Не просто химия

В "Джунглях" в субботу нечем дышать. Здесь накурено и смешанные запахи алкоголя, пота, сотни видов одеколона и человеческого возбуждения просто въедаются в десны, стоит только открыть рот, чтобы набрать воздуха. Джексон лениво покачивается в такт музыке, затолкав руки в карманы джинсов и сканирует бирюзовым взглядом толпу. Он не настолько пьян, чтобы тащить кого-то в туалет, попутно расстегивая штаны, но в нем достаточно алкоголя, чтобы начать прицениваться. В первую минуту обнаруживаются сразу трое: брюнет у барной стойки (отсутствует футболка и, судя по глупой улыбке, - мозги), красивый блондин с волосами, достающими до плеч (ходячая реклама Head & Shoulders) и худой парнишка в бейсболке, с зажатой в зубах трубочкой от коктейля (едва ли совершеннолетний). Остальные даже не рассматриваются. Джексон раздумывает, стараясь не обращать внимания на жадные облизывающие взгляды со всех сторон... Останавливает свой выбор на парне в кепке и медленно начинает двигаться сквозь толпу, предварительно подарив ему улыбку... Но, когда между ними остается не больше двух метров, Джексон боковым зрением ловит в дверях кудрявую шевелюру и скулы, от которых моментально встает. Застывает. Парень в кепке непонимающе сводит брови, крутит соломинку в пальцах. Джексон виновато (на самом деле, нисколько) пожимает плечами и разворачивается, чтобы наконец разглядеть новую жертву во всей красе. Улыбка у Кудряшки такая хитрая, что Уиттмор какое-то время сомневается, а стоит ли подходить. Но когда он закусывает губу, сначала проведя по ней языком, сомнения отпадают. Он движется, осторожно обходя потные от танцев и постоянных трений друг о друга тела, слегка толкает плечом вставшего на пути мужика, подходит к Кудряшке почти вплотную, и вдруг понимает, что на нем кто-то висит. В буквальном смысле. Чьи-то пальцы давят на его шею, дыхание щекочет кожу... Джексон нехотя опускает взгляд, чтобы посмотреть на того, кто осмелился так нагло до него дотронуться, и понимает, что ему хочется расхохотаться. Его клеит девушка. В гей-клубе. Изумительно. Это блондинка с размалеванным лицом и пышной грудью, которая прилипает к его футболке и нисколько - НИСКОЛЬКО - не заводит. Он собирается сообщить девушке, что ее шансы приблизились к нулю еще два года назад, когда он признался всему миру, что гей, но, понимает, что его опередили. Кудряшка (Голубоглазка) подходит к девушке со спины и, обхватив за талию, начинает двигаться в такт музыке, которая, как будто назло, сменяется с обычной клубной на плавную, эротичную... Блондинка принимает правила, отставляет бедра назад, притираясь задницей к паху парня. Джексона обхватывает за шею. Они двигаются сначала медленно, пытаясь прочувствовать музыку, но с каждой секундой частота ударов сердца увеличивается, и, когда Джексон осмеливается поднять на Кудряшку взгляд, тот улыбается... Красиво улыбается. Так, что хочется целовать его губы, слизывать выпитый алкоголь с его белоснежных зубов, кусать его за язык. Ладони девушки спускаются по его плечам, на грудь, потом она обнимает его, проводит ноготками по спине, скользит подушечками в задние карманы на джинсах, легонько сжимает ягодицы, надавливая, а потом отстраняется... Совсем. Просто выскальзывает, оставляя пустоту вместо себя, а Джексон все никак не может отвести от незнакомца взгляд. Смотрит, как завороженный, приоткрыв рот, глотая сладковатый аромат Армани и лайма. Парень несмело протягивает руку и кладет ее Джексону на талию, а он в ответ дышит так, словно сейчас задохнется... Они возобновляют танец, все еще держа дистанцию, словно блондинка сможет вернуться и занять свое место. Это продолжается несколько минут, Джексон все еще держит руки вдоль тела, не касаясь парня, просто вдыхая его запах в себя и легонько - совсем чуть-чуть, задевает его грудь своею. Улыбка парня становится все более дикой, музыка все более заводящей, и в какой-то момент Джексона переклинивает окончательно, и он просто обхватывает Кудряшку за шею, наклоняя к себе для поцелуя. Выходит мокро и грязно - язык сплетается с языком, губы скручивает мгновенной болью от укусов... Парень рычит и обнимает Джексона уже обеими руками, вжимая в свое тело. Уиттмор чувствует, как он возбужден, - у него и самого такой стояк, что он еле держится - и не может оторваться от его губ. Скользит ладонью по шее, поглаживая, привстает на носочки, чтобы углубить поцелуй. Вторая рука зарывается в золотистые кудри, и он задушить его готов от того, как сильно хочет. Минута или три... И Джексон не выдерживает - тянется к его уху и тихо шепчет: - Давай уйдем отсюда. Парень в ответ завороженно улыбается... *** Джексон входит рывком и до упора - мальчик подготовлен, растянут ровно настолько, сколько нужно для максимально комфортного скольжения. Он закатывает глаза и беззвучно округляет рот. Откидывает голову на подушку, подставляя Джексону свою шею, по которой он ведет влажным языком, прикусывая кожу, царапая зубами кадык. - Как тебя зовут? Это становится важным после третьего или четвертого толчка. - Айзек. Липкий от смазки член ударяется по животу Джексона, в то время как его собственный сжимает гладкими стенками до искр перед глазами. - Ты чудесный, Айзек... Ты идеальный. *** Он просыпается поздно, солнечные лучи уже не такие яркие, какими могли бы быть рано утром. Открывать глаза не хочется, потому что он прекрасно знает, что Айзек ушел. Он сразу сказал, что уйдет, - еще когда они вместе принимали душ, поочередно делая друг другу минет. Это так восхитительно. Тело приятно ломит от пережитого удовольствия, а кожа на шее горит - останутся засосы. Джексон мысленно просит неизвестно кого о том, чтобы Айзек обнаружился на кухне или в ванной или, на худой конец, в холле, готовый уйти. Только чтобы успеть посмотреть на него. Открывает глаза и садится. Смотрит по сторонам, восстанавливая в памяти события вчерашнего вечера. Постель раскурочена, подушки валяются в разных углах комнаты, использованные презервативы живописно расположились посреди ковра. Джексон обнимает простынь руками и вдыхает въевшийся запах парня с кудрявыми волосами. Улыбается. Он думает о том, чтобы позвонить Дэнни и рассказать о своей насыщенной ночке, но решает сделать это позже. И он еще не знает, что не найдет свой телефон там, где его оставил. И бумажник. А также не обнаружит наличности в верхнем ящике рабочего стола. Кроме того, на месте не окажется дорогих часов, подаренных отцом на восемнадцатилетие, браслета из белого золота и новенького ноутбука за пять тысяч долларов. Но он так и не сможет понять, с чем именно ему будет труднее всего расстаться.