***
- Кёнсу, я просто обязан взять над ним опеку… - Как ты себе это представляешь? Он - эксперимент. - Прошу, не говори так о нём… - Знаешь, было очень эгоистично скрыть от меня, что ты взял для клонирования клетку Ифаня. Ты боялся, что я сдам тебя? - Прости, До… - Ладно, просто было глупо полагать, что я не догадаюсь о твоих происках. Значит, ты хочешь забрать малыша? - Да, поможешь мне с этим? – голос Тао сломался, словно сухая веточка. - Я не знаю, получиться ли… - Проблема в оформлении документов? - Проблема в том, что я не уверен, получиться ли у тебя не сойти с ума рядом с клоном Ифаня… - Не волнуйся, я не в своем уме с того момента, как осмелился создать этого клона. Я все это начал, мне и заканчивать… - Я всегда помогу, не списывай меня со счетов. - Спасибо тебе, До, что ты есть… - Не благодари…***
Суррогатная мать, латиноамериканка лет двадцати пяти, кормила ребенка, когда Тао вошел в палату. Девушка смущенно юркнула за занавеску. Когда парень попытался заговорить с ней, выяснилось, что она не понимает китайского. - Простите, что ворвался в палату без стука, - перешел на английский Тао. - Ничего, - смущенно прощебетала девушка. - Я пришел поговорить с вами. Вы понимаете, что этот мальчик – не ваш сын? - Мальчик - клон, я это знаю, - ребенок зашевелил ручками и выразил свое недовольство, вызванное шумом от разговоров взрослых, - Я - суррогатная мать, - шепотом продолжила девушка, не на шутку взволнованная словами Тао. - Понимаете, наш эксперимент проведен подпольно. Юридически вы - мать, но не волнуйтесь. Вы оформите отказ от ребенка, а я его усыновлю. Ваша совесть останется чиста – ребенок не ваш. Все в порядке, не волнуйтесь. - Он не останется сиротой? – взволнованно спросила девушка, укачивая малыша, который тоже начал нервничать. - Я усыновлю его, он не останется один. Было бы несправедливо оставлять его на ваше попечительство, ведь он – клон, – парня начал раздражать проснувшийся в девушке материнский инстинкт. - Когда вы заберете малыша? – с ноткой надломленности в голосе спросила суррогатная мать. - Сегодня же вечером. - Я улетаю в Венесуэлу и больше никогда не вернусь… - Вы считаете, что мальчику нужно знать об этом? - Я все же вынашивала его девять месяцев… - Вы знали, что придется расстаться с ребенком, и все же согласились. - Я поняла вас. Обещаю, что никогда не напомню о себе… - А я обещаю, что он никогда не узнает о вас.***
Когда Тао привез малыша из роддома, он понял, что его квартира совершенно не приспособлена для новорожденного младенца. Да и сам он не претендует на сравнение с Мэри Поппинс. Снова пришлось мучить Кёнсу, который по первому вызову примчался с пакетом детского питания, памперсами и подобием колыбели. Добрый парень помог полумёртвому Тао искупать ребенка, покормить его и уложить в колыбельку. Потом он принялся готовить ужин из того, чем был богат холодильник. - Он только спит и ест, - усмехнулся Тао, усевшись за узкий стол в кухне. - Вот погоди, ты скоро сам будешь молить, чтобы он только спал и ел, - ответил Кёнсу, поставив на стол скромный ужин, который состоял из овощного рагу и говяжьих котлет. - Откуда столько опыта, До? – искренне удивился Тао. - Три крайне безответственные старшие сестры, у каждой из которых по двое спиногрызов. И каждые каникулы они приезжают ко мне в гости из Кореи. - Сочувствую… - Да ничего, это не страшно. Главное втянуться. И ты скоро втянешься, поверь опыту. - Верю. Слушай, а как мы назовем малыша? - Ты правда хочешь, чтобы я помог тебе выбрать имя? - Да, иначе не предлагал бы. Ты как никто другой этого заслуживаешь. - Спасибо, мне чертовски приятно. - Я думаю назвать его вторым именем Ифаня – Крис. - Что ты делаешь с собой? – выдохнул большеглазый До. - Что же я делаю с собой? – переспросил разбитый ходячий труп. - Ковыряешь ржавым ножом рану, которая еще не успела затянуться. Фань умер каких-то четыре недели назад, а ты собрался назвать ребенка его вторым именем. Ты делаешь больно не только себе, но и мальчишке: каково ему будет жить чужой жизнью под чужим именем? - Он заведомо живет чужой жизнью, имя ничего не изменит. - Раз тебя не переубедить, я умываю руки. Не хочу под этим подписываться. - Котлеты очень вкусные. - Не смешно. - А я не шучу.***
