Сталь и кислота

Dum Dum Girls – Coming Down Placebo – Running Up That Hill Waxahatchee – Be Good

Мама обхватывает его лицо теплыми ладонями, серьезно смотрит ему в глаза и ровным голосом произносит: — Слушай меня внимательно, Кай.  Он кивает, пытаясь не смотреть на огромный синяк на ее щеке, и правда старается слушать очень внимательно. Он видит, что мама напугана, и от этого ему самому тоже становится страшно.  — Я хочу, чтобы ты знал – я люблю тебя. Я люблю тебя так же сильно, как и твоих братьев и сестер. И что бы я ни сказала тебе завтра, что бы я ни сделала, ты должен помнить – я всегда буду любить тебя. Ты меня понял?  — Понял, – снова кивает он, а мама улыбается ему сквозь слезы, прижимает к себе и порывисто гладит его по голове.  — Прости меня, – шепчет она, а он никак не может понять, почему она извиняется. — Прости меня, сынок.  И это был последний раз, когда он видел свою маму. На следующий день в их доме появилась совсем другая женщина. У нее были мамины глаза и волосы, мамин голос, но это уже была не она.  Она шарахалась от него, как и все остальные в семье, не позволяла даже коснуться себя, а когда он попытался обнять ее, она даже закричала и ударила его по лицу.  Мать отвернулась от него так же, как все в семье. И если раньше она была его единственным союзником, его единственной радостью, то теперь не было ничего.  И никого...  Ему тогда было восемь, но он уже понимал, что свою мать он не увидит больше никогда... Он вздрогнул, просыпаясь и несколько мгновений оглядываясь, пытаясь понять, где он находится. Взгляд скользнул к приоткрытой двери в ванную, где все было залито кровью, и он, выдохнув, плюхнулся обратно на кровать.  Сон о его матери заставил его задуматься об еще одном убийстве. Почему бы и нет? Можно будет найти кого-то похожего на нее и представить, что это она. Или Лив. Или можно найти настоящую Лив и покромсать ее хорошенько.  Он провел рукой по лицу, уставился в потолок и хмыкнул. Мужчина, живший в этой квартире, был настоящим педантом. Когда он пришел сюда, в квартире царила такая чистота, что его даже затошнило. Ну конечно, он быстро исправил ситуацию.  Ванная превратилась в жутко правдоподобную декорацию к фильму ужасов, а на белоснежной стене красовался длинный кровавый след. Сам хозяин оставил его, когда Кай волочил его полумертвого в ванную.  Майка, мокрая от крови, неприятно липла к телу, и он стянул ее. Возможно, у этого любителя уборки есть что-нибудь нормальное в шкафу. Он распахнул дверцы гардероба и скривил губы – рубашки. Тонна рубашек.  Какой нормальный человек станет носить одни рубашки? Он псих, но даже он понимает это.  Кай ухмыльнулся собственным мыслям и выхватил наиболее приличную, по его мнению, рубашку. Пока он одевался, заметил кое-что интересное. На тумбочке стояло несколько фотографий хозяина квартиры с девушкой.  "Значит ли это, что сюда должен прийти кто-то еще?" И едва эта мысль мелькнула в его голове, в замке повернулся ключ. Он повертел в руках нож и перевел взгляд на дверь.  "Интересно, с этого расстояния можно попасть ей в голову? Сейчас проверим."  ••• — Ты пугаешь меня, Бонни, прекрати, – произнесла Кэролайн, с опаской наблюдая за подругой, которая уже третий раз вытирала комод. — Хватит убирать, мне становится страшно находиться с тобой в одной комнате.  Бонни раздраженно отмахнулась, старательно натирая бабушкин комод. В голове мелькнула мысль: "Если она сейчас не остановится, то в семейной реликвии точно появится дыра". И Бонни остановилась.  — Слава богу, ты перестала! – всплеснула руками блондинка, забираясь с ногами на кровать. — Может, теперь ты мне расскажешь, что случилось? — Ничего не случилось, – процедила Бонни, поворачиваясь к ней лицом и разводя руками. — С чего ты взяла, что что-то случилось?  — Ты знаешь, когда я нервничаю, я убираю. Теперь я вижу, что ты тоже. Отсюда следует – у тебя что-то не так.  — Боже, Кэролайн, Шерлок Холмс сейчас бы подавился трубкой. Ты просто гений дедукции, – съязвила Бонни, хватая с полки пульверизатор и брызгая водой на подругу.  — Вот, это ты прежняя! – рассмеялась Форбс. — А ту девушку, которая пыталась убить комод тряпкой, я не знаю. Бонни поджала губы, подавляя отчаянное желание рассказать Кэролайн о том, что произошло. У нее не хватало сил держать все в себе. Ей очень нужно было кому-нибудь рассказать, но она не могла. Она и так винила себя во всем, что произошло у них...с Каем. А если к этому присоединятся нотации ее друзей, она чокнется окончательно.  Но самое страшное было то, что ей понравилось.  Ей, мать его, понравилось! И это еще мягко сказано.  Господи, если она не перестанет думать о ночи с Каем, ей снесет крышу, и она уже никогда не придет в себя. Она и так уже достаточно сбрендила, не хватало еще окончательно потерять голову.  — Так ты расскажешь, что случилось?  "Не уверена, что ты хочешь знать это."  Кэролайн ободряюще улыбнулась ей, и Бонни пожала плечами. Она не готовила речь, не репетировала этот разговор. Она вообще не планировала ни о чем разговаривать.  Ни с кем. Никогда. Ни за что.  — Ты помнишь парня, с которым я танцевала на Рождественском маскараде? – осторожно спросила она. — Да, – подозрительно протянула Кэролайн, дергая себя за белоснежный локон.  Бонни пожевала губу, раздумывая над тем, как бы получше преподнести ей это. Но Кэролайн похоже сама обо всем догадалась.   — О. Боже. Мой. Бонни Беннетт, у вас что-то было?! Она пожала плечами, опуская глаза. Конечно, рассказать ей об этом - одно дело, рассказать, что этим парнем был Кай – совсем другое. Она старательно убеждала себя, что это совсем не будет ложью, если она просто не скажет, кем именно был этот парень.  — Ну? – нетерпеливо закопошилась девушка.  — Что – ну? – нахмурилась Бонни.  — Как это было? – едва не завизжала Кэролайн, широко улыбаясь. Как это было? Она задумалась. "Если не считать, что он психопат и убийца, то...." — Очень даже неплохо, – произнесла она, чувствуя, как розовеют щеки.  ••• — Да хватит визжать, – процедил он, хватая девушку за волосы и с силой ударяя о стену.  Она тут же отключается, безвольно падая на пол, а он кривит губы, переступая через нее и выходя из ванной.  Ему скучно.  Он осматривает квартиру, ища хоть что-то, что могло бы его заинтересовать, но здесь все так по-идиотски правильно и скучно, что у него сводит зубы. Бонни бы понравилась эта квартира. Такая же правильная, как и она сама, черт бы ее побрал.  Он стоит посреди комнаты некоторое время, размышляя, что делать дальше, пока в ванной не раздаются сдавленные всхлипы. Он открывает дверь и девушка тут же с криком шарахается в сторону. Она напугана, но это его совсем не цепляет.  Он садится перед ней на корточки, разворачивает лицом к себе и рассматривает бледное лицо, с огромными голубыми глазами, полными ужаса. Наверняка она уже видела своего дружка, которого Кай утопил в его собственной крови.  — Пожалуйста... - умоляет девушка, голос ее дрожит, а слезы безостановочно катятся по щекам. — Умоляю, не надо... — Ну что ты, – качает он головой. — Разумеется надо.  