Помехи

      Сюй Цзяо-ту стояла в ярко освещенном коридоре университета, крепко вцепившись в лямку сумки. Тут было менее людно, чем обычно: большинство студентов ушли на ужин или готовились к вечерним занятиям.       Она глубоко вдохнула и сделала шаг к двери кабинета. Она и так уже простояла здесь слишком долго. Вовсе не потому, что боялась профессора Ивакары. Это Мей-ли его боялась — Цзяо-ту просила ее пойти с ней за компанию (чтобы помочь подруге побороть страх, конечно, а не потому, что Цзяо-ту трусила говорить с ним одна), но Мей-ли притворилась, что ей слишком много задали на дом.       Нет, Цзяо-ту просто колебалась потому, что не хотела проявить грубость. Профессор Ивакара имел склонность орать на грубых студентов.       «Ты дракон, а не кролик», — напомнила она себе. Цзяо-ту подняла руку, чтобы постучаться, но замерла, услышав раздающиеся из-за двери раздраженные голоса. Ну, прекрасно, значит он уже в плохом настроении.       Разговор больше походил на ссору, чем на сердитый монолог. Она могла разобрать только отдельные слова и не понимала, кто именно говорит. Цзяо-ту наклонилась ближе к двери. Вовсе не затем, чтобы подслушать, — она просто не хотела прерывать что-то важное.       — Как... желание продать... прежде финансовой выгоды?       — ...я... моя интеллектуальная... не твое...       — Ваша собственность? …не больше, чем теория!..       — ...твоя работа... все здесь... под моим руководством принадлежит мне!       — ...настолько... деньги... ПАНДОРа... теория верна... последствия... в нейтральные руки...       — ...опять линию ПАНДОРы... кажется, думаешь... Шредер? — Цзяо-ту навострила уши при упоминании ПАНДОРы. Она даже привстала на цыпочки, чтобы лучше слышать.       — Ну конечно... статьи...       — Да... не знаю... ПАНДОРа ухватилась... и с тех пор... ни один.       — … тысячи причин... не... ПАНДОРа.       — ...думать что хочешь. С меня хватит... споров. …принадлежит мне, и я... Выметайся... встреча...       — Чудно... делаете ошибку.       А потом ссора внезапно прекратилась, и внутри хлопнула дверь — с такой силой, что матированное стекло в двери перед Цзяо-ту задребезжало.       Может, стоит прийти завтра...       Цзяо-ту пискнула, как испуганный кролик, когда дверь распахнулась перед ней. Сумка выпала у нее из рук и упала на пол; бумаги и ручки разлетелись по коридору.       — Сюй! Прости, я не знал, что ты здесь, — произнес самый прекрасный голос на земле. Она затрепетала при мысли, что он запомнил ее имя, — хотя немедленно вспомнила, что в группе было только две девушки, и оказалось бы гораздо страннее, если бы он не запомнил.       — Ой, нет, простите, — пробормотала она и бросилась собирать свои вещи. Потому что она сама виновата, что уронила сумку, а вовсе не потому, что боялась взглянуть на него.       — Позволь, я помогу, — сказал Аракава Хиро, аспирант и ассистент профессора Ивакары. Он присел на корточки и принялся собирать ее рассыпавшиеся бумаги.       — Ты здесь, чтобы забрать проверенную работу? — спросил Аракава, подняв на нее карамельно-карие глаза.       Цзяо-ту почувствовала, как ее сердце тает от этого взгляда, и с трудом заставила себя ответить:       — Э-э, да...       Аракава встал и протянул ей сумку. Когда она ее взяла, их пальцы легко соприкоснулись, и она едва не запищала от восторга.       — Профессор не в лучшем настроении — мы только что поспорили из-за того, как я оцениваю работы, — Аракава сунул руки в карманы и, похоже, немного смутился. — Надеюсь, он не откусит тебе голову.       «Ты дракон, а не кролик».       Цзяо-ту глубоко вдохнула и нервно улыбнулась.       — Ничего, со мной все будет в порядке, я владею кун-фу, — она понадеялась, что не исковеркала это предложение. Пока что она понимала японский гораздо лучше, чем говорила на нем.       Похоже, ей удалось произнести все правильно, потому что Аракава засмеялся:       — Это хорошо, оно тебе может понадобиться. И все-таки лучше я войду с тобой. Для моральной поддержки. Он открыл перед ней дверь, и девушка вошла в кабинет, где находился единственный стол с несколькими компьютерами и таким количеством распечаток, что хватило бы забить половину библиотеки Токо-дая. Но здесь никого не было.       — Он в лаборатории, — объяснил Аракава и указал на дверь справа. А потом наклонился к ней и прошептал ей на ухо (Цзяо-ту почувствовала, как коленки подгибаются):       — Лучше не спорь с ним. Просто кивай и изображай раскаяние, и тогда уйдешь целой и невредимой.       Он открыл дверь и на этот раз вошел первым:       — К вам студентка Сюй, профессор.       Цзяо-ту последовала за ним. Лаборатория была не такой уж большой, но, как ни сложно было в это поверить, еще более заставленной, чем кабинет. На четырех лабораторных столах стоял впечатляющий комплект оборудования — она узнала сканирующий зондовый микроскоп, который демонстрировали на лекциях, а еще рефрижератор растворения. Насколько кабинет был засорен бумагой — настолько же лаборатория являла собой джунгли из проводов и металлических запчастей.       Цзяо-ту с вожделением посмотрела на приборы. Если бы она была здесь наедине с Аракавой, то упросила его показать ей, как это все работает. Но обратиться с подобным к Ивакаре невозможно было и помыслить.       