Около огромного двухэтажного дома остановился черный мерседес. Из машины вышел высокий блондин. - Вы уверены, что хотите приобрести этот дом? Он сильно запущен, здесь давно никто не живет, - сказал риэлтор, показавшийся с другой стороны автомобиля. - Я знаю, что здесь никто давно не живет. Вы пытаетесь набить цену? – резко ответил парень. - Я просто пытаюсь уберечь вас от покупки этой развалюхи, - слегка растерявшись, ответил оскорбленный риэлтор. - В чем проблема? – неприятный капризный голос принадлежал девушке с ярко накрашенными губами, которая вышла из машины, громко стуча шпильками, - Десяти тысяч долларов не достаточно для решения вопроса о покупке дома? - Лин, не вмешивайся. Я готов заплатить больше, если вы сегодня же привезете все нужные документы и ключи от дома. - Они уже готовы. Держите, - риэлтор протянул парню папку, - Доплачивать ничего не нужно. Позвольте откланяться. - Да, конечно. Лин, отвези мистера Вана в контору, - произнес юноша и направился к высокому крыльцу дома, не обратив внимания на недовольно фыркнувшую девушку. Машина отъехала от дома, пронзительно визжа покрышками. По всей видимости, у Лин вскочил лишний прыщик на лбу от злости, поэтому она решила выместить злобу на дорогой машине парня. Не обращая абсолютно никакого внимания на заскоки красотки с ярко-алыми губами, парень ступень за ступенью стал подниматься к двери, которую давно хотел открыть. С каждым шагом ноги становились все тяжелее и отказывались подчиняться. С трудом преодолев лестницу, дрожащими пальцами он вытащил миниатюрный ключик из папки и вставил его в заржавелую замочную скважину. Парень медленно повернул ключ, и когда раздался щелчок задвижки, его сердце сбилось с ритма и бешено заколотилось о стенки грудной клетки. Помедлив около минуты и успокоив взбунтовавшуюся мышцу, юноша все же толкнул тяжелую дверь. Ему в лицо ударил сквозняк, который оживил воспоминания его минувшего прошлого.***
- Папа, папа! Какой огроменный дом! Мы правда будем здесь жить? – мальчишка лет десяти с энтузиазмом скакал вокруг машины, из которой высокий молодой мужчина с черными раскосыми глазами одну за одной вытаскивал коробки с вещами. - Правда, правда. Не мешай мне, а то я уроню на тебя телевизор. Придется отскребать тебя от асфальта. Тебя прельщает эта перспектива? - Неа, - ответил гиперактивный мальчуган, избрав в новые жертвы дядю Кёнсу. - Слушай, Крис? А ты не хочешь свои игрушки унести к себе в комнату? – измученный молодой мужчина вручил мальчишке коробку, наполненную всякой всячиной всех цветов радуги. - А где моя комната? - Выбирай, какую хочешь, - вставил свои пять юаней Тао. - Крутоо! Я буду первым! – пацан вихрем унесся в дом. Рыжий пес последовал его примеру. - О боги, на пару с Рыжиком они сравняют дом госпожи У с землей… - Зато не будет скучно, - постарался выжать максимум позитива из ситуации Кёнсу, - Жаль, Чертик не дожил до этого. - Да уж, несчастный кот не вынес катастрофы в виде мистера Криса… - Ладно, не кисни. Только я убей не пойму твоего мазохизма. Из всех домов в этом квартале ты выбрал именно этот. - Я не могу позволить снести его. - Тогда тебе придется бороться еще и с мистером Крисом, - кивнул в сторону крыльца До Кёнсу, где с куском перил в руках стоял мальчишка. - Ну, ты ведь поможешь мне в этом? - Тогда я привезу сюда моих племянников и буду их всех воспитывать вместе. - О, это будет шикарно. - Сам предложил! Потом не ной. - Пошли, проверим, как дела у Криса, - Тао направился к дому. Как бы он ни пытался скрыть чувства, которые понемногу пробуждались в его душе, от Кёнсу ничего не укрылось. Они поднялись по лестнице, ориентируясь на вопли мистера Криса и лай Рыжика. По выражению лица Тао До понял, что мальчишка интуитивно выбрал комнату, которая некогда принадлежала Ифаню, и мысленно проклял мазохизм друга. Как бы он ни был убежден в самых хороших намерениях друга, тревога за психическое здоровье обоих понемногу всаживала в него ледяные