* * *
Делек раздраженно мерил комнату шагами. Он так метался уже почти час. В паху сладко ныло, а мысли плавали в мутном тумане. Только что он отпустил одного солдата. Все же утро, у него есть свои обязанности. Но даже самая страстная и долгая ночь жаркого, выматывающего секса не могла заменить ему Себастьяна Синдарилла. С момента появления этого придворного красавчика в их форпосте он ночами не спал. Проклятье, да он не успокоится, пока не завалит его в койку! Жутко свербело в паху и томительно отзывалось где-то внутри, стоило только представить полуобнаженного Синдарилла на плацу, размахивающего мечом. Впрочем, зачем представлять? Делек кинулся к окну, услышав характерный звон стали о сталь, и прищурился, выделяя из толпы тренирующихся солдат капитана Восточной базы. Вот он. Во всей своей красе. И мечом машет так яростно, что уже начинаешь сомневаться, сможет ли он остановиться вовремя и не снести голову очередному солдату по-настоящему, а не понарошку? Что же его так разозлило? Обычно всегда такой бесстрастный, а сейчас… Скалится как волк, хмур, словно туча. В каждом движении столько звериной грации и пылкого, неудержимого огня, неутомимой ярости! Боги, в постели он такой же? Хотелось бы верить, что да. Определенно. Сколько же страсти таится под этой ледяной коркой? Что, если ее вскрыть, расколоть, выпустить наружу весь этот огонь? Что произойдет? Какой он, настоящий Себастьян Синдарилл? Желание узнать… это засело в душе Делека основательно, не давая ему ни о чем думать. Ни днем, ни ночью. А как же он хотел его! Боги, как хотел! Но заполучить неприступного капитана Восточной базы в свою гостеприимную постель честным путем явно не получится. Делек наконец придумал способ сделать это по-другому. Две недели он ждал этого подарка из столицы… Кошачьей походкой подступив к своему шкафчику, юноша открыл его и достал бутылку, любовно огладив ее бока. Только представив себе последствия действия афродизиака, Делек едва слышно застонал. Демоны! Синдарилл с мутными от неудержимой страсти глазами предстал перед ним как наяву, заставляя мгновенно, до болезненной твердости, возбудиться. Золотисто-карие глаза опьянели, влажные соблазнительные губы, манящие к поцелуям, раз за разом исторгали томные стоны… — Проклятье! Чтоб тебя, Синдарилл! — прорычал Делек, вцепившись в край стола. — Выпьешь всю бутылку до дна, как миленький. Я на тебе за все ночи отыграюсь, капитан…Лицемерие
21 июня 2012 г. в 18:09
Себастьян замер на какое-то мгновение. Он, конечно, знал о чувствах Рэма, но знать и слышать — разные вещи. Вздохнув, он запустил в волосы пятерню и растерянно посмотрел на мальчишку. Это признание… Такое чистое, такое искренне, такое… От всего сердца! И даже он, Лорд Каменное Сердце, был не в силах его вот так холодно и равнодушно отвергнуть. Сказать, что оно оставило его безразличным, — значит соврать. Нет, к удивлению Синдарилла, слова этого мальчишки всколыхнули в нем смутные чувства. Это было так удивительно, так странно и… приятно? Знать, что его кто-то любит. Точнее, услышать. И как будто что-то потеплело в душе, но Себастьян проигнорировал это ощущение.
— Рэм… — стараясь говорить как можно мягче, произнес он. — Ты заблуждаешься…
Паренек смотрел на него во все глаза, прикусив нижнюю губу и дрожа всем телом. Такой робкий, такой застенчивый, такой… чистый. Не тронутый ни фальшью, ни обманом, ни притворством, ни ложью, ни интригами. Ребенок. Темно-карие глаза смотрели с надеждой, мягкие каштановые локоны придавали лицу щемящей трогательности. И Себастьян ощутил себя настоящим ублюдком, когда понял, что собирается сказать «нет». Хоть и мягкое, но все же «нет». Что-то оттаяло в его сердце после этого робкого, очаровательного признания, но этого было недостаточно, чтобы до конца растопить весь лед.
— Рэм, — выдохнул он, проклиная себя за виноватые нотки, подступившие в голос, и за ту ложь, что сейчас произносил. — Это не совсем правда. Просто… просто симпатия, увлечение, благодарность, но ты заблуждаешься, принимая желаемое за действительное.
— Придурок… — почти беззвучно пробормотал на ухо Айлин и прикрыл глаза.
