***
— Курт, у тебя прекрасный голос, — сказала Кэрол за завтраком, — тебе стоит вступить в хор. — О, спасибо, Кэрол. Я думаю над этим, — сказал Курт, немного покраснев. — Не смущайся, сынок. Мы с матерью всегда знали, что у тебя талант, — сказал Берт чуть грустно. На минуту все замолчали, и Курт решил прервать эту неловкость. — Сколько еще у нас времени? Стоять в пробках не хочется, поэтому, может быть, мы быстрее покушаем и поедем? — Да, правда. Давайте будем чуть расторопнее, — согласилась Кэрол. Финн и Берт кивнули и стали жевать быстрее.***
— Курт! Курт, парень, ты сам всех торопил и сам же всех задерживаешь! — кричал снизу Берт. — Да я уже бегу, пап, — сказал Курт, последний раз брызгаясь лаком. Курт спустился, и Берт присвистнул. Он всегда так делал, чем вызывал у Курта улыбку. Отец так показывал, что сегодня Курт одет на все сто. На самом деле он делал так всегда. Иногда хлопал в ладоши и вручал невидимые цветы. Хаммелу-младшему это нравилось и придавало уверенности. — Да вы сегодня выглядите как на красную дорожку, Курт Хаммел, — сказал Финн, одетый в обычный спортивный костюм. — Я всегда на высоте, братик, — съязвил Курт. — Сегодня чего ради? Не на прием к президенту, — ответил Финн. — Финн, нужно всегда быть на высоте. Вдруг в магазине будет моя любовь? — лукаво ответил Курт. — Может, ты ее уже упустил, тогда, в Лайма Бин? — не упустил момент поиздеваться Хадсон. — Чендлер? Не смеши меня. Я упускаю эту любовь уже год, — ответил Курт. — Нет, нет. Тот студент, — уточнил Финн. — Сомневаюсь, что этот пиздюк — моя судьба, — сказал Курт, убедившись, что родители уже на приличном расстоянии. Хадсон рассмеялся, толкнул Курта в бок и пошел к машине чуть быстрее. Хаммел улыбнулся, закатил глаза и тоже прибавил шагу.***
— Пааап, эти обои невероятно тяжелые. Пусть их тащит Финн, — злился Курт. — И тебя, конечно же, не напрягает, что Финн прет стекла для витража и еще кучу всего, — указал Берт. — Честно говоря, не очень, — уже более спокойно сказал Курт. — Парень, извини, но эти обои твои, так что и тащить их тоже тебе, — улыбнулся Берт. — Идеально, — выдохнул Курт и понес обои к машине. «Ремонт — не самое лучшее, что было в моей жизни. Слава Богу, что я все купил, потому что еще одну такую поездочку я не выдержу. С другой стороны, новый интерьер всегда не помешает, поэтому я даже рад. Мои мысли меня не слушаются: то я ненавижу ремонт, то люблю. Скорее, ненавижу больше, потому что клеить эти обои и делать прочую хероту придется тоже мне. Нет. Ремонт - зло.»***
— Курт! Курт, проснись! — шептал Финн где-то недалеко от дивана. — Чего тебе, Хадсон? Уйди, я сплю, — зашипел Курт. — Нет, не уйду. Берт с мамой просили разбудить тебя. У них какая-то новость, — сказал Финн и ушел наверх. — Такая важная, что можно уйти к себе в комнату? — съязвил Курт. — Мне нужно в туалет, если тебе так важно. Могу сказать, зачем именно — ответил в тон ему Финн. — О боже. Не стоит, — поморщился Курт, встал и отправился в свою комнату, чтобы переодеться, потому что он так и не сделал этого, как только они вернулись из магазина.***
— Они сказали ждать их и не спать, потому что у них какая-то важная новость, — сказал Финн. — Да, но их нет уже два часа, — констатировал Курт, отпивая кофе. — Кофе на ночь вредно. Ты не уснешь, — сказал Финн, сведя брови. — Не для меня. Постоянно пью на ночь и ничего, сплю. — сказал Курт. — Господи, как вообще ты можешь его пить? — поморщился Хадсон. — Я помню твою неприязнь к нему, Финн. Но… Не знаю. Мама приучила меня пить кофе, — сказал Курт и задумался. Финн понял, что разговор зашел в тупик, и решил, что стоит помолчать минуть пять, как вдруг они услышали звук подъезжающей машины. — Боже милостивый, наконец-то, — сказал Курт и побежал к двери. Финн пошел за ним. — Вы сказали ждать вас и задержались так надолго! — прикрикнул на влюбленных Курт. — Прости нас, Курт. Нам нужно было заехать в одно место, — сказала Кэрол улыбаясь. — Вот, возьми, — Берт протянул Курту огромный малиновый пирог, который они покупали только по особенным случаям. Традиция. — Папа, что за особый случай? — напрягся Курт, потому что не мог его вспомнить. Кэрол и Берт показали руки, и Курт ахнул. — Твой папа сделал мне предложение! Мы женимся, мальчики, — со слезами на глазах сказала Кэрол. Финн молча смотрел на руки обоих, Курт плакал от счастья, не скрывая этого так же, как и Кэрол, а Берт тихо смеялся. — Боже мой… Папа… Кэрол. Я так рад за вас! — улыбаясь, сказал Хаммел-младший. — Финн? — вопросительно посмотрела на него мать. — Ээ… Ну я знал, конечно, что однажды это произойдет, но не был готов, что так скоро, — улыбнулся Финн, —, но я рад, правда рад за вас, — сказал он и обнял маму. — Так. С официальной частью покончено, идем есть пирог, потому что я голодный. В этом Бредстиксе толком не наешься! — ворчал Берт. Все семейство Хаммел-Хадсон прошло на кухню, Курт и Финн доставали чашки и наливали чай, пока «молодожены» обсуждали гостей. — Теперь мы точно братья, — сказал Курт. — Ну надо же, какая незадача. А я хотел жениться на тебе однажды, — сказал Финн с серьезным лицом. — О, да мы же сводные. Шанс есть, Финни, — подмигнул ему Курт. Оба еле сдержались от смеха, потому что их родители не поняли бы смеха. — Когда назначена дата бракосочетания? — поинтересовался Курт. — 20 сентября. Обычно погода в это время солнечная и теплая, что позволит уехать за город, — улыбалась Кэрол. — Очень верное решение. Я помогу вам с платьем, — ликовал Курт. — Ооо, бойся этого сорванца, дорогая, потому что из его рук выходят только самые прекрасные наряды, — отшутился Берт. Кэрол засмеялась, и Курт был готов поклясться, что это был самый счастливый смех, который он когда-либо слышал. Ночь. 26 июля День богат на события. Наконец-то Кэрол и папа поженятся! Я ждал этого практически с самого начала их отношений. Слава богу, что никто сегодня не заметил Марка и Роба, которые подошли ко мне в магазине, пока я ждал Финна. Их лица были такие скукоженные и нервные, что я хотел было уйти, но они позвали меня и сказали, что слышали о моем переводе в МакКинли. Конечно же, они и рады и расстроены. Кого еще они будут бить о шкафчики и над кем будут издеваться, когда я уйду. С другой стороны, их походы к директору и отстранения резко сократятся. Они просили забыть все, что между нами было и не говорить никому. Конечно, никто не хочет за решетку.