когти. - Папа! Гляди, что я нашел! – мальчишка бросился к мужчине, который подхватил его легкое тельце, словно пушинку. - Ну и что же ты обнаружил, великий сыщик? - Книгу! Мас-тер и Мар-га-ри-та. О чем это? – парнишка вертелся, несчастный Тао едва удерживал его на руках. - Тебе рановато такое читать. Вместе почитаем, когда время придет. Ну что, кушать? – оба обратили горящие взоры в сторону дяди Кёнсу. - А что вы глядите? Думаете, я один буду возиться на кухне? - Ладно, пойдем мыть рис, - нарочито обреченно вздохнул Тао, опуская мальчишку на пол. Коснувшись пятками пола, пацан унесся в направлении кухни. Брюнет с кошачьими глазами хотел последовать за ним, но Кёнсу удержал его за локоть. - Ты действительно любишь мальчика или в тебе говорит любовь к Ифаню? – в уголках раскосых глаз Тао блеснуло что-то похожее на слезы, но он вовремя справился с ними и ответил: - Я фактически его отец. Я любил Ифаня, но детей мы с ним иметь не могли по определению. Поэтому существование Криса – это чудо. Я считаю парнишку нашим с Ифанем сыном… - дрогнувший голос Тао грозил сорваться окончательно, поэтому он замолчал. - Я просто должен был это выяснить, Тао. Прости меня за мои подозрения. - Ты был вправе знать. Я сделаю все, чтобы парень рос счастливым и не чувствовал моего горя. Ладно, пойдем на кухню, а то нам грозит великий погром… - Пойдем…***
Тао сидел и разбирал материалы для очередной статьи, когда в кабинет его влетел Крис в сопровождении Рыжика. - Папа, там какая-то женщина внизу. Я не понимаю, что она говорит. Я разобрал только твое имя. - Кого там могло принести, - заворчал мужчина, пытаясь скрыть свое волнение, - Посиди здесь, я разберусь. - Добрый день, - поприветствовал он женщину, которая стояла у дверей. - Здравствуйте, господин Хуан, - сдавленно ответила она по-английски с жутчайшим акцентом. Сердце Тао с глухим стуком упало на дно диафрагмы, - Я Бьянка, помните меня? - Как вы нашли нас? Когда вы приехали? Что вам нужно? – автоматной очередью выпалил мужчина, не отрывая немигающего взгляда от призрака прошлого, который мог одной фразой разрушить его жизнь. - Я прилетела из Испании пару дней назад. - Я позвоню другу, он заберет сынишку на пару часов погулять, чтобы мы смогли спокойно поговорить, - женщина с горечью и тревогой поглядела в глаза Тао, - Вы действительно думаете, что я отдам вам его? - Я прошу только разрешить мне видеться с ним! – задыхаясь, воскликнула женщина. - Как вы себе представляете это? Как мне объяснить это сыну? - Я могу работать у вас. Вам нужна уборщица, кухарка, посудомойка? – было видно, что несчастная готова на все ради возможности видеть парнишку. - Не говорите глупостей. Парень вам не сын, зачем такие жертвы? – женщина опустила голову, дабы скрыть капли, которые непослушно скатывались по ее смуглым щекам. - Моя дочка умерла у меня на руках неделю назад. Больше детей у меня нет и быть не может… - Я соболезную вам от всей души, но прошу – не рушьте жизнь Крису. Он не знает про вас и про мой эксперимент… По лестнице бесшумно спустился мальчик. Заметив его, Бьянка разрыдалась еще сильнее. - Сынок! – воскликнула она в отчаянии. Мальчик был ошарашен таким развитием событий. Он мог ждать чего угодно, но только не этого. - Бьянка, прошу, уйдите из нашей жизни, - женщина бросила заплаканный взгляд в сторону мальчика, потом на мужчину, - Просто уйдите… Закрывая дверь, Тао люто радовался тому, что Крис, как он думал, не понимал английского. Но вопросы-то он будет задавать непременно. Рассказать ему правду или соврать? Тао совсем не хотелось лгать, не хотелось проваливаться в трясину лжи еще глубже. - Кто эта женщина? – простой вопрос был сопоставим с контрольным выстрелом, произведенным в несчастную голову молодого мужчины, - Кто она? - Я не разрешал тебе спускаться, - отрезал Тао, получилось грубо, хотя он этого не хотел. - Что ты от меня скрываешь? Почему она назвала меня «сынок»? - Просто сумасшедшая, забудь о ней… - Ты не стал бы разговаривать с сумасшедшей так долго. - Тебе нужна правда? – венка на виске мужчины бешено пульсировала, он сдерживался из последних