Инородное тело

      Рани вышла из ТАРДИС и огляделась. Конечно, сначала ей всё сказал сканер, а до него она изучила данные из общего справочника. Планета была не очень похожа на Галлифрей, но пригодна для обитания, а чтобы не куковать тут одной, и в надежде найти ресурсы и хорошего помощника, она выбрала момент, когда планету недавно колонизировали — конечно, вездесущее человечество. На всякий случай Рани оглянулась — её ТАРДИС сейчас была похожа на небольшой шаттл, даже со следами от столкновения с микрометеоритами и чуть закопчённым носом. Чтобы не пугать людей, она приземлилась достаточно далеко от их пока единственного поселения, которое выглядело как идиллический коттеджный посёлок. И его обитатели уже заметили её прибытие, четыре человека вышли ей навстречу. Она подождала их у своего «шаттла».       — Здравствуйте! — крикнул один из местных издалека, едва на уровне слышимости человека, но достаточно громко для галлифрейца.       Рани молча помахала им рукой в знак того, что слышит, но не хочет кричать. Ну и чтобы показать, что в руках у неё нет оружия, чего не скажешь о подходящих мужчинах.       — Здравствуйте! — уже не крича повторил один из подошедших. У него на черном строгом жилете выделялся металлический значок с надписью «Шериф». — Вы снова по поводу артефакта?       — Добрый день. Я вообще-то тут впервые, и не слышала ни о каких артефактах.       — Тогда зачем вы к нам?       — Я думала поселиться тут, не знаю, насколько, скажем, на некоторое время.       Мужчины переглянулись.       — У нас очень тихий посёлок, чем же он вас привлёк?       — Именно тем, что тихий, возможно? И я уверена, что могла бы приносить какую-нибудь пользу посёлку.       — Чем вы занимаетесь?       Весь разговор походил на допрос, но Рани подумала, что стоит один раз прояснить все детали, а дальше уже будет проще сосуществовать рядом, не задевая друг друга.       — Я биолог. А для ваших людей могла бы быть врачом или кем-то в этом духе. Ещё лучше, если вам нужно усовершенствовать что-нибудь, семена, например, чтобы местные вредители не поедали урожай, или чтобы продукты хранились дольше, — Рани не стала спрашивать, есть ли у них пищевой синтезатор, это и так было видно по показаниям ее сканеров.       — Это недопустимо! — в разговор влез высокий тощий мужчина во всём чёрном, кроме маленького прямоугольничка белого воротничка на шее.       — Ваше преподобие, позвольте всё же мне разговаривать с… нашей очаровательной гостьей, — постарался внести нотку дипломатии шериф. — Видите ли, мы улетели с Земли, чтобы жить в гармонии с природой, не извращая её, не вмешиваясь в то, что создано господом нашим.       — То есть врачи вам не нужны? — уточнила Рани.       — Почему, нужны. Болезни могут быть как испытанием божьим, так и бедой, насланной дьяволом. Человек может очиститься духовно, обратиться за помощью ко всевышнему, а вот животные… А они — наши кормильцы.       — А, без врачей вы как-нибудь, а ветеринар нужен, — сделала вывод Рани. — Я могу быть и ветеринаром, всё равно… — «вы — такие же животные, как и копытные», чуть не добавила она, но вовремя поняла, что понимания не встретит.       — Хорошо. Только никакого неестественного вмешательства, одни травки, настойки… ну чем там лечат.       — Да-да, я всё поняла.       — Община выделит вам дом, думаю, прежнего ветеринара, — шериф посмотрел на сопровождавших его мужчин, те согласно кивнули. — И ваш шаттл…       Рани оглянулась на свою ТАРДИС.       — Меня обещали ждать до вечера. Если мне тут не понравится, я улечу, если понравится — поставлю на автомат, он сам вернётся. Который из домов?              