***
«Я снова упражняюсь в невербальной магии. Кажется, что мне не хватает какого-то толчка, чтобы выпустить наружу зверя, сидящего глубоко внутри меня. Может, мне мешают мысли, вьющиеся вокруг бесчисленными мухами, назойливыми и бесполезными… Дамблдор занимается со мной три дня в неделю, научая различным магическим премудростям, таким как трансгрессия, обучение которой я пропустила в прошлом году, защитным заклинаниям, некоторым аспектам трансфигурации. Мы больше не обсуждаем то, что произошло в прошлом учебном году, однако, я заметила, что директор постоянно странно посматривает на меня. Это практически неуловимо глазу, но не для того, кто привык подмечать мелочи в людях. Предварительно я выбрала специальность, связанную с авроратом по совету Гарри и Гермионы, но на самом деле будущее кажется мне таким туманным. Однако я начала готовиться. Одним из требований поступления на аврора в министерство является демонстрация своих сильных сторон в области защитной магии. На мой взгляд, владение невербальной магией — это уже дорогого стоит, но перестраховаться не помешает, поэтому я принялась изучать искусство иллюзий. Эту идею подкинул, как не странно, профессор Снегг, задав написать эссе на тему: „Иллюзии, как одна из самых эффективных защитных способностей в мире магии“. Прокорпев над эссе все выходные, я поняла, что лучшие в этой области маги обладали хорошим воображением, что немаловажно, а остальное — это результат огромного количества тренировок. Самое главное в создании иллюзии — это совпадение с ожиданиями человека, на которого направлено данное явление. Одним словом, если человек ожидает увидеть сову в совятне, то он легче в неё поверит, нежели если увидит сову на кухне. В остальных случаях создавать иллюзии сложней, так как они напрямую связаны с адекватностью восприятия реальности. В общем, дорогой дневник, выливаю на тебя всё, что меня волнует в последние дни. Стараюсь больше заниматься, чтобы не думать о постороннем… Рон и Гермиона встречаются. Это хорошо для них, но не всегда хорошо для нас с Гарри. Пишу это с юмором. Гарри хоть и ожидал подобный исход их дружбы, но ему иногда сложно принять некоторые вещи, такие как поцелуи Рона и Гермионы, трепетные разговоры о свиданиях, подарках, объятиях и так далее. Есть и явные плюсы — Рон больше стал проводить времени в библиотеке, правда, никто ещё не видел его там читающим, поэтому нельзя с уверенностью сказать, что рыжий гриффиндорец там делает. Моё мнение, так Рональд вполне уверен, что теперь его девушка точно будет помогать ему с экзаменами и эссе. Ах да, на неделе миссис Уизли прислала Гермионе свитер с надписью „Добро пожаловать в семью“, чем нещадно смутила её и до колик рассмешила Рона и Джинни. Блейз избегает разговоров со мной, он только поделился новостью, что собирается поступать на зельевара. На его решение повлиял Северус Снегг, который отлично знает талант Блейза по этому предмету. Ладно, он не то, чтобы избегает разговоров со мной… он просто не хочет рассказывать о брате. Я всего лишь спросила о нём один раз, так Блейз быстро ретировался, кинув напоследок, что они не очень-то и ладят. Не думаю, что это правда».***
Дописав, Нериан направилась на Защиту от Тёмных Искусств. Как все и думали, профессор вовсе не собирался ставить на халяву оценки, а в обязательном порядке грозился провести в конце недели контрольную работу в письменной форме. Рон наметил себе заболеть на это время, а парочка человек накатали на Снегга жалобное заявление, за что Снегг поставил им «Тролль» за год. Такой уж он был. После Хэллоуина на Защите разбирали все задания и способы их решения. Оказалось, что Иллюзионов в той ситуации необходимо было заморозить, тогда мостик не распался бы, а для борьбы с зомби достаточно было выставить перед собой зеркало. За окном шёл сильный ливень, беспощадно срывая с деревьев последние листочки. Дождь вместе с монотонным звуком скрипящих перьев вгоняли сон. Сегодня Нери сидела одна, а вот к Блейзу, сидящему перед ней, присоединилась Пенси Паркинсон. В последнее время Нери стала часто замечать, что Пенси много времени проводит рядом с Забини. От этого француженке становилось ещё печальней, ведь Блейз был последней ниточкой, соединяющей её и погибшего Драко. Когда Блейз в редкие часы подходил пообщаться с Нери, её сердце наполнялось теплом и уютом. Но в основном она чувствовала отчуждение… И в этот момент, как по заказу, Пенси прислонилась щекой к плечу Забини. Тот явно был удивлён, но ничего не высказал, продолжая пролистывать учебник. После невыносимо длинного урока Нериан