сил. Бессилием сквозило каждое его движение, он попал в капкан собственной лжи. Слова правды готовы были слететь с его губ каждую секунду, но он вовремя успевал проглотить их, спрятать в самом далеком уголке легких, только бы они не были сказаны вслух. - Папа, я не хотел тебя обидеть… - глядя на плачевное состояние Тао, мальчишка пожалел о сделанном, хотя действия его не несли никакого злого умысла. - Это мне надо извиняться перед тобой… Я столько лет обманывал тебя… - Папа, не пугай меня. Эта женщина что, действительно моя мать? - Это просто так не объяснить. Пойдем со мной в мой кабинет… Мальчик интуитивно чувствовал, что визит в отцовский кабинет не предвещает ему ничего хорошего, поэтому он вжал голову в плечи и со страхом переставлял ноги по ступеням. Когда Тао полез в шкаф, Крис ожидал, что перед ним положат свидетельство о его рождении, где в графе «мать» будет стоять имя этой странной Бъянки, ну или в худшем случае – в графе «отец» не будет стоять имени Тао. К великому удивлению мальчишки перед ним положили папку с работами отца, к которым ему было строжайше запрещено даже прикасаться. Непонятные слова, рисунки, числа замелькали перед его глазами. Тао пытался как можно популярнее объяснить парнишке смысл всего этого, а парнишка честно пытался понять. - Эта женщина действительно твоя мать, но не биологическая, а суррогатная. Твоя биологическая мать, - Тао вытащил довольно старую фотографию и вложил ее в тонкие пальчики Криса, - Хуан Аи. А отец… - воздух застрял в легких Тао, перекрывая дорогу словам, - Кевин Трен. Мальчик стал пристально рассматривать фотографию: мужчина с явно не азиатской внешностью обнимал за плечи миниатюрную китаянку, которая держала за руку мальчика лет десяти. Взгляд Криса остановился на этом мальчишке с фотографии. - Кто это мальчик? Только не говори, что у меня брат-близнец… - Нет, это твой оригинал, - Тао помедлил, - а ты – его клон… Сказать, что мир парнишки обрушился, значит ничего не сказать. Он оказался придавленным развалинами рухнувших представлений о жизни.***
- Господин Хуан, можно? – в дверь кабинета заглянул парень, на вид которому было лет двадцать. - Крис, зачем ты спрашиваешь? Твое отношение обижает меня, - как можно теплее и приветливее произнес мужчина, облаченный в белый лабораторный халат. Получилось очень плохо. - Я хотел попросить вас отпустить меня на выходные с друзьями… - Я ведь просил тебя, обращаться ко мне если не папа, то хотя бы Тао. И на «ты». - Хорошо. Так ты отпустишь меня? - Езжай. Только позвони хотя бы раз, чтобы я знал, где ты. - Спасибо. Тао упустил тот момент, когда он из обожаемого папочки превратился в обычного опекуна. После того, как парень узнал, кто он есть на самом деле, все его страхи стали реальностью. Между отцом и сыном разверзлась пропасть, через которую, как ни пытался, Тао так и не смог пробросить мост. Крис стал все чаще пропадать в доме Кёнсу, подружился с его племянниками. Даже горячо любимого Рыжика он забросил, когда узнал, что он был подарен Ифаню. Тао устал от холодности Криса. Он почти возненавидел его только лишь за то, что он не был Ифанем, только не признавался в этом себе. А еще больше он возненавидел себя. И за то, что не смог спасти Ифаня, и за то, что создал Криса, и за то, что сделал его несчастным. Было глупостью считать себя равным Творцу. Самой большой глупостью, какую только мог совершить Тао. Жаль, что понял он это слишком поздно. Криса почти никогда не бывало дома, и Тао напивался в одиночестве, пытаясь заглушить в себе чувство вины и заполнить алкоголем пустоту внутри. Когда Крис заставал приемного отца в таком состоянии, он чувствовал отвращение и презрение к нему, и Тао чувствовал кожей это отвращение, которое полностью разделял. Иногда у Тао просыпалась нечеловеческое стремление к работе. Каким бы ничтожеством он себя ни считал, но его работы спасли жизни тысячам людей не только в Азии, но и по всему миру: он вывел выращивание донорских органов на производственный масштаб. Изобретение способа получения индивидуальных запасных частей для износившихся органов, причем доступных