Она шумно всхлипывает, и он вдруг снова вспоминает Бонни. Вот уж кто ни разу не просил у него пощады. Сколько бы он ее не запугивал, она всего раза два плакала, но ни разу не просила его не убивать ее.  "Смелая сучка. Бесстрашная Беннетт. Слышали бы твои друзья, как ты стонала подо мной."  Он хотел убить ее.  И он ведь мог. Каждое гребанное мгновение рядом с ней, он испытывал это желание. Он желал ее и ненавидел. Ему хотелось трахнуть ее как следует, а потом уже убить.  Ну что ж, с первым он справился.  Он хмыкнул, поднимая глаза на девушку. Она немного успокоилась, но стоило ей заметить заинтересованное выражение его лица, как она снова разрыдалась.  — Расслабься, я убийца, а не насильник. Мне не нравится спать с бревном, – в ее глазах мелькнуло облегчение, и он не смог сдержаться. — Поэтому я просто убью тебя.  ••• Едва за Кэролайн захлопнулась дверь, Бонни швырнула тряпку в сторону, падая на кровать и облегченно выдыхая. Она выдержала и не рассказала ей, что это был Кай. Форбс устроила ей такой допрос, что она едва успевала ориентироваться в собственной лжи.  Ей просто до ужаса не нравилось врать подруге, но она не могла рассказать ей правду.  Правда была слишком страшной и неправильной, чтобы она вот так просто делилась ею со всеми.  Она закрыла лицо руками, тяжело вздыхая, потому что стоило ей закрыть глаза, как она снова оказывалась под ним, сгорая от его прикосновений и... — Твою мать! – выкрикнула она, вскакивая на ноги и пиная собственную сумку. — Да чтоб тебя! Кретин! Идиот! – она схватила с кровати подушку и швырнула ее о стену. — Придурок! Как же. Я. Тебя. Ненавижу! – схватила вторую и снова бросила ее.  — Я смотрю, ты просто мастер самоконтроля, – раздался ироничный голос позади нее.  — О, господи! Ты еще смеешь сюда приходить! Вали отсюда! – рявкнула она, резко оборачиваясь и в несколько шагов оказываясь рядом с ним. — Извращенец!  Кай хмыкнул, наблюдая, как она бесится и получая от этого настоящее удовольствие. Видеть, как гневно сверкают ее глаза, как растрепались короткие волосы от ее активных попыток кинуть в него чем-то, как торопливо вздымается ее грудь, как сбивается ее дыхание.  — Убирайся отсюда. Не хочу тебя видеть!  Он сделал несколько шагов вперед так быстро и неожиданно, что она попятилась и, споткнувшись, упала на кровать. Он навис над ней, упираясь руками о матрас и вглядываясь в ее взволнованное лицо.  — Это намек? Хочешь повторить? – поинтересовался он, окидывая ее откровенным взглядом.  Глаза ее расширились от страха, заметались, она готова была умереть от стыда. Она застыла, когда он прижался губами к ее шее, одной рукой обхватывая ее за талию. Она неуверенно положила руку ему на голову, зарываясь пальцами в густые волосы.  — Это ответ "да"? – прошептал он, поднимая на нее глаза.  — Нет, – выдохнула она.  Ей хотелось этого. Она не могла отрицать, что ей этого хотелось. В такие моменты она словно забывала о том, кто он такой на самом деле.  — Ладно, – пожал плечами он, падая на кровать и закидывая руки за голову.  Она выпрямилась, едва сдержав разочарованный вздох и нахмурилась, стараясь сделать более серьезный вид.Чтобы он не понял, как сильно она его хочет. — Что тебе надо?   — У меня к тебе дело.  — И какое же? – хмыкнула она. — Хотя, нет, можешь не говорить. Я все равно не соглашусь.  Кай приподнял одну бровь, иронично глядя на нее: — Серьезно? Может, трахнуть тебя еще раз, чтобы убедить?  