. Не то чтобы я сразу захотела устроить допрос, а кто она... ведь она вполне может оказаться и им. И мало ли кому вообще вздумалось присесть возле Симона. Это ведь не говорит вообще ни о чём. Они могут даже не быть знакомы.       Но тут мой взгляд скользнул по чату с горевшими в нём ярко-розовыми сообщениями в нижнем левом углу экрана. Это произошло случайно, абсолютно непроизвольно. Просто реакция на яркий цвет, приковывающий внимание.       Laila: Так как насчёт встречи, пернатый?       ->Laila: Уговорила, Шерлок. До сих пор в шоке от твоих навыков сыщика. :)       Laila: Я к тебе в друзья стучусь в соцсеточке. Открывай дверь, или я как дуну, поросёночек, и твой домик развалится к чёртовой бабушке. ;)       ->Laila: Хах, добавил. А ты ничего. Я только вчера говорил о своих вкусах, и тут ты падаешь на голову. Столько времени потеряно. Где ты раньше была, когда я прозябал в гордом одиночестве? :D       Laila: В твоём игноре. До звезды же хрен дотянешься, сладкий.       -> Laila: Теперь я точно хочу с тобой встретиться. Скажи свой...       Чтобы увидеть продолжение переписки, нужно было прокрутить вниз, а на это я была не готова. Я вообще пожалела, что открыла окно и взглянула на чат. Внутри разрасталась пустота и жалость к себе.       Зачем я только пришла к нему? Ещё и с такой уверенностью, что он только мой. Когда была эта переписка? До того как я пришла или во время? А имеет это значение или нет? Мне нужно сделать вид будто ничего не произошло или устроить разбор полётов? А может, лучше вернуться домой? Ведь так или иначе все живы, помнят друг друга и продолжают идти дальше? Может, моим был только Герой из Эльморедена? А настоящий человек совсем не тот, кем он казался в мире фэнтези? Наверно, и правда, мы совсем не созданы друг для друга.       Было неприятно и больно отказываться от Дениса даже в мыслях, не говоря уже о том, что мне стоило уйти, чтобы сохранить хоть каплю достоинства. А наплела я ему тут дифирамб о любви на сотню смешных историй в дружеском кругу. Слабо понимая, что делаю, я поднялась на ватных ногах с кресла и нос к носу встретилась с Денисом. Он стоял в белоснежной толстовке напротив меня будто невинный ангел.       — Давно ты здесь? — сердце бешено колотилось о рёбра, но на этот раз от страха, а не волнения.       — Достаточно, — произнёс он спокойным голосом.       — Вряд ли ты мне поверишь, но я случайно. Я, правда, не хотела читать твои сообщения. Это со мной вообще в первый раз случилось, — похоже, меня поймали с поличным. Теперь я стала выглядеть ещё и двинутой, которая выискивает личные переписки.       — Хорошо, — на лице Героя не отобразилось ни одной эмоции.       — Я тогда пойду? — мне было безумно стыдно смотреть на Дениса, но как бы я ни старалась, не могла отвести от него взгляда, будто пыталась запомнить каждый сантиметр кожи.       Он вздохнул, и я поняла, что мне нужно приложить недюжинные усилия, чтобы уйти.       — Это Вика. Её твин.       Должно быть, на моём лице отобразился весь спектр эмоций от непонимания до «чего, блядь?», раз в глазах Дениса наконец-то я увидела не спокойствие, а ужас.       — Это было очень рано. Ты даже ещё не пришла ко мне, не говоря уже о возвращении воспоминаний. Она попросила принять в академку, а после предложила встретиться. Тогда я был свободен, — протараторил он на одном дыхании и шумно вдохнул. — И с этого момента у меня предложение, — Денис шагнул ко мне и с силой прижал к себе, стискивая в объятиях, не позволяя даже помыслить об отступлении. Пытаясь казаться спокойной, я медленно втянула носом воздух и чуть тут же не обмякла от головокружительного запаха. Всё-таки реальность была слишком дурманящей, или Денис оказался моей первой и настолько опьяняющей любовью, что земля уплывала из-под ног. Страх, вперемешку с эйфорией, заполняли без остатка и тело, и сознание. Мне казалось, что с каждой минутой я становлюсь всё глупее. Хотя куда ещё, казалось бы. — Если у нас возникают трудности, то мы не убегаем, а разбираемся с ними вместе. Ну, знаешь, языки существуют, чтобы общаться. Обсуждать что-то. Мы тоже можем это делать. Представляешь? Мне бы не хотелось сейчас лишних трудностей с поисками твоего адреса, номера телефона, чтобы просто сказать, что я ничего не сделал, из-за чего ты могла во мне усомниться. Ты ведь даже шанса не хотела мне оставить для объяснения. Я очень пытаюсь быть хорошим парнем, и всё что мне для этого нужно — твоя вера.       Тихо прошептав «прости меня», я теснее прижалась к Денису, зарываясь носом в мягкую ткань толстовки. Мне ещё только предстоит учиться тонкостям взаимоотношений, но я была готова к этому, ведь я встретила того самого Наставника.       Ещё вчера я сидела за компом и желала избавиться от клейма хировского ученика, а теперь одна мысль об этом кажется волнующей до дрожи в коленях.       — Я буду стараться, — я невинно посмотрела снизу вверх — в холодные, пьянящие глаза, — наставник.       Мой голос слегка дрогнул, щеки вспыхнули, сердце пыталось выскочить из груди, руки и ноги дрожали, а в остальном я была полностью спокойна. Брови Дениса приподнялись от удивления, а глаза округлились. Он с усилием сглотнул и нервно провёл языком по пересохшим губам.       — Я… я... М-м… Вообще нам пора идти, — он быстро выпустил меня из объятий и, краснея, отвёл взгляд, — но если ты хочешь остаться, то...       — Нет-нет, нам пора идти. Да, — затараторила я, почти физически ощущая, как неловкость сжала горло нам обоим.       Вот так и бывает, когда хочешь казаться соблазнительной, а выходит, будто тюлень решил станцевать Лебединое озеро. Иначе это и не объяснить: у Дениса, похоже, мои слова вызвали испанский стыд, что он чуть ли не сбежал сразу обуваться.       Я постаралась забыть этот нелепый эпизод: тем более позвонил Антон и радостно проорал, что уже на месте. Несмотря, что задротское кафе располагалось от него буквально в паре шагов, он решил не дожидаться, когда туда приедут все, и заявиться первым.       — Дэнчик, душенька, вы на метро? — раздался весёлый низкий голос в телефоне.       — Нет, я такси вызвал, скоро будем. Дождись меня. Кстати, ты на громкой, — Денис улыбнулся невидимому собеседнику, заталкивая шнурки внутрь кроссовок.       — Няшкам привет от тёмноухих дам, — заразительный смех ворвался рокотом в тишину коридора, от чего я и сама невольно расплылась в счастливой улыбке. Наверно, Антон — это лучшее, что случалось в мрачной жизни моего танка. Он словно его белая толстовка в квартире, поглощённой чёрным цветом. — Виктория уже едет своим ходом. Она, оказывается, у нас дама серьёзная — с колёсами. Я сначала подумал, её дольше всех придётся ждать: вы-то, практически, готовы были, а ей собраться нужно. Оказалось нет — она сказала, что шла встречу, но в итоге что-то сорвалось, и всё отменилось. Вот ведь свезло, да? Теперь вся компания снова вместе. Мы уже как Битлз, ребята, — он снова рассмеялся.       Когда Антон говорил про некую несостоявшуюся встречу, мы с Денисом прекрасно понимали, о чём ведётся речь. Я видела, как он заметно напрягся и с усилием улыбнулся, соглашаясь, что действительно «свезло». Мне оставалось лишь надеяться, что вся эта история не повиснет мёртвым грузом над столиком, и ничего не испортит первую встречу. Уж слишком мне хотелось подружиться с той, что раздражала в начале пути. Если бы я знала и общалась с Викой раньше, то никогда бы не перешла дорогу её чувствам, что тянулись на протяжении стольких лет.       Всю дорогу до кафе я то сжимала рукав куртки Дениса, то мне становилось от этого неловко, и я быстро прятала руки в карманы пальто. Потом понимала, что так сидеть неудобно, и пальцы снова искали поддержку — всё повторялось по кругу. Я прекрасно осознавала, что я не какая-то воровка чужой вещи, что должна с разбегу упасть в ноги и каяться. Но почему-то чувствовала себя, если не воровкой, то разлучницей, разрушившей счастье хорошего человека. А ещё мне было страшно, что Денис-таки хотел с ней встретиться. Игра с памятью и временем оказалась самой тяжёлой ношей для совести.       Уже переступая порог кафе, я была на грани обморока: так сильно меня пугало знакомство с Викой. Я боялась войти и увидеть в её взгляде ревность и ненависть. Боялась осознать, что на этом наше общение прекратится, так и не успев начаться.       Для меня всё происходило будто в замедленной съёмке: я вхожу в зал, осматриваю пустые столики, среди которых нахожу тот самый. За ним сидят двое: спиной ко мне кто-то очень огромный, будто шкаф решил отдохнуть на детском стульчике, и напротив него она — платиновая блондинка, что звонко смеётся от какой-то шутки и бегло оглядывает зал. Наши глаза встречаются. Она замирает. Я тоже. Ей нужно несколько мгновений, чтобы узнать меня. Она вскакивает с кресла и громко визжит — хорошо, что утром в кафе никого нет. Я наконец понимаю: это крик радости, не ненависти. Тоже ору, будто мозг отключился, и слова разом позабылись. Наконец она стискивает меня в объятиях, и я чуть ли не реву от облегчения.       И время снова пошло в привычном ритме.       — Хватит пищать на ультразвуке. В этом мире мы не одни, знаете ли. Имейте уважение к персоналу. И почему ты её рада видеть больше чем меня? — Денис деланно надулся и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом преодолел расстояние до Антона.       Надо признать, Антон оказался действительно огромным: как в ширину, так и в высоту. Тёмноухой дамой, как он говорил, тут и не пахло. Скорее, он бы стал её домиком. Денис рядом с ним выглядел совсем мальчишкой. В реальном мире за танка бы сошёл явно Антон. Но вела себя эта гора мышц абсолютно добродушно и даже немного по-детски. Он мило хихикал над шутками лучшего друга, заговорщицки тыкал его локтем в бок и поигрывал бровями. Денис закатывал глаза, шипел и просил прекратить, когда тот в очередной раз пытался его сграбастать в охапку и прижать к себе.       Я заворожённо разглядывала Вику, которая была точно усовершенствованной версией себя в облаке. Будто к сегодняшней сорванной встрече она начала готовиться точно не сегодня. Безупречно ровный цвет волос, точёная фигура, идеальные ногти без единого изъяна, безупречный макияж, которого словно и не было на её лице. Я понимала каких трудов ей стоило выглядеть будто кинозвезда. На её фоне я, в застиранной рубашке, выглядела, в лучшем случае, как её страшненькая подружка.       — Какая же ты милая кнопочка, — Вика потрепала меня по голове, будто была старше не на четыре года, а на все двадцать.       Я смущённо улыбнулась и промолчала, не зная, что сказать. Вроде как «милая» — комплимент, что нельзя сказать о «кнопочке». Она же назвала меня коротышкой, правда? А я всего-то ниже её на голову.       — И правда, — Антон будто только что меня заметил. — О, кстати, о гномах... тут крафтовое пиво есть.       Я зло прищурилась. Денис же, едва сдержав смех, забрал моё пальто и передал официанту, который уже стоял рядом с плечиками.       — Я больше Антону удивилась. Он же был в облаке совсем мелкий, — начала Вика. — Представляла тебя кем-то вроде светлоухого слащавого паренька, а оказался брутальный орк, — она задумчиво почесала нос и плюхнулась в кресло, устраиваясь там поудобнее.       