решилась-таки подойти к профессору, собирающему свитки со своего стола. — Я слушаю Вас, мисс Скоттман! — сказал он, не глядя на девушку. — Профессор, я хочу попросить Вас помочь в подготовке к поступлению в аврорат, — быстро проговорила Нери. Северус от неожиданности выронил свитки из рук. — Я не ослышался? — Не думаю, — Нериан определённо нервничала, но сдаваться не собиралась. — Понимаете, Вы как никто другой сможете меня научить искусству иллюзии, которому я решила обучаться. — Мисс Скоттман, Вам сложно будет поступить в министерство, — сказал Северус, опираясь рукой о стол. — Туда попадают сильнейшие студенты с отличной успеваемостью, а у Вас много пропущено и… — Я понимаю, но если я возьмусь серьёзно за это, то вполне смогу нагнать. — Вы понимаете, что даже если заниматься по несколько часов в неделю, которых у меня может и не оказаться, то это не гарантирует того, что у Вас получится овладеть тем, чего вы хотите? — Без вашей помощи моё поражение очевидно, но я пришла к Вам как к профессионалу, — Нери затаила дыхание. Дело было сделано, у профессора Защиты сыграло самолюбие. — Но если Вы не будете стараться, мисс Скоттман, — Северус Снегг поджал губы, — я прекращу занятия очень быстро!***
— Я не хочу тратить свой заслуженный выходной на созерцание твоего задумчивого лица, — Блейз кинул книгу в Драко, который уже полчаса пялился в потолок, подложив руки под голову. — Я думаю, Забини. — Может, поделишься? — Ты последний, с кем бы я поделился. Лучше не спрашивай. — Судя по тому, что я здесь, — Блейз указал на раскинувшийся океан за окном, — значит, могу хоть что-то знать. — Ты здесь, — зашептал Драко, поднимаясь с кровати, — чтобы обеспечить себе безопасность, — он многозначительно вскинул брови. — То есть я негласно стал с тобой в одни ряды? — Да. — Я ждал этого, — хмыкнул Блейз. — Очень не хотелось бы оказаться на перепутье. — Это ведь ирония? — Драко подошёл к окну. — Я всё спланировал так, что ты с обеих сторон остаёшься вне игры. Может, ты пока этого не понимаешь, но я прошу лишь верить мне. — А мне больше некому, — признался Блейз. — Родителей нет, настоящих друзей тоже, тебя нет. Знаешь, мне жутко тяжело не разговаривать с Нери, но я не могу видеть её горе и притворяться, что я её понимаю. Я мог бы ей посочувствовать тогда летом, но не сейчас. Ей нужен друг, а меня нет. Драко прислонился лбом к стеклу. — Она думает, что я предал её дружбу. — Не думает она так, она просто немножко ненавидит тебя, — буднично ответил Малфой. — Ты меня утешил. — Нери спрашивала про Доминика? — Да. Я старался уйти от темы. Ты же знаешь, что я плохо умею врать. — Посмотри, как красиво, — сменил тему Драко. Блейз встал рядом с другом. — Я всегда хочу видеть море из своего окна, — Драко провёл пальцами по стеклу. — В этом мире так много красивого, так почему же большинство людей видят из своих окон кирпичные стены? Этот воздух, солёный запах, звуки разбивающихся волн — всё это умиротворяет. Здесь хочется упиваться жизнью и кем-то, хочется наслаждаться едой, белым вином и писать книги. Иногда я хожу на обрыв подумать о чём-нибудь, и нигде, как там, так близко не чувствуется смерть. Стою и смотрю, как беспощадные волны мечутся в агонии, и в душе мечтаю оступиться, чтобы волны забрали и меня. Я мечтаю об очищении души, которого мне не видать, я хочу начать всё сначала здесь. Странно слышать от человека, побывавшего на том свете, слова о жажде смерти? — Драко повернул голову к Блейзу. — Я тоже хочу видеть море. Чувствуешь себя такой песчинкой в этом мире, цепляющейся за свою быстротечную жизнь всеми фибрами души, никому по сути не нужной песчинкой. Чувствуешь, что вот она вечность, а ты никто. Я лично ощущаю свою ничтожность! — голос у Блейза сорвался. — Ты говорил, что хочешь наслаждаться кем-то, но сам отворачиваешься от той, которая могла подарить тебе всё. Ей ведь всё равно, на чьей ты стороне, чем занимаешься, она бы пошла за тобой. За мной некому идти. В этом наше различие — ты смотришь на море с надеждой, а я — с грустью. Поэтому не говори мне о смерти, раз уж я о ней молчу. — Нет, Блейз, нет. Ты по крайней мере свободен, — тихо сказал Малфой, прислонившись щекой к холодному окну, в котором отразились его блестящие глаза. — Ты можешь хоть сейчас идти, на тебе нет никаких обязательств. Я могу сделать так, что никто о тебе не вспомнит… Найдёшь себе ту, с которой будешь счастлив, купишь себе дом где-нибудь. Тебе достаточно лишь продать коллекцию мётел. Забини горько усмехнулся. — Только скажи. Я сделаю это для тебя, — Драко испытующе посмотрел на друга. — Дождёмся заката, а потом прыгнем вместе, — ответил Блейз, улыбаясь уголком рта. Драко кивнул, чувствуя невероятное воодушевление.***
