Змея по имени Волдеморт

      После первой недели Гарри незамедлительно пришел к выводу, что скучающий Темный Лорд был едва ли не хуже, чем Лорд, швыряющий в него Непростительными. Волдеморт принялся развлекаться. Он оскорблял различных обитателей Хогвартса и ныл, как ему хотелось бы убить каждого студента в Хогвартсе, потому что все их подростковые проблемы убивали его клетки мозга. В первый день это звучало забавно, но на следующий день стало раздражать, и в конце недели Гарри стал таким же сердитым, как и Волдеморт.       В один из субботних вечеров Гарри сидел перед камином в гостиной, лениво наблюдая за шумным турниром своих однокурсников гриффиндорцев, которые резались в подрывного дурака. Гарри наслаждался зрелищем, но Волдеморт счел его оскорбительным, и решил высказать свое мнение. Гарри старался сохранять спокойствие, и у него получалось, но после четвертого неприятного комментария терпение Гарри лопнуло.       — Будь так добр, заткнись.       Волдеморт в гневе зашипел на Гарри, но прежде, чем он смог возразить, Гарри гневно зашипел на него.       — Нет, не говори ничего! Я всю неделю выслушивал, как ты скулил и закатывал истерику из-за каждой мелочи, а теперь хватит! Это мои друзья, чьи смерти ты расписываешь, и я устал слушать об этом. Я знаю, ты ненавидишь всех присутствующих здесь людей, но ты думаешь, что мне легче? Нет! Убийца моих родителей спит со мной в одной постели, а я каждый долбаный день таскаю его у себя на шее! Мне плевать, если ты будешь рассказывать, как буду умирать я, но если ты будешь угрожать моим друзьям, можешь убираться и сам придумывать, как превратиться обратно в человека!       На лице Гарри застыла гневная маска. Сверкнув зелеными, как цвет Авады, глазами, Гарри небрежно стащил длинное тело Волдеморта с себя, поднялся с кресла и бросил змею на освободившееся место. Оглядевшись, Гарри заметил, что внимание всех гриффиндорцев было приковано к карточной игре, и никто не заметил его гневную тираду. Даже если кто-то и обратил внимание, Гарри было без разницы. Он честно не мог заставить себя успокоиться, хотя знал, что потом его будут сопровождать любопытствующие взгляды.       Гарри быстро прошел из гостиной в спальню, бросился на кровать и задернул полог. Он лежал, разглядывал каменную кладку на потолке и проклинал несправедливость в жизни. Почему именно ему достаются все шишки от Судьбы?       Спустя некоторое время Гарри ощутил слабую боль, которая постоянно увеличивалась, пока он был вне гостиной. Гарри догадался, что это, должно быть, заклинание Дамблдора, связывающее его и Волдеморта. Гарри усмехнулся ее бесполезности. Интересно, зачем вообще Дамблдору было его накладывать? Ощущения были вполне терпимыми, их можно было легко проигнорировать.       Через несколько секунд Гарри услышал звук шагов по лестнице в сторону комнаты.       — Э… Гарри? — прозвучал голос Рона с другой стороны полога.       Вздохнув, Гарри сел, отодвинул полог и посмотрел на своего друга.       — Да, Рон?       Рыжий выглядел немного смущенным, но Гарри не знал, в чем дело.       — Что-то случилось?       — Да. Твоя змея…       Гарри усмехнулся.       — И чем он занимается? Бьется в истерике и угрожает другим студентам? Надеюсь, что кто-нибудь швырнул в него книгой.       Если Рон и подумал, что этот комментарий звучит странно по отношению к змее, но ничего не сказал.       — Эм… нет. На самом деле похоже, будто он находится под каким-то болевым проклятием. Гарри уставился на Рона.       — В смысле?       — Ну… — Рон провел рукой по голове, взъерошив волосы. — Он корчится на полу и издает эти странные звуки… шипит. Это пугает других.       Гарри побледнел, внезапно догадавшись. Эта неясная боль, которую он ощущал и полагал идущей от связывающего заклинания, была не его боль. Это была боль Волдеморта, которая доносилась до него через их странную связь сознаний. Заклятье Дамблдора было не настолько слабым и не настолько бесполезным, как он думал. Просто оно затрагивало только Волдеморта, а не Гарри.       