Тройной Ключ

Завулон зашел в «Radisson», к нему тут же со всех ног кинулся управляющий. — Добры вэчэр, пан Вагнер, — с мягкий акцентом, вежливо поприветствовал он Завулона. — Ваш любымый номэрь с видом на Вацлавск площад ждет вас. — Отлично, — коротко бросил тот. Он поднялся в номер, прошел в гостиную. Огромные от пола до потолка панорамные окна открывали вид на ночную Прагу, сияющую, словно новогодняя игрушка. «А ведь и правда, скоро новый год», — подумал Завулон. Оживленный туристами город замер в предвкушении праздника. Всетемнейший не слишком любил праздники — за тысячи прожитых лет он успел столько их повидать и отметить в огромном количестве и разнообразии, что для радости и трепета повода не видел. Только жизнь с Антоном вернула для Завулона эти традиции — Городецкий прожил не так много лет, и в нем оставалось еще очень много от обычного человека, так что Новому году, или тем более типично светлому празднику Пасхи, он радовался, как ребенок, и Артур, желая сделать ему приятное, праздновал их вместе с ним. Судя по всему, этот Новый год он праздновать не будет. На столе в ведерке со льдом находилось шампанское, рядом стоял бокал — услужливый персонал позаботился о том, чтобы любимый постоялец получил максимум комфорта. Завулон налил себе шампанское, отпил, и смотрел на горящую огнями Прагу. Его вывели из задумчивости колебания силы. Открылся темный портал и из него появилась коренастая и широкоплечая фигура в элегантном пальто. Весь образ посетителя — темные волосы, темные глаза, резкие черты лица — даже без сканирования ауры говорил о том, что он адепт Тьмы. — Приветствую тебя, Эйреней, — негромко поздоровался он. — Здравствуй-здравствуй, Завулон, — голос у гостя был напевный и веселый. — Спасибо, что так быстро откликнулся на мое приглашение. — Так ты нечасто приглашаешь, — с легкой иронией сказал Темный. Завулон сдержанно улыбнулся. — Проходи, садись. Выпьешь? Эйреней брезгливо посмотрел на бокал шампанского. — Что-то покрепче этого виноградного сидра. Завулон кивнул и прошел к бару. Достал коньяк, глянул на мага, тот утвердительно кивнул. — Как дела в местном Дозоре? — спросил он, наливая в бокал коньяк. Эйреней усмехнулся. — Думаю, веселее, чем у тебя в Москве. Сам знаешь, вампиры кровь пьют, а Светлые ее портят, и виртуозность Рудольфа в этом деле сложно недооценивать. Рудольф Лаутц глава Ночного Дозора Праги пользовался определенной репутацией в кругах Темных. Завулон глотнул шампанского. — Гесер тоже не подарок, но, по крайней мере, у меня не маячит Инквизиция под боком. Зато Темной Силы город столько аккумулирует, что твои маги светятся, как лампочки Ильича. — Как что? — озадаченно спросил маг. Завулон улыбнулся. Эйреней Филарет*, сумеречное имя Гасион** — Высший Темный маг, за свои четыреста с лишним лет жизни ни разу не был в России, непонятно из-за чего, старательно избегая ее. И о лампочке накаливания не слышал. Один из самых загадочных алхимиков человеческой истории, умнейший и хитрейший Иной, завидный интриган с изощренным мышлением — он умудрялся безнаказанно водить за нос Ночные Дозоры многих стран, и даже долгое время оставлял позади Инквизицию, пока не засветился в истории под именем графа Сен-Жермена***, рассказывая всем и каждому о своем бессмертии, используя магию в открытую, и, изведя тьму народа в своих масонских жертвоприношениях — просто потому, что ему внезапно стало скучно. После столетнего «отдыха» (он даже тут умудрился отделаться почти легким испугом, учитывая его подвиги), который вынес ему трибунал, он восстановил силу, и Инквизиция, решив не рисковать, поместила его возле себя, сделав главой Темных Праги. — Ладно, не важно, — отмахнулся Завулон. — А что, твой Светлый друг не с тобой? Остался в Москве? — фамильярно спросил Эйреней. Завулон хотел было одернуть его, но передумал. Во-первых, этот куртуазный авантюрист так и оставил при себе форму общения, принятую при дворе французских королей XVIII века — бесцеремонность, напыщенность, даже развязность. Так что оскорбляться не было смысла. Во-вторых, он собирался попросить того об услуге, что было важнее всего. — Да, он в Москве, Гесер в отпуске, так что Антон его подменяет, — спокойно ответил Темный. — О, старый, enfant de pute**** решил отдохнуть? Ты совсем его уморил? — язвительно захихикал гость. «Неужели Гесер умудрился наступить ему на хвост в свое время?», — подумал