В один дождливый ноябрьский вечер в комнату девушек постучала чёрная лохматая сова, настойчиво требуя её впустить. Гермиона, внимательно изучавшая магловский свод законов за 1905 год, взвизгнула и кинула в стекло перо. — Проклятая птица! — она зло открыла окно, выхватила из клюва совы свиток и захлопнула ставни, оставив бедную птицу в недоумении на улице. — Гермиона, — усмехнулась Нери, удивленная таким поведением, — у тебя появились некоторые замашки Уизли. Ты перерождаешься! — Нечего меня отвлекать, — девушка кинула письмо на кровать Нери. — Это тебе. — Да? — француженка мысленно успела перебрать тех, кто ей мог написать. Основные надежды пали на Блейза, но это письмо было не от него. «Хорошая цель — лучшее средство от депрессии. Д.З.» — Не могу поверить, — прошептала Нери, задёргивая полог, чтобы остаться наедине с собой. Она и подумать не могла, что Доминик Забини когда-нибудь напишет ей.***
Драко давно не был в таких местах. Примерно с десяти лет. Этот романтический замок прятался среди исполинских елей и высоких скал, напоминающий сувенирную статуэтку, припыленную временем. Слышно было как неподалёку журчала речка, ещё не тронутая первыми морозами. Драко почувствовал, как сработал охранный барьер, предупреждающий хозяев о внедрении на их территорию, и стал ждать приглашения у ворот дома. Вскоре дверь отворилась, и опрятный эльф-домовик, одетый в голубую тогу, предложил гостю проследовать за ним. Идя по двору, юноша подметил, что хозяева очень трепетно относятся к своему саду, вероятно, растениями увлекается кто-то из семьи. Правда, сейчас в ноябре всю красоту сада было невозможно оценить. Нужно было приезжать в июне, когда кусты пионов чудесным образом извивались в форме герба семьи Дюбуа. — Мы не ждали гостей, — раздался голос прямо у Драко над ухом, и он поднял голову. На ветке одного неестественно закрученного дерева сидел парень, свесив одну ногу вниз, а другую обнимая рукой. — Я заметил, что нет ковровой дорожки, — хмыкнул Драко, останавливаясь. — Вина, Мид! — приказал юноша эльфу, и тот мгновенно исчез. — Итак, зачем Вы прибыли? — С кем имею честь разговаривать? — ответил вопросом на вопрос Драко. — Камиль Дюбуа, — сказал он и легко спрыгнул с дерева. — Тогда мне нужен Ваш отец, — холодно ответил Драко, не собираясь тратить время на пустую болтовню. — А как насчёт Вашего имени? — Камиль подошёл ближе к Малфою, на ходу беря бокал с подноса. Эльф появился внезапно и бесшумно, подобно шелесту ветра. Было заметно, что слуга вышколен до такой степени, чтобы предугадывать малейшее движение и желание хозяина. Драко было хотел нагрубить, но тут он посмотрел в зелёные глаза юноши, и его раздражение как рукой сняло. Приняв вино из его руки, Малфой тут же опустошил треть бокала одним глотком, забыв об осторожности и приличии. Да разве этот прекрасный человек захотел бы его отравить? — Итак, — Камиль обошел Драко вокруг, не сводя с того глаз. — Кто Вы? — Меня зовут Драко, — Малфой опустил капюшон с глаз, обнажая перед новым знакомым своё лицо. Где-то в подсознании загорелась красная лампочка, говорящая, что не стоило бы называться, однако, Драко не мог не довериться этому юноше, ведь это было бы не правильно. — Я пришёл обсудить с Вашим отцом вопрос о сотрудничестве. — Сотрудничестве с Вами? — Камиль усмехнулся. — И да, и нет, — Драко, затаив дыхание, следил за каждым шагом юноши с медовыми волосами. — Я посланник Тёмного Лорда. — Вы хотите истребить магглов? Вам нужна наша помощь в очистке земли от бедных наивных людишек, радующихся фокусам с вытаскиванием кролика из шляпы? — Магглы — меньшее зло в нашем мире, — Малфой сжал рукой свою шею, воздуха было мало, — есть маги, достающие гораздо сильнее. Драко хотел было продолжить свою пламенную речь, но в этот момент он почувствовал жёсткое прикосновение к ноге, а потом и к руке. Опустив глаза, юноша увидел обвивающие его Дьявольские силки, незаметно подкравшиеся из глубины сада. Подсознание кричало об опасности, но тело не хотело быть разумным. Ветки-жгуты заползали под одежду, резали кожу, оставляя алые раны после своего прикосновения. — Мои друзья, — ласково пропел Камиль, нежно глядя на ползущих чёрно-зелёных тварей. — Вот кому я могу по-настоящему доверять. Искренние, верные и исполнительные! Рощу их с семи лет. Один из стволов дёрнулся назад, и Драко упал на спину. Камиль сделал шаг, поставил ногу на живот Малфоя и вытащил нож из сапога. — Коснись меня! — крикнул Драко, загребая