Дневник памяти

26 августа Этот месяц пролетел нещадно быстро! Во-первых, я теперь лучший друг мисс Берри, что несет за собой определенные обязательства. Например, оставаться ночевать у нее чуть больше Финна. То есть один раз в месяц. Звучит будто я вовсе не рад наличию у меня подруги, но это не так. Рейчел бывает очень надоедлива, капризна, она может выбесить лишь одним словом, а когда она чем-то разозлена, то начинает орать так, что голос ее больше похож на ультразвук. Ах да, так же в это время она говорит примерно три тысячи слов в минуту. Но она хорошая подруга. Например, ее очень заботит моя личная жизнь. Она уже подыскала примерно с десяток геев в МакКинли и собирается познакомить меня с каждым. Она даже пыталась развесить их фото на моей стене, но я успел раньше, чем в ее руках оказался скотч и фотокарточки. Ох, так же она сказала, что это еще не все и она обязана найти мне пару, чтобы устроить двойное свидание на день всех влюбленных. Рейчел такая Рейчел. Но должен признать, я полюбил ее за такое короткое время. Хоть она еще та заноза в заднице, но я действительно считаю ее самой лучшей подругой. Правда, других у меня не было и мне не с чем сравнивать, но я думаю, что в любом случае выбрал бы Рейчел. Жизнь без нее такая тихая, что мне даже непривычно спать ночью в тишине. Кажется, она вот-вот выпрыгнет из шкафа в своих ужасных гольфах и, чего доброго, с двумя хвостами на голове. Будет размахивать моими шарфиками из новой коллекции и визжать что-то типа „Курт! У нас с Финном юбилейный поцелуй, давай споем об этом!“. Вот он — кошмар Курта Хаммела. Но Берри не выпрыгивает, и я засыпаю спокойно. Ох, и да, я пока не избавил ее от этих ужасных гольф. И этих юбочек. И свитеров с оленями. БОЖЕ. Да ею нужно серьезно заняться. Ах да, так же я теперь в курсе всей их личной жизни с Финном. Дома мне рассказывает половину Финн, а затем остальное — Рейчел. Как ни странно, они утверждают, что я даю отличные советы. Это приносит некоторую уверенность в себе. Давать прекрасные советы, имея в своей жизни всего лишь одно парня. И то, не парня, а так… недопарня. Но это в прошлом. А, как известно, жить прошлым — глупо. О, еще в моей комнате появился прекрасный микрофон, и теперь мы с Рейчел и Финном иногда записываем каверы на песни. Все началось под предлогом „Будет, что отправить в колледж“ и закончилось „Мы станем звездами“. Последнее, естественно, принадлежало мисс Берри. Но, когда нечего делать или идет дождь, это занятие невероятно расслабляет и успокаивает. А также развлекает. Смотря, что петь. Пару раз я даже порывался выложить свои кавер на песню „It must have been love“ на один сайт, но все же передумал. Вот так и заканчиваются мои каникулы. В компании сводного брата и его неугомонной девушки. Интересно, есть ли человек с еще большей энергией, чем у нее? Завтра у папы с Кэрол собрание в школе. Он предлагает мне идти с ним, но я не думаю, что уже на сто процентов уверен, что смогу увидеть эти школьные коридоры вновь. Что смогу пройтись по ним, осмотреться. Нет. Пока рано. Директор прошлой школы просил не забирать документы. Сказал, что я уже третий выпускник, забравший документы. Они даже пообещали открыть хор, в который я смогу вступить. Ха, уверенность в том, что я перехожу из-за хора, вызвала во мне бурю эмоций, и я не удержался от смешка в сторону „любимого“ директора. Я знаю, что папа не любит мой иногда чрезмерный