Сталь и кислота

На нем был костюм.  Чертов костюм и рубашка. Бонни уперлась спиной о стену, ненавидяще глядя на Кая, который, как ни в чем ни бывало, развалился на кровати, что-то напевая себе под нос. Они просидели здесь уже почти два часа, пока Кэролайн искала чертовых, канувших в лету, Люка или Лив, чтобы снять заклинание.  Хотя, конечно, снимать заклинание было бы тупостью неимоверной. Она столько сил потратила, чтобы наложить его, и все коту под хвост! Сученок.  В тот момент, когда она оказалась в ловушке с этим эгоистом, придурком – о, как только она не называла его! – она его возненавидела.  Сложив руки на груди, она попыталась выставить хоть какой-то барьер между ними, когда он снова не спеша поднялся на ноги. Видимо, почувствовал на себе ее гневный взгляд и обернулся, невинно хлопая ресницами: — Что-то не так?  Она задохнулась от возмущения, делая шаг вперед и мечтая набить его наглую рожу: — Ты еще спрашиваешь?! – и уже не так уверенно добавила. — Я тебе сейчас лицо разобью!  Он приподнял бровь, иронично глядя на нее: — Ты, блять, серьезно сейчас?  "Не верит угрозам? Да пошел ты к черту, понял?" — Абсолютно, – процедила она, сверкая глазами. — Сделай ко мне шаг, и я врежу тебе.  И тут же заткнулась, когда Кай чуть наклонил голову, всем своим видом показывая, что он ни за что не удержится от возможности проверить это.  Она замерла, всеми силами стараясь не сделать несколько шагов назад, чтобы не броситься на барьер и визжать, пока кто-то не придет сюда и не спасет ее от этого...психа.  "Чокнутого! Больного на голову!"  — Не подходи ко мне, – предупреждающим тоном, выпалила она, едва он сделал шаг вперед. — Слышишь?! Не подходи.  — Ты сказала, что ударишь меня, – приподнял он брови, ухмыляясь. — Давай же, Бонни. Врежь мне как следует. И тогда увидим, что будет дальше.  — А дальше, ты согнешься, и я врежу тебе еще раз, – выплюнула она, вздергивая подбородок и смело встречаясь с его глазами. — И на этом все закончится.  — А может быть, все только начнется? – он наклонился к ее лицу. — Может, мы продолжим наши "близкие" отношения?  Она стиснула зубы, расправляя плечи, чтоб не казаться самой себе такой немощной и жалкой. Она сильная и она справится со всем, чем угодно. Так какого хрена она так психологически зависима от этого недомага?? — Отойди.  Она произнесла это почти шепотом, но в тишине комнаты это прозвучало, как раскат грома. Кай улыбнулся, обнажая белые зубы, внимательно наблюдая за каждым сантиметром ее лица.   Наслаждаясь ее страхом перед ним.  Она ненавидела его за это.  — Что же ты медлишь? – выдохнул он, а она дернулась назад. — Бей. Смелее, Бонни, докажи мне, что ты сильная.  Она сжимает кулаки, но не может даже пошевелить рукой. Хочет ударить его и не может. Не может, черт возьми!  Ну почему? Почему она не может просто врезать ему? За то, что он издевался над ней, над ее желанием помочь ему, над ее друзьями. Почему?  "Столько вопросов... Когда я найду на них ответы? Когда он позволит мне их найти". — Так и знал, что ты трусиха, – разочарованно выдохнул Кай, кривя губы. — Но я все же надеялся, что ты повеселишь меня.  И она не выдержала. Вскинула руку, собираясь ударить его, но он тут же перехватил ее, стискивая своими пальцами и причиняя ей ужасную боль. Она отшатнулась назад, ударяясь спиной о стену.  — Трус здесь только ты, – выдавила она из себя, втягивая носом воздух и жмурясь от боли. — Боишься, что кто-то узнает твои слабости!  — У меня нет слабостей, – выдохнул он ей в лицо, и она наконец решилась открыть глаза. — Именно поэтому я всегда выигрываю.  — Как можно выиграть в игре, которой нет?  — Ты просто не в силах понять ее, дорогая Бонни. Ты же такая правильная, такая верная. Ты не та.  Он отпустил ее руку, отступая на шаг назад, и перевел взгляд на окно, за которым уже было темно. Она проследила за ним, поджимая губы и потирая кожу запястья, которая горела огнем.  "Чертов кретин!" "Как он может быть таким спокойным? Он ведь знает, что если сюда явится его семья, то ему конец. Они ведь убьют его, либо снова запрут в 1994. Почему он не пытается выбраться? Или хотя бы попросить о помощи... Потому что ему не нужно выбираться отсюда!"  Она застыла на месте, напряженно вглядываясь в его профиль, освещенный тусклым светом фонарей на улице. Проследила за длинными выделяющимися ресницами, за ровным носом, приоткрытыми губами, волевым подбородком. Он словно специально не шевелился, чтобы она могла вдоволь наглядеться.  Моргнув, она опустила глаза, мысленно давая себе хлесткую пощечину. "Что ты творишь?! Не забывай, кто перед тобой. Он едва не убил Джера! Он наверняка специально ждет прихода семьи. Видимо, у него есть план и едва он выйдет отсюда, все будет очень плохо. А значит, я не должна позволить ему выскользнуть отсюда...Даже ценой своей жизни..." Он уже напал на ее друзей, больше такого не повторится. Она не позволит ему.  — Что же ты замолчала? – произнес он внезапно. — Я думал, ты сейчас разразишься тирадой о том, "какой я урод и подлец"!  — Я не хочу говорить с тобой, – рыкнула она, отворачиваясь и натягивая короткое платье на коленки.  В его присутствии такой наряд был более чем неудобным. Ей казалось, что она стоит перед ним голая. И это было отвратительное ощущение... Она молилась о скорейшем приходе Кэролайн, но подруга как на зло задерживалась. Даже стоя за порогом, Форбс бы внушала ей уверенность. Она была бы рядом, и Бонни бы не чувствовала себя такой...напряженной.  "Напуганной. Неуверенной. Сбитой с толку".  Как всегда, когда он оказывался рядом.  Эти смешанные эмоции – ненависть и желание помочь ему, уничтожали ее изнутри. Сжигали все, что попадалось на их пути. Она хотела его ненавидеть и не могла.  — И сколько мы здесь будем сидеть?  Его голос резанул по ушам, и она даже вздрогнула. Снова. Сделав глубокий вдох, повернулась к нему и улыбнулась. Пусть видит, что ей в радость видеть его, запертого здесь и неспособного никому навредить.  — Пока Лив или Люк нас не освободят. Или твой отец.  Она увидела, как он еле заметно дернулся, но тут же взял себя в руки. Упоминание отца напугало его. Он понимает, что против Джошуа он не выстоит.  — Что такое? – произнесла она, приподнимая брови. — Ты что-то побледнел, Малакай.  И это был первый раз, когда она назвала его полным именем.  Она и сама не знала, что на нее нашло. Это было так...необычно. Его имя так необычно звучало в ее исполнении. И она решила, что больше никогда не назовет его полным именем.  — Закрой рот! – процедил он, вперившись взглядом в нее, и кажется, мечтая о том, чтобы изничтожить ее на месте. — Сука.  Она, не моргнув, выдерживает его взгляд и оскорбление и чуть улыбается уголками губ. "Ну, что еще ты выкинешь, сученок? Что ты можешь, кроме как говорить гадости и кидаться угрозами?..Ничего..."  — Что еще можно было ожидать от тебя, – она специально сделала ударение на последнем слове. — Ты ведь ничто без своих словечек, угроз и неконтролируемой агрессии.  — Решила снова почитать мне морали? – хмыкнул он, стягивая пиджак, а она всеми силами постарались не подать виду, как сильно напряг ее этот его жест.  — А что, правда глаза колет? – хмыкнула она.  И не успела даже моргнуть, как он оказался рядом, схватил ее за шею и с силой припечатал к стене. Она пискнула, хватаясь за его руку, и попыталась ударить его ногой.  — Что же ты так быстро потеряла свою смелость? – прошептал он ей на ухо, касаясь губами ее скулы.  — Отпусти меня, – процедила она, дергаясь в сторону.  Все повторялось. Как в 1994, он снова едва ли не готов был убить ее на месте. Та тоненькая ниточка, протянувшаяся между ними, и до сих пор натянутая, задрожала и разорвалась, хлестнув обоих по лицу и пробудив в них жгучую ярость.  Ненависть.  Такую неудержимую, что он почти душил ее, а она вцепилась в его руку ногтями, раздирая его кожу до крови.  — Продолжай, Бонни, я внимательно слушаю тебя. Кто я? Кретин? Урод? Ублюдок? Давай же, ну! Только учти, каждое твое слово может оказаться последним. Я до ужаса неуравновешен, помнишь?  С этими словами он обхватил свободной рукой ее талию, прижимая к себе и утыкаясь носом в ее шею, обжигая ее кожу горячим дыханием. Она не хотела этого. Не хотела испытывать все эти чувства к нему. Он был неправильным. Не тот. Не тот!  Она была разочарована в самой себе. Как всегда.  — Ну, что же ты? – произнес он, убирая руку от ее горла.  Она облегченно выдохнула, но боль от его руки на ее талии сразу же отрезвила ее.  — Я тебя ненавижу, – процедила она ему в лицо.  — Что еще?  — Ты самый отвратительный человек, которого я когда-либо встречала.   — Замечательно.  И в этот самый момент, когда его лицо застыло в сантиметре от ее, какая-то сила отшвырнула его в сторону, а потом Бонни заметила Кэролайн, нависшую над парнем. Лицо ее исказилось от злости, даже отсюда Беннетт видела острые клыки. В эту же секунду, девушка вскрикнула, хватаясь за голову и отскакивая от Кая. Врезавшись спиной в стену, Кэролайн снова взвизгнула, а Бонни кинулась к ней.  Кай медленно поднялся на ноги, вытянув руку, и с наслаждением наблюдая, как корчится в агонии вампирша.  — Остановись! Ей же больно! – вскричала Бонни, пытаясь использовать свою магию, чтобы защитить подругу, но ничего не получалось.  Он был сильнее. Урод.  — Стой! Остановись! Кай!!! — Ладно, не буду, – хмыкнул он, опуская руку, а Бонни едва успела подхватить под руки подругу. — У меня есть предложение к тебе, Бонни. Мне нужен сильный союзник против моего отца. Что скажешь? Кстати, ответ "нет" расплавит мозги твоей подружке. А вообще, решать тебе.  Он, не спеша, подошел к ним, невинно улыбаясь. Бонни поджала губы, понимая, что снова попалась в его ловушку. И выхода у нее нет... "Гореть тебе в аду, паршивец".  — Ну?  — Хорошо, – выплюнула она, ненавидяще глядя на него. — Я согласна.  — Прекрасно, – наклоняет голову Кай, а потом резким движением сворачивает Кэролайн шею.