Angel in Blue Jeans

      Когда я успел стать слабым? Когда небо над головой стало таким серым и ненавистным? Когда меня перестало радовать возвращение домой после тяжелого дня? И сколько я уже брожу по этим улицам в поисках тебя? Я так устал сам себе задавать вопросы, на которые не хочу узнать ответов, но по-другому у меня пока не получается. Знаешь, как говорят, «В один день жизнь потеряла смысл». Со мной не так. Я терял смысл жизни еще дольше, чем искал. Я ведь до последнего уговаривал себя, что вынесу любой удар от судьбы, и до последнего сражался в битве, которую заранее проиграл. Что теперь у меня осталось? Никаких ценностей, за которые можно было бы зацепиться, и вокруг меня угнетающая пустота. Да я сам виноват, отогнал от себя последних людей, сохранявших веру в то, что я справлюсь с испытаниями, свалившимися на мою голову. А я ведь еще посмел винить тебя во всем, злился, потому что так было легче. Злился, когда невыносимо было в очередной раз разбивать воспоминаниями хрупкое сердце в пыль, и сбрасывал свой тяжелый груз на кого-то еще. Возможно, кто-то продолжает жалеть меня и поддерживать, только все это без толку, когда каждый день я просыпаюсь с мыслью «Зачем?». Я не хочу менять свою жизнь, приспосабливаться, строить все заново, забыв о том, что было раньше. Я просто не могу. Да, ты бы осудил меня, а я не могу иначе, слишком сильно я ко всему привязываюсь и никогда не умел отпускать навсегда.       Что ж, очередной невыносимый вечер я намереваюсь, уже по привычке, провести в кафе, которое закрывается позже, чем все другие. Здесь я все еще чувствую себя человеком, а не пустой оболочкой, ищущей, чем бы себя наполнить. Я устал, Господи, как же я устал. От жалости к самому себе, в первую очередь. Я знаю, что надо продолжать путь, но мне почему-то кажется, что я давно сбился с дороги и шагнул в пропасть, а теперь просто продолжаю падать. Черт, я не могу избавиться от постоянных мыслей, изъедающих изнутри, если там еще что-то осталось. Ни на мгновение не замолкают голоса в моей голове, обвиняющие, подговаривающие на нечто ужасное, и шепчущие что-то в ответ сами себе. Мне бы самое место в психушке, но сам я туда ни за что не пойду, а остальные даже не догадываются насколько все плохо. Только здесь, в этом кафе, я все еще жив. Смотрю из своего темного угла на людей, смотрю на то, как они что-то обсуждают, смеются или напиваются до беспамятства. Так мне кажется, что жизнь не прекратилась. Хотя бы для других, для тех, кто не живет одним бесконечным днем, как я. Официант подходит ко мне, только приветственно кивая, ставит передо мной бутылку с минералкой и пепельницу. Он знает, что я больше ничего не попрошу, и уходит, не проронив ни слова. Первое время я пил, причем пил так, что неделями ничего не соображал, пребывая в тумане галлюцинаций, щедро дарованных мне «зеленой феей». На этом бы все и закончилось для меня, если бы не друзья, посчитавшие, что я зря гублю свою мерзкую жизнь. А после того, как я все же пришел в себя, было еще хуже, чем "до". Мир казался абсолютно чужим без тебя. И до сих пор кажется. Только по прошествии стольких лет я уже успел смириться и время от времени думаю о том, а существовал ли ты вообще или был плодом моего воображения. Но я все еще не могу отпустить тебя, был ли ты на самом деле или я просто придумал тебя.       Я сунул сигарету в рот и, как и всегда, вдохнул полной грудью ядовитый дым. Голова мгновенно закружилась. Теперь проще расслабиться, развалившись на кожаном диванчике. Из колонок доносилась приятная ненавязчивая музыка. Впервые в жизни я решил прислушаться. Незнакомая песня, но слова… Я замер, не в силах пошевелиться. Сигарета, зажатая между пальцами, быстро тлела и уже начала жечь кожу, но я не чувствовал ничего – сейчас существовали только я и эта музыка. И пусть я не узнал её имени, И больше не будет времени, чтобы хоть что-то выяснить, Я любил её от этого не меньше. И пусть я поехал другой дорогой, И пусть я пел другую песню, Я буду любить её до последнего вздоха. Как река серебра, Все проходят к сцене. Я был хладнокровно подстрелен Ангелом в голубых джинсах.       