Помехи

      — Пай! Пай! — Хэй ломился сквозь подлесок, не заботясь о производимом шуме. Все равно вокруг не осталось никого, кто мог бы услышать.       — Пай! — на земле прямо перед ним лежало тело. Рыжие волосы. Не она. Хэй перепрыгнул через труп, продираясь через плотную растительность там, где та преграждала ему путь.       Тело, валяющееся под деревом. Мужчина. Не она.       Он миновал еще два трупа. Он уже был близко — тяжелый влажный воздух давил, не давая дышать.       Он чуть не пропустил Пай. Она стояла спиной к нему — черная униформа и черные волосы сливались с темнотой. Только белая полоска кожи над воротником выделялась на их фоне.       — Пай! Ты в порядке?       — Я не вижу звезды.       Хэй вслед за ней поднял голову:       — Слишком много деревьев.       — Нет. Не поэтому.       Пай обернулась к нему. Хэй в ужасе отшатнулся. Ее лицо было залито кровью, сочащейся из пустых глазниц.       — Ты говорил, что всегда будешь защищать меня, брат, — сказала она замогильным голосом. — Где же ты был?       Хэй попятился и почувствовал руку, коснувшуюся спины. Мгновенно развернувшись, он оказался лицом к лицу с толпой мертвецов, таких же безглазых и истекающих густой черной кровью. Рыжая женщина, которую он видел по пути, светловолосый контрактор, которого он убил вчера, — все эти окровавленные лица принадлежали людям, свидетелем чьей смерти он стал. Они теснились вокруг него, отталкивая друг друга, протягивая вперед костлявые руки.       Позади Пай вцепилась ему в плечо — пальцы-когти болезненно впились в его плоть. Он понял, что она убьет его, и рванулся из смертельной хватки, боясь взглянуть в ее глаза, в обвиняющее лицо, и врезался в толпу мертвецов.       Хэй разрубил ножом ближайший труп, пытаясь освободить путь к бегству. Но ударив, он с ужасом увидел, что лицо перед ним — это лицо Пай. Так же, как и лицо мертвеца рядом — и, окинув взглядом мертвую толпу, он понял, что все они были его сестрой и тянули к нему руки, хватали его, тащили в свои ужасные объятия.       Еще одна рука вцепилась в его плечо. «Пай, Пай, прости меня...». Хэй поднял нож к горлу существа, которое некогда было его сестрой, и...       — Хэй, проснись.       Лезвие остановилось в каком-то миллиметре от горла Эмбер. Она не уклонилась, даже не моргнула. Как всегда.       — ...Эмбер? — выговорил он, между отрывистыми вдохами.       — Тебе опять приснился кошмар, — она сказала это невозмутимо, даже скучающе, но взгляд ее был теплым, когда она склонилась к нему и еще раз мягко сжала его плечо. Светлые соломенные волосы, безжизненно висящие из-за влажного воздуха джунглей, упали ему на лицо. Он это ненавидел.       Сердце все еще колотилось. Хэй оглянулся. Он лежал на своем спальнике в нейлоновой палатке, которая почти не пропускала свет. На стенках медленно покачивались темные силуэты деревьев, снаружи доносилась какофония птичьих криков и гудения насекомых. Лагерь. То есть это был всего лишь сон.       Хэй убрал нож от горла Эмбер и привычно отбросил ее руку.       — Не буди меня так. Однажды я тебя убью.       — Не убьешь, — просто сказала она.       Он ненавидел её за то, что она всегда вела себя так, будто знала больше других.       Она не отодвинулась, когда Хэй попытался встать, и ему пришлось самому оттолкнуть ее. Ладони его скользнули под короткие рукава рубашки Эмбер, сжав ей плечи. Она не воспротивилась.       Он ненавидел то, какая гладкая у нее кожа.       Эмбер спокойно уселась на краю его спальника. Ее бедро прижалось к его бедру. После сна сердце все еще колотилось, и близость Эмбер не помогала унять сердцебиение.       Избегая смотреть на нее, он повернулся к соседнему матрасу. Его сестра мирно спала, для всего мира представляясь невинной милой четырнадцатилетней девочкой, а вовсе не безжалостной убийцей, которой была на самом деле.       — С ней все в порядке, — заверила его Эмбер. — Но ты должен отдохнуть — сегодня ночью у нас задание, — она провела рукой по его обнаженной груди, потной из-за духоты в палатке и адреналина, выброшенного в кровь ночным кошмаром.       От ее прикосновения Хэй почувствовал невольный трепет. Он ненавидел то, как легко она с ним это делает.       — Со мной все в порядке.       — Ничего страшного, Хэй, — сказала ему Эмбер. Даже не глядя на нее, он знал, что она нежно улыбается, а на лице ее — фальшивая забота. — Ты не можешь постоянно подавлять эмоции, ты сведешь себя с ума — в конце концов, ты все еще человек. Позволь, я помогу тебе, — кончики ее пальцев скользнули по напрягшимся мышцам пресса и легко дернули за застежку его брюк.       Он ненавидел то, насколько она всегда права.       — У нас есть время? — спросил он, по-прежнему избегая ее взгляда.       — Достаточно времени, — ответила она, как отвечала всегда. Жутковатый голубой свет на мгновение осветил палатку изнутри, и в ту же секунду дыхание Пай остановилось — и точно так же остановилось движение теней на стенке. Воцарилась тишина.       Эмбер положила ладонь ему на щеку и развернула его к себе. Он поцеловал ее без колебаний, притянул и усадил к себе на колени, превращая ужас последних дней и чувство вины в отчаяние страсти.       Он ненавидел свою нужду в ней.       Эмбер ответила ему не менее страстным объятием. Ладони повели по его спине, она запустила пальцы ему в волосы, и он почувствовал, как ее язык у него во рту скользит и пробует его на вкус. Она оторвалась только для того, чтобы дать ему стянуть с нее футболку.       Он ненавидел, как она всегда оживает в его объятиях.       Хэй толкнул ее на спальник, чувствуя под пальцами мягкие контуры ее грудей, изгибы бедер. Амбер прижалась к нему. Ее поцелуи становились все более настойчивыми, почти исступленными.       Он ненавидел то, как ее ласки смягчают изломанные грани его души.       А потом он услышал вздох, не принадлежащий ни ему, ни Эмбер. Он повернул голову и поймал взгляд сестры. Глаза Пай смотрели прямо на него, но ничего не видели. Нож — его собственный — по рукоятку засел у нее в груди.       — Пай! — Хэй рванулся к ней, но Эмбер крепко держала его. Вцепившись в гладкие волосы, она с силой притянула его лицо к себе и до крови укусила его за губу. Рот наполнился кровью, и ярко-красные капли упали ей на бледную грудь.       Сердце зашлось от внезапной боли. Эмбер ослабила хватку ровно настолько, чтобы он смог опустить голову и увидеть, что другой его нож воткнут ему в грудь. Эмбер сжимала рукоять, красную от крови. Кровь стекала по ее руке, капала с локтя, образуя лужу на полу.       — Ну, право же, Хэй, — сказала Эмбер, грустно улыбнувшись. — Чего еще ты ожидал?       Он любил ее. Это он ненавидел больше всего. ***       Хэй резко дернулся и проснулся, тяжело дыша. За окном занимался рассвет. Хэй был в своей пустой квартире в Токио. От Южной Америки и войны его отделяли годы и километры. Зажмурившись, он заставил себя дышать медленно и ровно и откинулся обратно на футон, испустив утомленный вздох.       Подобные яркие видения преследовали его всю войну. Они были даже хуже поначалу, пока Эмбер не разделила с ним постель. Но после того, как он стал контрактором, они полностью прекратились. Контракторы не видят снов.       Вот только теперь, пару недель назад, они к нему вернулись. Кошмары до предела расшатывали его нервы, и поутру он чувствовал себя так, будто вовсе не отдыхал. Неужели они начались после того, как он встретился с Эмбер у святилища?       Он восстановил в памяти события последних недель. Нет, сны начались после того, как он поцеловал Мисаки.       «Неверно, — поправил он себя. — После того, как лейтенант Кирихара поцеловала меня». Ну да, он ответил на ее поцелуй. Однако это только для того, чтобы убедить ее не болтать, убедить, что она может ему доверять. Вернуть поцелуй было просто логично.       Ее на это, вероятно, толкнул адреналин, переполнявший ее из-за похищения и нескольких часов, проведенных между жизнью и смертью. Это ничего не значило. Как и его сны.       Хэй встал с постели и, пройдя к кухонной раковине, плеснул в лицо холодной водой, чтобы смыть липкий пот ночного кошмара.       Сосредоточься на нынешней работе. Забудь прошлое. Будущее бессмысленно. Эмоции — ненужные помехи.       Когда он начал готовить завтрак, то услышал знакомое позвякивание у открытого окна.       — Ты уже встал. Отлично, — Мао спрыгнул на пол. — У нас задание на сегодняшний вечер.