Не просто химия

– Малыш. Почему ты грустный? – Лидия убьет нас. – Лидия должна понимать, что это наша свадьба, и только нам решать, как долго мы пробудем на ней и пробудем ли вообще. Хочешь, заедем за твоей любимой пиццей? – Хочу доехать до тех гор. Только переодеться бы. – У меня твоя рубашка в багажнике, в синюю клетку. Ты забыл на выходных. – Отлично. А то белую всю обляпаю. – Хорошо. Тогда пицца, горы. Шампанского? – Давай пива. – Пива, точно. И я люблю тебя. – Я тоже люблю тебя, Дер. Так сильно, что… Черт. – Плакать – это нормально, Стайлз. – Не для взрослого парня. – Ты вышел за меня замуж, а полчаса назад мы отвезли цветы на могилу твоей матери. И моей. Плакать – это нормально. Иди сюда. – Ты за рулем. – Я в состоянии вести машину и обнимать тебя одновременно. Иди.

***

Небо медленно темнеет, съедая оранжевое солнце. Становится прохладно, но Стайлз отказывается взять у Дерека куртку. Ему нравится, как мурашки ползут по шее и щиколоткам, которые выглядывают из-под закатанных брюк. Пузыристое пиво щекочет в носу, мягко обволакивает горло, растекается по нему приятной горчинкой и привкусом хмеля. Они сидят на капоте и не говорят. Достаточно того, что дышат одним воздухом. Это начинается, как щекотка. Кто-то трогает внутренности мягким перышком – приятно. Сердце бьется спокойно, тихо, нет ни единого повода для беспокойства. Стайлз знает, что это такое, но он еще не готов привыкнуть к нему. Оно воздушное, легкое, невесомое – счастье. Он чувствует взгляд Дерека на себе, но не поворачивается, только глаза прикрывает. Ощущение чужого внимательного, ласкового взгляда согревает и дарит успокоение. – Ты бы понравился бы моей маме, малыш. Пальцы Дерека приглаживают волосы на его голове. Стайлз мурлычет, подстраиваясь под прикосновение. – И ты моей. – Не уверен в этом. – Ты никогда не веришь в то, насколько прекрасен, Дер. Все еще думаешь, что не заслуживаешь быть счастливым, любимым. Не заслуживаешь иметь семью. Но посмотри вокруг. Я бы не вышел за плохого человека. И мой отец тебя любит. Мы семья. Дерек молчит. Даже когда Стайлз открывает глаза и смотрит на него. – Клянусь, ты заслуживаешь всех хороших вещей, которые происходят с тобой. Ему отвечают теплой улыбкой и невысказанным… морем? Океаном. Без слов, но так много всего, что утонуть можно. Только в глазах. Небо становится абсолютно черным, они включают фары, но не включают телефоны. Потом. Все потом.

***

– Зачем ты нарисовал на стекле женскую грудь? – О, мой Бог, это горы, Дер.