Тут Денис уже не сдержался и рассмеялся в голос. Я подавила смешок, но всё-таки с благодарностью взглянула Вике в глаза и кивнула, на что получила «не благодари» лёгким подмигиванием.       — Орк, потому что большой и сексуальный или неуклюжий и страшный? — сравнение Антона, похоже, ничуть не расстроило, тем более, что его лучший друг сразу же выбрал первый вариант.       — Вуф, с-с... — Вика, сделала вид будто обожглась. — Кстати, о горячих мальчиках. Я так поняла, раз мы здесь все вместе и при памяти, то у нашего бафера всё окей? Хотелось бы посмотреть на сладкого бэби-боя.       Антон, думаю, тут подойдёт выражение — активно делал вид, что занят созерцанием меню. Его точно расстраивала Викина позиция не замечать симпатию к себе. Я же не понимала, чем это вызвано. Ей действительно понравился мой брат? Хотя все её слова, в купе с эмоциями, больше напоминали шутливое заигрывание, нежели хоть какие-то чувства к нему. Или же ей настолько больно из-за Дениса, что она просто не может никого подпустить и использует в качестве щита всё, что попадается под руку?       — Он сейчас на даче с папой. Приедут к вечеру. Так что, наверно, придётся вашу встречу отложить до следующего раза, — я пожала плечами и заказала, у подошедшего официанта, травяной чай с блинчиками. Утро было долгим, и мне уже хотелось есть.       Пока Антон перечислял всё, что он хотел бы съесть, Денис, сидевший на диване рядом, взял мою руку в свою, поднёс к губам и осторожно поцеловал тыльную сторону ладони. Он делал это неосознанно, не отдавая себе отчёт в происходящем. Даже не придавая особого значения, будто то было внутренним порывом, что он не отследил мозгами, сразу подшутив над бездонным желудком Антона. Я же вспыхнула, словно ёлочная гирлянда, и испуганно уставилась на Вику, которая мгновенно отвела взгляд и схватила телефон, якобы проверяя почту.       Когда с заказом было покончено, то Антон вдруг сказал:       — Я тут нашего Лориана нашёл. Вы знали, что он весит килограмм под двести и это не мышцы?       — Что ж, каждый сам выбирает как ему умереть, — пожала плечами Вика.       — Сегодня день отличных новостей, — Денис по-хозяйски откинулся на спинку дивана, кладя на неё руку, оказавшуюся аккурат за моей головой. — Я ещё не забыл, как он пытался убить меня. А однажды, даже стыдно сейчас вспоминать об этом, приревновал тебя к нему, — он взглянул на меня и усмехнулся.       — Когда это ты приревновал меня? Я что-то не помню, — мне одновременно было и неловко от этого разговора и очень любопытно.       — Кажется, мы тогда ночевали в лесу, а когда утром подошли городу на воротах стояли... — Денис осёкся, словно вспомнил не тот момент.       Я взглянула на Вику: она, кашлянув, деловито и немного раздражённо отвлеклась на телефон, старательно игнорируя слова Героя.       — А, нет. Я перепутал, — продолжил он, совершенно не замечая изменений в одном из сидящих за столиком. — Это было немного раньше. Тогда мы решили с тобой стать друзьями, у тебя было тело парня, и ты думала что очень хорошо маскируешься…       — То есть ты приревновал парня? — встрепенулась Вика, а в её глазах загорелся озорной огонёк.       — Конечно нет, — фыркнул Денис, после посмотрел на меня, будто искал поддержки, но я молчала, прикусив нижнюю губу, боясь рассмеяться от его беспомощного вида. Так и не дождавшись от меня ни слова, он продолжил: — Ну, формально да, но всё-таки нет. Ведь по факту, Даша оставалась девушкой.       — Но формально тело мужское, так? — не сдавалась Вика, уже подавшись вперёд и чуть ли не хватаясь бедняге за ноздри.       Денис молчал. Но по его виду отчётливо читалось, что он уже не рад этому разговору. Да и, похоже, вообще злился на себя, что упомянул об этом.       — Так да или нет? — пронзительные голубые глаза будто дыру в Герое сверлили.       — Да, — ответил наконец он сквозь зубы.       — То есть Даша была как бы транссексуалом, — Вика повернула голову к Антону, услышав от него бурчание в знак непонимания странных слов. — Девушкой в теле парня, душка, — объяснила она ему.       — Заткнись, прошу, — уже почти рычал Денис, а я, не сдержавшись, расплылась в довольной улыбке, слыша знакомые и родные интонации. — Если тебя успокоит, то тело светлого эльфа меня не привлекало.       — Меня? — хмыкнула Вика и довольно оценила мою широченную улыбку. — Нет, похоже, ты себя сам так успокаиваешь. Я же не против, я только за, сладкий. Это всё говорит только в твою пользу. Ты влюбился в человека, а не в половые признаки.       Денис закатил глаза и отвернулся, делая вид, что смотрит, а не идёт ли к нам официант с заказом.       — Если уж совсем начистоту и, забивая последний гвоздь в крышку гроба, — начала я немного расслабившись — все, сидящие за столом, были будто родные, что с каждой минутой всё больше и больше понималось, — то у Симона было три поцелуя со светлоухим, и инициатором одного из них был он сам. Но каждый раз он психовал и кричал, чтобы я к нему не приближалась.       Бордовый Денис прикрыл ладонью лицо и помотал головой, Вика вскинула руку в победном жесте с криком «я так и знала», а Антон сочувствующе вздохнул.       — Вот такого предательства я не ожидал, — наконец произнёс Хиро и, деланно разочарованно застонав, потёр глаза.       — О, да ладно. Вообще-то мне было обидно после каждого. Будто с дьяволом целовалась. А если точнее... целовался, — мы с Викой тут же покатились со смеху, а Денису наконец подвернулась спасительная соломинка — принесли кофе, в котором он принялся топить горе, грустно глядя на дверь.       — Кто-то знает, где здесь уборная? — Вика поискала глазами, куда идти. Антон тут же услужливо показал коридор в конце зала, в котором, по его словам, скрывалась заветная дверь.       — Я с тобой, — тут же подскочила я, решив, что искать туалет вдвоём куда приятнее и уверенности больше, чем в одиночестве тыкаться по углам. А если, всякое бывает, заглянешь не в ту дверь, то пережить это вместе тоже легче.       — Не приставать там друг к другу, — хмыкнул Денис.       — Это уж как получится, — вихляя между столиками, Вика обернулась и подмигнула. — Не переживай, твоей няшке понравится. Я опытная дама, буду о-очень нежной.       Прыснув, я тоже обернулась посмотреть на реакцию Дениса, ожидая увидеть улыбку, ну или, на крайний случай, безразличие. Но в его взгляде читалось явное непонимание и беспокойство, будто он был готов уже сорваться с места и бежать за нами. К счастью, он этого не сделал — всего лишь недовольно отвернулся, возвращая внимание Антону.       Уже стоя перед зеркалом и включив едва тёплую воду я поняла, что это утро меня изрядно вымотало. Бесспорно, я была рада находиться в этой компании, но стресс от первой встречи всё-таки давал о себе знать: меня немного пробивал озноб, а внутри засело странное чувство незавершённости. Я понимала, что дальше нас ждёт новая жизнь, но так же из головы не выходила мысль, что какое-то время придётся бороться со страхом засыпания. Мне совсем не хотелось снова оказаться в игре, а ещё сильнее пугало остаться там одной.       За этой ниточкой страха потянулась следующая: Раскалённые топи, тёмный эльф с обезумевшим взглядом, треск костей, мои крики...       Я приоткрыла рот и попыталась медленно вдохнуть.       «Там была не я. Не я. То было не со мной».       И тут я поняла, что с этим отрицанием очевидного мне придётся наведаться к психотерапевту. Мне совсем не хотелось жить с травмой, с болезненными воспоминаниями, которые наверняка легко могут разрушить мою жизнь. Стоило подумать, выпивая зелье, что я хочу сохранить в памяти, а от чего лучше отказаться. Я даже не уверена, что смогу по-прежнему легко общаться с Мишей. Нам бы с ним обоим к доктору. Но вряд ли это хорошая идея, ведь не объяснишь, где это случилось и по какой причине.       Или, может быть, соврать? Будто ему что-то вкололи. Так вообще бывает? Или это усугубит положение? Могу я, в случае чего, отказаться от слов и сказать, что это выдумка, если дойдёт до полиции? Или меня в дурку упекут? Буду потом говно по стенам мазать от их препаратов и выть по ночам. Нет, пожалуй, ложь — не лучший вариант.       — Боже, как приятно ссать в цивилизации и не бояться, что всякие Дарки и Лорианы в кустах подглядывают, — блаженно простонала Вика, выйдя из кабинки.       — А они подглядывали? — я напряглась, ведь сама никогда не переживала, что кому-то интересно моё справление малой нужды.       — Не знаю, но, согласись, они оба странные, — рассмеялась Вика и до меня дошло, что она всего лишь пошутила, и мне не нужно вылавливать в памяти картинки светящихся глаз в кустах. Вспомнив ещё один момент сегодняшнего утра, я решила, что более подходящего времени не найти для разговора. — Прости меня, ладно?       — Ты о чём это? — девушка откинула светлую прядь за спину и недоумённо склонила голову вбок.       — О Сим... О Денисе. Я случайно увидела вашу переписку. Вы хотели встретиться, а я всё испортила. Стоит ли сказать: снова? Тебе наверняка больно видеть нас рядом, — я попыталась говорить как можно более осторожно, чтобы не услышать, что сую нос куда не следует.       — Не неси ерунды, — Вика отвернулась к зеркалу и, приблизившись к нему, поправила в складке века собравшуюся тональную основу. — Ты ведь понимаешь, что этот разговор был между старыми нами? И я ничуть не жалею, что ты сделала всё ровно так, как мы договаривались. Ты хороший и верный член пати. И я тоже. Я никогда не предам тебя и нашу историю. Мне жаль лишь одного: что она не началась на дружеской ноте. Тогда, возможно, я бы более достойно приняла поражение. Не хочу лгать: да, я немного завидую тебе. Денис... он... хороший, — она грустно улыбнулась отражению и взглянула на меня через зеркало — голубые глаза блестели, будто вот-вот их них польются слёзы. — Утро сегодня выдалось не совсем лёгким для меня, но в этом точно нет твоей вины. Я думаю, что и твоё утро не легче моего с вновь обретённой памятью. А то и гораздо хуже. И я буду последней сукой рядом с тобой, несущей груз размером со всю вселенную, если стану ныть, что мне сорвали свиданку с парнем. Который даже не был в меня влюблён. Зай, я всем сердцем желаю, чтобы твои новообретённые эмоции с Денисом затмили всё, от чего хочется бежать без оглядки. Ещё я надеюсь, что в твоём сердечке найдётся место и для меня. Я хочу чтобы ты знала: у тебя есть та, которой ты можешь выреветь всю свою боль в любой момент.       Я не заметила, как по щекам заструились слёзы. И вот я уже вишу на шее целительницы, прижимаясь к её плечу головой.       — Я люблю тебя. Боже, я так тебя люблю, — стонала я, всхлипывая через слово.       — Моя ты крошка, — Вика крепко прижала меня к себе, поглаживая убаюкивающе спину. — Я тоже тебя люблю.       Вернулись в зал мы не сразу, весь мой утренний макияж остался в сливе раковины, вместе со смытыми слезами и соплями. К счастью для меня, Вика действительно была рождена, чтобы спасать, — она тут же выудила из сумки форс-мажорную косметичку. И вот он — непредвиденный случай настал. Меня привели в порядок, на сколько это было возможно: опухшие от слёз глаза и красные белки не замажешь ничем. Но мне всё равно казалось, что благодаря руке мастера, я стала выглядеть лучше, чем до похода в уборную.       