Мне было все равно, что в словах четко звучало «она», я услышал одну строчку и без того измученное сердце вспыхнуло – «Ангел в голубых джинсах». Я помню, как увидел тебя впервые. Копна выжженных краской волос, соскучившихся по прикосновениям ножниц, грустные глаза и лучезарная улыбка, заношенная до дыр черная кофта с длинными рукавами и, черт их трижды побери, ярко-голубые джинсы, которые ты носил, не снимая, наверное, пару лет, пока они не порвались до такой степени, что их стало невозможно надевать. И потом ты купил себе такие же, только теперь надевал их на особые случаи. Черт! ЧЕРТ!!! Этого просто не может быть. Слова песни сами собой ложились на воспоминания. Это так глупо, эта история не про меня и вообще не существует, но… И пусть я не узнал её имени, И больше не будет времени, чтобы хоть что-то выяснить, Я любил её от этого не меньше. И пусть я поехал другой дорогой, И пусть я пел другую песню Я буду любить её до последнего вздоха.       Для нас с тобой все началось так быстро. Нас просто подхватило одной волной, на которой мы изо всех сил старались удержаться. Да, мы не знали друг друга слишком хорошо, не делились секретами, просто любили, не думая ни о чем, и дни проживались на одном дыхании. А ночью мы оставались наедине, просто смотрели друг на друга и понимали, что не можем друг без друга, тонули в ласках, сходили с ума от накрывающих с головой чувств, изводили друг друга, пока не становилось невозможно сдерживаться, а затем… Приглушенные вздохи, смятые простыни, насквозь пропахшие нами и нашей любовью, и каждый раз чувство, будто вселенная разлетается на крохотные кусочки, когда ты, подходя к финалу, закусывал край подушки, лишь бы только не закричать, а я каждый раз хотел услышать твой крик, слышать, как сильно ты меня любишь.       И так же быстро наше счастье закончилось. Разве я думал когда-нибудь о том, что жалкие несколько слов смогут перечеркнуть все, ради чего мне хотелось жить? А они смогли. И сколько бы я не пытался... Ты решил, что нам не по пути. И самое ужасное, что я знал, что ты прав, потому что я и сам «пел другую песню».       В груди болезненно заныло от воспоминаний. Я потушил дрожащими пальцами то, что осталось от несчастной сигареты, и еще внимательней стал вслушиваться в песню. Неприметный мотив, типичный для американских песен в стиле "кантри", но смысл, черт побери, смысл! Кто-то будто срисовал мою, даже не так, - нашу – жизнь и подобрал музыку. Но почему сейчас? Господи, почему? Когда я уже ничего не могу изменить. Она ушла той поздней ночью, Я преследовал её до главной магистрали, Но потерял в месте, где никогда не играет музыка. И пусть я проехался по камням И упал в воду, Я буду любить её до судного дня. Как восход солнца, сотканный из невинной лжи, Всё было не таким, как казалось. Я был хладнокровно подстрелен Ангелом в голубых джинсах.       Это ты, слышишь, ТЫ бросил меня, оставил посреди дороги, без возможности выбора. Я возненавидел тебя, потому что ничего не знал тогда. И я тонул. Тонул, пытаясь отыскать тебя, вернуть и умолять дать мне еще один шанс. И я не знал, что ты сбежал, потому что посчитал, что так будет лучше. Сбежал, потому что не хотел причинять мне боль. А мне было больно! И даже теперь я не чувствую ничего, кроме горечи и боли. Ты мог хотя бы объяснить, но не стал. Теперь я понимаю почему. Я бы не отпустил, не потерял бы. А тебе нужно было скрыться. Что ж, у тебя все получилось. Только… Я слышу голоса вокруг, они зовут, А я продолжаю падать. Мне кажется, сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Я вижу миллион способов Никогда не выбраться из этого лабиринта.       Неужели ты и правда надеялся, что мне будет проще, если я ничего не буду знать? Ты даже не представляешь, каково было мне влачить свое жалкое существование без возможности слышать твой голос, произносящий мое имя, видеть твои блестящие глаза и проводить рукой по непослушным волосам, спускаясь к подбородку, притягивать к себе и целовать, чувствуя, что счастье не где-то там, а прямо передо мной, трепещет в моих руках и просит быть нежным и ни за что не отпускать. Знаешь, кем ты стал для меня? И не узнаешь, потому что не дал мне шанса сказать тебе. Да, после всего этого, оказалось, что в мире есть кто-то еще, кроме тебя. Вокруг столько людей, которым я нужен. Но они не были нужны мне. Они что-то говорили, звали, а я хотел услышать только твой голос. Я видел тебя везде, куда бы ни пошел, и едва не сошел с ума, преследуемый мучительными видениями. Меня каждый раз спасали, а я все равно погибал. Я звонил тебе, наверное, миллион раз, в надежде, что ты ответишь, но ты молчал. А потом я услышал чужой голос. Я просыпаюсь в чьих-то руках, Чужих, но таких знакомых. Когда ничто не может пойти не так, Чуть живой или почти погибший, Я каким-то образом проснулся в своей кровати, И ты оказалась рядом.       