сарказм, но в этот раз он лишь похлопал меня по плечу и посоветовал директору Грейс присмотреться к действиям в школьных коридорах. Это были последние слова, которые когда-либо сказали Хаммелы в стенах школы „Кармэн“. Ну, и напоследок, у нас с Финном будет время до 5 сентября, чтобы побыть дома одним. Родители уедут в Ливерпуль к бабушке Финна. Кэрол будет знакомить ее с папой. Даже я нахожу это милым. В любом случае Финн будет с Рейчел, потому что они боятся не найти времени друг на друга в учебном году. Да чтоб эти двое не нашли времени хоть чуть чуть пососаться, да я вас умоляю! Так. Спокойно. В общем, я имею в виду, что у них точно получится сохранить свои отношения. 28 августа, 12.30 ДА ВЫ СЕРЬЕЗНО? Я снова видел этого студента. В этот раз он облил кофе какую-то девушку, но она даже не сказала ничего. Посмотрела на свой испорченный жакет, потом на этого придурка и улыбнулась ему, видимо, самой обольстительной улыбкой, на которую только была способна. Пока этот мудила раскланивался перед ней со всеми своими „извините“, она не могла вымолвить ничего кроме „ничего страшного“. Боже мой, этот жакет явно не такой дорогой, каким было мое пальто, но все же. Неужели у нее нет и капли гордости. Она просила не извиняться его, мол ничего страшного, это нормально. Эта женщина больна. Или болен я. В любом случае стоит остановить планету, чтобы я сошел. Ох кстати, странно, что этот сурикат еще не попросил номер ее телефона. Может, я слишком гей, но эта девушка выглядела вполне прилично. Если смотреть внешне, то менее симпатична, чем Рейчел. Но если смотреть на одежду, то она получает отлично за стиль. Никаких жутких гольф, и, конечно же, этих свитерлох. — Курт! Привет! — провозгласил радостно-слащавый голос прямо над Куртом. „Боже, нет, только не ты!“ — пронеслось в голове Хаммела. — Здравствуй, Чендлер, — сказал Курт как можно безразличнее. — Я думал, ты уже пошел в школу. Разве нет? — улыбался Чендлер. — Нет. Я иду в школу через неделю. Почти, — процедил Курт сквозь зубы. — Оу. Понятно. У тебя что-то случилось? Ты выглядишь раздраженным, — констатировал Чендлер. „Все было в порядке, пока не появился ты, кусок идиота“ — вертелось на языке у Курта, но на деле он, оценив ситуацию, предпочел ответить вежливее. — Нет. Просто думаю над одной вещью. И пойду думать домой, если ты не против, — улыбнулся юноша. — О, конечно, иди, если тебе нужно. Курт… Мы еще встретимся? — спросил Чендлер с надеждой в голосе. «В нашей дыре нет „Старбакса“, поэтому у этой кофейни нет достойных конкурентов. Естественно, мы еще встретимся, полудурок» — думал Курт, смотря прямо на Чендлера. — Да, конечно. Пока, Чен, — выпалил Хаммел, быстрее уходя из кафе и чувствуя на себе влюбленный взгляд официанта. Выйдя на улицу, Курт толкнул кого-то дверью, но у него не было времени разбираться, кого именно, поэтому он кинул „извините“ и поспешил к своей машине. Не дойдя и пары метров он понял, что это был именно тот хамоватый студент-сурикат. — Ничего, куколка. Будем считать, что я отмщен, — сказал этот мудила, явно с улыбкой. Курт предпочел промолчать и даже не останавливаться, а просто идти к машине. Уже выезжая со стоянки, он на секунду столкнулся взглядом с этим идиотом. Но это секунды ему хватило, чтобы подмигнуть Курту. Хаммел мог поклясться — черти в его глазах танцевали сальсу, не меньше. 