Гарри задумался, действительно ли Дамблдор знал о Волдеморте больше, чем полагал Гарри.       — Проклятье!       Гарри выругался и помчался по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Он обратил внимание, что чем ближе он был к гостиной, тем слабее становилась боль, но на ее место пришли гнев и сильная усталость.       При виде Волдеморта Гарри испытал шок. Бока змеи тяжело вздымались, вокруг рта были следы пены. Красные глаза были тусклыми, как старая кровь, утратившие свой ярко-красный цвет. Гарри даже не знал, был ли Волдеморт в сознании.       — Ты выглядишь ужасно, — прошептал Гарри. Волдеморт не ответил. По всей видимости, ему было настолько плохо, что он просто не мог.       И в такие моменты Гарри ненавидел быть гриффиндорцем. Ненавидел чувствовать вину за страдания других.       Это ведь был Темный Лорд, убийца невинных. Он, очевидно, заслужил боль, которую получил. Но Гарри чувствовал странную смесь вины, жалости и чего-то еще. Он бережно поднял змею с пола и аккуратно прижал к груди.       — Тебе повезло, — пробормотал Гарри под нос, снова шагая к выходу из гостиной к лестнице. Гриффиндорцы вокруг него перешептывались и не сходили с места, пока Гарри не скрылся из виду. Когда он поднялся по лестнице, то услышал, как они возобновили свою громкую карточную игру.       Вернувшись в спальню, Гарри снова залез на кровать и улегся на спину, все еще прижимая Волдеморта к груди. Постороннему наблюдателю, если бы он знал, кто эти двое, это показалось бы странным, но Гарри все еще ощущал беспокойство, пусть и о своем потенциальном убийце. Его руки все еще обнимали бледное тело, пальцы рассеяно поглаживали гладкую кожу, пытаясь утешить. Хотя Гарри было неприятно признаваться, он чувствовал жалость и сочувствие к Волдеморту. Он сам провел десять лет с людьми, от которых никуда нельзя было деться, и которые ненавидели его, причиняя ему боль. Он полностью зависел от их жалких подачек, чтобы выжить. Да, он очень хорошо понимал Волдеморта.       Несколько минут Волдеморт не подавал признаков жизни, разве что его бока мерно вздымались и опускались. Гарри и Волдеморт долго находились друг от друга дальше, чем десять футов, и связывающее заклинание сработало. Боль не сразу была сильной, давая Волдеморту возможность сократить дистанцию, чтобы ослабить действие заклятья, но Гарри вспомнил, что место, где он нашел Волдеморта, четко указывало, что он на самом деле полз прочь от того направления, где был Гарри. И это, очевидно, усилило действие заклятья, ухудшив ситуацию.       «Глупый упрямый Темный Лорд», — мысленно упрекнул его Гарри.       Что же теперь делать? Было только одно, что Гарри смог придумать. Но… Гарри никогда не пытался связаться с Волдемортом таким образом. Все время это делал Темный Лорд. Может ли Гарри войти в его разум через их связь?       Закрыв глаза, Гарри попытался почувствовать ту нить, что соединяла их разумы, попытался проскользнуть по ней в сознание Волдеморта. И, к удивлению, понял, что ему это легко удается. Видимо, окклюментивные щиты перестали работать, когда Волдеморт потерял магию. Его сознание было полностью открыто.       Зная по собственному опыту, как это бывает неприятно, когда кто-то копается в личных мыслях, Гарри сосредоточился, стараясь не проникать слишком глубоко. Он старался не задумываться, что проявляет осторожность, поскольку знал, что иначе будет корить себя за упущенную возможность проникнуть в глубинные мысли и планы этого человека. Гарри не был опытен в этом виде магии, и поэтому не знал, где границы между «глубоко» и «очень глубоко», а так же что нужно, чтобы проанализировать состояние Волдеморта. Все, что ему было доступно — неясные эмоции, но не четкие мысли. Гарри ощущал себя в разуме Волдеморта, но не имел ни малейшего понятия, что нужно делать, и как его разбудить. Закончив свой эксперимент, он прибег к иным методам — несильно щелкнул змею по макушке.       — Эй, змеелицый, проснись.       