День рождения Гай-до

*** Утром Ирия вспомнила, что ей срочно надо отвезти новый сорт морковных семян, выведенных Тадеушем в прошлом месяце, на сельскохозяйственную выставку в Берлин. Это надо бы было сделать еще на той неделе, но каждый раз находились какие-то неотложные дела. Она приготовила легкий завтрак и решила, что вполне обернется за тот час, пока Тадеуш проснется, сделает утреннюю зарядку и примет контрастный душ. Ирия умылась, натянула шелковый полосатый сарафанчик, застегнула модные в этом сезоне высокие греческие сандалии и расчесала длинные золотистые волосы. - Гай-до, приготовься, мы вылетаем через пять минут! – крикнула она в раскрытое окно. В ответ – молчание. Ирия насторожилась: обычно Гай-до отзывался сразу. Кроме того, он очень любил летать вдвоем со своей хозяйкой. - Гай-до! Тишина. Ирия выглянула в сад и даже приподнялась на цыпочки, чтобы разглядеть кораблик. Но густые и высокие кусты орешника хорошо скрывали от нее полянку, на которой квартировал Гай-до. - Гай-до! Ты опять за что-то на меня обиделся? – она повысила голос, хотя знала, что тот прекрасно слышит все ее слова, даже сказанные далеко и тихим шепотом. Иногда Ирии казалось, что Гай-до не просто ее слышит, но и мысли непостижимым образом улавливает. Так, что временами это раздражало. Гай-до мечтал ни в чем не уступать людям, но порою перегибал палку. Ирия взяла пакет с семенами и решительно вышла из домика. После вчерашнего дождя над землей стлался невесомый туман. Было очень тихо и свежо. Ирия быстрым шагом дошла до знакомой полянки. Остановилась. На полянке никого не было. Сочная, еще вчера зеленая трава в центре площадки была покрыта ледяной изморосью, поникла и пожелтела. Ирия нахмурилась. Обошла, все еще не веря, всю поляну, точно за ночь Гай-до мог уменьшиться в сорок раз и стать размером с игрушку Вандочки. На поляне по-прежнему было одиноко и пусто. Вдруг ей показалось, что за кустами что-то мелькнуло. Не обращая внимания на мокрую траву, стегавшую по ногам, она кинулась в ту сторону и недоуменно замерла, увидев под кустами орешника гамачок дочки и ее деревянную расписную лошадку. Ирия медленно шла по дорожке и пыталась вспомнить, что же такого случилось вчера, что заставило Гай-до внезапно сорваться с места, не сказав ей ни слова. События и разговоры в голове восстанавливались смутно. Вроде как утром Гай-до звал ее, чтобы о чем-то поговорить, намекая на что-то важное. Мысли о том, что кораблик кто-то украл, а точнее, угнал, можно было отмести сразу. Не угоняют в конце двадцать первого века на Земле космические корабли. Ирия вернулась к дому, остановилась возле крыльца. На крыльце что-то лежало. Маленькая коробочка. Она наклонилась за ней, раскрыла. На кипенно-белом шелке покоился огромный и удивительной чистоты алмаз. А на самой коробочке с помощью лазерного выжигателя было выведено: «10 лет» по-вестериански. Память услужливо подкинула сцену вчерашнего безумства с Тадеушем внутри Гай-до. Она все поняла. Ирия тяжело опустилась на крыльцо и застонала. - Господи, Гай-до, прости меня! *** Ирия вернулась в дом, перехватила длинные волосы в хвост и включила космический гравипередатчик. Передатчик был не самым мощным, но его потенциала хватало, чтобы вызвать на связь любой корабль, находящийся в пределах Солнечной системы. Набрала знакомые позывные. Если Гай-до стартовал ночью и еще не ушел в гиперпрыжок, то он обязательно должен был ее услышать. Но Гай-до не отвечал, передатчик слал в поселок под Вроцлавом только космические шорохи и характерное неземное потрескивание. Не выключая передатчик, Ирия запросила центральный космический информаторий планеты, чтобы узнать, в какой сектор Галактики корабль Гай-до просил разрешить старт. Без уведомления центральной диспетчерской ни один корабль не мог покинуть стратосферу Земли. В информатории сообщили, что космический корабль Гай-до разрешение на выход в открытый космос не запрашивал. А для того, чтобы летать в стратосфере, особого разрешения не нужно. - Черт… Гай-до, глупый, где же теперь тебя искать-то? Впрочем, ее посетила еще одна разумная мысль: Гай-до мог полететь зализывать раны в Москву, к своим друзьям, Алисе Селезневой и Пашке Гераскину. Подошла к видеофону, набрала номер московской квартиры профессора