На нашем столике уже красовались мои блинчики с чаем и Викины коктейль Моника Белуччи с фирменным салатом. Денис, будто хищник на охоте, следил за каждым моим движением, как только мы появились в поле зрения. И по мере приближения, его взгляд сфокусировался на моём лице и обдал холодной яростью. Не успела я сесть на диван, как он гневно выпалил, глядя на Вику:       — Какого чёрта она ревела? Что ты ей сказала? До сих пор успокоиться не можешь?! Да что с тобой не...       — Денис, Вика не... — хотела я объяснить, но он будто не слушал.       Вика же, словно пребывая в полной нирване, не глядя на Героя, отправила в рот рукколу и сделала небольшой глоток из бокала.       — О, прекрасно. Наконец-то мы снова вместе, Моника, — с блаженной улыбкой протянула она и подмигнула, ничего не понимающему и напуганному, Антону.       — Да ты охре...       — Заткнись! — не выдержала я и заметила, как на лице моей новой подруги появилось одобрительное выражение «неплохо». Денис, и правда, замолчал, уставившись на меня немного растерянно, но всё ещё тяжело дыша от переполняющего его гнева. — На меня нахлынули эмоции из-за воспоминаний, к которым я не была готова. Вика просто была рядом и поддержала меня.       — Я... э-э... — внезапно все слова нашего танка будто улетучились, он, ещё мгновенье назад вскочивший с дивана, приземлился обратно с виноватым видом. — Прости, я идиот.       — Да всё в порядке, истерик, — Вика показала большой палец и, откинувшись на кресле, взяла бокал с коктейлем в руки. — По правде говоря, я даже заслужила твоё недоверие. Но можешь не переживать больше — я не обижу нашу малышку. А ты, няшка, если вдруг раздумаешь окунаться в любовь с эмоциональным однокрылым, то я могу покатать тебя по ночному городу на машинке, под какой-нибудь старый рок на фоне. Но не сегодня. Сегодня мамочка пьёт, — она игриво подмигнула мне, и я тут же вспыхнула от смущения. — Антоша, мы ведь договорились?       Антон явно озабоченный, что Вика готова флиртовать со всеми, но только не с ним, отвлёкся на зазвонивший мобильник. А после буркнул между делом, пока поднимался и отходил к выходу для разговора, что он не отказывается от слов довезти целительницу до дома. Она одобрительно кивнула и снова обратила взор на меня:       — Может, дашь мне номерок брата?       Мои брови удивлённо поползли вверх.       — А что с Антоном? — нахмурился Денис.       — А что с ним? — Вика будто даже удивилась от столь нелепого и неожиданного вопроса.       — Ты же явно нравишься ему, — танк пожал плечами, будто ему казалось, что такого объяснения будет достаточно.       — Анто-о-он... — протянула Вика, задумавшись. — Согласна, пернатый, твой друг красавчик, но... Вряд ли у нас что-то получится. Сейчас я хочу расслабиться и получать удовольствие от жизни, когда не нужно бояться сдохнуть каждую минуту. Максимум, близость которую я сейчас допущу — секс на одну ночь. Да и Антон не тот, кто мне нужен. Мне нужен кто-то вроде... кхм... Извините, а можно мне ещё одну Монику? — Вика, будто школьница, подняла руку и переключила внимание на официанта.       Я почувствовала лёгкую вибрацию телефона в кармане и, выудив его, увидела на экране имя тёти.       — Да-да?       — Я звоню сообщить, что Артём с Мишкой вернулись. Не пришлось вечернего автобуса ждать — сосед подбросил. Так что можешь приходить раньше, — в голосе Ольги слышалась улыбка.       — А чего Миша сам не позвонил? Устал что ли? Или спит? — не то, чтобы я понимала, с чего нам начать налаживать контакт, но отказ от него точно не был выходом.       — Блин, Дашка, прекращай шутить, — тётя заливисто расхохоталась, а я пыталась напрячь извилины и понять, где она вообще увидела шутку. — Может, ему ещё трубку передать? — хихикнула она.       — Было бы неплохо, — я замерла и вытянулась, будто струна, ожидая услышать в трубке протяжное Мишино «м-м...». С того конца раздались шаги, снова хихиканье, потом голос Ольги просивший поздороваться со мной. Тут моё сердце учащённо забилось. Что происходит? Что, чёрт возьми, там происходит? И тут в динамике мобильника раздался громкий и довольный жизнью «гав». Сердце пропустило удар, в ушах раздался тонкий и противный звон, а перед глазами медленно расплывался уютный ресторан.       — Ну как? Услышала нашего медвежонка? Хороший мальчик. Кто хороший мальчик? Ты хороший мальчик, — было слышно, как Оля треплет пса, а тот довольно кряхтит.       — Ладно, — просипела я. — А как тогда зовут твоего сына, если Миша — собака?       На телефонной линии повисла тишина. За несколько секунд я успела расслышать испуганные и непонимающие перешёптывания Вики и, вернувшегося к столику, Антона. Я взглянула на Дениса, и по его выражению поняла, что ничего хорошего не услышу.       — Даш, это шутка? Если так, то очень неудачная, ты же прекрасно знаешь, насколько мне больно вспоминать тот двадцатилетней давности аборт: из-за которого я не могу иметь детей. Зачем ты так со мной? Ты ведь мне как дочка родная, — в словах Ольги уже проскальзывали слёзы.       — Боже, нет. Нет, что ты. Это не шутка. Я... я... Оль, я вчера упала и головой ударилась, — я не смогла придумать ничего лучше. — А сегодня проснулась, а некоторые вещи будто из памяти стёрлись. Прости меня. Прости. Мне так жаль, что я заставила тебя вспомнить это, — теперь и мои глаза наполнились слезами, но я пока держалась, чтобы они не скатились по щекам, заставляя себя очень редко моргать.       Тётя, что неудивительно при моей лжи, перепугалась, засуетилась, засобиралась бежать спасать и упаковывать меня в больницу. Мне стоило немалых усилий уверить её, что всё в порядке: у врача я уже якобы была, ведь не просто так встала рано сегодня. И сейчас лежу дома и исполняю наказ постельного режима.       Наконец, когда Ольга отключилась, я молча достала деньги из сумки, положила их на стол и поднялась на ноги.       — Постой, ты куда? — Денис вскочил вслед за мной. Хорошо хотя бы не стал спорить насчёт денег, сейчас совсем некстати выяснять, как мы должны расплачиваться. — Ты ведь не думаешь, что я отпущу тебя одну?       — Оставайся, я не хочу чтобы из-за меня была испорчена встреча для всех, — за мою халатность и несерьёзность подхода к Мишиной жизни вина разрасталась с огромной скоростью. Будто каждый лишний звук, произнесённый мной, увеличивал её размеры. — Мне нужен компьютер. Необходимо написать ему, вдруг он остался там.       Теперь уже на ноги вскочила Вика, и, казалось, будто недавний хмель, заставляющий её чуть ли не расплываться в кресле от удовлетворения жизнью, куда-то выветрился. Она вспомнила, что в машине лежит её рабочий ноут и предложила воспользоваться им.       Я в полукоматозном состоянии дошла до машины и забралась на переднее сиденье. Опомнилась уже увидев перед собой сплеш-арт загрузочного окна.       — Ты поняла меня? — прокричала Вика, почему-то смотря на меня через окно снаружи.       — Что? — я тут же открыла дверь автомобиля и непонимающе уставилась на неё.       — Позвони мне, когда захочешь вернуться. Я приду, чтобы сигналку включить.       — Ты уходишь? — совершенно безразлично и отрешённо спросила я.       — Так ты же сама сказала, что тебе нужно побыть в одиночестве, — Вика нахмурилась, похоже, решая, а безопасно ли меня вообще оставлять одну.       — Да-да, прости. Просто задумалась, — поспешно вставила я и захлопнула дверь.       Целительница ещё долю секунды пилила меня взглядом через окно, но всё-таки решила уйти, напоследок напомнив жестом, чтобы я позвонила.       Пальцы совершенно неосознанно застучали по клавиатуре, выбивая: «"Мару Ты жив?».       «Игрока с таким именем не существует».       Сердце забилось быстрее. Я снова написала то же самое.       «Игрока с таким именем не существует».       Проверила по букве, произнося каждую вслух.       «Игрока с таким именем не существует».       Латиницей.       «Игрока с таким именем не существует.       Отправив ещё одно безуспешное сообщение, уже на настоящее имя брата, я заметила как мигает письмо, что пришло, когда мы были ещё в игре. Тогда я от него просто отмахнулась. Курсор потянулся к иконке и клацнул на неё. Не успев прочитать ник адресата, мне сделалось жутко стыдно, что я отвлеклась на спамера, будто сейчас абсолютно ничего не происходит.       Неизвестный отправитель.       Я почувствовала, как холод пробирается сквозь одежду.       В игре нельзя писать никнеймы через пробел. Кто это тогда? Администратор?       «Наверно, это прощание. Жаль, что я не могу сказать это глядя тебе в глаза. Хотя, пожалуй, я бы и не смог.       Ты — первый человек, в которого я влюбился.       Хочу, чтобы ты знала, я потерялся в чувствах с той нашей встречи. Когда мне было шестнадцать. Для меня не существовало «неправильно». Для меня была лишь ты, и любовь, будто неконтролируемое цунами. Наверно, стоило побыть эгоистом и признаться, не щадя твоих чувств. Не думая, что увижу ужас и отвращение в глазах. Возможно, это бы отрезвило меня, вынуло на поверхность, пока я не утонул.       Ты — единственная, кто разбил мне сердце.       Если бы Бог существовал, то он бы точно не создал меня. Скажи, для чего нужен я? Во мне лишь изъяны и несовершенства. Я ведь даже не смог полюбить, кого позволено. В мире больше трёх с половиной миллиардов женщин, а я помешался на тебе. Если бы я только мог отключить чувства, то, поверь, я бы отказался от них не задумываясь.       Особенно сейчас.       После того, что я сделал с тобой.       Не знаю, когда вернётся к тебе память и вернётся ли вообще, но я уверен, что не смогу даже взглянуть на тебя.       Я трус.       И даже рад, что сейчас всё закончится. Это лёгкий способ избежать сжирающего меня чувства вины. Если бы я только мог повернуть время назад...       Если бы я мог.       Я так сильно облажался перед тобой… Самый лучший вариант — оставить меня в прошлом. Я не хочу больше никого разочаровывать.       По правде говоря, я уже давно мечтаю стать призраком, чтобы наконец-то исчезнуть.       Ты — причина моей ненависти к себе.       Ты — болезненная ломка, от которой я не могу уснуть.       Ты — опухоль в моей голове.       Ты — яд в моих венах.       Ты — горящая смола в лёгких.       Ты — моя сказка на ночь.       Моя мечта.       Я будто заперт в собственных мыслях: из них не выбраться и не сбежать. И безумно хочется кричать во всё горло, чтобы мне дали причину жить.       Как же я скучаю по солнцу. Тому. Настоящему. Что каждое утро пробиралось ко мне в комнату.       Я тоскую по свету.       По свету внутри меня.       Я слишком слаб и жалок для жизни во мраке.       Я никогда не чувствовал себя так одиноко, как здесь.       Но не думай, что мой выбор неосознанный. Я хочу помочь тебе выбраться, чтобы хоть как-то искупить боль, что ты пережила. Я ведь всё равно не смог бы быть там. С тобой.       Пойми вот что: здесь и сейчас — мой предел. За ним для меня ничего нет.       Ты — последний человек, кто отнял моё сердце.       