Сталь и кислота

But you haven't lost me yet.

Бонни поплотнее запахивает полы короткого пальто, ежась от ветра, противно заползающего за шиворот и заставляющего целый табун мурашек метаться по ее спине, царапать шею острыми коготками.  Она никогда не испытывала никакой "особенной радости" от прихода весны, закатывая глаза на вопли Кэролайн: "Это же время любви, ну!".  И сейчас она осознавала, что март никогда не казался ей таким...светлым.  Впервые, за очень долгое время, ей правда было очень спокойно. Как бы странно это ни звучало. Ничто не тревожило ее, ничто не скреблось о грудную клетку, заставляя ее рыдать по ночам в подушку. Было просто...спокойно.  Иногда ей даже казалось, что все это не по-настоящему, словно все это было нереально, какой-то сон, то, о чем она мечтала, но чего никогда не могла добиться. Это всегда было слишком далеко от нее.  Она всегда была чертовски далека от "хэппи-энда".  Оглядевшись по сторонам, она нахмурилась, ища глазами знакомый худощавый, высокий силуэт, чуть сутулый, но от этого не менее очаровательный.  Кай опаздывал на чертовых двадцать минут.  Она покачала головой, невольно вспоминая тот самый день, когда они выбрались из подвала старого дома Паркеров, как она была сломлена смертью Эбби, и как он вытащил ее из апатии одним своим присутствием.  Это было непривычно, до ужаса странно для него. Она буквально видела эту дикую панику в его глазах, стоило ей всхлипнуть. Его до одури пугали ее слезы.  Бонни хмыкнула, потирая ладони друг о друга, пытаясь согреться.  Подумать только, когда-то он готов был из кожи вон вылезти, чтобы заставить ее рыдать. А сейчас... Конечно, немалую роль во всем это играл тот факт, что Люк был теперь частью сознания Малакая, но ей все равно очень нравилось.  Когда Деймон и Елена примчались на ее сбивчивый телефонный рассказ обо всем, ей едва удалось сдержать всех троих от скандала. Деймон не скупился на издевки, а Елена, не прекращая, бросала на Кая суровые взгляды. Паркер в свою очередь поклялся исполнить некогда данное ей обещание - разобрать ее друзей по частям и раскидать по всему Мистик-Фоллс.  В итоге, им пришлось еще час ждать такси, потому что самолюбие Деймона и Кая не позволяло им обоим ехать в одной машине.  Бонни усмехнулась, прикрывая глаза и вспоминая недовольную моську Паркера, когда она попросила его сходить с ней на ужин по случаю воссоединения Деймона и Елены. Он тогда жутко психанул и вылетел из дома, хлопнув дверью, но Люк, видимо, провел свои воспитательные работы, и через несколько часов он вернулся. Отводя глаза и выпятив нижнюю губу, словно ребенок. Сказал, что только потому, что она разбита из-за смерти матери, он готов присмотреть за ней... Присмотреть.  Об одно это слово разбивались треклятые "люблю тебя", "вечно буду с тобой" и "вместе навсегда", которые так любят пихать в любовные романы недалекие писательницы.  Он присматривал за ней. И этого было достаточно.  Она снова поежилась, потирая плечи руками и пританцовывая от холода. "Он совсем обалдел... Ну где можно столько пропадать? Ну, как барышня, точно". — Ты, как всегда, до жути пунктуальна.  Бонни закатывает глаза, медленно оборачиваясь и бросая на него недовольный взгляд. Кай ухмыляется ей, чуть наклоняя голову, и прищуривается: — Хочешь убить меня, правда?  — Ты невыносим, – вздыхает она, стараясь как бы невзначай оглядеть его с ног до головы.  На нем привычные подкатанные джинсы и куртка болотного цвета. Если бы он только знал, как ему идет современная одежда... — Ты закончила?  – чуть приподнимает бровь он, а она вздрагивает всем телом и вскидывает голову, чувствуя, как отчаянно розовеют щеки.  — О чем ты?  — Рассматривать меня закончила? Мне развернуться? Хочешь вид сзади? – от его игривой улыбки, у нее мурашки по спине пробежали.  — Заткнись и пошли, – схватив его за локоть, она потянула было его за собой, как вдруг поскользнулась и рухнула на землю, увлекая парня за собой.  "Черт побери!!!" — Сабрина? – она закрыла лицо руками, пытаясь успокоиться и перестать уже краснеть наконец. — У тебя все нормально там...