28 августа, 14.50 Мы только что проводили Кэрол и папу до такси в аэропорт. Финн уже учесал к Рейчел, даже не предлагая мне пойти с ним, что давало мне еще один выходной от нее. Что ж, мюзиклы и мороженое уже меня заждались. Я все еще не могу забыть этого парня. Впервые в жизни вижу такие глаза. Клянусь, впервые. Я не уверен, что папа не оставил миссис Кенсис следить за нами, потому что она принесла тыквенный пирог (который, к слову, мы с Финном ненавидим) и просила позвонить ей, чтобы сказать, все ли у меня хорошо. Старушка позабыла, что теперь тут живет еще и Финн, но что уж поделать. Вообще-то она милая, но я надеялся, что я достаточно взрослый, чтобы пару дней ночевать одному. Почти. С Финном. Теоретически с Финном. К тому же, я сам готовил завтраки и ужины для отца, поэтому ему не стоит переживать, что я останусь голодным или начну уплетать гамбургеры. Н.И.К.О.Г.Д.А. В любом случае, лучше старушка с тыквенным пирогом и ее проверка нас днем, чем какой-то незнакомый мне дядя Финна все четыре дня. — Финн? Почему ты дома? — спросил Курт, увидев заходящего домой брата. — У нас немного поменялись планы, — раздраженно бросил он. — О, понятно. Родители Рейчел вернулись слишком рано и неожиданно? — решил поязвить Курт. Хадсон ничего не ответил, поэтому Курт решил думать именно так, и, конечно же, немедленно набрал Берри в скайпе, чтобы узнать все подробности. — По твоей наглой ухмылке понятно, что Финн уже дома, — зло сказала подруга. — Да, дорогая. Он дома уже как минут пять. Ничего не удалось? — спросил он. — А то ты не понимаешь. Все было бы ужасно, если бы папочка не крикнул снизу, что они дома. Они застали бы нас в самой неловкой позе, — слово „неловкой“ Берри выделила настолько, насколько могла, — и не нужно смеяться, Хаммел. Как будто у тебя такого не было. — Нет, Берри не было, — сразу посерьезнел Курт. — Ах, да. Никто ведь так и не узнал великую тайну потери девственности Курта Хаммела, — слащавым голосом пропела Рейчел. — И, надеюсь, никогда не узнает, — сказал Курт шепотом. — Надейся. Финн сказал, что знает одну твою тайну, — продолжила девушка. — Финн не станет тебе рассказывать! — вспылил Курт. — Ты уверен? — лукаво улыбнулась Берри. „Да, именно в эти моменты мне хочется врезать Берри со всей силы, которая у меня только есть. Она считает, что имеет право на знание всех моих секретов и не только моих. Желательно, секретов всего Огайо, но для начала сойдут и мои. И ей неважно, каким образом их узнавать, главное — узнавать.“ — Да, я более, чем уверен, — парировал Курт. — Мы посмотрим, — сказала Рейч, все еще не убирая эту ухмылочку. — Без меня, — зло сказал Курт, и, отключившись, отбросил планшет на диван. — Разговаривал с Рейч? — спросил Финн, спускавшийся со второго этажа. Курт поднял на него глаза и кивнул. — Я знаю, что она бывает надоедливой, но ей правда нравится иметь такого друга, как ты, — сказал Хадсон. — Я это и без тебя знаю, — говорит Курт, улыбаясь. — Но она… Она такая… Берри, — сказал Курт в итоге. — Неожиданное сравнение — улыбнулся Финн. — Да уж, забавное, — ответил в тон ему Курт. — Покорми меня, братец, — почти приказал Финн. — А что сам? О, хотя нет, не отвечай. Не знаю, что ты скажешь, но без меня ты наешься своих стейков и прочей вредной супер-прожаренной пищи. Идем есть салат и… — не закончил Курт. — Боже, нет, только не предлагай мне брокколи, — взмолился Финн. — Хорошо, не буду предлагать, — сказал Курт. — За что мне это? — проворчал Финн. — Не ворчи.