Кажется, я утонул».       Я будто читала сплошной поток путанных мыслей, что перекрывали друг друга, не давая Мише сфокусироваться. Дождь за окном превратился сильный ливень, а я кричала навзрыд, не сдерживаясь и не боясь, что меня услышат. К боли от утраты, что я ощутила в игре, теперь добавилась новая: я второй раз потеряла дорогого человека. И в этот раз мне некого обвинить, кроме себя. Я так торопилась ощутить счастье и полноценность, так хотела разделить победу, что возомнила себя гораздо разумнее, чем оказалась на самом деле. Я думала, меня уже нельзя обмануть, решила, что всё предусмотрела и проверила... и опять оказалась в ловушке. Теперь у меня нет ни ответов, ни подсказок, ни способа всё исправить.       Ещё это дурацкое прощальное письмо… Он будто знал, что я не справлюсь. Будто заранее поставил точку.       И оказался прав. Я снова всё испортила.       Я обняла ноутбук Вики, придвинулась к бардачку и положила на него голову, прикрыв мокрые ресницы. Только сейчас, узнав о его боли и переживаниях, я поняла, что простила. Обвинять Мишу в неосторожных словах, всё равно что назвать себя провокатором на эти слова. Нами двигали разные чувства, и мы оба пострадали от них. Как вообще можно ненавидеть кого-то, кто не владел ни телом, ни мыслями. Он жил с постоянно гнетущим чувством вины, а я даже не посчитала нужным облегчить его ношу. Всё равно, что сама толкнула к этому выбору.       И как же мне жить с этим? Как идти дальше, зная, что простые слова о прощении могли бы протянуть ту соломинку, которая и дала бы причину жить. О которой он так мечтал. Назвать ли его эгоистом? Он же бросил меня в этой яме, наполняющейся виновностью и тоской. Или стоит стоически принять его решение и жить дальше?       Нет, как я вообще могла подумать, что его выбор был трезвым и здравым? Он же просто нашёл лазейку, где исчезнет боль и съедающие мысли. Мне одновременно хотелось сдаться — бросить всё на самотёк. Я слишком устала сражаться за последнее время: пытаться выцарапать надежду на спасение. Да и мозг отказывался работать. Чувство стыда, будто азотная кислота разъедающая бор, отравляло сознание ядом: «Это всё из-за тебя, эгоистка». Словно капли внутри черепной коробки: набухала сначала одна — «ничтожество», падала и замерзала, потом вторая — «не достойна жизни», летела следом и тоже леденела. И так капля за каплей в голове вырастал целый дворец из сталагмитов.       Наверно, то же самое чувствовал и Миша, оставаясь наедине с собой. Вика сделала для меня величайших размеров подарок, даже не осознавая этого — из-за неё моя память до сегодняшнего дня находилась в глубокой спячке. Но у Миши... у него не было этой возможности. Он продолжал жить с воспоминаниями и ненавистью к себе. А после ещё и узнал, что я обманула его, заверив, что между нами ничего не было. Мне не стоило тогда просить Ольгу поддержать меня. Нужно было открыто поговорить с ним, не боясь, что между нами исчезнет та невидимая связь, что казалась крепкой дружбой. Это не было дружбой, это было крепкой паутиной лжи, которая не давала ему и шанса вдохнуть полной грудью. Он всегда шёл и делал всё с оглядкой, думая, что одно неверное движение и он потеряет меня. А было всё наоборот: я эгоистично держала его на коротком поводке возле себя, переживая, если он кого-то найдёт, тогда непременно забудет обо мне. А в сухом остатке он получил это от меня. Я просто заменила его, с кем у меня может быть будущее. Перечеркнув все чувства Миши, будто его внутренняя война меня и не касалась никогда.       Даже сейчас я не уверена, что хочу вернуть его не из-за собственного эгоизма. Я не могу радоваться новоприобретённым отношениям из-за ноющего и навязчивого стыда, ведь я недостаточно серьёзно отнеслась к плану, который предложила Вика. Я не могу оплакать потерю — Миши будто и не существовало никогда. Как можно горевать по кому-то, чей образ в памяти теряет чёткость, стоит только сосредоточиться на нём.       Боже... да ведь я и сама забываю его. Пока я сижу здесь, мои воспоминания сжирает невидимая моль.       Черты лица брата перед глазами всплывали нечёткими линиями и пятнами, фигура лишь размытый силуэт. Будто парень из сна: ещё несколько мгновений назад ты прекрасно помнишь, как смотрела в его глаза и видела каждое пятнышко, каждый капилляр, а теперь можешь вспомнить только ощущения от вашей встречи.       В голову пришла совершенно безумная идея, которую руки тут же привели в исполнение: я быстро открыла крышку ноута и пальцами уже вывела нужный никнейм в окне набора сообщений — Создатель. Последующие слова как-то родились тоже сами собой: «Я готова на любые условия, если ты вернёшь моего брата».       Энтер.       Отправленное сообщение полыхнуло розовым в чате.       Я уже не вспомню сколько мне пришлось ждать. Секунду? Минуту? Десять минут? Двадцать? Час? Сутки? Мне казалось, время остановилось, и я зависла между двумя мгновениями, где не существует ни прошлого, ни будущего. Есть только «сейчас», и оно длится вечность. «Создатель: Оближи мне анус тогда. Гы...».       До меня не сразу дошло, что этот Создатель не имеет никакого отношения к тому, которому я писала. Я несколько раз перечитала сообщение, прежде чем надежда лопнула мыльным пузырём. От напряжения я даже вздрогнула, когда в кармане завибрировал телефон.       Номер скрыт.       Меж моих бровей от сосредоточенности пролегла морщина. Казалось, я даже ощущала, как в мозгах шевелятся извилины, как от клетки к клетке пробегают импульсы, будто лёгкие разряды тока. Пока несколько секунд держала телефон в руке, я всё это время пыталась понять, а стоит ли отвечать на звонок. Но не найдя ни одной разумной причины не делать этого, тем более, что я мысленно уже подписала новый договор на неприятности, нажала на кнопку принять вызов.       — Да-а? — медленно и осторожно протянула я, боясь на том конце услышать то ли зловещий шёпот, то ли смех с угрозами о смерти.       — Ты искала меня, детка, — в динамике послышался низкий голос с лёгкой хрипотцой, я бы даже назвала его сексуальным, если бы сердце не заходилось от страха.       — Кто это? — я вполне могла ответить на этот вопрос и сама, но от чего-то мне было необходимо удостовериться в этом, не произнося слово, кажущееся слишком уж высоким статусом для психопата, что запер нас в игре.       — Отец миров, дитя моё. Ты ведь не думала, что я существую лишь в одной вселенной? — произнёс он почти ласково и, мне показалось, что в голосе послышалась улыбка.       Я замерла. Возможно, даже дышать перестала. Меня будто ледяной водой облили. Он что же, Богом себя называет? Бред же. Какого чёрта Богу звонить мне на мобильник? От этой мысли уголок рта слегка приподнялся, а глаза немигающе уставились перед собой, от чего я, наверно, стала напоминать сумасшедшую.       — Ладно, мне без разницы. Будь ты хоть феей, хоть кроликом из Страны Чудес. Меня интересует только один вопрос: ты можешь вернуть моего брата? — я постаралась говорить как можно спокойнее и твёрже, чтобы в голосе слышалась уверенность, а не подлое дрожание, выдающее страх.       — Хочешь поменяться с ним местами?       Повисла тишина.       Я не знала, что услышу именно этот вопрос. Точнее, я очень надеялась, что не услышу ничего похожего на этот вопрос. Мне было так легко рассуждать о своей смерти с кем-то за компанию, но когда мне предложили умереть вместо... я потерялась. Я понимала, что это существо, говорящее со мной, исполняет обещания и угрозы, так что стоит относится к его словам, будто я уже выпила яд, и сейчас есть несколько минут для последних фраз.       Но всё же нужно попытаться выклянчить противоядие.       — Бонусная загадка. Что в ней было? — я не знаю, как вообще вспомнила про это, но отчего-то мне хотелось потянуть время, чтобы успеть хоть немного обдумать свой ответ.       Голос в динамике хмыкнул.       — Вы отказались от загадки. Не по правилам спрашивать её содержание. Лучше скажи, как там погода за окном? Дождь закончился? — с деланной заботой произнесло существо.       Ливень, и правда, закончился минутой ранее и как-то слишком резко, будто его просто выключили. Я ощущала, как ужас и паника всё крепче сдавливают грудную клетку. А мысли в голове, одна бредовее другой, ищут выход, перекрывая друг друга. Будто хор разных голосов внутри черепной коробки.       — Но эта загадка имела для тебя значение. Разве тебе не было любопытно, получится у нас её отгадать или нет? — я немного помолчала и добавила: — Кстати, а что насчёт тех бессмысленных слов, ради которых нам пришлось рисковать жизнями?       Пока некто на том конце выдерживал драматическую паузу, я успела расслышать, как у него скрипнули зубы. Создатель, или как там его, был явно в ярости от моих слов, но старательно пытался не подавать вид. По правде говоря, я никогда не была верующей, но, если предположить, что Бог всё-таки есть, то он точно не должен быть психически неуравновешенным мужиком.       Или… По своему образу и подобию, говорите?       — Ты отдаёшь отчёт в том, кого ты провоцируешь? Стоит мне щёлкнуть пальцем, и ты стечёшь кровавой лужей под панель управления, — с презрением прошипел голос. — Но я согласен, с недомолвками надо кончать. Это будет наша маленькая игра, чтобы ты впредь никогда не пыталась дерзить мне. Сложи слова из первого испытания в правильном порядке, и ты узнаешь ответ к последнему. Через час тебе придётся назвать мне свой вариант, иначе… — существо шёпотом издало звук, чем-то напоминающий то ли взрыв, то ли выстрел. — Тебе конец.       — Это и есть способ вернуть Мишу? — в ужасе и уже в каком-то бреду пролепетала я.       Существо бархатно рассмеялось, будто его развеселил хороший старый друг.       — Нет, детка, твоего брата не существует, а конец — это конец. Это не лазейка, не способ и не альтернатива. Ты посчитала себя умнее меня? Искала обходные пути на прямой вопрос? Что же… вот тебе урок: когда говоришь со мной — выход там, куда я указываю. Если ты не веришь и сворачиваешь, то падаешь с обрыва. И сейчас ты летишь будто бескрылая птица на прибрежные скалы. У тебя одна попытка ухватиться клювом за верёвку. Время пошло… тик-так, малышка.       Связь оборвалась, и в машине повисла звенящая тишина.       Варианты справиться в одиночестве были отметены сразу — я с трудом вспомнила слово, предназначавшееся мне самой, не говоря уже об остальных. К собственному удивлению, мне не хотелось плакать и причитать о скорой кончине, в меня, наоборот, будто вселилась жизнь. Голова снова начала работать, а мысли о самоедстве отошли на второй план.       Но, позвонив Вике, как мы договаривались, я услышала Антона: наша целительница была пьяна настолько, что наняла секретаря — и это её дословные слова, что я услышала на заднем фоне. Я выключила ноут и вышла из машины, — ботинок чуть ли не по лодыжку утонул в луже. Когда мы пришли сюда с Викой, такой мокроты точно не было. Сколько же я сидела в одиночестве, что город успел превратиться в озеро?       Обратно в ресторан мы с Антоном шли в полной тишине, и я была благодарна ему за это. Мне не хотелось рассказывать несколько раз, что положение стало ещё хуже, чем на момент моего ухода. Будет достаточно и одного. При всех.       