в твоей Вселенной?  "Нет, ну ты издеваешься??"  — Ты же не ревешь снова, да? – он бросил на нее настороженный взгляд, а она посмотрела на него сквозь пальцы, как всегда делала, когда была ребенком и смотрела с Еленой ужастики.   — Я сейчас умру от стыда, – выдохнула она, не отпуская руки, но продолжая наблюдать за его реакцией.  — Ты ведь не ждешь, что я сейчас начну тебя утешать? – напряженно вглядываясь в ее лицо, произнес он. — В смысле, Люк еще не настолько мной завладел... — Зачем ты мне это говоришь?  — Чтобы ты знала это.  — Я и так это знаю.  — Тогда зачем постоянно ждешь от меня столь многого?  Она застыла, невольно отпуская руки и всматриваясь в его лицо. Они так и сидели на асфальте, рассматривая друг друга, словно видели в первый раз. — Потому что, я всегда буду думать о тебе лучше, чем ты сам, – пожала плечами она.  — Ты опять за свое?  — Мне казалось, ты привык.  Кай опустил глаза, разглядывая свои ботинки, а потом снова взглянул на нее: — Будешь и дальше практиковать "Сабринотерапию"?  Она закатила глаза, толкая его в плечо: — Прибереги свои шуточки для Деймона!  — Он ценитель, Бонни, его сложно удивить, – хмыкнул парень, подхватывая на лету ее руку.  Это было так странно – не ощущать ничего при его прикосновениях. В смысле, не ощущать боли. Просто тепло его ладони, никакой агонии, ничего подобного.  — Как думаешь, что будет дальше? – спрашивает он, привычно наклоняя голову и лукаво улыбаясь уголками губ.  Она пожимает плечами, поджимая губы, и не сводит глаз с их переплетенных пальцев: — Зависит от Люка. Она внезапно смеется от своих собственных слов и бросает беглый взгляд на Кая. Он кривит губы, закатывает глаза: — Серьезно?  — Это так волнительно, нас будет трое... – хохочет она в голос, откидывая голову назад. — Ты, я и Люк.  — Заканчивай уже, шутница, – хмурится Кай, но Бонни отчетливо видит смех в его глазах.  Ей хочется его слышать. Ей так нравился его смех. Такой редкий, но такой...родной.  "Пожалуйста, засмейся. Прошу тебя".  — Может, стоит найти ему парня? – она прикрывает рот ладонью и смотрит на него.  Кай поджимает губы, стараясь выглядеть оскорбленным, а потом не сдерживается и...смеется.  Она словно завороженная вслушивается в каждую нотку его смеха, невольно подаваясь вперед, пока они случайно не сталкиваются носами.  — Мне очень нравится, как ты смеешься, – признается она, ощущая какое-то странное щемящее чувство в груди.  Кай молчит. Долго смотрит в ее глаза, а потом прокашливается: — Это...непривычно.  — Тогда нужно сделать так, чтобы было "привычно", – произнесла она, ощущая его дыхание на своих губах. — Хочешь? — Нет.  Она прикрывает глаза, слышит, как он улыбается, и медленно целует его. И ей кажется, что на улице становится сразу на несколько градусов теплее. Особенно, когда Кай обхватает ее лицо теплыми ладонями и выдыхает в ее открытый рот.  Она даже подумать не могла, что ей будет так спокойно рядом с ним. Возвращаясь мыслями на несколько месяцев назад, когда она проводила целые дни, ненавидя его и презирая, ей не верилось, что все это происходило с ними.  Все это было так далеко и давно, что уже казалось неправдой.  Словно этого никогда и не было.  Словно она всегда любила его.  Как будто у нее всегда замирало сердце от его взгляда, краснели щеки от его шуток. Как будто у нее всегда вырывались наружу все чувства. Все ее существо открывалось ей самой рядом с ним.   Возвращаясь назад на несколько месяцев, она понимала, что это того стоило. Потому что, если нет боли, какая это любовь?  Она делила его боль и была ее частью одновременно.  Он стольких потерял, даже, на какой-то момент времени, потерял самого себя. Но он не потерял ее.  — Земля вызывает Сабрину, прием, – смеется Кай куда-то в ее висок, и она утыкается носом в его щеку. — Ты заснула там?  — Я здесь, – повторяет она его слова, когда-то совсем давно вернувшие ее к жизни.  И она точно уверена.  Он не потерял ее. И никогда не потеряет.