***

2 сентября Сегодня я встречаюсь с Берри. Она сама попросила меня помочь ей выбрать несколько нарядов, потому что хочет сменить стиль в выпускном классе. Это радует меня больше, чем ее. Она говорит, что ей „жаль ее прекрасные гольфики“, и что „мы оставим их частью ее стиля“, но, конечно же, их мы сожжем первым делом. Пока моя подружка не знает об этом, но я собираюсь ей сказать. 2 сентября, 16.57 Мне кажется, что из этого торгового центра я не выйду никогда. Рейчел ушла в магазин с нижним бельем, и, я надеюсь, там она не сможет облажаться. Я разрешил ей оставить лишь черные гольфы, что невероятно ее обрадовало. Также Рейчел обзавелась парой новых платьев, решилась на кожане шорты и несколько кофт с V-образным (и не только) вырезом. Проще говоря, она немного обновила свой гардероб. Мне Берри сказала, что в ее шкафу есть вещи, которые можно и оставить, но я не решаюсь верить ей на слово, поэтому как только она разберется со своим бельем, а я допью кофе в местной кофейне (кстати, название Marshmello не самое удачное. Могли бы открыть и Старбакс), мы отправимся перетрясать ее шкаф. Да, это будет весело. ПОВЕРИТЬ НЕ МОГУ! ЭТОТ ТИП ЗА МНОЙ СЛЕДИТ! В тот самый момент, когда я пишу в свой личный дневник о том, как удачно продвигался мой день, в эту кофейню входит этот долбанный обливатель людей своим сраным кофе. Вообще-то я называю его „мудак“, чтобы было проще, но я не надеялся его увидеть в ближайшие лет пятьдесят. Надеюсь, в этот раз мы не встретимся СОВСЕМ, потому что я сижу достаточно далеко, и меня прекрасно прикрывают какие-то кусты. Телефон Хаммела дал о себе знать. Курт открыл сообщение, в котором Рейчел извинялась, что задержится в этом магазине еще на минут десять. „Ничего, ничего, Рейчел. Просто выброшу на пару вещей больше из твоего шкафа“ — подумал Курт. — Вот ваш заказ, — сказал бариста за стойкой. — Спасибо, — улыбаясь, ответил ушлепок. „Наконец-то ты уйдешь, и мы даже не пересечемся“ — подумал Курт и вернулся к своему дневнику. Дописав последнюю строчку, он закрыл его и взял чашку, чтобы отпить немного латте. — Ого, сладкий! Я не надеялся встретить тебя вновь, но, видимо, это судьба, — улыбаясь, за соседний от Курта столик садился юноша, недавно сделавший заказ. „О боже, нет!“ — пронеслось в голове у Курта. Не зная, что ответить, он просто осмотрел нового знакомого с головы до ног. День был теплый, поэтому сегодня он был в обычных черных конверсах, синих джинсах и толстовке с надписью „HARVARD“. Ее рукава были закатаны до локтя и открывали вид на несколько браслетов на одной руке и часах на другой. Также там была татуировка, но Курт не мог точно разобрать, что это было, потому что студент лишь раз махнул ей в знак приветствия и больше не поднимал ее. — Тебе не нравится мой внешний вид? Прости, я не думал встретить здесь тебя. Так бы надел смокинг, — улыбнулся своей шутке юноша. — Не пытайся больше шутить, — посоветовал Курт и встал, чтобы уходить. — Ладно, куколка, этот бой за тобой, — ответил сурикат, —, но Лайма не настолько велика, мы обязательно встретимся еще раз. — Даже не надеюсь на это, — зло бросил Курт уже в дверях. „Клянусь, я прибью его, если встречу еще раз. ГДЕ ЧЕРТОВА БЕРРИ?“ — злился Курт. К счастью, Рейчел уже выходила из магазина и набирала Курту. Не успела она опомниться, как тот уже подхватил ее под руку и тащил к выходу. — Курт, что случилось? — спросила Рейчел. Курт решил пока ничего не рассказывать Рейчел о парне, поэтому с легкостью соврал. — Попался не самый вежливый бариста, — ответил он. Рейчел съела это. Она знала, что иногда Курт действительно расходится не на шутку лишь из-за неудавшегося кофе, что уж говорить, если ему нахамил бариста. Или сделал что-либо неподобающее в понимании Курта.

