Еще один шанс

             Тем же вечером Лойту вздумалось наведаться в Гумбарт — соседний городок, что находился близ форпоста. Надо же потратить свое скромное жалование на бутылочку вина или простого эля? Зайдя в местный трактир и выбрав, как обычно, себе место за столиком в углу, Лойт подозвал к себе пышнотелую добротную официантку и потребовал кружку пива. Он огляделся. За соседними столиками сидели немногочисленные посетители. Взгляд зеленых глаз, обводивший полутемный зал, неожиданно споткнулся о белокурого юношу, о чем-то шептавшегося с высоким (насколько можно судить о сидящем человеке) темноволосым мужчиной. Наряд этого незнакомца был весьма роскошен, к тому же на шее его висела золотая цепь с геральдикой. Лойт прищурился. Помощник капитана Южной базы беседовал с посланцем из Анкалимэ. Золотая звезда — символ рода Диалле. Делек чуть ли не сидел на коленях у мужчины, являвшегося человеком его отца. Весьма симпатичный, с утонченными, но резкими чертами лица, серыми глазами и суровым выражением губ.       Даже отсюда до Лойта доносился их разговор.       — Дилан, — промурлыкал блондин. — Я тебя просто обожаю. Я так долго ждал, пока ты привезешь мне это вино! Спасибо, что прислал его утром.       Невольно Лойту стало интересно дальнейшее развитие их разговора, и он стал слушать внимательнее.       — Так зачем тебе афродизиак? — спросил Дилан с усмешкой. — Что-то я раньше не замечал, чтобы тебе кто-то отказывал… Стареешь, Дел?       Делек стукнул его легонько по плечу, надув губы.       — Шуточки у тебя, Дилан! — Он пригрозил ему кулаком. — Просто по-хорошему у меня не получается.       — На кого ты на этот раз положил глаз?       Блондин хищно улыбнулся и облизнул губы.       — На Себастьяна Синдарилла… — хихикнул он. — Я уже отослал ему бутылку вина. Так что у меня намечается веселый вечер… И ночка. Прости уж, Дилан, что не смогу с тобой остаться.       Мужчина не сумел скрыть удивления, услышав имя, названное Делеком.       — А не слишком ли далеко ты замахнулся? На Синдарилла… Ты переоцениваешь свои возможности. Я не думаю, что даже таймин согреет кровь этой ледяной статуи.       — Таймин способен растопить любой лед, — промурлыкал Делек, прищурившись в предвкушении. — Это вино, сделанное на основе природных афродизиаков, самый сильный стимулятор желания. Так что я уверен на сто процентов.       Дилан только головой покачал.       — Мне кажется, Синдарилл тебя в два счета раскусит.       Блондин фыркнул.       — Дилан, таймин не отличается от обычного вина ничем. Даже запахом. Так что…       — С чего ты взял, что он вообще его выпьет?       — Выпьет! — расхохотался Делек. — Я сказал, что это кентерлейское вино, а кентерлейское вино — самое лучшее во всем Дайлате. Он, как истинный аристократ и лорд, не сможет не оценить прелесть такого щедрого подарка. Тем более здесь, в этом захолустье, где приходится пить всякую кислятину.       Дальше Лойт дослушивать не стал. Бесшумно поднялся со своего места и выскользнул из кабака. Теперь нужно срочно предупредить капитана… Он отвязал лошадь от деревянной балки и уже хотел вскочить в седло, как вспомнил, что Делек намеревается наведаться к Сину сразу после кабака… В груди заклокотало тихое рычание. Ну и скользкая же он тварь, этот блондинчик. Если Лойт прямо сейчас избавит капитана от этой проблемы, то потом будет лучше.       Притаившись в тени раскидистого дерева, Лойт принялся ждать. Сейчас капитан наверняка тренируется на плацу, отбой-то уже дали. Так что вина он еще не выпил. Значит, время есть. Лойт знал, что Себастьян заканчивает тренировку ближе к одиннадцати вечера, а сейчас было только десять.       Через двадцать минут Делек вышел из трактира и направился за угол. Видимо, лошадь оставил за кабаком. Лойт ухмыльнулся. Плевать, что потом его отстегают плетьми за то, что осмелился тронуть самого капрала. За Себастьяна он готов был получить хоть сотню ударов розгами. Зато потом эта тварь не будет руки распускать на чужое добро.       Бесшумно последовав за блондином, Лойт вырос за его спиной, словно призрак. Тронул его за плечо.       