***
- Ты как? - Не спрашивай. В открытую дверь машины дыхнуло холодным воздухом ноябрьской ночи. Денис еще раз набрал в рот воды, прополоскал горло и, сплюнув наружу, захлопнул дверцу. Илья отрегулировал печку и привлек к себе измученного друга. Тот послушно ткнулся в привычно пахнущую сигаретами и одеколоном кожанку и расслабился. - Динь, что случилось-то? Ты так долго добивался этого мужика, неужели пьянка с какими-то девками стоит того, чтобы все пустить коту под хвост? Денис лишь хмыкнул и сильнее уткнулся в Илью носом. - Мелкий, ты чего? Не переживай ты так, ну сорвался, бывает. Я вообще сначала подумал, ты с мужиками кутить собрался, не удержался после такого... Воздержания. Не раскисай, ты что-нибудь придумаешь, ты ж у нас умный. Никуда он от тебя не денется. Крепкая широкая ладонь мягко опустилась на светлый затылок и, по-отечески погладив, прижала голову к Илюхиной груди. Туда, где расходились края куртки, где сквозь тонкий свитерок чувствовалось тепло человеческого тела. Близко, ближе, чем это должно было быть между друзьями. Денис покрепче ухватился за Илью и прошипел что-то, отдаленно похожее на: - Оннахуймненесдался... Илю-ушшша... - Ага, это ты ему скажи. - Он знает. - А вот с этого места поподробнее давай-ка. Ты же вроде как на него планы имеешь, все уши нам прожужжал, какой он невъебенный, разве нет? - Имею. Невъебенный, точно. Я ж его фактически свататься привел. Для отца. Вот и расхваливал. Не мог же я бате сказать, что это ему жених. Ты ж его знаешь, включил бы правильного папу и все коту под хвост пустил. - А мне, Динь? Мне тоже не мог? Денис потерся ухом об Илюхин свитерок и жалобно прошептал: - А как, Илюш? Как тебе-то сказать, что я тебе соперника нашел... Рука на затылке затвердела, сжалась в кулак на секунду и вновь обмякла. - Нормально всё. Прошло. Все-то ты знаешь, мелкий. Почему молчал? - Потому что доказывал, что уже не мелкий. - Доказал, Динь? Денис поднял голову и посмотрел Илье глаза в глаза. - Доказал, Илюх? - Доказал.***
Стараясь выбить из себя сердечную придурь, Антон с маниакальной настойчивостью высматривал между Денисом и Григорием жесты, телодвижения, что-то указывающее на начавшиеся близкие отношения. Чтобы окончательно поставить табу, наложить вето, вымести из головы этот романтический мусор к любовнику сына. Тяжело, очень тяжело ему дался тот памятный вечер. А Гриша как ни в чем не бывало пришел уже на следующий день. И каждый вечер становился для Антона испытанием на прочность. Вот он погладил Диньку по голове, похлопал по плечу, тронул спину, упираясь в спинку компьютерного кресла, наклонился к самому лицу, показывая что-то в чертежах. А вот Денис уселся на широкий подлокотник мягкого кресла к сидящему там Григорию. Почти привалившись к его плечу и наблюдая действия в мониторе ноутбука. Они так близко друг к другу. Улыбка, шепот, переглядки. Антон, чувствуя себя мазохистом, ушел на кухню, но и тут не нашел покоя - перед глазами осталась виденная картина. Да что ж за наказание такое. Не в силах совладать с эмоциями, решил оставить их наедине, сбежать от собственного наваждения и охладиться. Одевшись, потихоньку вышел в коридор и, наклонившись к ботинкам, услышал сзади: - Ты уходишь? - Да, - обернулся и встал, - надо по делам сходить. - На улице ледник, ветер поднялся сильный. Давай подвезу. - Ничего-ничего, я сам. Занимайтесь. - А мы как раз закончили. Остальное Денис может доделать сам. Да, Денис? Сын, появившийся в дверях комнаты, молча кивнул, внимательно глядя на мужчин. Антон растерялся. Григорий щелкнул у окна брелоком автозапуска, быстро оделся и шагнул к выходу. Как только за мужчинами захлопнулась дверь, Денис схватил телефонную трубку и спешно набрал домашний номер деда и бабушки. А следом и номер Илюхи. На улице уже стемнело. Машина, стоящая у самого подъезда, призывно моргнула, пискнула, и Григорий приглашающе распахнул перед Антоном дверь. Антон чувствовал себя пойманным в ловушку. Никак не получалось собраться духом и отказаться. Григорий стоял у открытой двери и молчал, глядя на него. И он сел в машину, вдохнул в себя запах салона и плюхнувшегося рядом Григория и понял, что ловушка захлопнулась. Смазливая блондинка прошлых лет пела: "Гриша, Гриша, прохудилась моя крыша. Я не знаю, как так вышло - только крыши нет..." В смятении Антон подумал, что это песня про него. Это у него прохудилась крыша... От Гриши. Он скосил глаза на Григория. Тот, поморщившись, стал жать кнопки на руле, пока из динамиков магнитолы успокаивающе не запели Scorpions. И вышел из машины, чтобы смахнуть наметенный на лобовое стекло снег. Под звуки любимой группы Антону полегчало, и он стал судорожно придумывать, куда же это ему сейчас "понадобилось по делам", когда раздался звонок мобильника. Впервые он был рад звонку матери и её приказу ждать их с отцом завтра в гости. - Так куда едем? - Григорий уселся обратно в машину и, улыбаясь, уставился на Антона. - В бар? - В магазин за продуктами. - На ночь глядя? Что за срочность? За пивом, что ли? - хмыкнули в ответ. - Нет, за жратвой. Завтра грядет зомби-апокалипсис, - попытался отшутиться Антон. - Я в роли зомби, а мой мозг будет съеден родителями, решившими во что бы то ни стало поздравить внука лично. Опомнились вот, рвутся нас осчастливить. - Вон оно что, - протянул Григорий. - Значит, погнали в гипермаркет, авось от количества съеденного они не доберутся до твоего мозга.