***

— Нет, даже не уговаривай! Я не стану выбрасывать эту блузку! Только посмотри, какие на ней милые котятки, — визжала Рейчел, пытаясь выхватить блузку из рук Курта. — Рейч, она была милой лет шестьдесят назад. Теперь ее место на помойке! — отвечал ей в тон Курт. — Ты сам говорил, что мода возвращается и нельзя просто брать и выкидывать вещи. Они могут пригодиться потом, — не прекращала нападать Рейчел. — Да, и я не отказываюсь от своих слов, но у этой блузки нет шансов снова стать модной! — ответил Курт и отбросил вещь в сторону. Рейчел перевела дух и сказала: — Ладно. Мы договорились, что ты делаешь все, чтобы избавить меня от ненужных и неподходящих мне вещей. Давай продолжим. Курт глубоко вздохнул и продолжил. Еще немного поистерив, Берри позволила отложить в дальний ящик все свитера с оленями и выбросить все чулки, кроме белых, голубых, и лиловых. Курт остался доволен, поэтому со спокойной душой спускался из комнаты Берри, чтобы уехать домой. — Спасибо, дорогой. Без тебя мне бы не удалось все вот так просто выбросить и подобрать новое, — улыбнулась Рейчел. — Не за что, Рейчел. Я счастлив, что избавил тебя от этого… ненужного хлама, — улыбнулся Курт. — Эй, аккуратнее, это все-таки мои вещи, — сказала Рейчел. — Ладно, ладно. Только не бей, — улыбнулся Курт. — Не буду, — пообещала Берри. — До скорого, — сказала она и чмокнула Курта в щеку. — До школы, Рейчел. Я обещал помочь отцу, ты знаешь, — ответил Курт. — Да, я помню. Я буду скучать, — ответила Рейчел. — Не уверен, что могу утверждать то же самое, но думаю, я тоже, — ответил Курт, уворачиваясь от подзатыльника подруги. — Пока, Берри. — До скорой встречи, Хаммел, — сказал Рейчел и закрыла за другом дверь. 7 сентября Я не могу поверить, что этот день настал. Я ждал его и боялся одновременно. Я готов идти на встречу всему новому и также боюсь всего. Я больше не хочу жить прошлым и боюсь, что оно никогда меня не отпустит. Вся моя надежда на Финчел, если их не будет рядом, я пропаду.

***

— Курт! Ты готов? — позвал Берт. — Да, пап. Уже иду, — сказал Курт. Он кинул последний взгляд в зеркало. Обтягивающие до неприличия джинсы черного цвета, бордовая рубашка с длинным рукавом, расстегнутая на одну верхнюю пуговицу и лакированные черные оксфорты. Волосы подняты и зачесаны чуть в бок. Оставшись довольный от своего вида, Курт взял сумку и спустился вниз. Финн уже обувал свои кроссовки. — Ну, удачи вам, мальчики. Особенно тебе, милый, — сказала Кэрол, указывая на Курта, потом чмокнула каждого в щеку, немного измазав помадой, и отпустила. Курту очень нравилась эта атмосфера уюта и ему не хотелось идти на встречу неизвестности. Но выбора нет, поэтому Курт выходит следом за Финном и идет к его машине. Садясь, Курт не может успокоить дрожь во всем теле и тяжело вздыхает. — Успокойся, Курт. Все будет на высоте. Слово брата, — улыбнулся Финн. Это успокоило Курта. Они лишь месяц назад начали говорить „слово брата“, но каждый раз это имело успех, создавалось впечатление, что все действительно будет так, как говорит тот или иной из них. Поэтому Курт улыбнулся Финну и заверил его, что успокоится через пять минут. Однако, подъезжая к школе, Курту стало снова не по себе. В голове всплывали картинки пережитого в прошлой школе, но он поспешил поскорее отогнать их. — Приехали! Собирай всю решимость в кулак и выходим, — подбадривающе улыбнулся Финн и вышел из машины. Не долго думая, Курт сделал тоже самое. Финн отбил ему „пять“ и они двинулись в сторону главного входа. Внутри все было чуть менее помпезно, чем в „Кармэн“, но это нисколько не смутило