Дом оказался не таким уж и маленьким, как казалось издалека, такой же, как все остальные вокруг. Только перед домом было больше трав и цветов, начинающих зарастать сорняками без должного ухода. В самом доме было чисто, но слабый запах нежилого уже успел появиться. Провожатые хотели было познакомить Рани со всем посёлком, но она отговорилась усталостью после дороги и предложила перенести всё на завтра. До вечера Рани обошла дом, с особым интересом осмотрела кладовку, где с потолков пучками свисали травы, а на полках стояли бутылки и пузырьки со странным содержимым. Парочку Рани проанализировала — они могли использоваться в качестве лекарств, но таких слабых, что пришлось бы принимать их несколько дней до появления хоть какого-то эффекта. Рани подумала, что если это то, что здесь считают за лекарства, то её возможности они примут с радостью.       Ближе к вечеру она вышла из дома, чтобы переместить ТАРДИС.       — Здравствуйте, соседка! — поздоровалась из-за беленького заборчика незнакомая женщина, а стоящий рядом с ней мужчина степенно приподнял шляпу.       — Здравствуйте… соседи! — непривычно отозвалась она.       — Куда ж на ночь глядя?       — Так, небольшое дело, — уклонилась от ответа Рани и быстро удалилась в сторону околицы.       Соседи переглянулись, и женщина направилась в гости по другим соседкам.       На следующее утро шериф зашёл за новым ветеринарным врачом посёлка. Рани начала знакомиться со своими пациентами, которые в основном отнеслись к ней благосклонно, давали себя гладить, осматривать нос, глаза, уши и даже зубы, а всё остальное записывал себе в память портативный медицинский сканер.       Хозяева были настроены не всегда столь же спокойно. Хозяйка одной из коровы едва разрешила Рани осматривать своё сокровище, только вмешательство шерифа позволило пройти в хлев.       — Я не одобряю её, да! — страстно шептала хозяйка, миссис Патерсон, шерифу. — Вы же сами видите — в чём она ходит, что на голове! И вообще, ещё сглазит мне корову!       — Не допустим, не волнуйтесь, — весьма странно успокаивал шериф хозяйку. — Мы с пастором всегда бдим!       — Сегодня же сбегаю к нему, возьму что-нибудь от сглаза, — решила миссис Патерсон, и, кажется, эта идея принесла ей успокоение.       Разговор, конечно, не предназначался для ушей Рани, но она опять не подала виду, что услышала что-то лишнее. Но после него ей стали понятны странные взгляды в её сторону. Её практичный черно-бордовый брючный костюм был едва ли не единственным цветным пятном на улицах, если не считать зелени. Все женщины, которые ей встретились, были в длинных чёрных платьях или чёрных юбках и белых блузках, мужчины — в чёрных же костюмах-тройках.       Уже почти вечером выйдя от последнего «пациента», Рани хотела повернуть домой, но до сих пор сопровождающий её шериф поинтересовался:       — А в храм? Может, вы всё же хотите взглянуть на наш артефакт?       Рани удивлённо выгнула бровь:       — То вы зазываете всех на него посмотреть, то боитесь, что кто-нибудь захочет его заполучить. Это выглядит несколько противоречиво, вы не находите?       — Не очень. Мы действительно считаем, что нам повезло, что у нас есть эта вещь, с другой — мы не считаем, что должны скрывать её от мира. Она помогает нам крепить веру и чистоту в наших сердцах, и мы готовы этим делиться с теми, кто разделяет наши убеждения, кто будет смотреть на неё так же, как и мы, как на святыню. Но есть просто коллекционеры, которые хотят убрать её в шкаф у себя дома, для которых это просто дорогая игрушка, не несущая никакого духовного начала…       — Я всё поняла, — перебила шерифа Рани, которой вся эта околорелигиозная речь быстро надоела. — А что, были предложения купить?       — Были. И даже украсть пытались, поэтому мы теперь немного… более осторожны в том, чтобы сразу и безоглядно доверять чужакам.       — А мне вы уже доверяете?       — Это было бы преждевременно, — чуть улыбнулся шериф. — Но мы надеемся на то, что вы вольётесь в наше небольшое, но сплочённое общество, и станете одной из нас.       Рани не сдержала улыбку:       — Я плохо вливаюсь в общества. Но я надеюсь на взаимовыгодное сотрудничество, а со своей стороны гарантирую ответственно подходить к своим обязанностям.       — А взамен?       — Просто не мешать мне заниматься своими делами.       — Очень жаль. Но я всё же буду надеяться.       Рани пожала плечами: мол, можете надеяться на что угодно, хоть на то, что завтра солнце встанет на западе.              Выявив во время осмотра несколько хронических заболеваний, на следующий день Рани собралась к хозяевам больных животных — выдать им порошки, синтезированные в небольшой лаборатории ТАРДИС, но подкрашенные сеном из кладовки. Никого не оказалось ни в первом доме, ни во втором. Подойдя к третьему, Рани заметила появившуюся в конце улицы толпу, в которой, кажется, были все жители посёлка. На миг ей показалось, что её захлёстывает чёрная волна, но она отмахнулась от странных ассоциаций. По дороге от общей толпы отделялись группки, расходясь по своим домам, так что до неё дошло не так и много народа. Рани отдала лекарство и собиралась вернуться к двум пропущенным домам, как возле неё появился суровый «преподобный», как назвал его шериф при их первой встрече:       — Сегодня суббота! Вы пропустили богослужение!       — Погодите, погодите, — вмешался вездесущий шериф. — Кажется, вы, преподобный, немного спешите. Наша новая соседка тут только появилась, она должна осмотреться, может, у неё ещё календарь по меркам своей родины идёт?       — И когда же у неё должна была случиться суббота? — ядовито поинтересовался преподобный.       — В календаре моей родины нет такого понятия, — резко ответила Рани. — Могли бы сразу у меня поинтересоваться, я не через посредника, я тут стою.       — Я ещё раз призываю всех к спокойствию! — немного повысил голос шериф и обратился снова к Рани: — Вы куда-то шли? Я могу проводить?       Рани пожала плечами:       — Пожалуйста, если хотите. Я собиралась только отдать лекарства, мне ещё в четыре дома заглянуть.       — До свидания, ваше преподобие, — попрощался шериф, подставляя Рани согнутую руку. Она посмотрела сначала недоумённо, потом очень легко, почти не прикасаясь, положила на неё ладонь. — А вы уже хорошо тут ориентируетесь.       — У меня хорошая память, а один раз вы уже были так любезны, что познакомили меня почти со всеми.       — Это хорошо, это должно вам помочь.       — В чём?       — Прижиться здесь. Вы же говорили, что вас будут ждать до вечера, а раз вы до сих пор здесь, значит, вы твёрдо решили остаться. Я прав?       Рани решила не разочаровывать любезного шерифа и согласно кивнула, на всякий случай уточнив:       — А у вас даже прилетающие звездолёты не отслеживают?       — Мы ищем воссоединения с природой. Наша община зафрахтовала корабль, он привёз нас сюда, оставил всё необходимое, команда помогла со строительством на первое время — у нас были большие ангары на всех, и корабль улетел. А дома мы потом сами строили. И теперь у нас бывают только случайные путники, такие, как вы. Хотя я надеюсь, что вы у нас задержитесь.       — Я тоже на это надеюсь. Но «вливаться», как вы говорите? Я не уверена, что это возможно. У вас очень странные обычаи.       — Какие, например?       — Все ходят в чёрном.       — Это практично.       — Только не на природе. Коричневый более практичный.       — А ещё?       — Все женщины в каких-то странных чепчиках.       — Это ещё для того, чтобы не искушать посторонних мужчин. Дома они могут ходить и без чепчика, радуя глаз мужа. У вас, кстати, очень красивые волосы.       — Спасибо, вы и мне предлагаете начать прятать их под чепчик?       — Это было бы… удобней для всех.       — Не для меня.       — И всё? В смысле, всё, что вы не готовы принять — это определённый вид одежды?       — Нет, ещё эти странные сборища по субботам, на которых я, видимо, обязана бывать.       — Я понимаю, вы выросли среди атеистов.       — Не совсем так. Такое понятие, как иррациональная вера в высшее всезнающее существо и творца Вселенной мы проходили на уроках знакомства с культурами примитивных народов, но никогда не сталкивались с таким в жизни.       — Вот видите, — шериф проглотил замечание о примитивных народах. — И вы живёте с установками, заданными вам с детства, привитыми без осмысления, без критического подхода. Может быть, настало время задуматься и самой выбрать.       — Я не…       — Ладно-ладно, я вас не тороплю, живите, осматривайтесь, общайтесь с нашими людьми. Заходите в церковь, там не только богослужения, там собираются все, весь посёлок, и сразу чувствуется такая общность, такая поддержка. Мы тут, можно сказать, одна большая семья. Надеюсь, понятие семьи у вас было не только на уроках? — пошутил шериф.       Рани только улыбнулась. Во всяком случае, оно отличалось от местного.       За время разговора они обошли все необходимые дома, и Рани раздала лекарства и подробные инструкции, как и что с ними делать.              По возвращению домой она обратила более пристальное внимание на свой цветник, проверила анализатором всё, что там росло, определила, где что-то полезное, а где просто красивое, хотя при должном подходе всё можно было использовать как полезное. Подумала, что это в основном растения, привезённые людьми с собой, местные были на положении исключительно сорняков, а ведь у них тоже могли быть интересные свойства. Только искать их надо было не в посёлке, а далеко, за распаханными полями, в оставшихся нетронутыми оврагах, в лесу. Туда она и уходила по утрам целую неделю, и возвращалась к вечеру, с новыми и новыми травками.       — Соседка! — внезапно окликнула женщина Рани, когда она уже почти вошла в дом. — Осторожно, они ядовитые! Те яркие цветы! Зачем вы их сорвали?!       — Я как раз хотела составить что-то вроде гербария, которые ядовитые, которые нет, а что можно использовать как лекарственное, — сформулировала Рани свои цели более понятным для местных образом.       — Но они ядовитые! Наши люди сталкивались с такими — они оставляют язвы! Покажите руки!       Рани уже успела положить свой «букет» и посмотрела на руки — только чуть видное покраснение на пальце, но скорей оттого, что она долго держала ножницы, срезая траву. Соседка тоже заметила, что никаких язв нет.       — Я была в перчатках, — сказала Рани и закрыла дверь перед носом взволнованной женщины. Та всплеснула руками и понесла новость по другим домам.       Пока Рани даже не задумывалась, чем бы она хотела заняться «для себя». Некоторые из прежних задумок уже были неактуальны, для каких-то не хватало оборудования, разве что сходить посмотреть, что у местных за артефакт? Вдруг какая-нибудь ценная и с её точки зрения установка? И на семейную атмосферу взглянуть, ведь она же действительно учёный и должна всё изучить сама, раз есть такая возможность, хотя общественные дисциплины — совершенно не её профиль.       Будто прочитав её мысли, в субботу с утра появился шериф.       — Я, видимо, всё же у вас под подозрением, раз вы так не сводите с меня глаз, — попыталась пошутить Рани, увидев его за дверью. — Что, впрочем, кстати — я собиралась посмотреть на ваш артефакт. Пусть у меня будет свидетель, что я с ним ничего плохого не сделала.       Шериф на миг смутился, услышав, что он не сводит с неё глаз, но потом понял, что она совсем не то имела в виду.       — Я очень удачно зашёл, в таком случае. Артефакт в храме, а туда в таком виде нельзя.       — Что не так с моим видом? — удивлённо оглядела себя Рани.       — С непокрытой головой и в брюках.       — Но вы же ходите туда в брюках!       — Продемонстрируйте уважение к нашим традициям, ведь это вы к нам прилетели. Женщины в храме должны быть в юбке, желательно ниже колен.       — Это смешно, честное слово, — проворчала Рани. — Я не заметила, у вас есть что-нибудь вроде магазина одежды?       — Нет, все шьют для себя сами. Кто недостаточно хорошо умеет, просит своих более рукодельных подруг.       — Примитивное натуральное хозяйство.       — Естественность.       — Тогда вам придётся подождать. Проходите, можете себе налить чего-нибудь — чай, кофе, вода… кажется, больше у меня ничего нет.       Шериф на миг замялся.       — Я тут, на улице подожду.       Рани пожала плечами и пошла искать юбку.