Ощущение, которое пронзило Гарри благодаря их связи, было похоже на взрыв. Гарри понял, что Волдеморт приходит в себя. Его тусклые глаза налились цветом алой крови, а тело дернулось.       — Ты в порядке? — тихо спросил Гарри. Волдеморт вздрогнул.       — Я ненавижу Дамблдора! — раздалось в ответ тихое шипение. Гарри рассмеялся и аккуратно погладил Волдеморта пальцем между глаз, радуясь, что с ним все в порядке.       — Должен признать, заклинание вышло довольно занятным. Я имею ввиду связывающее заклинание. Оно специально предназначено для тебя, если мы когда-нибудь отдалимся. Полагаю, что Дамблдор подозревает тебя больше, чем мы думали.       — Прелестно, — проворчал Волдеморт. Гарри показалось, что его голос звучал измученно.       Они замолчали. Гарри аккуратно поглаживал вялую мордочку Волдеморта, безучастно смотря вверх.       — Я знаю, ты ненавидишь быть здесь со мной, — тихо прошептал Гарри, — и я просто хочу сказать тебе, что понимаю, как ты себя чувствуешь. Я так ощущал себя со своими родственниками.       Гарри говорил, не зная, был ли Волдеморт в курсе того, что он рассказывает.       — Я бы хотел рассказать им, как мне живется с ними. Но я не могу. Потому что я вынужден оставаться с ними. И все, что я мог бы сделать, лишь ухудшит положение в сотни раз. Я знаю, что тебя злит тот факт, что ты вынужден полагаться на меня, своего злейшего врага, но, пожалуйста, поставь себя на мое место. Трудно смотреть в глаза друзьям, зная, что маг, который готов их мучить и убивать за их смелость и просто за то, что они дышат, висит у меня на шее, проклиная день, когда они родились. Гарри сглотнул.       — Я спрашивал себя: являюсь ли я предателем, помогая тебе, хотя этим самым я дал всем несколько дней мира. Ты ведь всего лишь чертова змея. Что ты можешь сделать со мной, укусить? Я мог бы легко решить все свои проблемы, просто кинув в тебя Аваду Кедавру, и ты ничего не смог бы с этим поделать.       Гарри вздохнул. Тело Волдеморта приподнялось и опустилось у него на груди, несмотря на его слова. И это беспокоило его долгое время. Но не было никого, с кем он мог поговорить про это — спасение Волдеморта. И, по понятным причинам, Гарри не хотел, чтобы об этом кто-либо знал. Но сейчас Гарри не мог остановиться.       — Назови меня глупым гриффиндорцем, если хочешь, — сказал Гарри змее, —, но я не смогу жить спокойно, если убью тебя таким подлым образом. Я почему-то не могу позволить величайшему волшебнику в магической истории умереть такой жалкой смертью, неспособному защититься, даже если это и будет обозначать спасение магического мира от войны. Возможно, я не так храбр встретиться с тобой лицом к лицу в твоем человеческом облике, но еще больше я боюсь убить тебя сейчас, как последний трус. И стать таким, как ты.       — Гарри… Услышав свое имя, Гарри растерялся. Его пальцы замерли, прекратив гладить змею. Он внезапно осознал, что он делает и с кем. Зеленые глаза встретились с красными.       — Ты действительно другой… или просто очень глупый, — в воздухе мелькнул раздвоенный язычок. — Я постараюсь удержать свое мнение… при себе, чтобы не задевать твою нежную психику.       Гарри улыбнулся, потому что эти слова, хоть и не были извинениями, но были очень близки к этому. И, похоже, Волдеморт не говорил так ни с кем, кроме Гарри. — Хорошо, спасибо.       Гарри вытянулся на постели, ощущая странное удовлетворение, охватывающее их обоих. Его пальцы скользили по чешуе Волдеморта, успокаивая измученного Темного Лорда, и в то же время Гарри сам медленно погружался в сон. Через некоторое время он уснул, не переставая думать, что это было совершенно безумно, так поступить с Волдемортом. А Волдеморт спал, свернувшись калачиком у него на груди.       Ночью Гарри проснулся и обнаружил, что Волдеморт переполз на свое привычное место на краю кровати. Слегка озябший, Гарри подтянул одеяло, стараясь не потревожить Лорда, и набросил на него Согревающие Чары, прежде чем снова уснуть.

