Выжившие

- Да, я помню, вы меня предупреждали об этом, - слегка склонил голову Коронен. – Я понимаю, что вы опасаетесь за вашу безопасность. Поверите ли вы мне, если я скажу, что полностью контролирую их, и сам дам за них обещание не вредить и выполнять озвученные вами условия? - Нет. – Твердо ответила Лайя. – У вас не одно сознание, а индивидуальные. Мы настаиваем на том, чтобы увидеть и поговорить с каждым. И дело тут не только в нашей, но и в вашей безопасности. - Я не могу препятствовать, так как в противном случае люди, за которых я отвечаю, могут быть уничтожены. – Голос ашена был холоден, и он, не обращая внимания на отрицательный жест Лайи, продолжил, - тем не менее, я прошу вас дать нам хотя бы несколько часов для того, чтобы пассажиры восстановились от шока, который пережили во время изъятия из капсул сна и перемещения на поверхность. - Это всего лишь разговор, - заметил Баал, - от них не потребуется даже куда-то идти. К чему ждать? Покончим с этим прямо сейчас. - Я думаю, стоит согласиться с Короненом, - мягко сказала Лайя. – Стресс был очень силен, Баал, я чувствовала это во время исцеления многих. - Гуаулд пожал плечами и сделал жест рукой, означающий согласие. – Просто дайте нам знать, когда они будут готовы к разговору, - обратилась Лайя снова к ашену. - Благодарю вас, нокс. – Несколько церемонно ответил Коронен. – Мы постараемся не затягивать ваше ожидание. В отсутствие Баала Саманта наблюдала из окна комнаты за соседними домами. Ни одного ашена не было видно, и это могло означать то, что они еще не восстановились после столь экстремального прибытия. На самом деле, она раздумывала, не пойти ли к ним с предложением помощи, но вовремя спохватилась. Чем, собственно, она может им помочь, и это при условии, что они вообще захотят принять от неё помощь? Да ничем. А вот видеть ее им будет, скорее всего, неприятно. Вздохнув, Саманта оторвалась от созерцания окрестностей и отправилась к детям нокс. Несколько ребят находились около синтезатора материи: они явно что-то пытались создать. Увидев ее, детишки заулыбались. - Саманта! – воскликнул Вайюс. – А что это были за сладости, которыми ты нас вчера угощала? Мы так и не смогли определить, из чего они сделаны. Следующие пару часов были посвящены изучению и дегустации земных пирожных и конфет. Баал вернулся как раз к тому моменту, когда Саманта объясняла ребятишкам, из чего сделан кремовый торт, и с удовольствием принял участие в его дегустации. Сигнал ашенов о готовности к разговору последовал ближе к вечеру. Саманта даже и не порывалась отправиться вместе с гуаулдом, за что он ей был безмерно благодарен. Нокс взяли на себя основные хлопоты: они подходили к каждому ашену и задавали ряд вопросов, при этом, не забывая проверять их телепатически. В итоге у Баала сложилось весьма интересная картина жизни и мироустройства ашенов. Это следовало осмыслить, потому что отнюдь не все в их правилах его не устраивало. Начать с того, что ашены не были эндогамной расой. Наоборот, они вовсю практиковали смешение с перспективными народами, стремясь улучшить генофонд. Было очень странно, почему, в таком случае, они столь слабы физически. Их вариант – они предпочитали брать к себе тех, кто показывал ум, а не силу. Вот этого гуаулд понять не мог, но Лайя, как ни странно, приняла эту версию. Эти ашены, как и говорил Коронен, имели статус опекаемых. Они не имели права принимать решения самостоятельно ради их собственной безопасности. Перед разговором Коронен очень просил не разубеждать его подопечных, что они должны продолжать подчиняться ему. Собственно, никто и не пытался навязывать ашенам иную картину мира, однако гуаулда поразило то безразличие, с которым ашены относились к разного рода утверждениям и предложениям нокс. Так, на вопрос «Сожалеете ли вы о том, что случилось с вашей родной планетой?» они отвечали, как под копирку: «Потеря планетарных систем всегда крайне нерациональна, если не извлечь из этого еще большую выгоду. Мы не смогли, но мы вычислили ошибки». Различия между ответами мужчин и женщин