Себастьян его проигнорировал.
— Пойми, мы на морской границе… Здесь нет места таким… таким чувствам. Мы должны сосредоточиться на службе Дайлату. — Синдарилл сцепил зубы, но заставлял себя продолжать, глядя, как на карие глаза наворачиваются слезы. В эти минуты он ненавидел себя за собственное лицемерие, но ничего не мог с собой поделать.
— Трус, — мягко прошептала на ухо Смерть. — Боишься впустить в свое ледяное сердце такие сильные чувства, боишься с ними не справиться, поэтому и отвергаешь этот дар любви.
Капитан прикрыл глаза на мгновение, еще сильнее поджал губы и заставил себя закончить, стараясь не обращать внимания на слова Смерти:
— Ты скоро забудешь обо мне, Рэм. Вот увидишь. — Он протянул руку и похлопал парнишку по плечу. — Выкинь это из головы, хорошо?
Он заставил себя развернуться и выйти из обеденного зала, оставляя за спиной разрушенные надежды и юные мечты робкого мальчика.
— У тебя действительно камень вместо сердца, — холодно произнес Айлин, неторопливо шагая рядом.
— Заткнись, тварь, — прошипел Себастьян, наконец давая волю чувствам. В коридоре никого не было, кроме них. — Думаешь, лучше было бы дать ему ложную надежду, а потом бросить?!
— А ты уверен, что смог бы бросить этого малыша? — ехидно поинтересовалась Смерть. — Кто знает, может быть, ты полюбил бы его всей душой.
— Нет.
— Почему ты в этом так уверен, глупец? Месяц истечет быстро. Я не вижу, чтобы ты прилагал хоть какие-то старания для своей жизни. Я ведь могу и разочароваться, Син.
Себастьян круто остановился и развернулся к нему.
— Какого демона… что ты от меня хочешь?! — разъяренно прорычал он. — Я не могу заставить себя чувствовать насильно!
— Ты можешь, — процедил Айлин уничтожающе. — Но не хочешь. И в этом большая разница.
Синдарилл поджал губы.
— Что, нечего сказать в ответ, Син? — Смерть оскалилась в ироничной усмешке. — Ты трус, разве нет? Ты боишься. Скажи мне, что просто боишься пустить незнакомые чувства в свое сердце и душу, боишься потерять над собой железный контроль. Но лучше не сдерживать своих эмоций и быть счастливым, чем являться ходячей железкой с камнем вместо сердца.
Себастьян задохнулся от такой уничижающей тирады и в бешенстве уставился на блондина.
— Возьми свои слова обратно, — холодно проговорил он.
— Только тогда, когда ты признаешь мою правоту, Син.
— Это неправда!
— Тогда что произошло только что в зале?! — прорычала Смерть, становясь сразу как-то выше и опаснее.
У Себастьяна холодок пробежался по коже, заставив его волосы на затылке просто встать дыбом. На него повеяло чем-то потусторонним и темным. Могильной сыростью и холодом умерших душ.
— Я не смог, — едва слышно ответил он, отворачиваясь и направляясь дальше.
Его догнали, развернули и со всей силы швырнули об стенку, припечатав к ней. У него воздух вышибло из легких, а голова закружилась от боли.
— Вот именно, — прошипел Айлин разъяренно, впившись своими сапфировыми глазами в его глаза. — Ты трус, и не смей этого отрицать, Себастьян Синдарилл! И я желаю, чтобы ты эту трусость переборол.
— Какого демона?! — процедил капитан. — Зачем тебе это нужно, Бездна тебя поглоти?! Чего ты добиваешься? Почему тебе так хочется, чтобы я кого-то любил?
Блондин внезапно взял себя в руки, мгновенно отстраняясь и холодно глядя на него. Его синие глаза сверкнули полярным льдом. Скрестив руки на груди, он одарил Себастьяна привычной уже ироничной усмешкой.
— Хочу увидеть тебя другим. Хочу увидеть, какие чувства и эмоции ты на самом деле скрываешь под этой каменной маской. Хочу видеть тебя живым, порывистым, импульсивным, не задумывающимся над каждым своим решением. Не взвешивающим каждый свой шаг. Действующим под влиянием чувств и порывом эмоций. Горячим. Страстным. Человеком, Син.
Себастьян не удержался и прикусил нижнюю губу, отворачиваясь и закрывая глаза, чтобы не видеть этих насмешливых синих глаз, чувственной холодной усмешки, полной высокомерия и иронии.