***

      Следующим утром было воскресенье. Гарри проснулся и стал собираться на завтрак. Он и раньше всегда брал Волдеморта с собой в ванную, чтобы тот мог греться в теплом паре во всех душевых кабинках, но теперь Гарри понял, что никуда от этого не денется, даже если и захочет, из-за противного связывающего заклинания, висящего на Волдеморте. Гарри молча позволил змее обвить его руку и переползти на шею, прежде чем пойти в ванную, и нехотя подумал, что ощущение змеиного тела на плечах уже стало своего рода привычкой.       Спустя некоторое время Гарри, уже полностью одетый, спустился по лестнице и вышел из гостиной, неся с собой «замаскированного» Темного Лорда.       В Большом Зале было меньше народу, чем обычно, поскольку в воскресенье многие студенты предпочитали отсыпаться, чем идти на завтрак. Гарри увидел Дамблдора, одетого в солнечно-желтые одежды в переливающийся сине-зеленый горошек. Он поднялся с сиденья и приблизился к директору, прежде чем тот успел уйти.       — Сэр, я могу поговорить с вами?       Голубые глаза Дамблдора блеснули. Дамблдор дружелюбно улыбнулся, но внезапное осознание, что этот человек умирает, окатило Гарри холодом, несмотря на то, что он чувствовал некое разочарование в Дамблдоре.       — Конечно, мой дорогой мальчик. Ты не будешь против, если мы поговорим в более уединенном месте?       Гарри кивнул и последовал за Дамблдором, который привел его в комнату возле Большого зала. Гарри уже бывал в ней на четвертом курсе, после того, как его имя выбрал Кубок Огня. Дамблдор сел в кресло, покрытое ярко-зеленым плюшем, и указал Гарри на такое же напротив. После того, как Гарри устроился поудобнее, Дамблдор серьезно посмотрел на него.       — И о чем же ты хотел поговорить, Гарри?       — Ну… — начал Гарри, от чего Волдеморт под его подбородком замер. — Вчера я обнаружил некоторые неприятные особенности Связывающего заклинания, которое вы на нас наложили. Я вчера не придал этому значения и оставил Томми в гостиной, а сам поднялся наверх, чтобы кое-что взять. Но потом пришел Рон и сказал, что с Томми что-то не так. Тогда я вспомнил о заклинании и вернулся обратно. И обнаружил, что моя змея потеряла сознание от боли.       Гарри постарался придать обвиняющие интонации голосу и укоряюще посмотрел на Дамблдора. И понял, что у него получилось.       — Профессор, я, конечно, понимаю необходимость этого заклинания, но не могли бы вы сделать его менее болезненным? Томми был не виноват, что я оставил его, но именно он пострадал. Пожалуйста, сэр, я не хочу, чтобы моим друзьям причиняли боль. Гарри смотрел в лицо Дамблдора и неожиданно почувствовал, как на его сознание что-то давит. Причем это было очень похоже на ту магию, которую использовал на него Волдеморт. Ощущение было немного другим, скорее всего потому, что оно не шло через их особенную связь, но Гарри мог с уверенностью сказать, что Дамблдор пытается проникнуть в его мысли. Гарри постарался как можно подробнее вспомнить свои чувства, когда нашел Волдеморта на полу, давая директору на секунду это увидеть, а затем опустил глаза. Гарри озадачился, как часто Дамблдор читает чужие мысли, и почувствовал раздражение. Он знал, что Дамблдор был легилиментом, но Гарри впервые почувствовал это, глядя в голубые глаза Дамблдора. Ему стало интересно, может быть, Волдеморт смог бы научить его Окклюменции… да кто угодно был бы лучше Снейпа!       «Хотя этот урод уже побывал в моей башке», — подумал Гарри с негодованием. В его глазах промелькнуло что-то безумное.       Дамблдор вздохнул, и Гарри вновь устремил на Дамблдора свои обычные зеленые глаза.       — Гарри, мне очень жаль, что я причинил неудобства тебе и твоей змее. Я всего лишь беспокоился о безопасности студентов, — произнес Дамблдор.       — Томми ничего не сделал, как и обещал, — возразил Гарри.       — Да, не сделал, — медленно кивнул Дамблдор. — Хорошо, Гарри. я вместо этого заклинания наложу другое, которое действует похоже на веревку. Ты будешь чувствовать некоторое натяжение, и оно будет связывать вас обоих. Это удержит Тома от побега, примерно как поводок на собаке. Тебе это подойдет?       — О, да, — с энтузиазмом кивнул Гарри. — Это намного лучше. Спасибо, сэр. Извините за неудобства.       — Не думай, об этом, Гарри, — мягко ответил Дамблдор.       Вытащив палочку, Дамблдор снял предыдущее заклинание и наложил новое на Гарри и Волдеморта, пребывающего в виде змеи. Чтобы дать Гарри понять, как теперь будут работать Связывающие чары, Дамблдор велел Гарри положить «Томми» на стул и отойти. Когда Гарри дошел до другого конца довольно большой комнаты, он почувствовал, что его левое запястье что-то стягивает и немного покалывает. Продвинувшись еще немного, Гарри увидел, как Волдеморт соскальзывает с кресла. Заклинание работало в точности так, как сказал Дамблдор — словно Гарри и Волдеморт были связаны одной веревкой.       — Великолепно! — восхищенно воскликнул Гарри.       — Ну, если это все… — улыбнулся Дамблдор.       — Да-да, — кивнул Гарри. — Спасибо, что уделили мне время.       — Всегда пожалуйста, мой дорогой мальчик, всегда пожалуйста.