почти не было. Разумеется, за исключением того, что женщины охотно рассказывали о том, сколько у них детей, как устроены семьи. Как ни странно, из нескольких десятков опрошенных семейных пар в большинстве не было патриархальных отношений. Скорее, здесь подошло бы слово «равноправие». Воспитание детей было задачей обоих родителей, и ответственность тоже ложилась на обоих. Однако в миропорядке ашенов все же присутствовал элемент принудительной социализации: к моменту совершеннолетия каждый был обязан выбрать себе супруга. Это была система компромиссов, и ашены относились к такой ситуации абсолютно безразлично. Долг перед обществом – создание семьи и рождение двух или более детей, а вот после этого, в случае, если супруги хотят разойтись, они могли искать себе пару по своему усмотрению. И не только среди представителей своего народа. Та самая «мягкая» завоевательная политика, оказывается, базировалась не только на идее превосходства расы ашенов. Да, народ-объект лишался возможности воспроизводить свой исключительный генофонд. Но лучших его представителей, как правило, выбирали в супруги ашены. Делалось это под предлогом того, что, к сожалению, не все было учтено, и вакцина оказалась не полностью доработана с учетом особенностей вашей ДНК. Как правило, если удавалось сдержать конфликт, то многие выбранные представители покоренного народа соглашались создать пары с ашенами, лишь бы и их род не прервался. Ведь людям объясняли, что после употребления вакцины детей можно было получить только от ашенов. Таким образом, все дети, рожденные представителями покоренного народа, были уже наполовину ашенами. Тяжелее всего далось общение с детьми – те были явно психологически не готовы к разговору с чужими взрослыми. Когда ноксы пытались улыбаться и шутить с ними, те вовсе зажимались, и было очевидно, что только опасения чего-то более страшного сдерживает их от того, чтобы не разреветься. «Мои родители хорошо заботятся обо мне. Я получал все, что мне было нужно. Я развивался так, как этого требуют правила. Я всегда слушаюсь взрослых». Как ни пытались их расшевелить, ничего не получилось. Два десятка нокс за несколько часов смогли опросить всех опекаемых ашенов, не забывая брать с каждого обещание не причинять вред тем, кто живет на одной планете с ними. Баал наблюдал за тем, как все проходило, и сам успел задать несколько вопросов. Его интересовала тема образования у ашенов. В итоге он выяснил, что существовали различные одобренные государством методики, в зависимости от результатов медицинского тестирования ашена, сначала сразу после рождения, затем – по достижении семи лет, затем – на момент полового созревания. Соответственно, подбирались подходящие именно этому индивидууму программы обучения. Существовало всего несколько десятков таких программ, в отношении распределения не было никаких поблажек и исключений. В случае, если на этапе семилетнего обследования выявлялись определенные аномалии, а такое случалось только тогда, когда человек был ашеном лишь наполовину или меньше, ребенок изымался из общества и отправлялся к тому народу, к которому принадлежал родитель-не ашен. Таким образом, угроза обществу отслеживалась еще на самом раннем этапе. Отсев происходил и в дальнейшем, но такие случаи были крайне редки. А вот о том, как складывалась судьба отсеянных, эти ашены не знали, но это и неудивительно. Сам гуаулд думал, что, скорее всего, их все же убивали. Да и в любом случае, возвратившись к землякам, лишенным возможности воспроизводить потомство, они, в конце концов, тоже должны были погибнуть. До момента совершеннолетия, когда проходило последнее тестирование и, соответственно, очередной отсев, обучение происходило постепенно, от уровня к уровню. Дети изучали базовые предметы, учились мыслить, читать, писать, считать. А затем, когда «благонадежность» ашена подтверждалась тестами, знания прививались уже по-другому, с помощью компьютерных программ, воздействующих на мозг. Именно после совершеннолетия ашены, благодаря своим генетическим особенностям, могли усваивать