— А единственный способ увидеть тебя таким — сделать так, чтобы ты влюбился. И я не успокоюсь, пока не добьюсь этого.
— Разве можно заставить человека полюбить насильно? — хрипло пробормотал Себастьян.
— Я — Смерть. Для меня нет ничего невозможного, — ледяным тоном ответил Айлин. — В моих руках твоя жизнь, Себастьян Синдарилл. Я могу дать, а могу забрать. Ты прав, я не могу заставить тебя полюбить… Но в моей власти создать такие обстоятельства, которые позволят этому чуду случиться. — Слово «чудо» Айлин выделил с едким скепсисом. — И когда ты так безрассудно отвергаешь чужую любовь, даже не вкусив ее сладости… Это выводит меня из себя!
— Я должен действовать по твоей указке? — рявкнул капитан раздраженно. — Должен трахнуться с Лойтом и Рэмом, чтобы ты успокоился?
Айлин злобно сверкнул глазами и неожиданно молниеносно выставил вперед руку. И хотя Смерть находилась почти в метре от Себастьяна и не могла достать его, капитана пришпилило к стене невидимой силой, да так, что ему показалось, словно придавило мощным прессом. Воздух вышибло из груди с громким свистом, в глазах потемнело, снова закружилась голова. А пресс все давил и давил, пока Себастьяну не показалось, что сейчас его ребра треснут, не выдержав такого чудовищного давления.
И только тогда его отпустило.
— Смерть не любит глупцов, Син, — мягко произнес Айлин. — Не стоит тебе намеренно опошлять мои слова и передергивать их смысл. Не притворяйся идиотом. Очень быстро это начнет меня раздражать, а я знаю, что ты далеко не глупый человек. Когда я говорю, я говорю только один раз. И не люблю повторять. Поэтому тебе лучше с первого раза понимать все правильно. Итак, вернемся к теме нашего разговора. Когда я сказал, что не стоит отвергать любовь, не вкусив всей ее прелести… я имел в виду, что ты должен дать себе шанс. Себе, Син, а не Рэму или Лойту. Это в первую очередь касается тебя. Ты даже не позволил цветку, который только-только дал ростки, распуститься. Раздавил его, уничтожив в зародыше. Это не так больно, когда ты наступаешь на живые лепестки, Син. Не так больно, когда слышишь хруст ломающегося тонкого стебля. Но все же это отвратительный поступок… Лорд Каменное Сердце.
— И что, демоны тебя забери, ты предлагаешь мне сделать? — задыхаясь от ярости и бешенства, прорычал Себастьян. — Пойти к Рэму? Лживо улыбнуться, заключить в объятия, одарить фальшивостью несуществующих чувств вместо искренней любви?!
— Похвально, что ты не хочешь лгать, Син, — уже совсем успокоившись, произнесла Смерть. — Но все, что мог, ты уже сделал… и теперь поздно что-либо менять, колесо Судьбы сделало свой круг. Рэм теперь не твоя забота. Иди на плац. Уже прозвенел колокол к тренировкам. Помаши мечом… Остынь… Снова надень ледяную броню, заглуши чувства, спрячь эмоции под идеальной маской, превратись в совершенную, недосягаемую и прекрасную статую, задуши на корню все угрызения совести, успокойся и снова прими на веру свое лживое «я».
Каждое слово хлестало плетью, выбивая воздух из легких и болью отзываясь где-то в груди.
— Лживое? — хрипло повторил Себастьян.
Айлин отвернулся, не глядя на него и рассматривая свои ногти. Словно он был тут один.
— Да, Себастьян. Насквозь лживое и прогнившее. Обманывая себя, долго не проживешь. Ты прячешь свои истинные чувства — а это и есть то самое лицемерие, которое ты так ненавидишь. Ты фальшивый. Внутри же ты пустой. Есть только красивый фасад особняка, радующий глаз, внутри же пусто и темно, на потолках паутина, пыль покрывает пол толстым слоем. Ты лжешь самому себе, лицемеришь с самим собой. И ты, отказываясь признавать этот факт всю свою жизнь, еще больше погрязаешь в паутине этой лжи. И именно поэтому тебе так плохо, ты так холоден и чувствуешь пустоту на душе. Как странно, что она у тебя все еще есть.
Подавшись вперед и обдав его губы своим дыханием, Смерть заглянула в его глаза. И из синих ее глаз на Себастьяна посмотрела сама Вечность. Истина. И Мудрость.
— Одумайся, пока не поздно, Син, — мягко шепнул Айлин и исчез.