всем слоям общества, - заслуга Тао. Он пропадал в лаборатории день и ночь, оставив воспитание Криса на Кёнсу, на всегда готового помочь Кёнсу. Вечер. Пустая лаборатория, в глубине которой сидел Тао. - Господин Хуан? Вы здесь? – особо не надеясь на получение ответа, спросил Крис - Господин Хуан? - Да, я здесь, - глухо отозвался Тао, немного совладав с собой, - Зачем ты здесь, Ифань… - совершенно случайно это имя слетело с губ доктора, больно ранив Криса. Вдруг то, что давно накипело внутри него, прорвалось наружу. - Зачем я здесь? Я хотел спросить это у вас… Я сам не понимаю, с какой целью мне вообще дали жизнь? – Тао хотел сбежать от ответа, сбежать из лаборатории, но пальцы Криса успели сомкнуться на его запястье мертвой хваткой, - Ведь я никогда не смогу заменить его… Сам не зная, почему, зачем и для чего, парень прикоснулся губами к губам своего опекуна. Та частичка Криса, что беззаветно любила Тао, принадлежала Ифаню. И Крис просто ненавидел эту частичку себя. Он – совершенно другой человек, совершенно другая личность. То, что в нем видят Ифаня, больно ранило с самого детства. Раньше он этого не замечал, пытался не замечать. Но теперь это стало совершенно невозможным. - Я никогда не смогу заменить его… - последнее, что Крис сказал, прежде чем выбежать из здания исследовательского института. Однажды у школы к нему подошел представитель SM Entertainment. То ли от злости, обиды и желания отомстить, то ли от стремления доказать всем, что он другой, он согласился принять условия контракта и признать опекуном одного из членов совета директоров. Он выкрал работы Тао, которые прежде не видел никто. Прежде клонирование человека было тайной, которую Тао планировал унести с собой в могилу. Но планам его не суждено было исполниться. Дальше все было похоже на один из голливудских фильмов: парень стал лицом кампании, образчиком генетической чистоты и синонимом здоровья. Бесконечные приемы, мероприятия, интервью, фотосессии. Теперь его лицом красовалась каждая вывеска. Редкий рекламный ролик обходился без его участия. Так продолжалось около полугода, пока не появились один за другим еще клоны. Теперь кампания совершенно не нуждалась в Крисе – его клонов было достаточно. Кем стали клоны для общества? Дешевой рабочей силой. А теперь еще их продавали и на донорские органы. Законодательство не признавало клонов самостоятельными гражданами, вернее сказать, не признавало гражданами вовсе. Крис, к счастью, вовремя понял, к чему все катится, и разорвал контракт с кампанией, став одним из акционеров. Он, в отличие от последующих клонов, имел паспорт, свидетельство о рождении и гражданство. Тао позаботился об этом.***
Крис обошел дом сверху донизу. Лин так и не вернулась, что его приятно радовало. Вдруг, его спокойствие нарушил звонок в дверь. Парень, вручивший ему письмо, оказался его клоном, что, впрочем, Криса теперь не удивляло. Конверт оказался совершенно пустым. Развернув его, парень обнаружил внутри письмо, написанное до боли знакомым почерком. «Крис, прости, что снова вмешиваюсь в твою жизнь. Я не стал бы писать тебе, но причина на это весьма серьезная. Если ты хочешь поподробнее узнать о делах кампании, частью акций которой ты владеешь, меня можно найти в баре «Красный дракон». Я буду ждать тебя сегодня в 19:00. Тао» Крис хотел расспросить парня, который принес письмо, но его уже и след простыл. Часы показывали половину седьмого, поэтому Крис, схватив кожаную куртку, бросился к бару «Красный дракон», который находился в паре кварталов от дома. Мужчина лет сорока пяти сидел за барной стойкой, топя взгляд в стакане с виски. Бармен натирал и без того сияющую столешницу и нервно поглядывал в сторону двери. Когда она распахнулась, впустив в питейное заведение юношу в кожаной куртке, бармен опрокинул в себя стоявший перед мужчиной стакан с янтарной жидкостью и сказал: - А вот и он… Мужчина обернулся, и взгляд его раскосых черных глаз уперся в фигуру юноши, который словно сошел с обложки глянца. - А вот и я, Тао… - выдохнул блондинистый парень, поравнявшись с барной стойкой. - Рад тебя видеть, Крис…