Делек обернулся с недовольным лицом.       — Что за…       Договорить он не успел. Последнее, что помощник капитана Южной базы видел, прежде чем провалился в забытье — здоровенный кулак Рыжего.       Оттащив бесчувственное тело блондина в подсобку, которая удачно подвернулась рядом с сараем, Лойт сел на свою лошадь и пустил ее во весь дух обратно в форпост. Теперь бы успеть предупредить капитана…       Хотя… Он даже зажмурился. Проклятье, если бы капитан выпил это вино… Демоны, таймин может сделать многое. Какой бы он стал? Каково это — слушать его стоны, вздохи и вскрики? Каков он в постели? Этот вопрос мучил Лойта не первый раз. Он шумно выдохнул, представив себе последствия возбудителя, но тут же затряс головой. Нет, это будет нечестно по отношению к Себастьяну. У него ведь не будет выбора! А Лойт хотел, чтобы капитан сам, по доброй воле стал его. И он обещал себе, что когда-нибудь этот день обязательно настанет. А если он сейчас позволит Синдариллу выпить таймин, то потом не сможет сам к себе относиться хорошо. Это будет отвратительным поступком с его стороны, хотя искушение так велико… Ох, демоны!       Всю дорогу до форпоста Лойт боролся с собственной совестью. Отведя лошадь в конюшню, солдат взметнулся в восточный корпус по винтовой лестнице и поспешил в комнату капитана. Ему одновременно хотелось успеть и не хотелось. Даже не постучавшись, Лойт распахнул дверь и ворвался в комнату капитана Восточной базы. Его взгляд мигом охватил всю обстановку. На столе стояла эта злополучная бутылка… рядом бокал. Капитана нигде не было. Лойт закрыл за собой дверь и подошел к столу. Взяв бутылку в руки, он вытащил пробку. Принюхался и тут же различил едва уловимый запах пряности и мяты. Оно. Бутылка была наполовину пустая.       — Ох, Бездна! — выругался рыжеволосый матрос.       Дверь, ведущая в ванную, скрипнула и отворилась. Он обернулся. На пороге стоял Себастьян в одном полотенце вокруг бедер, с влажными волосами, блестевшими в свете огоньков от свечей. По его бледной обнаженной груди стекали капельки воды. Взгляд Лойта невольно заскользил вдоль всего его тела от ног, пока не остановился на золотисто-карих глазах.       — Лойт? — Синдарилл вскинул брови. — Что ты тут делаешь?       Он перевел взгляд на бутылку в его руках и снова поднял его.       — Капитан… — горло моряка внезапно пересохло. — Вино… Это…       Он замолчал, не зная, как продолжить.       Себастьян внезапно ухмыльнулся.       — Отравлено, что ли?       Лойт замотал головой.       — Хуже, капитан. Это таймин.       Поднявшись на стену, Рэм сел на холодный пол и прислонился к камню. На душе было паршиво. Он все никак не мог заставить себя забыть слова капитана. Каждое из них эхом отзывалось в его голове и больно резало сердце. Как он там сказал? Это не любовь, а просто симпатия и увлечение, да? Что он принимает желаемое за действительное?       Обидно. Больно. И гадко на душе.       Рэм ожидал любого ответа, он так надеялся… Но не думал, что капитан просто не поверит его словам. А ведь ему стоило огромных усилий произнести вслух эти три слова! Проклятье! Неужели все было напрасно? Неужели все его усилия ничего не стоили? Неужели он обманулся в своих чувствах? Он так верил, так надеялся… Все вокруг говорили, что капитан холоден как лед, что его невозможно смягчить или растопить. Что это никому не под силу. Но он считал, что это неправда! Что они ничего не понимают! Что они просто не знают, как надо, что не смогли найти к нему подход, ведь капитан тоже… тоже человек, ему ведь наверняка хочется любви, тепла и ласки… Может быть, он так неприступен оттого, что в прошлом у него остались разбитые мечты и неоправданные надежды? Может быть, он лишился любимого человека? А может быть, его предали…       Рэм, такой юный романтик, видевший все в розовом свете, еще совсем ребенок, он так надеялся, что капитан пустит его в свое сердце. Ведь он смог бы, смог показать ему, что такое… любовь.       Но у него изначально не было даже шанса, верно?       