Но как только я увидела встревоженное лицо Дениса за столиком, внутри что-то болезненно сжалось. И я снова поняла, что чувствовал Миша — страх не за себя. Мне не хотелось оставлять того, к кому меня так отчаянно тянуло. Настолько сильно, что я физически ощущала, как невидимые нити плотно привязали меня к нему. Это почти болезненное, душащее ощущение страха перемешавшегося с радостью. Такое, когда временами, забывшись, ты осознаёшь, что сердце заходится от стука, и ты не сразу понимаешь в чём причина. Сначала кажется, будто ты забыл что-то важное, что-то не сделал или, наоборот, сделал не так, а спустя пару мгновений осознаёшь — это не ужас, это волнение. Волнение из-за переполняющих чувств. И тогда становится так приятно и спокойно, что хочется свернуться в клубок и мурлыкать, подобно кошке.       И сейчас я была одновременно и рада, оказавшись на своём месте, и несчастна, зная, что, в случае неудачи, с моей смертью придётся жить Денису. Не мне.       Я села напротив — место рядом с ним было уже занято изрядно подвыпившей целительницей — и постаралась не тратить много времени на подробности с письмом от брата: он бы точно не хотел, чтобы об этом узнала вся наша компания. Я ограничилась лишь рассказом о попытке связаться со старым знакомым и его телефонном звонке.       — И теперь у меня час, чтобы понять суть его загадки, — подытожила я.       Антон, сидевший рядом со мной, тяжело вздохнул и посмотрел на друга, который почти с самого начала, как я заговорила, опёрся на подлокотник диванчика и закрыл лицо ладонью.       — Что ж… давайте вспоминать, что там были за слова, — Денис убрал руку от раскрасневшихся блестящих глаз и, не задержав взгляд ни на мгновение на мне, слабо улыбнулся Антону.       Не успели мы напрячь мозги, как Вика повалилась вбок, на Дениса. И увидев нашу невменяемую подругу, к нам сразу же подошёл официант, предлагая вызвать ей такси.       — Через час я её сам отвезу домой. Не переживайте, она в порядке, — Антон уверенно показал большой палец обеспокоенному пареньку в фартуке.       Целительница с блаженной улыбкой мурлыкнула что-то утвердительное, будто бы соглашаясь, и прикрыла глаза, сползая с плеча танка к нему на колени носом вниз.       — Давай поменяемся местами? — Денис виновато посмотрел на друга.       — Расслабься, ладно? — я точно была не из тех, кто будет злиться на бесчувственное тело подруги — ей было точно всё равно к чьему бедру прикладывать щеку. А узнав, что она успела вылакать восемь коктейлей, я даже присвистнула: это ж надо так эффектно ворваться в реальность.       Денис нахмурился и снял толстовку, потянув за капюшон, от чего его футболка задралась чуть ли не до самого подбородка. Я немного разочаровано уставилась на оголённый торс, ведь если у нас не получится отгадать загадку, я уже никогда к нему не прикоснусь. Стоило это сделать, пока мы были у него дома. Жаль, что никогда не знаешь сколько отведено времени вместе, чтобы не терять ни секунды. Денис аккуратно положил толстовку на колени, под голову Вике, будто пытался отгородиться от неё как можно дальше. Вполне вероятно, что у них может всё сложиться, если меня не станет.       «Боже, Даша, прекращай строить из себя жертву! Какой смысл в твоей жизни, если ты ноешь и не борешься за неё?».       Внутренний голос явно не был настроен со мной на одну волну. Наверно, и правда, пришла пора снова побороться за место под солнцем.       Проще всего оказалось вспомнить слово «жизнь», что было у Антона. С другим, принадлежащим танку, пришлось немного повозиться. Мне казалось, что у Дениса на пергаменте было написано «даёт», Вика сквозь сон промямлила что-то похожее на «Моника», а наш нож заверял, что там «дарственная». И лишь сам танк, спустя несколько минут молчания, сказал, что это было «дарует». Итак, у нас теперь было целое словосочетание, но оставалось вспомнить ещё пять ключей до полной загадки. Свою подсказку я успела вытащить из глубин памяти, пока мы с Антоном возвращались в ресторан из машины. Мне на мгновения пришлось окунуться вновь в самое пекло, чтобы увидеть перед глазами те зелёные буквы с завитками, написанные будто гусиным пером, принадлежащим талантливому каллиграфу.       — Превращение. Хорошо. А у неё что было? — Антон кивнул на почти безжизненное тело, подоткнувшее под щеку толстовку.       Вика будто и не спала совсем: она приподняла руку и оттопырила указательный палец, пролепетав: «Одному Богу известно», — а после захихикала, и её рука, обмякнув, свесилась с дивана.       — Так это и было, — взгляд Героя просветлел, а его друг лишь сдвинул брови, нахмурившись. — Одному. У неё точно было слово — одному. Я уверен в этом, — он взглянул на меня, будто ожидал какого-то согласия, я кивнула, и он продолжил: — Ну, с нами мы разобрались. Теперь нужно вспомнить, что там у остальных.       И здесь мы оказались схвачены врасплох: никто не мог вспомнить ни одну из оставшихся подсказок. Потратив на перебирание случайных слов добрых минут пятнадцать, а то и все двадцать, мы сдались, и Антон пошёл за ноутбуком. Нам оставалось только надеяться, чтобы Дарк и Лориан были в сети.       Не о такой первой встрече мечтал каждый из нас. Денис был в ужасе от нового задания, хотя и старался казаться хладнокровным. Его деланное безразличие, в купе с нервными прикосновениями то ко лбу, то к волосам, рушило всю картину беспристрастного парня. Антон был явно расстроен ещё до моего «милого» объявления. Он так хотел познакомиться и понравиться Вике, что совсем не был готов к её равнодушию. Возможно, если бы за одно утро она не окунулась сначала в горячую ванну из прошлых чувств, а после в ледяную прорубь разочарования, то наверняка бы не напивалась коктейлями столь отчаянно. Я чуть ли не ежесекундно благодарила судьбу, что оказалась не на её месте. Наверно, это ужасные мысли, но мне казалось, что я бы не пережила, видя как МОЙ Герой нежно держит за руку не меня. Утром Вика тоже думала, что он, наконец-то, может стать только её.       Я тяжело вздохнула, ощущая, как лёгкие сдавливают невидимые плети.       — Ты не умрёшь, — Денис сглотнул и твёрдо посмотрел мне в глаза.       Он подумал, что меня тревожат мысли о смерти. Да, пожалуй, это было бы куда логичнее: переосмысливать жизнь, чем переживать из-за парня.       Но когда вернулся Антон, пришлось снова переключиться на загадку. Время, как некстати, текло быстро, даже слишком. По правде говоря, я уже придумывала речь для вымаливания прощения у Создателя. Если выбирать между смертью и уязвлённой гордостью, то я за второй вариант. С размазанным чувством собственного достоинства я смогу что-то сделать, а вот уже со смертью вряд ли. Жизнь всегда лучше, какой бы она ни была.       Порой мне казалось, что я действительно хочу умереть, лишь бы не чувствовать боль, но сейчас я готова вытерпеть любые мучения, чтобы просто просыпаться каждое утро и радоваться горячему чаю. Какова была вероятность, что я появлюсь на свет? Да я же настоящая счастливица, раз получила такой шанс, и я не готова им пренебрегать.       — О, Лориан ответил. Дал айди от страницы... — Антон задумался и почесал подбородок. — Он идиот что ли? Не мог в линяге написать? А... это не он. Его сестра. Говорит, что он не дома. Ла-а-адно. Ай-ди, так ай-ди.       Я придвинулась ближе к монитору: никогда не видела реала у виртуального мужа, от чего и не смогла сопротивляться любопытству. Денис напротив видел только обратную сторону крышки ноутбука, но, заметив мой слишком уж неприкрытый интерес, с силой поставил стакан с колой на столик и откинулся на спинку дивана. Вика недовольно что-то прошипела и снова притихла.       — Дэнчик, ты зря волнуешься. Он тебе не конкурент, — Антон хмыкнул, и я узнала в нём тёмноухую эльфийку, с которой мы провели вместе не один день. — Сколько он весит? Тонну? — он слегка склонил голову, будто пытался что-то понять.       — Ты сам столько же весишь, — мне стало обидно за лучника, всё же именно его я знала дольше всех, за исключением Миши.       — Эй! — Антон надул губы от деланной обиды. — У меня-то мышечная масса, а не жировая.       — Может быть, ты ему уже напишешь? — я даже не собиралась сменять раздражённые ноты в голосе. — Минуты, знаешь ли, не назад движутся.       — Злобная фурия, — буркнул Антон и нажал на кнопку с сообщениями.       Денис же заметно расслабился, но абсолютно не выказывал заинтересованности в нашей маленькой перепалке с его лучшим другом. Даже когда Антон спросил его: «Хочешь посмотреть?» — он бегло взглянул на мою недовольную физиономию и помотал головой.       И, как нельзя кстати, лучник ответил почти мгновенно, будто только и ждал, когда ему напишут. Да и с его памятью всё оказалось куда лучше, чем у нас — он не только назвал своё слово «несущее», но и вспомнил у Дарка «остальным». Теперь оставался только Мару и пустота в наших головах.       До окончания часа оставалось минут пятнадцать. Перебирая вслух варианты мы даже написали Дарку в пм, но его не оказалось в онлайне. Тогда было решено пробовать понять разгадку из того, что имелось в наличии.       — Одному жизнь дарует превращение, остальным несущее... — Антон почесал затылок. — А точно там было несущее? Может, лук что-то напутал, а правильный вариант — несёт? Ну, жизнь что-то там несёт остальным... Блага цивилизации?       — Сам-то веришь в это? Что этот садист может жизнь с благами связать? — Денис придвинулся к столу, совершенно забыв, что у него на коленях голова Вики, которая тут же, незамедлительно, подала голос.       — Да сколько можно дёргаться? — девушка сонно приподнялась и села, оглядев нас красными глазами. — Зачем вы меня сюда положили? — она кивнула на Дениса, и тот недовольно закатил глаза.       — Викуль, ложись ещё, поспи. Я тебя разбужу, когда мы домой соберёмся, — Антон почти по-матерински пытался уговорить целительницу не отнимать у нас оставшиеся крохи времени. — Нам сейчас ещё вспомнить Мишино слово надо, которое он в первом испытании выловил. Давай, солнце, укладывайся.       Вика от его нежностей только поморщилась и, отобрав у Дениса стакан с колой, сделала глубокий глоток и откинулась на спинку дивана. Она демонстративно сложила руки на груди в замок и прикрыла глаза.       — Смерть, — твёрдо выдала она.       Я непонимающе склонила голову вбок, а губы танка беззвучно произнесли: «Что?».       — О чём ты? — первый опомнился Антон.       — О слове. Вы же... ик... вспоминали его? Словом Миши тогда было смерть.       Повисла тишина, лишь Денис с Антоном многозначительно переглянулись, но комментировать так ничего и не стали. Нас будто уже тогда ткнули носом, чем для него всё обернётся. Конечно, это было совпадением, ведь Миша написал, что сам сделал этот выбор. Но что если его старательно подталкивали к этому выбору? Он был потерян, а всё вокруг так и кишело неведомыми знаками, что вели его в пасть смерти. С одной стороны я не хотела чувствовать даже малейшую вину, но с другой внутренний голос кричал: «Как ты могла быть настолько слепой, что не заметила, как он ускользнул от тебя?!». Я так сильно зациклилась на Симоне, что не замечала ничего вокруг. А всё вокруг разваливалось и полыхало.       — Превращение дарует одному жизнь, смерть остальным несущее, — тихо прошептал Антон. — Кажется, я отгадал загадку.       — И что же она значит, Йода недоделанный? — с сарказмом холодно заметил Денис.       Хоть танку слова Антона и показались чепухой, но я почему-то увидела в них смысл, который живо принялась объяснять, не дав нашему ножу и слова вставить. Возможно, человека, что появился в облаке, ставили перед выбором — погибнут либо все, либо он один. И он должен сделать выбор — пожертвовать собой или друзьями. Конечно, Миша выбрал нас, а не себя. Это было очевидно.       — А не слишком кудряво? — Денис нахмурился. — Я бы поставил слова в другом порядке. Превращение, несущее смерть одному, дарует жизнь остальным. Во-первых, мы не знаем наверняка был там выбор или нет. У нас есть факт — погиб один. Превратился в Каллиоса тоже один. Собственно он и умер из-за того, что превратился. Разве нет? А остальные, то бишь мы, спаслись, так что его превращение подарило нам жизнь.       — А не слишком просто? — недовольно и мстительно буркнул Антон. — Нас постоянно ставили перед выбором. Те упыри, что пытали нас, делали выбор; мы выбирали кто кому дороже... Да этот грёбаный выбор шёл с нами нос к носу до самого конца. А теперь вдруг тот главный псих, устроивший всё это, сменил пластинку? Так что ли? Нет, очень сомневаюсь, — парень упрямо сложил руки в замок и откинулся на спинку стула. — Я за нашу версию с Дашей.       Я непонимающе похлопала ресницами. Неожиданно для себя я оказалась на противоположной стороне от танка. Если бы не Антон, то я бы наверняка не стала отстаивать свою точку зрения. Денис говорил так уверенно и логично, что мне уже казалось, он прав. Но Антон вдруг напомнил, что до этого у меня была и своя позиция, которая казалась мне тоже логичной и уверенной.       Мы спорили так долго, что даже не заметили как дверь в кафе рапахнулась и внутрь вошли двое. Денис всё пытался доказать нам свою правоту, но меня так распалило отстаивание собственных интересов, что я даже забыла о стоящей на кону жизни. Для меня наша перепалка превратилась «а кто первый сдастся». Денис же, напротив, ни на секунду не забывал, чем может обернуться провал: «Даша, я не доказываю превосходство своих идей, я всего лишь хочу, чтобы все мыслили трезво. Мы не школьная команда на олимпиаде, и приз не поездка в санаторий. Очнитесь. Антон, грёбаный ты хер, от этого ответа её жизнь, блять, зависит!». На что нож упрямо кивал и говорил, что прекрасно это понимает, поэтому и будет на этот раз стоять до последнего на своём предположении. Дескать, сейчас не та ситуация, чтобы назначать Дениса ПЛом и подчиняться каждому его слову. Мне хотелось верить, что Антон упирается, потому что уверен в своих догадках, а не потому, что обижен: его целительница слишком уж рьяно напивалась под грустные взгляды, что она украдкой бросала на танка. И дураку было понятно о чувствах, что терзали её сердце.       — А ты уверен в своём ответе на сто процентов? Ведь если ты настоишь на своём, а ответ окажется неверным, то кто будет виноват в моей смерти? — холодно произнесла я и увидела, как вот-вот собирающиеся сорваться с языка Дениса слова застряли у него в горле. Я совсем не хотела обидеть его, наоборот, я пыталась защитить его от чувства вины. Возможно, на мою твёрдую позицию это влияло больше всего. — Уверен, что справишься с этим? Или ты тут же бросишься сам на связь с Создателем, или как его там? Повторишь мою же ошибку и станешь третьим? Сказать тебе, жалею ли я, что решила вернуть Мишу? Жалею. Мне страшно. Мне чертовски страшно. Так страшно, что я даже не могу осознать — реально ли происходящее. Я будто под чем-то сейчас. Мысли расползаются словно тараканы. Я думаю обо всём и ни о чём одновременно. Мне хочется то зубами глотки перегрызать за жизнь, то выбирать красивую цитату для памятника. Ты даже не...       Недалеко от нашего столика раздалось покашливание. И только сейчас мы заметили, что в кафе были уже какое-то время не одни. И в этот же момент у меня зазвонил мобильник. Даже не отвечая, я уже знала, кто на том конце провода.       — Зачем ты прислал сюда этих людей в чёрном? — два мужчины за тридцать действительно походили да какую-то странную секретную команду в своих строгих костюмах и полицейских очках — и это в дождливую погоду.       Я услышала как знакомый голос хмыкнул, а после мягко добавил: «Каждый мир живёт по своим законам. И в твоём некоторые вопросы решают ряженые киллеры, а не магия. Я всегда играю по правилам. Итак, твой ответ...».       — Я... я думаю... я думаю, что слова складываются так: превращение дарует одному жизнь, смерть остальным несущее. Потому что Миша был поставлен перед выбо...       Но не успела я ответить, как голос в телефоне меня резко прервал:       — Хватит, — холодно бросил он. — Передай телефон человеку в костюме, но включи громкую связь.       Я поднялась со стула, а за мной и все остальные, на автомате выполнила указанные действия и, как нашкодившая школьница, переступила с ноги на ногу, крепко сцепив похолодевшие пальцы в замок. Денис осторожно взял меня за руку, и мы будто замерли в тишине, пока из динамика так же холодно, как и в первый раз, не раздалось:       — Неверный ответ.       Чужие пальцы сильнее сжали мою мою руку и медленно, но властно потянули её назад: за спину Дениса. Похоже, игра за танка отложила на нём гораздо больший отпечаток, чем мне показалось сначала: в момент, когда я сравнила его размеры с Антоном. Нож вообще не шелохнулся, он будто притаился, насколько это позволял его рост и косая сажень в плечах, — он ждал команды. И вот мы будто снова оказались внутри игры на выживание, только тут всего лишь одна жизнь, потеряв которую, уже не вернуться. И здесь у нас нет хиллера, танка, ножа… даже весьма посредственной сайхи и той нет. Здесь пьяная Вика на диване с испуганным взглядом, винящий себя в ошибке Антон, перепуганный, но пытающийся держаться, Денис и я — смирившаяся и не испытывающая страха. Мне казалось, что всё это происходит с кем-то другим, а не со мной. Такого со мной точно не могло случиться. Не здесь. Не в реальном мире. Я так отчаянно хотела вернуться, чтобы снова почувствовать себя в безопасности, но почему-то теперь ощутила словно меня предали, обманули, обвели вокруг пальца. И если этот Создатель и вправду такой могущественный, как он говорит о себе, тогда есть ли смысл сопротивляться, бежать, прятаться? Если для него не является преградой позвонить мне, не зная номера и не получая сообщения, тогда вряд ли мне удастся спастись за дверьми своей квартиры. Я ведь и адрес кафе не сообщала, а его шавки вот они. Здесь. Стоят перед нами в строгих костюмах, будто шаблонные киллеры, сбежавшие из фильма про гангстеров.       Я попыталась высвободить руку и шагнуть вперёд, но услышала, как Денис тихо прошипел: «Не будь дурой».       Но я не была дурой. Я всего лишь немного подумала и пришла к выводу, что нужно отделаться малой кровью. Хотя, по правде говоря, у меня совсем не было суицидальных мыслей. Напротив, я надеялась, что увидев, как я играю по правилам, голос из трубки грубо бросит что-то вроде — игра окончена, или — ты справилась с заданием. Он же так сильно любит правила, порядок, последовательность, послушание… совсем как отменный псих с ОКР. Поэтому логичнее не сопротивляться, а показать, что я принимаю его игру.       Но как только я сделала шаг вперёд, то поняла, что отмены наказания не будет: человек напротив легко скользнул рукой под полу пиджака и резким, выверенным движением, будто делал это каждый день, выхватил из кобуры пистолет. Второй кинул ему что-то чёрное цилиндрической формы. Я поняла, что это глушитель лишь когда ловкие пальцы уже накручивали его на дуло. Происходящее было слишком странно и быстро, но в то же время всё будто остановилось и превратилось в тягучий кисель. Мои реакции будто отключились — я заворожённо улавливала каждое действие вокруг себя, но никак не могла сосредоточиться и заставить себя что-то предпринять. Я услышала, как закричал официант бармену о тревожной кнопке, а следом, друг за другом, раздалось два глухих выстрела. Находясь будто воздушном пузыре я повернула голову на звук падения тел, а в следующее мгновение полетела в бок, на соседний столик. Рядом раздался крик Дениса, что слегка меня привёл в чувство. Он, срывая связки, велел мне бежать, а после снова раздался хлопок. В ужасе я обернулась и увидела, как его безжизненное тело летит на пол, и затылок с глухим ударом встречается с каменной голубоватой плиткой на полу.       Визг.       Это я?       Нет, это Вика.       Должно быть, от ужаса она мгновенно протрезвела: целительница бросилась куда-то в сторону и, споткнувшись о стулья за соседним столом, полетела на пол. А Антон кинулся было к человеку с оружием, намереваясь сбить его с ног, но оказался медленнее пули. Раздался ещё один выстрел, и на лбу нашего ножа расцвёл кровавый знак. И вот ещё одно тело, но на этот раз возле самых ног палачей.       Я и раньше не отличалась отменным инстинктом выживания, а сейчас во мне вообще будто отключилось всё, что отвечало за него. Так бывает во сне. Вот ты бежишь от какого-то монстра: бежишь, бежишь, бежишь, а убежать не можешь. И он уже дышит в спину. Так громко, что ты ощущаешь это пыхтение на своей шее. По телу пробегают мурашки от ужаса, ты осознаёшь, что это конец. А потом бац, и резко наступает спокойствие. Смирившись со своей судьбой, ты выдыхаешь, закрываешь глаза и... просыпаешься. Или вдруг понимаешь, что это сон и монстра за спиной не существует.       Сейчас я чувствовала нечто подобное. Мне не хотелось куда-то рваться, пытаться удрать, плакать или молить о пощаде. Возможно, это лишь последствия шока, и у меня модель поведения какого-то травоядного перед хищником. А может, я здраво оцениваю ситуацию и понимаю, что отсюда живой уже не уйти.       Я как-то совсем глупо и по-детски опустилась на пол возле Дениса и легла ему на руку. Рядом с ним мне стало ещё спокойнее, будто всё вокруг — розыгрыш, и под моей головой не мёртвый человек.       Совсем бесшумно в затылок упёрлось дуло пистолета, и я прикрыла глаза, как сбоку раздалось жалобное:       — Не трогайте её, — это между столами на коленях ко мне ползла Вика.       Какая же она глупая. Она могла хотя бы попытаться спрятаться и спастись.       Человек убрал оружие от моей головы и наставил его на целительницу. Я в ужасе поднялась на колени, быстро придумывая, как можно спасти новообретённую подругу.       Дальше власть над телом захватили инстинкты. Я бросилась на ногу киллеру и впилась ему в бедро зубами.       — Не стреляйте, пожалу... — ещё раз тихо прошелестел голос Вики, но в этот раз ей не дали закончить — выстрел оборвал её на полуслове, а в следующее мгновение сверху мне прилетел удар рукояткой, и я обмякла под ногами убийцы.       Щелчок спускового крючка.       Хлопок.       Толчок в затылок.       «Странно, может, он промахнулся? Или он рукой меня толкнул?».       Темнота.