огромные пласты знаний, тратя на это минимум времени и усилий. И, опять же, отсев происходил и в дальнейшем. Четыре этапа, как стало понятно из разговора, каждый со своей спецификой материала. Только вот все опрошенные утверждали, что с результатами теста испытуемые всегда знакомились сами и, обнаружив свою ущербность, самоизолировались – чаще всего, брались за трудновыполнимые или рискованные миссии и, в конце концов, погибали. Но их были десятки за всю историю ашен, исходя из того, что помнили опрашиваемые. Остальные же получали статус опекаемых, до тех пор, пока весь необходимый объем знаний ими не усваивался. Последний тест сразу по завершению обучения никогда еще не выявлял «профнепригодных». Среди тех ашенов, которые прибыли на планету, кроме Коронена, не было ни одного, прошедшего все стадии обучения. Более того, большинство людей были слишком молоды, чтобы пройти третий и четвертый этапы, а потому для них все же существовала возможность отсева. Более того, Коронен утверждал, что им просто необходимо пройти последние стадии обучения, иначе они могут погибнуть. На вопрос «почему» ашен ответил, что их мозг не будет подготовлен и не справится. И было совершенно невозможно узнать ни у него, ни у других, что это значит – «разовьется необратимая патология мозга». Услышав это утверждение, нокс переглянулись и сообщили радостную для ашенов информацию: их корабль все же спасли, как, правда, они отказались рассказать. И оборудование, столь жизненно необходимое, скорее всего, сохранилось. С остальным содержимым корабля еще предстояло решить, как поступить. Нокс и Баал опасались, что ашены вновь устроят какую-нибудь пакость, а потому выставили условие: с другим оборудованием, не связанным с образовательными программами, работать только под контролем, или вообще о нем забыть. В итоге был найден компромисс: для начала ашенам нужно было позаботиться о своем здоровье, а потому многим сперва было необходимо закончить образование. А вот после того, как все будут в безопасности, с максимально развитыми возможностями, решат вопрос и об использовании другого оборудования. Собственно, на этом разговоры и окончились, уже затемно. Ашены остались в облюбованных жилищах, а Баал и нокс отправились в его дом, чтобы обсудить полученную информацию. Кроме того, им было важно, что скажет Сэм – ведь, как-никак, у нее был опыт общения с ашенами. Саманта с огромным интересом выслушала новости. Она помнила, что земляне несколько недель общались с ними на Вольяне. Для нее было удивительным слышать, что ашены, оказывается, использовали генофонд завоеванных народов. Правда, суть от этого не менялась: народы переставали существовать, и подобная мягкость в ее глазах вовсе не оправдывала ашенов. Ноксы однозначно утверждали, что опекаемые ашены будут исполнять выставленные им условия, владея телепатией, им было несложно это понять. Но вот, изменится ли их позиция после получения образования – было не известно. И что такое необратимая патология мозга, при их-то уровне развития медицины, - тоже. Но ашены все время говорили правду – или то, что им внушил Коронен. А Баал настаивал на том, что эти несколько часов, нужных якобы для восстановления после стресса, этот ашен потратил именно на внушения, возможно – угрозы. Однако, они не знали, способны ли представители этой расы к ментальным блокировкам, ноксам требовались более глубокие исследования, чтобы это определить. Саманта высказала предположение, что подобные установки на неразглашение тайн посторонним, не ашенам, входили в пакет программ обучения, усложняясь, как и сами программы, от уровня к уровню. Вряд ли Коронен успел бы даже за несколько часов сам поставить блок каждому. Однако он мог знать, например, какие-то ключевые слова-активаторы, которые бы освежили в подсознании некоторые императивы. Ноксы рассказали и о том, как спасли корабль: использовали телекинез. Совместными усилиями им удалось замедлить падение, и взрыва при ударе о поверхность не произошло. Звездолет без серьезного ремонта не мог использоваться для выхода