***

      После ухода из Большого Зала Гарри еще некоторое время бродил по замку, не желая возвращаться в гостиную Гриффиндора. То, что Дамблдор вторгся в его мысли, сильно обескуражило Гарри.       — Поттер?       Словно в попытке убедиться, что все в порядке, Гарри протянул руку и погладил гладкую кожу Волдеморта. Похоже, эта привычка быстро к нему привязалась.       — Я чувствовал Дамблдора у себя в голове. И мне это не понравилось.       Волдеморт недовольно зашипел, слегка раздув капюшон и высунув язык.       — Мерзкий старикашка! Поттер, почему ты не изучал Окклюменцию?! Разве никто не беспокоился, что злой Темный Лорд вытащит все их секреты из твоей головы?       Гарри фыркнул, поняв, что Волдеморт в кои-то веки пошутил.       — Они пытались научить меня, но, как ты сам видишь, выбранный Дамблдором учитель не особо меня любит.       Небольшого намека оказалось Волдеморту достаточно.       — Он велел Снейпу учить тебя, не так ли?       — Да, — хмуро ответил Гарри. — Как видишь, он не достиг больших успехов, прежде чем мы прекратили занятия. Но не могу сказать, что жалею. Он выгнал меня, когда я подсмотрел в его Омуте Памяти некоторые очень личные воспоминания. Гарри повернул голову, чтобы посмотреть на Волдеморта, который, в свою очередь, так же повернулся к нему. Их лица были настолько близко, что, когда Волдеморт высунул язык по змеиной привычке, то кончик коснулся уголка рта Гарри. Гарри дернул губой от этого прикосновения, а в голове у него вдруг всплыл вопрос, считается ли это поцелуем. Ошарашенный своими собственными мыслями, Гарри твердо решил, что это была только случайность.       Не ведая о вихре мыслей в голове Гарри, Волдеморт поинтересовался:       — Поттер, почему ты доверяешь Дамблдору? Он ведь пытался влезть в твои мысли.       — Нет, я не доверяю ему во всем, — вздохнул Гарри. — Как ты упомянул, он пытался проникнуть мне в голову, и именно по этой причине я не могу полностью ему доверять. Но это не значит, что я ненавижу его. На самом деле, Дамблдор сделал много ошибок, но, несмотря на это, многие смотрят на него, как на всеведущего. Но то, во что я действительно верю, это то, что он делает все лишь для Всеобщего Блага. Он верит в Пророчество, по которому я единственный, кто может победить тебя, Мерлин знает, почему. Но сейчас именно это заставляет Дамблдора делать все, чтобы я, его оружие, оставался по-прежнему «на его стороне». Это война, и невозможно остаться незапятнанным. Да ты сам это знаешь. Мне могут не нравиться его методы или все его идеалы, но твои мне тоже не нравятся. Я бы сказал, что его сторона — это меньшее из двух зол.       — Хех, Поттер, звучит так, словно ты собрался собирать свою собственную армию.       Гарри рассмеялся.       — Я бы мог, но не придется ли мне тогда выступать против тебя и Дамблдора одновременно? Мерлин, мне хватает того, что у меня есть. Еще и вас обоих делать своими врагами…       — О, Поттер, я бы мог помочь тебе против него.       — Не сомневаюсь, — Гарри покачал головой, слегка развеселившись и продолжил слегка небрежно: — А когда Дамблдор пытался заглянуть в мою голову, ты разве не переживал, что он может выяснить, кто ты?       — Поттер, я не собираюсь учить тебя Окклюменции! Гарри пожал плечами. Стоило попробовать, не так ли? Но Волдеморт, похоже, не закончил.       — Однако… Если бы ты попал в Запретную Секцию, то там мог бы поискать книгу под названием «Магия Разума». Там может оказаться кое-что полезное для тебя. Гарри довольно улыбнулся.       — Всегда ищешь для себя выгоду, не так ли?       — Не наглей, мальчишка!

***

      Гарри решил не затягивать с изучением Окклюменции, и вечером в воскресенье, накинув мантию-невидимку, пробрался в Запретную Секцию библиотеки и взял книгу, которую называл Волдеморт. Вернувшись в свою комнату, он незамедлительно приступил к чтению. И даже прочитав всего лишь первую главу, Гарри уже мог сказать, насколько плохо на самом деле учил его Снейп. Первыми шагами к умению ограждать свои мысли должны были стать несколько дыхательных упражнений, а не то, что с ним делал Снейп. Гарри убедился, что они намного эффективнее помогали очистить разум, нежели палочка у лица. Выкинув из головы все лишнее, уснул Гарри вечером с легкостью.