Профессор Ивакара сидел за компьютером, втиснутым в угол рядом с дверью. Цзяо-ту определенно предпочла бы быть здесь наедине с Аракавой. Профессор являлся человеком средних лет, и по нему было заметно, что когда-то он был строен, но многие часы за компьютером сказались на его фигуре. В его редких и засаленных волосах уже виднелась седина. Хотя облик профессора, на самом деле, не вызывал у Цзяо-ту такого уж протеста. Другое дело — его вечно угрюмый вид; именно из-за него она почувствовала желание повернуться и броситься наутек.       Он зло взглянул на Аракаву и еще злее — на Цзяо-ту.       — Сюй, да? — грубо переспросил он и принялся перебирать бумаги, лежащие слева от него на столе.       — Работы лежат с другой стороны, — невинно сказал Аракава. Профессор кинул на него уничижительный взгляд, но взял стопку листов, лежащую справа, и быстро пробежав их, выудил работу Сюй.       — А, Сюй. Эту я запомнил. Вы написали довольно внятное объяснение, но разобраться в зонной теории движения электронов в твердом теле способна и обезьяна. А здесь, — он ткнул тыльной стороной ладони в лист бумаги, — вы напрочь игнорируете распределение Ферми-Дирака...       Цзяо-ту не было нужды напоминать себе совет Аракавы. Она молча стояла, пока асфальтовые катки профессорской критики равняли ее с землей. Половину его речи она не понимала потому, что он говорил намного быстрее, чем во время лекций, и, к тому же, в изобилии пересыпал термины японскими ругательствами, которые она еще не успела выучить.       В какой-то момент Цзяо-ту взглянула на Аракаву. Тот подмигнул ей и вернулся в кабинет, чтобы подождать ее там. Ждать пришлось долго.       В конце концов Цзяо-ту вышла из лаборатории, аккуратно прикрыв за собой дверь. Аракава оторвался от монитора, за которым сидел.       — Неплохо! Похоже, ему понравилась твоя работа, — он рассмеялся, увидев, каким взглядом она его одарила. — Нет, правда! Он назвал тебя обезьяной только раз и даже удостоил тебя всамделишной критики вместо того, чтобы просто размазать по стенке. До тебя тут был один парень, так он ушел в слезах.       Цзяо-ту выдавила из себя улыбку. Она боялась, что, если попытается что-нибудь сказать, то непременно расплачется.       — Да, кстати! — Аракава сунул руку в карман и выудил оттуда сотовый телефон. — Это твой? Я нашел его рядом со стеллажом, — он указал на большой книжный шкаф рядом со входом в кабинет.       — Ой, да! — Цзяо-ту узнала подвеску в виде дракона, которую сама же и привязала. Она застенчиво протянула руку за телефоном. Как и раньше, в случае с сумкой, их руки на мгновение соприкоснулись. — Спасибо!       — Не за что. Должно быть, он выпал у тебя из сумки, когда ты ее уронила. Ну, мне надо еще кое-что закончить в библиотеке. Увидимся завтра на занятии, — он улыбнулся ей.       — До встречи! — она вышла из кабинета, отчаянно покраснев. ***       Через душную кухню Хэй вышел из ресторана в приятную вечернюю прохладу. Он обменялся дружеским кивком с одним из поваров, устроившим себе перекур у служебного входа, и неспешно двинулся по улице.       — Отличная ночь для прогулки в парке, — произнес голос у его ног. Хэй, даже не оглядываясь, мог сказать, что это Мао.       — В каком именно парке? — спросил Хэй тихо, чтобы не создать впечатления, будто он разговаривает сам с собой. Было довольно рано, и улицы еще не опустели.       — Парк в квартале отсюда, рядом с университетом, — кот завернул в переулок, и Хэй последовал за ним. Здесь можно было говорить, не привлекая к себе ненужного внимания.       Хэй был рад, что после долгого перерыва они, наконец, получили задание. Задания помогали сконцентрироваться, давали передышку от попыток жить нормальной жизнью. Сейчас у него уже не осталось никаких сил на то, чтобы имитировать человеческое общение. На задании от него требовались только физические и умственные усилия — а эмоциям, фальшивым или нет, там не было места.       Мао вспрыгнул на мусорный бак.       — В это время парк закрыт, и там темно. К тому же там нет фонарей и линий электропередач, благодаря этому полицейская сеть кукол не сумеет отследить это место. Единственное неудобство — из-за засухи там не будет воды для Инь. Твой контакт встретится с тобой у фонтанчика для питья на одной из аллей, так что Инь по крайней мере сможет наблюдать за ним — но не за окрестностями.       — Мы ждем неприятностей? — Хэй присел на корточки и нашарил между металлическим баком и бетонной стеной свой пуленепробиваемый плащ, в который были завернуты ножи и маска.       — Не исключено. Синдикат платит за эту флешку приличную сумму. Такой лакомый кусочек способен привлечь конкурирующую организацию — может, даже не одну.       — А ты откуда знаешь, сколько они платят?       Мао невозмутимо лизнул лапу, но Хэю показалось, что вид у него самодовольный.       — Синдикат открыл отдельный банковский счет для перевода денег, — объяснил кот. — У меня есть к нему доступ. Как только контакт отдаст тебе флешку, я переведу ему деньги.       — Звучит несложно.       Мао хмыкнул:       — Именно простые планы вечно идут вкривь и вкось.