в открытый космос, но оборудование внутри не пострадало. Баалу и Сэм было предложено работать с приборами Древних и теми, что, по всей вероятности, оставил гуаулд по имени Тевтат, который и основал цивилизацию ашенов. Кроме приборов, имелись носители информации, на которых, вероятно, были записи исторического характера, возможно, лабораторные журналы гуаулда, а то и самих Древних. Саманта в ответ на это предложение лишь покачала головой: ни у нее, ни у Баала не было гена активации технологий Древних, а потому, скорее всего, их устройства они использовать не смогут. Тем не менее, попробовать стоило. На самом деле, Сэм сейчас более интересовала именно найденная информация, а не устройства. Гуаулд даже не скрывал своей радости по этому поводу: он и сам не был склонен разрешать ей работать с неизвестными приборами, тем более, побывавшими в руках у ашенов. А вот почитать, понять и все ему объяснить – задание как раз для нее. Все-таки ему очень повезло, что к нему попала именно Картер, и, если не считать нескольких неприятных ситуаций в начале – гуаулд был готов признать ее почти как равную. Правда, говорить это ей он не собирался, опасаясь, что она потребует большего, но факт оставался фактом. К тому же, тот кремовый торт, который она получила с помощью синтезатора материи, был гораздо вкуснее, чем все, что он до того создавал. Так что в целом Саманта была идеальной спутницей жизни, и Баал снова порадовался тому, что смог завоевать ее доверие. На следующий день работа с содержимым ашенского корабля началась. Ноксы контролировали Коронена и двух его помощников, когда те находили необходимое им оборудование для тестов и запуска образовательных программ. Лесные жители, владея телепатией, могли отличить один прибор от другого, в отличие от гуаулда, которому оставалось только положиться на мнение союзников. Но он очень заинтересовался, обнаружив площадку телепорта. Как выяснилось, для его создания ашены значительно упростили технологии, оставленные Тевтатом, и их устройство могло перемещать только на небольшие расстояния, однако и это было бы большим подспорьем при перемещениях по планете. Кроме того, в грузовом отсеке корабля было обнаружено три «комбайна», о которых рассказывала таури. Саманта на это раз снова не присутствовала, Баал не хотел, чтобы она в принципе пересекалась с ашенами, но в то время_ как происходило изъятие, она вместе с детьми нокс осматривалась в лаборатории Баала, расчищая место для новых приборов, которые должны были доставить. Отдельное смежное с лабораторией помещение она отвела под рабочий кабинет, где собиралась просматривать записи с корабля ашенов. Вайюс, как самый старший из ребят, деловито командовал: в основном жестами, но, вероятно, пользовался и телепатией. Передвигать вещи с помощью телекинеза, кроме него, пока никто из них не мог, а потому детишки с удовольствием, по нескольку человек, двигали предметы мебели и приборы туда, куда показывал Вайюс. В общем и целом, они неплохо проводили время, и к появлению старших и Баала уже все закончили. Устройств, перенесенных с корабля, оказалось не так и много, впрочем, часть изъятого нокс забрали себе. Зато материала для чтения у Сэм оказалось даже больше, чем она предполагала, так что она осталась довольна. Следующие несколько дней прошли в хлопотах: ашены обустраивались, за столь короткое время они сумели воссоздать для себя приемлемый быт, оборудовать помещения для обучения детей, которых было чуть больше двухсот. Благодаря компактности ашенского оборудования, тестирование и обучение взрослых проходило индивидуально, прямо в жилых помещениях. Сами ашены по-прежнему вели себя вежливо-отстраненно, не начинали разговор первыми, но и не уклонялись от ответов, когда их о чем-то спрашивали. По подсчетам Сэм, прошло не меньше месяца до того времени, как взрослые ашены прошли следующую ступень получения знаний и тестирование. Коронен сообщил, что он рад, поскольку отсева на это раз не было – ни на третьей, ни на четвертой ступени. Это значило, что, скорее всего, среди взрослых отсева