Селезнева. К видеофону долго никто не подходил, потом, наконец, возникло изображение домроботника Поли. - Простите, - сказала Ирия. Ей стало вдруг стыдно, что она позабыла о совсем раннем времени суток и что Алиса скорее всего еще спит. Чем же еще можно заниматься двенадцатилетнему человеку теплым ранним утром, когда на дворе летние каникулы? - Профессор Селезнев два часа назад уехал в Космозо, - гнусаво сообщил Поля и добавил: – снова форс-мажор, снова бежевые жуки устроили подкоп… - Ирия понятия не имела, кто такие бежевые жуки и куда они устроили подкоп, но на всякий случай кивнула. - А Алисе провидеофоньте на станцию натуралистов, этот ребенок готовится к фестивалю на Луне и не ночевал дома, - робот Поля вздохнул совсем по-человечески, - куда катится мир… Станция юных натуралистов не отвечала, что, в общем-то, тоже было неудивительно. Ирия установила автодозвон и тут поняла, что не знает, что же ей делать дальше. Ждать ответа от ребят в одиночестве не было никаких сил, поэтому Ирия прошла в спальню и довольно сильно потащила одеяло с сонного Тадеуша. Тадеуш запутался в одеяле и рухнул на пол. - Что случилось? – взревел он, выпутываясь из одеяла и продирая глаза. – Где мой бластер? На нас напали кластапуги? Ревел Тадеуш совсем редко, потому что был интеллигентным и очень вежливым космическим биологом. - Вставай, - сказала Ирия устало. – У меня Гай-до пропал. Тадеуш отметил это «у меня», а не «у нас», но пока решил не акцентировать на этом внимания. - Как это – пропал? - Обыкновенно. Пропал. Ты не помнишь, Гай-до вчера не говорил, что собирается куда-то лететь? - Не помню… Может, он записку какую оставил? - Ага, оставил, - Ирия раскрыла перед Тадеушем коробочку и ткнула ему под нос алмаз. - Ничего не понимаю, ты можешь нормально объяснить, что происходит? - Могу, - отрывисто сказала Ирия и в упор поглядела на Тадеуша своими огромными сиреневыми глазищами, - вчера было ровно десять лет, с тех пор как я построила Гай-до. День рождения вроде… - Вот это да… - смутился Тадеуш и потер виски, - и мы с тобой… в такой день… в Гай-до… я же тебе говорил… - Вот именно. Развлекались. А я его не поздравила. И про подарок даже не подумала. - Матка моя кобиета… - прошептал Тадеуш по-польски. – Чего делать теперь-то? Гай-до – хороший парень… я хотел сказать, корабль. Правда, порою мне кажется, что он тебя ревнует. - Не кажется, - мотнула головой Ирия. – Он и в самом деле ревнует. И тут в гостиной зазвонил видеофон. Ирия с Тадеушем бросились в гостиную. На экране возникла загорелая, веселая Алиса. И по ее глазам Ирия поняла, что Алиса о Гай-до уже что-то знает. - Привет, - сказала Алиса. - Извините меня, - сказала Ирия. – Я очень виновата, но вы же понимаете… - Понимаю, - ответила Алиса, но от этого искреннего «понимаю», сказанного маленькой девочкой, ей стало еще хуже. – Как я-то могу на тебя сердиться? Мне только грустно, что Гай-до совсем плохо… - Где он? Алиса, ты, наверно, знаешь, где Гай-до? - Знаю. - Где?.. - Он у Пашки. Прилетел ночью. Опустился во дворе дома, не хотел никого будить, но Пашка каким-то образом его в окно увидел. Так что они сейчас вместе. Пашка считает, когда близкому человеку плохо, нужно разделить его боль. Тебе скинуть номер? - Алис… Позвони ты… Я… не могу. - Хорошо. Я перезвоню. Но перезвонила не она, а сам Пашка. Он был дерзок и вел себя так, словно Ирия оскорбила его лично. Ирия щадила его чувства и старалась отвечать Пашке мягко, не повышая голоса. - Гай-до не выходит со мной на связь, - сказала Ирия. - Он планировал самоубийство, - торжественно и печально сообщил Пашка. – Мне стоило больших трудов отговорить его от этой затеи. - Самоубийство? Из-за меня? Как глупо! - Это не умаляет его других человеческих достоинств. - Он всего лишь корабль! Он не человек! Консервная банка с мозгами! - Он весь на нервах, - кипятился Пашка. – Ты у многих кораблей в Галактике видела нервы? Я просто удивляюсь, как он умудрился в таком состоянии долететь до Москвы! - Пашенька, я бы хотела с ним поговорить. Пожалуйста. - Нет, – ответил Гераскин, - я не уверен, что он этого хочет. Вернее, я уверен, он не хочет. Но на твоем месте я бы приехал. - А… можно? - Можно. Приезжай. Но учти, я это делаю не ради тебя, а ради Гай-до. Не могу смотреть, как он страдает.