***

      Я открыла глаза и оказалась в совершенно футуристичной, слепяще-белой комнате. Единственные места, куда я могла смотреть без боли в глазах — кожа на кистях рук. Сосредоточившись на ней, время от времени, я бегло осматривала пустые стены, некое подобие стола — он был похож на те, что бывают в поездах — и кровать, на которой я и очнулась. Даже заснеженные деревни не так искрятся, как эта комната. Там не было даже шанса обнаружить хоть какое-то тёмное пятнышко. Ещё и на мне надета белоснежная пижама, будто больничная роба.       Я щурилась, глаза слезились, и, спустя несколько минут, мне показалось, что я постепенно слепну — ноги сливались с кроватью, стены плыли, стол дрожал. Но внезапно всё прекратилось, а в противоположном от меня углу появился мужчина лет тридцати в чёрном костюме. Он щёлкнул пальцами, стены исчезли, и вокруг меня появились три точно таких же комнаты. На кроватях которых сидели Антон, Вика и Денис. Мы, почти одновременно, бросились навстречу друг другу, но перед нами, подобно гигантскому грибу, вырос стол. И так же непонятно откуда рядом с ним взялись стулья. Мы обернулись на, ещё недавно окружённые стенами, комнаты, но обнаружили, что от них и след простыл. Мы стояли в огромной зале с отполированным до блеска полом и непонятно где начинающимся потолком. Возможно, его просто не было за дымкой, что клубилась высоко над нашими головами.       — Присаживайтесь, — то ли попросил, то ли приказал человек в чёрном костюме.       Я не заметила, как он подошёл к столу, из-за чего нервно вздрогнула. Но мне совсем не хотелось вникать в фокусы этого странного мужика с идеально ровной щетиной на широких скулах.       Прежде чем сесть, мы переглянулись, чтобы одним взглядом понять единогласно ли решаем выполнить просьбу-приказ незнакомца. Коротко кивнув друг другу, все осторожно отодвинули стулья и тихо присели. На лице мужчины появилась едва заметная улыбка.       — Рад, что не пришлось повторять дважды. Это утомляет, когда живёшь бесконечно долго, — он улыбнулся шире и откинулся на спинку стула, по-хозяйски закинув ногу на ногу. — Забавно получилось, не правда ли? Я о вашей смерти, — мужчина оглядел наши лица, онемевшие от ужаса. — Почти смерти. Это не загробная жизнь, если вы вдруг решили, что оказались где-то рядом с Эдемом. Скажем так, вы бы непременно погибли, если бы решили выжить. Вам смешно? — он посмотрел на болезненно-серых нас и задорно щёлкнул пальцами — на столе возникли чашки с горячим кофе. — А мне очень. Хотя было бы гораздо веселее, если бы вы спасали каждый сам себя. Я бы даже сказал и веселее, и омерзительнее. Но ваша преданность друг другу... она... прекрасна? Или безгранично опрометчива? — он сделал глоток из чашки и повернулся в мою сторону. — Оказалось не так уж просто разгадать загадку из семи слов? Глупые дети. Только не считайте себя избранными, раз оказались здесь. Вы не единственные, кто помогает мне в бета-тесте. Только представьте: мой новый, пока ещё ирреальный мир, скоро заживёт собственной жизнью.       — Вы — Бог? — произнесла Вика едва слышно, будто боялась, что человек с чашкой кофе в руках испепелит её по щелчку пальцев.       Мужчина с лёгкой улыбкой окинул взглядом целительницу, загадочно пожал плечами, а после того, как она шокированно прикрыла ладонью рот, громко расхохотался.       — Можно и так сказать, если ты считаешь выдуманные человечеством книжонки истиной. Хотя мне больше по вкусу слово Создатель. Можно даже по-простому — программист, — он взглянул на Дениса с хитрой полуулыбкой. — Для вас ведь не новость, что вы живёте в мире нулей и единиц? Я всего лишь написал исходный код. Превосходная графика, не правда ли?       — Так мы что, нереальные? Мы всего лишь нули и единицы? — прошептала с ужасом Вика, а на её глазах уже набухали крупные капли.       Создатель вздохнул и откинулся на спинку стула.       — Сложно с этими, — начал он, обращаясь к танку, — как ты их называешь, ах да, гуманитариями, — немного помолчав, будто ждал, что кто-то из нас должен оценить шутку, мужчина продолжил: — Вы реальные, глупышка. Не менее реальные, чем я. Если хочешь, можешь встать и потрогать. Мне казалось, что говорю на понятном для вас языке, — внезапно его взгляд стал холодным и даже будто жестоким и отстранённым. — Ты не марионетка. Тебя ведь интересовало это: кто отвечает за принятые решения? Ты сама. Я весьма великодушен. Хоть и создаю миры, это не значит, что я в них вмешиваюсь ради забавы. Упс... Кажется, сейчас вмешался.       — Я даже не удивлён, что ты оказался таким мудаком, конченый психопат! — Денис, до этого казавшийся тихим и сдержанным, после последних слов не выдержал, вскочил со стула и швырнул через весь стол в лицо Создателя чашку с кофе. Тот ловко отклонился, от чего на его щеку попала всего лишь пара капель, которые он тут же легко стёр салфеткой, выуженной из кармана.       — А ведь роль танка тебе идеально подходит. Рвёшься первым в бой и не оставляешь другим даже возможности настроиться. Учиться надо в сражении — таков твой девиз? Чтобы не винить себя за ошибки, учись их не совершать. На что ты сейчас обрекаешь своих друзей? Снова умереть за тебя? — Создатель тоже поднялся и, глядя на Дениса, упёрся руками в столешницу. — Сядь! — громогласный рокот пронёсся по исполинской зале.       Я неосознанно вжалась глубже в стул и даже слегка сползла под стол, чтобы казаться меньше. Если бы я была маленькой собачкой, то не постеснялась бы и лужу напрудить. Денис же более достойно выдержал этот громоподобный голос: на его лице не появилось выражения страха, лишь верхняя губа слегка приподнялась от отвращения. Он деланно громко отодвинул стул, скребанув железными ножками по мрамору, и так же шумно на него сел, закинув ноги на стол. Никто из нас даже не удивился, что в перепалку с Богом влип именно он.       — Но в чём ваше великодушие? — осторожно начала Вика. — По-вашему очень великодушно было подвергать нас пыткам? Или, возможно, ваши прихвостни — Джинны, великодушно исполняли желания?       Создатель снова сел и задумчиво взъерошил волосы.       — А если я скажу, что ваши мучения человеческих рук дело? — он внимательно оглядел наши растерянные лица: кроме Дениса — тот лишь презрительно фыркнул. — Я ведь уже говорил, что вы не мои марионетки. Вы самостоятельно принимаете решения. Я не случайно и не из-за огромного эга назвал себя создателем, а не разрушителем. Начну с того, что мне понравился виртуальный мир, созданный человеком. И видел я в нём лишь один минус — он жил внутри тесных коробок, проводов и микросхем. Щелчок пальцами, и вот он уже огромный, существует параллельно с вашим, а связь с ним всё те же маленькие коробки. Но он уже не внутри них, это они окна внутрь него. Я бы мог наделить сознанием персонажей, созданных для поддержки живых игроков, но зачем? Зачем разрушать задумку создателей, что были до меня? Поэтому я нашёл тех, кто мечтал бы оказаться в мире из своих грёз и исполнил их желание. Эти игроки и стали Джиннами. Я попросил их искать других, похожих на них, мечтающих побывать внутри игровой вселенной. Так там оказались первые игроки, а после и вы.       — Ха?! — Денис резко убрал ноги со стола и придвинулся к нему ближе, подаваясь телом навстречу Создателю. — Никто из нас не произносил вслух, что мечтает оказаться в игре. Так себе из тебя организатор.       — И правда, — губы Бога растянулись в улыбке. — Создав Джиннов и увидев их первую работу, я больше не вмешивался. Вы попали в мир Эльморедена обманом. Хотел ли я этого? Нет. Но я всегда даю своим детям свободу, чтобы они могли взрослеть, развиваться и учиться на ошибках. К несчастью, те, на кого я возлагаю каждый раз большие надежды, ищут лазейки для нарушения правил. Но я не игровая компания, чтобы каждый раз латать дыры в коде, менять пользовательское соглашение, а неугодных перманентно банить. Имея низменные желания и власть одни мои дети стали измываться над другими. Думаете, я закладывал в Джиннов жажду к жестокости? Нет. Я только дал им силу исполнять желания. А какие именно желания и как их исполнять они решали сами. Они остались теми же людьми, что были в вашем мире, лишь с большими возможностями. Так же я не хотел создавать новый мир ловушкой. Так что там имеется и выход, о котором должны сообщать новым игрокам всё те же Джинны, когда слышат от них первое желание.       — О, да! Так не хотел делать свой новый мирок ловушкой, что даже я в Хиро-обвесе чуть там не сдох, — саркастично бросил Денис и показал Создателю большой палец.       — Вы слышали в Картии мои слова перед началом испытания? Лидер отряда должен был выбрать группу, на которую падёт абсолютная защита. Вы не задавались вопросом зачем защита тем, кто был и так в безопасности? Разве это я сделал такой выбор? Вы оказались в человеческом обществе, где сытый отбирает кусок у голодного.       — Может быть, и Миша должен был выжить? — отчего-то я чувствовала себя обманутой и преданной собственным видом.       — Если бы ваша группа получила абсолютную защиту, а в обмен на этот дар прошла бы все испытания, то ваш напарник бы благополучно вернулся в тело персонажа поле завершения миссии. Но его лишили этой возможности, вынудив пожертвовать собой, ради вашего спасения, — Создатель равнодушно пожал плечами.       — Я хочу его вернуть! — выпалила я срывающимся голосом и добавила: — Любым способом.       — А я всё думал, когда же ты это скажешь, — во взгляде Бога снова появился интерес. — Мне нужно несколько Ангелов, которые наведут порядок среди Джиннов. Их нужно немного приструнить и принудить, если потребуется, выполнять обязательства. Я не питаю иллюзий, что они вдруг в одночасье станут прилежными созданиями, но их страх перед кем-то сильнее может помочь избавиться от наглости.       — Раз ты так кудахчешь о своём великодушии, почему бы тебе не вернуть брата Даше просто так? И разбирайся со своими Джиннами сам. К Богу он себя, видите ли, не приравнивает, но Ангелов назначает. Просто смешно, — Денис снова поднялся из-за стола, но в этот раз будто собрался куда-то уходить.       — Ты одно из самых строптивых моих творений. Слишком уж кого-то мне напоминаешь, — Создатель усмехнулся, — Если тебе не нравится зваться Ангелом, то предлагаю должность ЛИДа. Этот термин для тебя ближе?       — Я не твоё творение, а ты не мой создатель, — танк подошёл к стулу Бога. — Я отлично помню своих родителей и ни один из них не похож на тебя. Ах, да. Я — не верующий. А теперь у меня, кажется, ещё и аллергия на тебя, — Денис наигранно чихнул, чем вызвал у Создателя улыбку только шире. — Если хочешь наводить порядок, то начни с нашего мира. Мне кажется, что ты тут грандиозно засрался. И если ты и правда тот, на кого многие молятся, ты — чудовище.       — Могу я одна работать на вас? — стыдливо опустив глаза, я тихо пролепетала себе под нос.       — Даша! — выкрикнул мой обожаемый Герой, похоже, от возмущения, что я даже не сопротивлялась.       — А что мне остаётся?! — ответила я, повысив тон. Мне, и правда, ничего не оставалось, как согласиться. Я была готова хоть тысячелетие проползать мышью под его столом, лишь получить шанс для Миши. — Он не заслуживает смерти. Он бы сделал это для меня.       Денис замолчал.       — Что мне нужно делать? — продолжила я.       — Я дам тебе силу и власть большую чем у Джиннов. Ты будешь знать где они, сможешь легко оказываться в этих местах. И если будешь успевать, то сможешь предотвращать обманные сделки. Таких обманных сделок тебе придётся сорвать, скажем, сотню…       — Стоп! — брови танка сдвинулись к переносице. — Какого чёрта? Почему бы не дать админские права к их чату? Что за пустышку ты подсовываешь? Откуда она узнает, кто из них и когда заключает сделку? Это с каким же шансом надо скакать от одного к другому, чтобы за руку поймать? Или ты просто хочешь на них жути нагнать? Будто есть кто-то, кто следит, так что не поступайте, дети, плохо? Что-то это мне напоминает... О, да это ведь та самая книжка, которую ты не воспринимаешь всерьёз, — ядовито бросил Денис.       — Ты прав, всё будет непросто. Но я и сам никогда не следил за своими детьми одномоментно, поэтому и вам не позволю. Вам будет достаточно невидимости, которую вы сможете включать и выключать по желанию, мгновенной телепортации в любое место, исцеляющей способности — при желании сможете помогать другим игрокам — и неуязвимости к любым атакам, пока не решите сами применить силу. Если вы нападёте на кого-то, то ваши способности пропадут, и вы станете обычным игроком.       Тут до меня дошло, почему ни один из Джиннов никогда не вступал с нами в схватку. Они просто боялись потерять выданные им дары.       — Дэнчик и суток не протянет с такими правилами, — хмыкнул Антон, и что-то мне подсказывало, что он был прав. — А если кто-то из нас слетит до обычного крестьянина?       — Пока хотя бы один остаётся из вас Ангелом — сделка в силе, — подытожил Создатель и добавил: — У каждого из вас будет свой телепорт в ваш мир, на случай, если вы немедленно захотите вернуться.       — Я с Дашкой, — легко и как-то слишком спокойно отозвалась Вика. — Мы все живы благодаря Мише и раз есть возможность, то пора отплатить ему тем же.       Танк гневно цокнул и пробурчал:       — Я согласен, — после чего он повернулся к Создателю. — Это не из-за тебя. Ты для меня — пустое место.       Бог равнодушно пожал плечами и посмотрел на Антона, давая понять, что ждёт ответа и от него.       — Вика всё правильно сказала: раз мы одна команда, то значит должны отвечать друг за друга. Конечно, я иду. Давай сюда крылья или что там нам полагается, — он протянул руку, будто расчитывал получить ангельский атрибут прямо на ладонь.       Бог рассмеялся и перед тем, как щёлкнуть пальцами, добавил:       — Вы окажетесь в теле последнего персонажа, что выйдет из игры.

***

      — Простите? — донеслось откуда-то издалека. — Извините, — чуть громче, и кто-то отчаянно потрепал меня за плечо.       Я открыла глаза и непонимающе оглядела место. Я почему-то уснула прямо за столиком в какой-то кафешке. Ох, да это ведь тот самый гиковский ресторанчик, в котором нас всех застрелили. Я подняла взгляд на официанта, который, как мне казалось, должен был валяться в луже крови возле барной стойки. Но нет, вот он передо мной, застенчиво и с извиняющимся видом улыбается. Неужели я надышалась паров от Вики и вырубилась?       — Не могли бы вы разбудить своих друзей? У нас нельзя спать, — снова с улыбкой промурлыкал официант.       — Ой, простите, не понимаю, что на нас нашло, — тараторила я, попутно расталкивая свою маленькую банду. — Мы уже уходим, можно счёт?       Официант облегчённо выдохнул и побежал к терминалу. Наверно, решил, что мы знатные пьянчуги и из-под полы что-то тянули. Переживал поди, что придётся и деньги с полицией из нас вытаскивать, а тут такая радость — сами счёт попросили.       — Я что, уснул? — сонно пробормотал Денис. — Приснилось, что меня застрелили.       — Нас, — поправил Антон и добавил: — И похоже, не приснилось. Вы ведь все его видели? — спросил он и потёр глаза.       Нам осталось устало переглянуться и кивнуть друг другу.       — Запрыгивайте, касатики, — задорно бросила абсолютно трезвая Вика уже возле машины. Одно только это доказывало, что мы не прикорнули на пять минут за столом.       Мы почти молча забились в салон: Антон пытался прорваться на заднее сиденье к Денису, а меня хотел вытолкнуть на переднее к Вике. Но на него грубо шикнули, и он послушно переместился к целительнице. Похоже, её холодность в край доконала ножа, что он даже растерял былой запал души компании. И это к лучшему, наверно, так у него будет больше шансов понравится ей, учитывая её вкусы на мрачных, страдающих парней. Если Вика повиснет на Мише, когда мы его спасём, то я даже не знаю как мне реагировать. Я бы не хотела оказаться меж двух огней, если кто-то из них вдруг обидит другого. Я знала, как Миша может вести себя с девушками. Лучше уж грубый отказ, чем вежливая жалость. А ещё я знала, что Вике лучше не класть палец в рот. Эта женщина может и за себя постоять и за ещё один взвод таких, как мой брат. Поэтому что бы ни случилось, я не собиралась терять ни одного из них.       — Чего притих, красотка? — Вика улыбнулась, глядя на дорогу. — Наверно, возьму-ка я тёмного эльфа ШЕ на этот раз, чтобы тебя как следует отжарить, — она расхохоталась, и Денис, сидящий рядом со мной, негромко хмыкнул.       — Что за заявочки вообще? — возмутился Антон, но по голосу было слышно, что он немного повеселел. — Я не собирался в этот раз за женщину идти. Это был не мой выбор.       — Ого, не знала, что ты настолько готов к экспериментам, — целительница одобрительно кивнула. — А что? Я не против.       — Ты это о чём? — не сразу понял наш нож, но после смеха Дениса и его поддерживающего постукивания по плечу, до него дошло. — С ума сошла? Где я говорил, что хочу экспериментов с мужиком? Ты возьмёшь хилку.       — Хила, — смеясь ответила Вика, ей явно доставляло удовольствие доводить до истерики мужика огромных размеров.       Антон уже почти рычал, не замечая как давится от смеха Денис и пытаюсь сдержаться я.       — Я буду сверху! — выкрикнул он.       На что Вика уже не сдерживаясь хохотала в голос:       — Поза наездника для этого и существует, сладкий.       — Тише-тише, — руки Дениса обвили грудь друга, насколько могли. Он пытался ему объяснить, что Вика всего лишь шутит над ним и не нужно так заводиться. Никто не собирается насиловать нашего огромного медведя. Вика же всё это время подавала Антону знаки, что она не шутит, а напротив, настроена очень серьёзно, чем веселила меня ещё больше.       Мы остановились недалеко от моего дома рядом с кофейным ларьком и заказали четыре одинаковых латте с корицей. Кто знает, когда мы его выпьем этой компанией ещё. Возможно, в следующий раз с нами будет смеяться Миша.       — О, снег пошёл, — Денис запрокинул голову и посмотрел на серое небо. — Новый год скоро, — зачем-то добавил он.       — Интересно, завтра будет белым-бело? — я представила, как падающие хлопья постепенно окутывают улицы города.       — Когда-нибудь узнаем, что будет завтра, — тоскливо произнёс Герой. — Когда выйдем из игры.       — Но пока весь наш опыт говорит, — Антон сделал глоток горячего кофе и поймал рукой снежинку, за которой охотилась Вика, — что нельзя так просто взять и выйти из игры.