Курта. Первое, что он увидел — плакат с надписью „Добро пожаловать“. От этого стало легче. Ребята взяли свое расписание и вышло, что у них нет общих уроков сегодня. Братья решили найти Рейчел, чтобы узнать, может что-то совпадает с ней, но этого не произошло, поэтому они предпочли просто постоять у шкафчиков до конца перерыва и поговорить. Курт в очередной раз засмеялся над шуткой Хадсона. Он поднял голову, как обычно делал это, когда смеялся, и, когда стал опускать, его взгляд упал на одного человека. Он был одет в обычную белую рубашку, серые джинсы и красные мокасины. Завершала образ серая шапка. Парень стоял и разглядывал что-то на доске объявлений, ему явно не все нравилось. Курт открыл рот в немом крике. — Курт, что-то не так? — спросил Финн. — Там… Я… — он указал в сторону парня. — О, боже, — сказала Рейчел очень тихо. — Кто это? И что он преподает? Надеюсь, не литературу, потому что тогда у меня точно не будет ни одной „А“, — быстро проговорил Курт. — Преподает? Смеешься? По-твоему, он похож на учителя? — спросил Финн. Курт взглянул на юношу еще раз. Тот вполне тянул на учителя, но только учителя, застрявшего в студенческих годах, хотя Курту нравилось, когда учителя одевались в нормальные вещи, а не пытались себя состарить. — Вполне. Финн, что ты хочешь этим сказать? — спросил с опаской Курт. — Ну, хотя бы то, что это не учитель литературы. И не учитель вообще, — сказала Берри. — А кто тогда? — спросил Курт. Парень уже начинал отходить от доски и двигаться в противоположном направлении, что обрадовало Курта. — Это Блейн Андерсон, — сказал Финн. У Курта резко пересохло в горле. Выплеснутый кофе на его плащ, задетый локтем студент, встреча в кафе — все это был Блейн Андерсон. Тот самый нахал, хам, идиот и все прочее не самое лучшее. — Ты шутишь? — спросил Курт. — Нет, это действительно Блейн Андерсон, — сказал Финн. — Но он… — начал Курт. — Мог бы быть студентом. Но он — второгодник. — Дважды второгодник, — влезла Берри. — О мой бог, не могу поверить, — с ужасом в глазах сказал Курт. — Не переживай, у него есть еще один шанс, — успокоила его Рейчел. — Да плевал я на то, что он второгодник. Хоть пять раз второгодник. Этот тот парень из ЛаймаБин, Финн. Тот самый мудила, обливший мое пальто, — сказал Хаммел. — Не может быть! — успела пискнуть Рейчел, но уже прозвенел звонок. — Я ухожу, но ты, — Хаммел указал на Финна, — получишь за свой длинный язык на следующей перемене. Курту повезло, ибо они разговаривали рядом с его классом. Первый урок — литература, что могло помочь отогнать ненужные мысли. Только он зашел, извинившись за опоздание и сел за последнюю парту, как в дверях появилась кудрявая голова в серой шапке. „Это проклятье?“ — поинтересовался у самого себя Курт. — Извините, могу я зайти? — поинтересовался парень. — Заходи, Андерсон. И постарайся опаздывать меньше в этом году, — попросил его учитель. Кажется, его звали мистер Никольз. Андерсон скользнул взглядом по классу и приметил свободное место рядом с Куртом, который упорно не хотел на него смотреть. — В этом году могу пообещать, — улыбнулся он и поспешил занять выбранное место. — Не возражаешь? — поинтересовался он у Курта. — А будто если возражаю, ты не сядешь, херов интеллигент, — зло ответил Курт. — Не бесись, куколка, — сказал Блейн, плюхаясь на стул. Курт промолчал. Не успело пройти и пяти минут урока, как этот мудак уже толкнул его локоть и придвинул ему лист, свернутый в четверо. Курт развернул его. «Я же говорил, что мы еще встретимся, сладкий;) „ Курт томно вздохнул, закатил глаза и отбросил бумажку назад.