Ее лицо вспыхнуло, щеки отчаянно порозовели, она нервно закусила губу и возмущенно выпалила: — Это была самая омерзительная ночь в моей жизни!  "Господи, сколько вранья за один день!" — Неужели? Тогда почему ты выкрикивала мое имя так... — Заткнись! – голос ее сорвался от волнения и смущения.  — На самом деле, у меня есть методы получше, – он сел, глядя на нее сверху вниз, и произнес. — Если откажешь мне, я выколю Елене глаза и скормлю их Деймону. Поверь мне, я могу.  — Не смей угрожать моим друзьям, – процедила она, хватая его за воротник рубашки обеими руками. — Я уничтожу тебя.  Он улыбнулся, обхватывая ее руку своей и с наслаждением наблюдая, как лицо ее искажает гримаса боли, пальцы медленно разжимаются, отпуская его, и она снова падает на кровать, тяжело дыша и потирая запястье.  Кай удобно устроился рядом, а она вдруг обратила внимание, что рукав его рубашки перепачкан чем-то красным. Бонни приподнялась на локтях, внимательно рассматривая пятно, и ее вдруг осенило.  — Что ты сделал?  Кай приоткрыл один глаз, улыбаясь ей уголками губ, и ответил: — Супружеская пара сегодня, так сказать, "умерла в один день". Бонни подскочила на ноги, изумленно глядя на него, пытаясь осмыслить услышанное. Неужели он просто так убил двоих ни в чем неповинных людей?! А она спала с ним.  — Боже мой... – выдохнула она, обхватывая лицо руками. — Ты убил их? Он пожал плечами, невинно хлопая глазами. И от этого его безразличия ей вдруг стало почти физически больно. Схватившись одной рукой за живот, она сделала несколько сдавленных громких вдохов, сдерживая рвущиеся рыдания.  Ее так сильно влекло к нему, но она билась о закрытую дверь все это время. Он не изменился ни капли, становилось только хуже. Она так хотела сделать его лучше, не потому, что ее тянуло к нему, а потому, что она знала, что он может быть лучше.  Он может. Но делает все, чтобы уничтожить эту веру в ней.  — Бонни, хватит удивляться. Честное слово, мне уже скучно, – лениво произнес он, садясь.  Она закрыла лицо руками, все еще хватая ртом воздух. Потом подошла к кровати и взглянула на него сверху вниз: — Я помогу тебе, если ты пообещаешь больше никого не убивать.  Кай хмыкнул, закатывая глаза: — Условия здесь ставлю я.  — Это не так, – замотала головой она. — Это неправда.  — Хочешь проверить? Испытываешь мое терпение?  — Я хочу, чтобы ты прекратил убивать людей, – решительно произнесла она, не моргая глядя ему в глаза.  Кай поджал губы, хватая ее за руку и притягивая к себе: — Хорошо. Я согласен.  — Правда? — Чистая, – сверкнул он глазами, а она недоверчиво поморщилась.  — Я могу верить тебе, Кай?  — Разумеется. Мы ведь даже спали вместе, – поиграл он бровями, видя, как она в очередной раз вспыхивает.  Он вынудил себя отправиться на "охоту", только чтобы забыть их сумасшедшую ночь. Как бы он ни старался выбросить ее из головы, ничего не помогало. Он не мог выкинуть ее из головы, не мог смыть с себя ее поцелуи, прикосновения.  Он, не переставая, хотел ее. И поэтому не мог убить.  — Что ты хочешь сделать? В чем я буду должна помочь тебе? – спросила она, складывая руки на груди.  До ужаса серьезная, та самая правильная девушка на Земле, сосредоточенная, словно действительно хочет помочь ему. Он поднимает голову и долго молча смотрит на нее. Она выдерживает его взгляд безо всякого труда, вздергивая подбородок и поджав губы.  — Мне нужен кинжал от Охотника. Он ведь у тебя?  Она дернулась, нервно поправляя волосы, и он понял – сейчас соврет.  — У меня его нет.  — Бонни, не ври мне. Ты обещала помочь, – он подскочил на ноги, оказываясь рядом с ней  и хватая ее за плечи.  Она застонала, пытаясь вырваться, и покачала головой. Он вглядывался в ее лицо, широко раскрытые глаза, и этого взгляда она уже вынести не могла.  — Бонни! – рявкнул он, встряхнув ее так, что ее голова откинулась назад, чуть не ударяясь о стену.  — Он в шкафу, – прошептала она, пряча глаза. — Только не забудь, ты мне обещал – никто не умрет.  Он распахивает дверцы шкафа, хватает кинжал и почти с трепетом сжимает его в руке, потом оборачивается к ней. Она устало наблюдает за ним, нервно сглатывает, когда он снова подходит к ней. Наклоняется и медленно целует ее в уголок губ.  Оба замирают, и она даже вдохнуть боится, оттого, что он так близко. — Спасибо, – произносит он, всматриваясь в ее лицо.  — Не заставляй меня пожалеть, что доверилась тебе, – качает головой она.  — То же самое могу сказать тебе.  Она удивленно моргнула. Он доверяет ей? Ей казалось, что он доверяет только самому себе.  — Зачем тебе кинжал? – спросила Бонни, когда он уже замер у двери.  Кай стиснул в руке оружие, поджимая губы и не оборачиваясь. Потом выпрямился и негромко произнес: — Я собираюсь убить своего отца. Остановишь меня?  В комнате повисает тишина, но лишь на несколько мгновений. А потом она оказывается рядом с ним, долго вглядывается в его глаза и медленно произносит: — Нет. Он заслужил.  Кай кивает, ощущая, что сейчас они гораздо ближе, чем когда-либо были. Чем тогда, когда они переспали. Это было похоже на их объятие. Она снова была на одном уровне с ним. Она соглашалась с его решением. Не осуждала его.  Она считала его правым.  Никто никогда не считал, что он прав.  И только она всегда была другой.  И ее глаза словно говорили ему "Сейчас я на твоей стороне".  ••• Когда она неожиданно проснулась среди ночи, он лежал рядом. Она даже не удивилась, и тут же мысленно отругала себя за это. Как она может так спокойно реагировать на него? Он ведь...убийца.  Где все ее принципы? Где нравственность?  Она застыла, разглядывая его умиротворенное спящее лицо, и боясь даже дышать, чтобы не разбудить его.  Неожиданно, его лицо исказилось гримасой боли, на лбу залегла глубокая складка, а с приоткрытых губ сорвался болезненный стон.  Ему явно снилось что-то нехорошее.  Бонни даже подскочила на кровати, не зная, что делать, и только сейчас заметила, что вся его майка мокрая от пота. Осмелившись, она приложила горячую ладонь к его лбу и замерла. Его сильно знобило, почти трясло, а лоб был горячим. — Кай, – она толкнула его в плечо, потому что голос внезапно сел от страха. — Кай, проснись. Проснись, говорю! – схватив его за майку, она снова встряхнула его. — Да проснись же ты!  Он сильно вздрогнул, приоткрыл глаза и закашлялся.  — Что?... Бонни?  Она обхватила его мокрое лицо руками, поднимая к себе, и обеспокоено вглядываясь в него.  — С тобой все в порядке? Тебя всего трясло. Что тебе снилось?  Он лишь отмахнулся, качая головой, ложась обратно на подушку и прикрывая глаза. Она посидела еще некоторое время, наблюдая, как постепенно становится спокойным его дыхание, а потом легла и аккуратно прислонила его голову к себе.  — Что ты делаешь? – выдохнул он ей в шею, кажется, улыбаясь.  Ну вот, как всегда, насмехается над ней! — Спи, просто спи, – ворчит она, а потом чувствует, как его теплые руки, будто невзначай, проскальзывают под ее майку и сжимают ее талию.  И все это кажется ей таким...правильным. Впервые в жизни она ощущает себя с ним правильно.  И это ей очень нравится.