***

      Следующее утро было началом новой учебной недели, последней перед рождественскими каникулами. Вместе с Роном и Гермионой Гарри рассматривал перечень контрольных работ, которые необходимо сдать в течение недели. Гарри обнаружил неожиданный талант Волдеморта в объяснении непонятных вещей, с которыми сталкивался Гарри. Он знал, что Волдеморт не один, а два раза пытался устроиться на должность преподавателя ЗоТИ, но сама мысль, что Волдеморт преподает магию куче сопливых детишек, была чрезвычайно забавной. Тем не менее, он был впечатлен, что злой Темный Лорд, как ни странно, мог бы прекрасно справляться с работой. Кто бы мог подумать? За завтраком в Большом Зале Рон и Гермиона обсуждали свои планы на празднование Рождества, и Гарри понял, что забыл сказать Рону, что не поедет в этот раз к нему в Нору. Он знал, что эта новость окажется неприятной, но, тем не менее, сказал Рону. У Рона отвисла челюсть, от чего он стал выглядеть смешно.       — Но… Но, Гарри! Ради всего, почему ты решил остаться здесь?! Это же будет так скучно! Мама и папа будут рады тебе!       — Согласна, — произнесла Гермиона. — Ты действительно хочешь провести всю неделю в пустом замке? Не вижу, что тебя может здесь держать.       Гарри пожал плечами и попытался выгадать время, чтобы додумать оправдание, которое он придумал лишь наполовину. Он огляделся, и Гермиона, поняв намек, наложила вокруг них Заглушающие чары.       — Я слышал, — Гарри сделал озабоченное лицо, — что Дамблдор и Снейп говорили о подозрительном отсутствии Волдеморта последние несколько недель. Гермиона и Рон нахмурились.       — Что ты имеешь ввиду, Гарри? — спросила Гермиона.       — Я не знаю, но, похоже, его никто не видел, даже Пожиратели. Словно он испарился.       — Я думаю, все это чушь. Темные Лорды не исчезают так просто, — фыркнул Рон, с жадностью откусывая тост. Гарри не обратил на это внимания, зная о некультурных манерах своего приятеля.       — Точно, — согласился он. — Волдеморт что-то задумал. Вот поэтому я думаю, что должен остаться.       — Эм… я до сих пор не понял, — протянул Рон.       — Я остаюсь здесь, — вздохнул Гарри. — На случай, если он что-то задумал против меня.       И Рон, и Гермиона замолчали, обдумывая сказанное.       — Гарри, — наконец неуверенно сказала Гермиона, но Гарри только покачал головой.       — Нет, я принял решение. Я не хочу никого подвергать большей опасности, чем необходимо.       — Играем роль Спасителя? — вмешался Волдеморт. Гарри старался не выдать это ни хмурым жестом, ни смехом, чтобы сохранять выражение лица, соответствующее разговору с Роном и Гермионой.       — Хогвартс безопасен, чтобы я здесь оставался. Кроме того, — улыбнулся Гарри, чтобы успокоить своих друзей, — это даст мне много времени, чтобы я мог сделать домашнее задание и кое-какие исследования. Я слишком долго откладывал изучение продвинутой магии. Это чушь, что Волдеморт будет играть по-честному и использовать только заклинания школьного уровня.       Змея прошипела что-то похожее на «мечтай, мечтай». Гарри сделал вид, что не услышал. Понимая, что Гарри не передумает, Рон и Гермиона неохотно кивнули.       — Ну, Гарри, если ты вдруг захочешь, что мама всегда будет рада тебя видеть. Рождество будет скучным без тебя, — надулся Рон, потягивая тыквенный сок.       — Я уверен, что все пройдет отлично, Рон. Там будут Фред с Джорджем и все остальные…       — Не напоминай мне! — побледнел Рон. — Я знаю, что они опять сделают из меня объект для испытания своих новых шуток. И если я вернусь, похожий на жабу, то знай, что со мной произошло. И только ты будешь в этом виноват, поскольку тебя не будет, чтобы остановить их!       — Будто я бы смог, — хмыкнул Гарри. Гермиона сняла Заглушающие Чары, и они закончили завтрак, говоря о всякой ерунде. Гарри ничего не мог поделать с легким чувством вины, поскольку обманул своих друзей. Но потом он напомнил себе, что делает это ради них, и смог затолкать его поглубже. Похоже, ощущение вины — это чувство, которое собиралось быть с ним, пока он не разберется с Волдемортом. И он мало что мог с этим поделать.       На самом деле он с нетерпением ожидал того момента, когда останется в Хогвартсе наедине с Темным Лордом, «замаскированным» под змею. Конечно, Волдеморт висел у него на шее практически круглосуточно, но это не значит, что у него было время поговорить с ним. У него почти не было времени — квиддич, уроки, домашняя работа, друзья… У Гарри было много вещей, о которых он хотел спросить, и только сам Волдеморт мог на них ответить. Или, возможно, причина, по которой он хотел остаться с Волдемортом, была в том, что Гарри начал рассматривать убийцу своих родителей как своего рода… друга… Хотя слово «друг» было бы слишком сильным словом. Конечно, он вряд ли может считать Волдеморта кем-то близким, но они уже стали кем-то вроде приятелей.       Гарри подумал, что его жизнь не может пойти кувырком еще больше. Он встряхнул головой, отгоняя неприятные мысли, и двинулся вслед за своими друзьями на первый урок.       — Итак, Волдеморт, — поинтересовался Гарри чуть позже, сидя за партой в ожидании начала урока ЗоТИ, — что ты скажешь об уровне образования в Хогвартсе по сравнению с теми годами, когда учился ты? Снейп посмотрел на него со своего места со странным выражением лица.       — Зачем тебе это? — с видимым раздражением спросил Волдеморт.       — Просто интересно. Могу ли я научиться тем же вещам, чему научился и ты?       — В большинстве своем да, — неохотно ответила змея. - Похоже, некоторые вещи, которые вы изучаете, просто не были известны в мои времена.       — Ага, «в твои времена», — усмехнулся Гарри. — Ты такой старый… Волдеморт надулся, негодуя.       — Поттер, я не старый! — он выплюнул это слово, будто проклятие.       — Угу. Тебе сколько, лет сто? Волдеморт резко зашипел, от чего окружающие Гарри ученики бросили на него несколько испуганных взглядов, особенно Снейп, который побледнел еще больше. Больше, чем обычно.       — В один прекрасный день я убью тебя, Поттер! И это доставит мне невыразимую радость!       Гарри сделал вид, что обиделся.       — Ты серьезно? Я ведь дал тебе свою кровь для Ритуала Воскрешения. Это что, уже не считается?       — Какая часть из фразы «кровь врага, взятая насильно», тебе непонятна? — Волдеморт вытянулся от смеха. Снейп не сводил с них глаз. Перо в его руке словно замерзло над пергаментом, черное чернильное пятно медленно расплывалось под кончиком.       — О, точно, я и забыл. Слушай, уже пять минут, как Снейп должен был начать урок. Раньше такого не случалось… Волдеморт обернулся и посмотрел на темноволосого человека за учительским столом, обнаружив, что тот смотрит, не мигая, на Мальчика-Который-Выжил. Волдеморт обернулся к Гарри.       — Ты специально завел этот разговор, чтобы обратить на нас внимание этого предателя! Ты использовал меня! ..       — И все прошло отлично! Слушай, а он все еще смотрит! Волдеморт снова поглядел назад и увидел, что Снейп по-прежнему, не сводит с них глаз.       — Знаешь, Поттер. Ты неплохо действуешь. Если ты присоединишься ко мне, я, может быть, научу тебя большему.       — Не мечтай, Волди, — проговорил Гарри сквозь смех. Волдеморт разразился привычными угрозами, но Гарри не обратил на это внимание. Он замолчал, сосредоточившись на предстоящем уроке, давая возможность Снейпу прийти в себя. Однако, Гарри признался себе, что это было ужасно весело.