ногтями землю. В его глазах плескалось безумие. — Как много людей хотят этого от тебя, ведь так? — Камиль приставил нож к горлу Драко. — Но тебе ведь это безразлично. Как и мне, поверь, — он засмеялся. — Отпусти его, — раздался голос позади, и Камиль недовольно закатил глаза. В сад вошёл невысокий тучный человек с треугольной бородкой, — сколько раз говорил тебе уже, чтобы ты не делал так? — Пап, это же жалкий Пожиратель! — парень нехотя перерезал ствол растения в тех местах, где тот сковывал Драко. — Я хочу его послушать, — Бартоломью Дюбуа подал ошарашенному Малфою руку. — Не сердись на сына. Он вейл, как и его мать. Это его главный приём — убийство на фоне бесконтрольного желания. Постепенно мысли Драко стали приходить на свои места. Злость и желание мести закипели в нём подобно вулканической лаве. А Камиль не спеша побрёл в дом, досадуя, что ему не дали доиграть с его жертвой.***
Два дня Нери думала над ответом Доминику и наконец написала: «Кажется, я уже нашла. Я хочу работать в министерстве и поэтому всё время трачу на подготовку. А ты чем занимаешься?» Пожалуй, точка под знаком вопроса получилась вызывающе жирной, по причине того, что девушка не знала, стоит ли ещё что-нибудь спросить или это будет выглядеть навязчиво. Перо всё это время мучительных терзаний томилось остриём на пергаменте. Привязав письмо к лапке школьной совы, Нериан понеслась на первый урок со Снеггом. — Итак, мисс Скоттман, — Снегг пристально посмотрел ей в глаза, когда Нери уселась напротив него. — Как я уже сказал, искусство создания иллюзий одно из сложнейших в магии, но если прилагать усилия и не лениться, то можно и мандрагору перекричать. Нери улыбнулась. — Начинающие иллюзионисты используют заклинание отвлечения, прежде чем создать иллюзию, — продолжил профессор. — Это нужно для того, чтобы грань между реальным и нереальным стала более незаметной. — Не очень поняла, — призналась Нери. Вместо ответа Снегг указал на кувшин на столе, которого секунду назад не было. — Ух ты! — Нери провела сквозь кувшин рукой, и тот исчез. — Ты заметила, как данный предмет появился? Точнее, как он появлялся? — Нет. — Правильно, ты уже увидела результат. А если бы я был новичком, то ты бы заметила сначала неявное свечение, а потом уже предмет бы стал постепенно обрисовываться. Это была бы заминка в долю секунды, но глаз успел бы уловить эту оплошность. Именно для этого новички используют отвлекающий манёвр в виде слова или действия, чтобы успеть подстроиться под обстоятельства. — Вроде двадцать пятого кадра? — спросила девушка. — Что это? — не понял Северус. — Э… да не важно. Снегг нахмурился. — Так же может быть использована мимика, жест, шумовой эффект и так далее. Делать это одновременно с созданием иллюзии сложно, однако, без этой маленькой детали данное магическое искусство будет выглядеть комично. А мы не в цирковом училище, мисс Скоттман. — Я тоже не хочу, чтобы надо мной смеялись, — серьёзно сказала Нери, подмечая ещё более выраженные мешки под глазами Снегга, чем обычно. Вероятно, это от недосыпа. — Например, — профессор встал, прошёлся до двери, потом резко повернулся, и Нериан увидела вместо его стула поросший мхом пень. — Ой, — вырвалось у девушки. — Я отвлёк Вас, мисс Скоттман, тем, что совершил движение. Так мы будем делать до тех пор, пока ваша иллюзия не станет появляться незаметно для постороннего глаза. Потом мы поговорим об отвлечении более примитивной иллюзией для совершения более сложной. Это в случае, когда Вам необходимо создать горы, и Вы отвлекаете коршуном. Правда на это можете не надеяться, крупногабаритные иллюзии не подвластны даже мне. Слишком много деталей и вероятность разоблачения почти сто процентная. Лишь единицы магов способны на такие изощрения. — Как жаль! — Нери уже не терпелось приступить к практике. — Котёл — вот Ваш потолок, на мой взгляд, — фыркнул Снегг. — Как-то пессимистично Вы меня настраиваете! — возмутилась Нериан. — Я настраиваю Вас на реальные перспективы, — Северус скривил рот. — Чем Вы должны овладеть первоначально, так это сосредоточению на своём воображении. Чаще всего мозг нам подкидывает нечёткую, размытую, приблизительную картинку желаемого, а вам следует научиться конкретизировать предмет в своём воображении. Если это книга, так она должна быть с углами, страницами и текстом, если старая книга, то страницы будут желтоваты, текст тусклее, пыль на корешке и так далее. Чем точнее предмет в воображении, тем реалистичней иллюзия, чтобы его невозможно стало отличить от настоящего. Поэтому, первое задание — это по несколько минут в день тренировать свой мозг выдавать яркий предмет. Смотрим пять минут на книгу, закрываем глаза и представляем с мельчайшими деталями. Понятно? — Да, — немного расстроенно сказала француженка, понимая, что практика отменяется. — Не пытайтесь воспроизвести объект в памяти, которого давно не видели, — кинул на прощание профессор, — это может затруднить обучение.***