Как? Как мне было пережить то, что свалилось на меня каменной плитой? Я хотел бы проснуться и увидеть тебя рядом, сопящего, как младенец, уткнувшись в подушку. Но я не просыпался и вся жизнь превратилась в сплошной кошмар. Каждый день, слышишь, каждый день я открывал с утра глаза с надеждой, что все останется частью сна, и мне не придется вновь страдать. И однажды я, очнувшись, увидел тебя. Ты улыбался так, что я готов был душу продать, лишь бы всегда видеть тебя таким или хотя бы просто видеть. Настоящий ангел. Ты держал меня за руку и шептал что-то, а я целую вечность мог слушать тебя, что бы ты ни сказал. Ты поцеловал меня и растворился в пустоте, оставив после себя повисшую в затхлом воздухе фразу «Еще не время». А я так хотел к тебе, где бы ты ни был, но ты не позволил. Маленькое чудо и я снова в своем кошмаре. Я рыдал. Последний раз я плакал, когда был еще маленьким мальчиком. А потом я стал мужчиной, не дающим воли чувствам. Только ты стал моей слабостью. Ты был брешью в моей броне и только ты знал об этом. Мой секрет, который теперь не от кого было прятать. Дорога указывала мне направление, Моя жизнь - всего лишь сон. Я был подстрелен твоей любовью, Мой ангел в голубых джинсах.       И на этих словах, после еще нескольких проигрышей, песня закончилась. Я сидел, закрыв лицо руками. Мне не было стыдно за свои слезы. Я просто не хотел, чтобы их кто-то видел. Это только моя боль, не хочу ни с кем ее делить и никому ее не желаю. Я расплатился и выбежал из кафе. Свернул в какой-то переулок и забрел в тупик. Передо мной глухая стена. Я бил по ней кулаками, сдирая кожу и разбивая руки в кровь. Я кричал, потому что знал, что меня никто не услышит, потому что надеялся, что услышишь хотя бы ты. Я пообещал, что буду жить, потому что ты этого хотел, но я больше не могу. Какая это жизнь? Ни работы, ни друзей, ни любви. Какая радость от того, что завтра будет абсолютно таким же, как и вчера? Я даже не могу вернуться к тому времени, когда в моей жизни не было ни тебя, ни воспоминаний о тебе, потому что тогда и я не был самим собой. Только ты смог показать мне, кто я есть на самом деле. Но почему так быстро все закончилось? Ты скажешь, что десять лет, что мы были вместе, это не так уж и мало, а я отвечу, что безумно мало, потому что они были самыми счастливыми и пролетели так же быстро, как день сменяется ночью. Я устал проигрывать затертую пластинку старых воспоминаний, а новых у меня нет и быть не может. Ты был для меня не просто человеком, ты был дарован мне небесами, чтобы указать мне верный путь. А я опять все испортил и сделал тебя своим смыслом жизни. Это было ошибкой. Но, кажется, я знаю, как все исправить.       Домой. Наверх, в нашу квартиру, где больше не бывает светло, в нашу комнату, где мы проводили дни и ночи, просто валяясь в кровати и наслаждаясь мгновениями, когда можем быть сами собой и можем быть так близко к друг другу, насколько это вообще возможно. На балкон, где я стоял, обнимая тебя сзади, а ты указывал пальцем на горизонт, где еще спящий город соприкасается с небом и откуда лениво выползает по утрам солнечный диск, озаряя своим светом все вокруг, заставляя тебя улыбаться и так забавно щуриться, что я не мог не улыбнуться в ответ. Теперь у меня нет повода для улыбок. Эта кованная решетка балкона, где ты сидел, болтая ногами, а я ругал тебя, каждый раз едва не седея от ужаса, думая, что ты можешь упасть. Я забираюсь на нее и смотрю вдаль. Солнце уже давно село или оно больше не всходит? Я не знаю. Мне совсем не страшно, все самое ужасное уже случилось. Еще немного и… Я был подстрелен твоей любовью, Мой ангел в голубых джинсах.