Завулон. — Пока твой любовничек у руля светлой каравеллы, можно было бы многое успеть, договорившись по-семейному, — сверкая черными глазами, сладко пропел Эйреней. — Есть более важные дела, — ушел от завуалированного вопроса Завулон. — Скажи мне, Гасион, ты помнишь, как полгода назад судили Светлого психопата, который устроил шабаш в Москве? — перешел к интересующей теме Артур. — Тот, который собрал весь цвет темных на шабаш? Такое забудешь! — восторженно отозвался Гасион. — После суда в Праге не было никаких эксцессов с участием Светлых? Значительных, я имею в виду, — поспешно добавил Завулон, зная, что Эйреней выяснял отношения с Рудольфом с завидной частотой, отводя душу в противостоянии, и мстя Инквизиции за свое лобное место. — Ну, если значительных, — протянул тот, — то, кажется, нет. — Ладно, — тяжело вздохнул Завулон, поняв, что придется немного приоткрыть карты, — может были мелкие, с участием Городецкого или его дочери? Гасион картинно округлил глаза: — Мелкие эксцессы с участием Высшего Светлого и его Абсолютной дочки? Шутишь? Что же у вас в Москве тогда считается грандиозным? Если бы хоть что-то произошло, тут бы уже эвакуировали полгорода. На самом деле, кабы не Инквициция, я бы костьми лег, но не позволил, чтобы эта светлая бомба коптила пражское небо. Спихнули свою plus grand défi****** на мою голову… — начал свою любимую песню Филарет. — Я понял тебя, — перебил его Завулон. — Скажи, ты сможешь мне дать досье на Светлану и Надежду Городецких? Кто их ведет у тебя? Наигранную дурашливость и позерство как ветром сдуло. Перед Завулоном сидел тот самый хитрющий, осторожный и проницательный Темный маг, который обводил вокруг пальца не только людей, но и Иных не самого низкого ранга. — Зачем тебе это, Всетемнейший? — подозрительно спросил он. — Это личное дело, Эйреней. Я прошу об услуге, — сказал Завулон таким тоном, что бывшему графу Сен-Жермену стало ясно, что больше информации он из него не вытянет. — Надежду Городецкую веду лично я, — медленно произнес он. — А вот Светлану — мой заместитель Иероним. Это серьезная информация, Завулон, и в свете твоей личной пристрастности, я не знаю, как ты ею воспользуешься — одного Трибунала мне хватило с лихвой, — откровенно набивал цену Гасион. — Не переживай, тебе ничто не угрожает. Это обычный сбор информации о… бывших родственниках моего, как ты выразился, любовничка, — невинно улыбнулся Завулон. — И ты внакладе не останешься, — добавил он многозначительно. — Договорились, — быстро проговорил старый интриган. — Что ж, тогда я пришлю к тебе завтра Иеронима. Если возникнут вопросы — ты знаешь, где меня найти. Теперь, спешу откланяться, мои темные дети взывают ко мне, — прежний образ пафосного балагура вернулся. — Доброй ночи тебе, Эйреней, — сказал Завулон. — Доброй ночи, Всетемнейший, — махнул на прощание Филарет. __________ * Эйреней Филарет — алхимик, является одним из самых загадочных в истории. Родился в Англии, предположительно в 1612 году. Это следует из того факта, что при написании его главного труда «Открытый вход в закрытый дворец Короля» в 1645 году Филарету не было еще и 33 лет. Он утверждал, что обладает таким количеством философского камня, которого хватит на создание 20 тонн золота. О его смерти ничего не известно. Он просто исчез. Многие были уверены, что Филарет употребил философский камень для создания снадобья бессмертия. Говорили, что Эйреней Филарет и граф Сен-Жермен являются одним и тем же человеком. А трактат алхимика очень ценил даже сам Исаак Ньютон, оставив множество заметок на полях книги. *** Граф Сен-Жермен — авантюрист эпохи Просвещения, дипломат, путешественник, алхимик и оккультист. Происхождение графа Сен-Жермена, его настоящее имя и дата рождения неизвестны. Владел почти всеми европейскими языками, а также арабским и древнееврейским. Обладал обширными познаниями в области истории и химии. Занимался «улучшением» бриллиантов, алхимическим получением золота. Выполнял дипломатические миссии, пользуясь одно время доверием короля Людовика XV. Чаще всего именовал себя графом Сен-Жерменом, хотя и представлялся иногда под другими именами. С именем графа Сен-Жермена было связано множество вымыслов и легенд, во многом из-за которых он остался одной из самых загадочных фигур в истории Франции XVIII века. В концу своей жизни основал масонскую Ложу Хранителей в Лондоне (Тепле)