«Я прозябаю свои дни в департаменте по защите волшебных существ, таких как единороги и драконы. Езжу на скучные задания по наблюдению за ними, потом пишу отчёты и направляю их в министерство магии. Это не то, чем бы я хотел заниматься. Всегда мечтал играть в рок-группе или дегустировать дорогие вина, но мать настояла на очередной банальщине» На этом моменте Нери долго смеялась, не понимая шутит Доминик или нет. Его письмо пришло через две недели за обедом. Чёрный филин приземлился прямо на стол, скинул свиток в тарелку с кукурузой, презрительно (настолько презрительно, как только могут смотреть филины) взглянул на Гермиону, а потом, взмахнув вороными крыльями, покинул зал. — Ну и дуйся! — крикнула расстроенная Гермиона вслед птице. Всё-таки она любила животных и не могла простить себе, что так поступила с филином в прошлый раз. — Подумаешь разозлилась, ну с кем не бывает… — Ты так не расстраиваешься, когда на меня орёшь, что я ничего не учу! — оскорбился Рон, накладывая себе картошки. — Это я справедливо ору, потому что если бы не орала, так ты бы на экзамене по трансфигурации не смог бы превратить стул в табурет и обратно! — Что? — засмеялся Рон. — Так вот откуда у нас в комнате четыре табуретки, — вскрикнул Гарри. — А я всё гадал, куда подевались стулья… — Заткнись, Гарри! — Рон отвесил другу подзатыльник. — Ты идёшь на тренировку? — Не смогу, — Гарри поджал губы, как бы извиняясь, — я изучаю новое боевое заклинание по Защите, так что давай завтра соберём команду. — Да все как рехнулись с этой подготовкой, — Рон надулся и до конца обеда так и не произнёс ни слова. Ноябрь стоял промозглый. Земля остыла, а лужи покрыла первая наледь. Все грелись как могли: кто-то надевал свитер потолще, кто-то трансфигурировал жабу в муфту, а точнее Невилл, кто-то спал в спальнике у камина, а кто-то жаждал отношений. К последним можно отнести Пенси Паркинсон, которая любую свободную минутку готова была проводить с Блейзом, если только тот не был в ванной, хотя это спорный вопрос. — А помнишь, как ты хотел написать на окне гриффиндорской комнаты мальчиков «придурки», а влезло только «приду»? — смеясь, спросила черноволосая слизеринка, смахнув чьи-то книги с дивана на пол, чтобы сесть рядом с Забини. Как потом оказалось, это были книги самого Блейза. — А то, — ответил юноша, вспоминая, о чём только что читал. — Уизли потом долго ночами не спал, держа под подушкой топор, в ожидании, что кто-то придёт. — Первая ночь безумных поступков была самой лучшей, — вздохнула Пенси. — Драко тоже так говорит, — сказал Блейз, перелистывая страницу учебника. — Ты хотел сказать «говорил», — поправила его Пенси, вздыхая. — Да, конечно! — опомнился Блейз. — Смотрю на тебя, и мне кажется, что его душа поселилась в твоё тело, — поверх руки Блейза легла решительная ладонь Пенси. Он уставился на её руку стеклянными глазами, не зная, как реагировать. — Ещё год назад в тебе будто не было стержня, а сейчас… — она придвинулась ближе, переплетя их пальцы, — в движениях твоих появилась грациозность и вызов, голос приобрёл силу, осанка стала прямой, ты перестал быть замкнутым и закрытым. — Да просто у меня не стало соперника, — усмехнулся Блейз. — В следующем году кто-нибудь обратит наконец внимание на Пэркинса с пятого курса. — Не думаю. У него горб и раздвоенный палец на ноге. — Это миф. — А вот и нет! — Да ладно, мы с Драко это придумали, — признался юноша, провожая взглядом Кребба, забывшего, куда шёл. — Признайся, что и гостиную вы подожгли в прошлом году! — засмеялась слизеринка, указывая Креббу пальцем наверх. — Мы могли бы поджечь любую гостиную в этом замке, но собственную — нет уж! Пенси улыбнулась каким-то своим мыслям. — Нет, я не Драко, — помотал головой Блейз. — Я всегда завидовал ему, потом зависть перешла в соперничество, соперничество в дружбу и подражание. Я практически боготворил его, удивляясь тому, как можно с такой лёгкостью идти сквозь проблемы, с такой категоричностью общаться, быть таким самоуверенным и гадким, но чтобы тебя все любили. Мне казалось это даром. Но никто не знает, что творилось в его голове на самом деле, никто не знает, как многогранна его душа, — Блейз положил на сплетение их рук свою правую руку, заставив Пенси вздрогнуть. — Ему было очень сложно, и только я знал это. Не ведаю, чем я заслужил такое доверие, ведь Малфой никому не доверял полностью. — Он увидел в тебе равного себе, — сказала Пенси, тронув этими простыми словами тревожное сердце Блейза. — Может, ты и не замечал, как он искал любого случая, чтобы задеть тебя и проверить на прочность. А когда ты прошёл эту проверку, то Драко просто постоянно нуждался в тебе. Вот, что я знаю. Я же с детства с ним. Блейз не нашёл, что ответить. Он внезапно понял, что Пенси уже несколько дней не носит траур.***