впредь уже не будет, и опасность умереть от неизлечимой патологии мозга их миновала. Именно тогда и наступило время официально представить ашенам Саманту. Коронен настоял, чтобы первым встретиться с таури, разумеется, в присутствии Баала. Все эти недели Саманта была слишком занята, чтобы думать о прошлых потерях. Прежняя жизнь не то чтобы стерлась в памяти, а стала менее яркой, напоминающей кинофильм, который когда-то ей довелось увидеть. Несмотря на все ее опасения, Баал в роли спутника жизни ее вполне устраивал. Разумеется, он относился к ней не как к равной, но никогда не позволял себе повысить голос, унизить или оскорбить ее. Он относился к ней снисходительно, в чем-то даже как к ребенку, за исключением интимных моментов, разумеется. В свою очередь, она избавилась от тотальной уверенности в своей правоте, все чаще доверяя мнению гуаулда и не стыдясь признавать свои ошибки, которых поначалу было немало. Ей пришлось неоднократно обращаться к Баалу за помощью при переводе и толковании символов его родного языка, а также языка ашенов. Вот только записи на языке Древних она могла читать и толковать полностью самостоятельно. Тот день, когда должны была состояться ее встреча с Короненом, был для Саманты в какой-то степени знаковым, ведь все, что она помнила о прежнем общении с ашенами, было более чем неприятным. Встреча должна была состояться на нейтральной территории – одно асгардовское здание на окраине города так и осталось пустым и вполне подходило для этой цели. Несмотря на то, что пока пребывание ашенов на планете не вызывало ни у кого неприятия, они не доставляли проблем, Саманта вошла в здание со странным предчувствием, можно было даже сказать – с плохим предчувствием. Ашен выглядел точно так, как и те, в прошлом. Она даже выделила типично ашенские черты лица – прямой нос, уголки губ чуть опущены вниз, придавая мужчине отталкивающий, даже злой вид. Такое выражение было у Борена и некоторых других ашенов, а вот посол Молем, насколько она помнила, при отсутствии эмоций умудрялся изображать легкую усмешку на лице. Но при виде Сэм и Коронен попытался быть дипломатом. По крайней мере, он стал чуть более похожим на Молема, приветствуя ее. - Я слышал, что мои земляки обязаны вам жизнью, Саманта Картер. - Я предполагала, что на вашем корабле много мирных пассажиров, которые не должны пострадать. – Поддержала она обмен любезностями. Гуаулд сохранял задумчивое выражение лица, слушая их реплики, он был, словно, погружен в себя, скользя по собеседникам равнодушным взглядом. Коротко посмотрев на него, Коронен сказал: - Я предлагаю забыть наши прежние разногласия, Саманта Картер. Живя на одной планете, мы должны поддерживать дружеские отношения. - Это было бы разумно, - с улыбкой облегченно ответила Сэм. Она не протянула руку для пожатия только потому, что помнила – в ашенской традиции так было не принято. Но Коронен снова ее удивил, сказав: - Я знаю, что культура землян обладает универсальными жестами дружбы и приветствия. Нам многое предстоит узнать друг о друге, Саманта Картер, - и ашен протянул ей руку сам. Все так же улыбаясь, она уже начала поднимать ладонь, как вдруг ее резко схватили за плечо и, буквально, отшвырнули от Коронена. - Кажется, ты забылась, таури, - зло сверкнув глазами, проговорил Баал, - я не собираюсь это терпеть. Пошла вон отсюда. Сиди в своей комнате, и я запрещаю тебе выходить оттуда. Голос был утробным, принадлежащим гуаулду, не человеку. Первой реакцией Сэм было недоумение: неужели все дело в том, что она собиралась ответить на дружеский жест? Это – что, ревность по-гуаулдовски? - Но, Баал…- начала она, желая объяснить, что не хотела ничего плохого, и он оборвал ее: - Сколько ты еще будешь испытывать мое терпение, таури? – голос стал громче, и следующие слова, видимо, для того, чтобы она его лучше поняла, гуаулд произнес, чеканя каждое. - Я. Не желаю. Тебя. Здесь. Видеть. Пошла. Вон. Это стало последней каплей. Коротко выдохнув, Сэм развернулась и быстрым шагом покинула помещение. Да уж, плохое предчувствие ее не обмануло.