Рэм с горечью посмотрел в холодное неприветливое небо, мерцавшее осенними звездами. Да, скоро уже осень, лето подходит к концу…       Он поднялся на ноги и взялся за балку, свесившись вниз. Вон как бушует море, облизывая прибрежные скалы… Это зрелище завораживало. Безумно завораживало и очаровывало. Сила могучих волн и твердая неприступность серых камней…       Неожиданно это напомнило ему Лойта и капитана. Лойт — это волны, море. А капитан — это скалы. И сколько бы волны ни пытались, они не смогут сдвинуть камень с места. Но пройдет время, они его подточат… Камень рано или поздно сдастся и уступит. Так и капитан. Лойт, он ведь хороший. Когда-нибудь он своего добьется. Капитан ответит ему взаимностью.       А у него не было даже шанса…       Так стоит ли жить? Стоит ли стараться? Его надежды разрушены. Где ему тягаться с этим здоровяком? Да и знал ли он, каких мужчин предпочитает капитан? Может быть, ему не нравятся такие хрупкие мальчики, как он? Что с этим мог поделать Рэм? Он был худощавый, долговязый и совершенно непривлекательный. А Лойт… Он же симпатичный. Бо-о-ольшой… Настойчивый. И губы у него красивые. Наверное, с ним целоваться классно. А еще у него глаза такие… Посмотришь и утонешь. Такие зеленые-зеленые! Яркие, сочные… И волосы. Сверкающая медь, рыжее золото… И плечи у него широкие, а фигура мускулистая, крепкая. С ним надежно… Обнимет — и ничего не страшно.       Конечно, капитан на него польстится, тем более Лойт так упорно его добивается каждый день.       Ну и пусть они будут счастливы… Пусть любят друг друга. А Рэм просто потихоньку свернет с их дороги. Он был не уверен в том, что у него хватит сил смотреть, как Лойт обнимает капитана или целует…       Он затаил дыхание, дрожащими руками держась за стену, пока взбирался на бойницы и смотрел на ревущую стихию внизу.       Ноги дрожали, а на глаза против воли наворачивались слезы. Он ведь не был готов. Но не видел иного выбора.       — Ты уверен, что это выход? — послышался мягкий голос за его спиной.       Рэм чуть не упал. Вцепившись в бойницы, он медленно обернулся, кусая губы. Перед ним стоял высокий блондин во всем черном. В противоположность Делеку, в этом юноше не было ничего сладкого и сахарного. От него веяло опасностью… Высокий, стройный, словно тугой лук, медовые локоны отливают золотом, и ветер ласкает их, треплет, играет с ними… А глаза какие! Рэм глянул вниз, на море, а потом в его глаза, поняв, что не видит разницы. Что морская пучина, что глубина этих глаз — засасывали одинаково. И были так же опасны.       Незнакомец стоял перед ним спокойно, слегка расставив ноги, засунув руки в карманы и склонив голову набок.       — Т-ты кто? — пробормотал мальчик дрожащими губами.       — Это важно? Важен тот выбор, который ты сделаешь сейчас. Разве нет, Рэм?       — Откуда ты знаешь мое имя?!       — А мне больше интересен вопрос, прыгнешь ты или нет. Море красивое, согласен. Манит… Сила стихии завораживает, правда? Но оно опасно. Ты правда хочешь умереть? Разбиться об эти камни, чтобы твое тело поглотила морская пучина?       — Нет, не хочу! — всхлипнул Рэм, еще сильнее вцепившись в бойницы. — Но я должен!       — С чего ты решил, что кому-то что-то должен? Жизнь — бесценный дар. Ею не стоит разбрасываться так смело. Она дается лишь один раз… В отличие от любви. У тебя впереди еще столько радостей… А ты хочешь лишить себя их? Погибнув в расцвете лет такой нелепой смертью… — Юноша прикрыл глаза, словно ему не хотелось этого видеть. — Смерть — это боль и страх, Рэм. Ты готов испытать их? Готов пуститься в долгое путешествие?       — К-какое путешествие? — Рэм кусал губы, сдерживая всхлипы. — Кто ты такой? Ты…       — Какой? — блондин вскинул брови. — Опасный? Страшный?       Мальчишка смог лишь кивнуть, прильнув к бойнице всем своим дрожащим телом.       Юноша каким-то усталым жестом запустил пальцы себе в волосы и вздохнул.       — Речь сейчас идет не обо мне, Рэм. Ты сделаешь этот шаг?       — Он меня не любит… И никогда не полюбит, — неожиданно шепнул мальчишка.       — А с чего ты решил, что он тебе нужен?       — Потому что я его люблю!       — Ты в этом уверен?       Этот вопрос поставил Рэма в тупик.       — Я… да… Конечно!       — А вот я в этом не уверен, — хмыкнул незнакомец. — Смог ли ты вовремя отличить благодарность от привязанности, принимая это смешение за такое абстрактное понятие, как «любовь»? Что ты испытываешь к своему капитану? Восхищение? Обожание? Восторг? Возбуждение? Желание? Головокружительный коктейль, не правда ли? Вполне благодатная почва для цветка любви, которому так и не дали распуститься…       — Зачем ты мне все это говоришь?! — Рэм всхлипнул, позволив слезам прорвать наконец плотину своей воли. Они брызнули из его глаз, стекая по щекам и капая на пол.       — И все же это еще далеко не любовь, — будто не заметив его слов, закончил юноша. — Себастьян Синдарилл — привлекательный мужчина, я не спорю. Но не стоит путать влечение с любовью. Ты смотришь на него глазами ребенка. И ребенок сейчас хочет совершить тот безрассудный поступок, от которого я тебя пытаюсь отговорить. Поверь мне, смерть далеко не так прекрасна и привлекательна, когда приходит.       Рэм неожиданно перестал дрожать и плакать, глядя на него расширенными от страха и недоверия глазами. В синих глазах незнакомца мелькнуло понимание, и он отступил на шаг назад. Рэм бессильно соскользнул на каменный пол, с трудом расцепив заледеневшие пальцы от бойницы.       — Ты меня заберешь? — побледневшими губами прошептал он.       Смерть улыбнулась мягкой обаятельной улыбкой, от которой глаза мальчика расширились еще больше.       — Но ты же не прыгнул.       — А ты пришел. И ты… красивый, — выпалил Рэм. — Почему ты говоришь, что смерть не так прекрасна и привлекательна, когда приходит? Ты всегда такой?       — Если бы я пришел забрать тебя, то не показался бы тебе прекрасным, поверь, — хмыкнул Айлин. — Да и к тому же… к тебе бы я пришел другим, понимаешь?       — Каким? — шепнул Рэм, глядя, словно зачарованный, в синие омуты.       Смерть долго молчала, прежде чем ответить с явной неохотой.       — Твоя мать пришла бы за тобой, Рэм.       Мальчик вздохнул и обхватил себя руками, опуская голову.       — Что мне делать дальше? — хрипло пробормотал он. — Я не знаю… как жить.       — Разве может ответить Смерть на вопрос «как жить»? — резонно заметил Айлин с легкой усмешкой. — Ты сам рано или поздно найдешь ответ на этот вопрос.       Рэм утер слезы и шагнул вперед.       — Я ведь тебя больше не увижу, верно?       — Как знать, Рэм? Может быть, нет. А может быть, да. Иди в свою комнату… Выпей горячего чаю. И ложись спать.       Мальчишка послушался и направился к выходу со стены. Но в дверях обернулся.       — Можно мне спросить?       — Попробуй.       — А Смерть… ты… ты ведь здесь не просто так. Ты пришел не за мной… И никто в форпосте не умер. Этот человек… он… Ты… Смерть кого-то любит?       Айлин в искреннем удивлении вздернул светлую бровь.       — Ты сделал такие выводы всего за две минуты. Похвально, Рэм. Я думаю, что очень скоро ты даже догадаешься, кто этот человек, если уже не догадался. Но что касается твоего последнего утверждения… — Айлин задумался. — Впрочем, это неважно. Ты все забудешь. Когда проснешься, ничего не вспомнишь. Иди, Рэм. И думай хорошенько, прежде чем совершать такие глупые поступки.       — Хорошо… — Рэм вздохнул. — У тебя есть имя?       Юноша задумчиво отвел взгляд.       — Думаю… что есть.       — Скажешь?       Смерть вздохнула.       — Айлин.       — Я знаю, что это значит, — внезапно улыбнулся Рэм. — Чей же ты шанс? Кого ты пощадил, не забрав на тот свет? — В глазах Рэма промелькнуло догадка.       Смерть загадочно улыбнулась, шагнула к нему. Плавно, мягко, преодолевая расстояние, разделившее их. Айлин протянул руку и легонько дотронулся до лба мальчика. А затем исчез.       Рэм глянул вниз, на бушующее море, и вздрогнул. Холодный пот выступил у него на лбу. Он только что чуть было не прыгнул… Как же хорошо, что он этого не сделал. С облегчением выдохнув, мальчишка поспешил в свою комнату, совершенно не помня разговора с опасным незнакомцем.