Нери не хотела идти сюда, но ноги сами принесли её к развалинам замка Слизерина, где они были с Драко. Увидев руины, девушка почувствовала тупую боль в груди. Здесь было так страшно одиноко, как если бы она оказалась одна на кладбище. Дойдя до порога, она присела на лесенку, вспоминая тот прекрасный день, когда музыка освятила эти места своим волшебством, когда ЕГО улыбка была по-настоящему живой, и всё представлялось таким сказочным. Обидно было, что Нериан не могла вспомнить эту мелодию, как не старалась. За последнюю неделю она получила два письма от Доминика и невольно подумала, что эта переписка не совсем правильна. Вроде она и не делает ничего плохого, ей просто нужна поддержка человека, который заинтересован, но каждый раз, как она отправляла филина из своего окна, на душе скребли кошки. Сколько раз она ловила себя на том, что начинает письмо со слов: «Дорогой, Драко!» — Я узнала, — Нери говорила вслух, надеясь, что его душа может слышать её, — что Доминик сейчас живёт где-то у океана. Он описывает эти места, как самые невероятные: с бушующими волнами, скалами, холодными вечерами и коварной природой. Знаешь, я представила, что ты мог жить в таком же месте. Я так и вижу, как ты завтракаешь у окна в своей комнате, любуясь полётом хищных птиц на фоне сурового неба, мечтая скорей допить кофе, схватить свою метлу и полетать с ними между скал. Взяв маленький обломочек, Нери написала на стене «вернись», потом ещё и еще, пока камушек не рассыпался на мелкие осколочки.***
— Доминик Забини не курит, — холодно заметил Северус, наблюдая за пылающим огоньком, раз в несколько секунд освещающим юное лицо. — Северус, ты не можешь знать это наверняка, — Драко огляделся. Ему было не совсем уютно в Кабаньей голове, ведь никогда не знаешь, какую нечисть занесёт сюда. Однако этот бар был самым безопасным для такого разговора. — Я учил его несколько лет и терпеть не мог его заносчивость, — Снегг покрутил пальцами стакан, наполненный мутной жидкостью, — но неприязнь никогда не освобождала меня от ответственности! Я всегда знаю достаточно информации о моих студентах. Даже когда им кажется, что я ни хрена не знаю. Как кто-то гуляет по школе по ночам, например, — он поджал губы. — Ладно, не занудствуй, — Драко затушил сигарету. — Мы пришли обсудить очень важный вопрос, — он заглянул через плечо с осторожностью. — На кануне Рождества состоится благотворительная встреча по поводу защиты вымирающих видов волшебных существ. Соберутся все сливки магического мира, различные организации, а что самое главное — министр магии, — Драко многозначительно посмотрел на профессора. — Мы тоже будем там, — после небольшой паузы добавил Малфой. Внутри у Снегга всё похолодело. — Нужна твоя помощь, — Драко убрал блок со своего создания, и Снегг применил легилименцию. Он читал мысли Драко несколько минут. Лицо его за это время поменяло три оттенка. — Это… очень рискованно, — прошипел Северус не свои голосом. — Одна маленькая ошибка, и всё пойдёт ко дну. — Поэтому вся надежда на тебя, — Драко вздёрнул брови. Снегг подумал, что этот жест выдал бы Малфоя с потрохами, настолько он был чужд на лице отпрыска Забини-старшего. — Вы меня постоянно подставляете со всех сторон! — выругался Северус, отталкивая от себя надоевший стакан. — Дамблдор, ты, Лорд! Да я уже жду не дождусь своей кончины, и не надо приходить на мои похороны и мозолить мне глаза! — Знания — не всегда добро, — заключил Драко, ухмыляясь. — А ты всё заставлял нас учить и учить. — Приду завтра на урок и скажу: «Бросайте палочки, студенты, берите в руки швабры! Нет боггарта в шкафу — нет бед!» — Очень красноречиво! Жаль, что не услышу.***
— Мне кажется, что чем больше я стараюсь конкретизировать предмет, тем более расплывчатым становится его образ. Подсознание начинает подсовывать мне искажения и не даёт сосредоточиться! — Нериан ходила взад-вперёд по кабинету профессора Защиты, а тот сидел откинувшись в кресле с мокрой повязкой на лбу. В последнее время на Снегга возложили столько ответственности, что он порой забывал давать домашнее задание. — Эти, как Вы говорите, искажения выдумаете Вы сами, потому что отвлекаетесь. Необходимо настроиться и задать себе чёткую цель! Выбросите всё лишнее из головы. — Там и так пусто, — вспылила Нери, — как Вы всегда говорите. — Ой, горе мне! — взревел Снегг и поднялся. — Давайте посмотрим, в чём дело. Берите палочку и произносите заклинание «Illusion outside», в это время думайте об этом учебнике. — Он указал на учебник по Защите от Тёмных Искусств. — Illusion outside! — произнесла Нери, закрыв глаза. — Сначала нарисуйте книгу в своей голове, и как только она чётко отобразиться там, тут же говорите заклинание. — Illusion outside! — повторила Нери через пару минут, представив себе книгу во всех красках. — По-моему, я видел пару строчек о Василиске, — взволнованно прошептал профессор, указывая куда-то выше головы девушки. — Смеётесь? — Нери состроила недовольное лицо и опустила палочку. — Скажите честно, за какое время Вы постигли эту науку? — Я до сих пор её не постиг, — было видно, что Северусу неприятен этот разговор. — Мой уровень едва достигает среднего. А всё потому, что у меня совсем нет времени на себя, — зачем-то добавил он в конце, отчего ещё больше разозлился. — Идите с глаз моих и тренируйтесь! Встретимся, когда разберётесь со своей головой! Нериан едва успела выскочить за дверь, чтобы учебник не попал ей в спину. — Психуйте один! — крикнула она в пустом коридоре. — Времени у него нет на себя… Ага, да на что ему тратить своё время? Так и вижу, как Северус Снегг сидит и тренируется создавать целый класс умных учеников, которые всегда знают ответы на вопросы и полны энтузиазма. — Ты что с собой разговариваешь? — спросил Гарри, вынырнувший из коморки, где хранятся школьные мётлы. — На Снегга злюсь, — пожаловалась девушка. — Он сегодня крушит и мечет, и ему не до меня. — Как успехи? — Ноль успехов. — Это мне знакомо, — Гарри похлопал Нери по спине.- Я прошёл через подобные уроки, и, честно скажу, что толку от них почти не было. — Может, я погорячилась выбрав такой сложный предмет? — Скажу так, — Поттер первым вступил на движущуюся лестницу, — если у тебя огромное желание, то всё получится. Вот у меня его не было, когда я ходил на окклюменцию. Может, в этом дело. — Я буду стараться! — Нери положила руку на перила и стала ждать, пока нерасторопная лестница переправит их на другой пролёт. В последнее время разговоры с Гарри сводились к общим темам, ведь они до сих пор оба не понимали, как себя друг с другом вести. В душе Гарри понимал Нери, но мужское самолюбие затаило обиду. А Нери просто хотела провалиться сквозь землю за свои поступки и слова. — Меня тут Хагрид пригласил на благотворительный вечер, — всё это время Гарри не сводил с француженки глаз. — Он повезёт туда единорога из Запретного леса и хочет, чтобы я сопровождал его. Короче, как сказал Хагрид: «Гарри, ты же ж сам знаешь, ну, в общем, я немного это… не совсем владею как ево… красноречием, а там нужно выступить… ну, ты же ж друг мой, Гарри…» Нери засмеялась, потому что Гарри так правдоподобно спародировал лесничего. — В общем, он попросил меня выступить с речью за него, и я не мог отказать. — Это правильно, — закивала Нери. Лестница наконец достигла нужного пролёта, и гриффиндорцы двинулись к своей башне. — Не хочешь составить нам компанию? — спросил Поттер. — А… — это было так неожиданно, что девушка не знала, что и ответить. Но поскольку она чувствовала себя виноватой, то пришлось согласиться. — Это заманчиво! — она сделала заинтересованное лицо. — А где всё пройдёт? — В шотландском магическом заповеднике, — воодушевился Гарри. — Фух, ты меня спасла, а то никто не хотел. — Почему? — с сарказмом спросила Нери. — Да ладно, ты же понимаешь, что в этом мероприятии мало весёлого, — Гарри закатил глаза. — Рон покрутил у виска, посетовав, что ему и поездок к Чарли хватает, Гермиона вся в учёбе, Невилл в принципе боится животных, которые крупнее жабы, у Симуса возникло подозрение, что он заболеет в эти дни, Дин, конечно же, заразится от друга, а Джинни обещала подумать. Я даже в прикол Дадлику написал, но он шуток не понимает и подумал, что я его в качестве экспоната хочу на выставку взять. В общем, прислал мне пять листов угроз. — Хватит меня смешить! — Нериан не могла войти в дверь от смеха, на что Полная дама обозвала девушку нерасторопной и несерьёзной. — Всё это правда! — клялся Гарри. — Что бы мне придумать? — Молю, не меняй своего решения! Представим, что это будет незабываемое путешествие, — взмолился Гарри. — Эй, вы двое! — крикнул Рональд и замахал руками, — идите к нам пить чай. — Чего это вы тут расселись? — Гарри плюхнулся на свободное место на диване подле Гермионы. — Да бабушка Невилла прислала ему вкусное варенье, и он всех пригласил на чай, — ответила Джинни, намазывая тягучую жёлто-зелёную жидкость на булку. — Бабушка вкусное варенье готовит, ей-Мерлин! — закивал Невилл, наливая чай в кружку себе и Джинни. — По такому случаю сбегали на кухню за хлебом, — добавил Симус. — Лучше б вы по случаю соглашались поехать с другом в заповедник, — пробурчал Гарри. — Вот Нери хороший человек, не отказала! — А кто вчера говорил, что Не… — начал Рон, но Гарри поспешил заклеить ему рот заклинанием и густо покраснел. Все засмеялись. Дин первый укусил бутерброд и почему-то скривился. Джинни сделала такое же лицо, зато Рон срубал весь бутерброд и не поморщился. — Эээ, Невилл, — протянула Нери, крутя банку в руках, — а почему здесь написано «Средство для полировки жаб»? Это шутка такая? В се семь человек в миг перестали жевать и уставились на побледневшего Невилла. — Кажется… я перепутал банки. — О, неееет! — Рон в один прыжок перескочил через диван и рванул в ванную комнату. — Совместные чаи не наш конёк, — тихо засмеялась Гермиона.***
«Дорогой дневник! Хочу поделиться событиями последнего месяца, так как давно не писала. Я делаю небольшие успехи в создании иллюзий. В последний раз, как была у Снегга, у меня получилось визуализировать иглу. Да, именно с иглы мы и решили начать, ведь ничего проще быть не может, как сказал профессор. Странный он в последние дни, даже не ругается лишний раз и не особо заботится о проверке домашнего задания по Защите. Я думаю, что это связано с Волан-де-Мортом. Статьи в Ежедневном Пророке становятся всё мрачнее и туманнее, а Дамблдора совсем не видно за учительским столом. На прошлой неделе профессор Макгонагалл откровенно намекнула на приближение войны, отменив субботний поход в Хогсмид. Меня раздражает, что ничего не ясно и не понятно… Мы здесь изолированы от того, что на самом деле творится вокруг, и, как высказался Гарри: „Надо понимать, что пресса вместе с министерством намеренно скрывает от нас реальное положение вещей. Никому не выгодно, чтобы люди прознали о беспомощности власти и усомнились в её дееспособности, и не стали паниковать“. Он прав. Поэтому все договорились послать своим родителям письма с просьбой рассказать о происходящем или хотя бы расшевелить своих родных, чтобы те были бдительней. Доминик пишет часто, но на вопрос о надвигающейся ситуации ответил уклончиво, что он далёк от политики и что ему важно лишь делать своё дело. Вообще он много спрашивал обо мне, о моих интересах и подготовке к экзаменам, а я охотно делилась с ним всем и с не меньшим интересом узнавала о нём. Он сказал, что плохо спит и постоянно видит тревожные сны, что ему скучно одному жить там, где он сейчас, и что единственный нормальный собеседник это я. Мне нравится писать ему. Порой мне кажется, что я пишу Драко, когда выпускаю в окно посыльного филина. Каждый мой день согревает это волнительное ожидание и очередная история о том, как Доминик где-то побывал. Он рассказывает мне о разных странах и иногда заостряет внимание на особо красивых городах и деревеньках. Недавно, например, он был в городе Анси во Франции. К письму прилагалась колдография с цветными домиками и средневековыми вывесками на фоне гор. Странно… Я столько лет жила во Франции и ни разу не побывала в тех местах, от которых так и веет романтикой и приключениями. Клянусь Мерлином, как только наступит лето, я отправлюсь в путешествие! Блейз подсаживался ко мне на Защите и пытался поговорить. Я бы отдала всё на свете, чтобы это оказался мой прежний друг, и я не чувствовала присутствия какого-то барьера между нами. Иногда я смотрю в его глаза и не понимаю, он ли это или нет… Я сказала, что скучаю по нему и обняла, он тоже обнял, и этот жест подсказал, что ещё не всё потеряно. Надо только понять. Гермиона и Рон невыносимы, а особенно их ссоры по пустякам. Вчера Рон выбросил из окна Гермионину книгу по Высшей Трансфигурации, потому что Гермиона совсем не уделяла времени Рону, за что Рон теперь наказан на неделю самостоятельным написанием работ по всем дисциплинам. Рон надулся и лежит бастует в комнате. Даже отказался от еды. Правда Гарри сдал друга с потрохами, рассказав, что к ним приходил Добби с подносом еды. Завтра мы едем с Гарри на благотворительный праздник в защиту вымирающих волшебных существ. Я и правда не прочь развеяться. Что ж, пусть это будут хорошие и запоминающиеся выходные!»