Выжившие

С утра его не покидало плохое предчувствие. Нет, все шло по плану, и, в конце концов, он согласился, что теперь для Саманты нет опасности от ашенов. Все дали клятвы, все были искренни – так утверждали нокс, а гуаулд в последнее время привык верить им. И он согласился, что для начала нужно представить ее Коронену, которого Баал по-прежнему считал самым разумным и адекватным представителем своей расы. И все же он подстраховался – пришел первым на место встречи, осмотрелся, на случай «сюрпризов». Все было чисто – никаких устройств в доме, за исключением асгардовских. Коронен пришел ровно в назначенное время и, видимо, осознавая всю значимость предстоящей встречи, даже выдавил что-то наподобие улыбки. Если он репетировал ее для встречи с таури, это был хороший знак. Однако у гуаулда возникло смутное ощущение неправильности происходящего. Ашенам, вроде бы, нельзя проявлять эмоции, а Коронен, прошедший все необходимые стадии тестов, улыбался. Тем не менее, у ашена не было оружия, в то время как у самого Баала имелся зет, а значит, любые неприятности можно было обойти. Они обменялись приветствиями, дожидаясь Саманту. Но в тот момент, когда она зашла, Баал неожиданно получил телепатический сигнал от Лайи. Впервые он не просто предоставлял доступ к своим мыслям, а и сам получал информацию. То, что она сообщала, с одной стороны, заставило его отвлечься от происходящего, поскольку нужна была максимальная концентрация. С другой стороны, он был в шоке. Он уже давно так сильно не ошибался, но сейчас цена ошибки могла быть слишком велика. Коронен задумал убийство – и самоубийство, ему нечего было терять. Он использовал два типа яда: один был нанесен на кожу ладоней, специально для таури, а другой он намеревался распылить в воздухе, чтобы покончить и с гуаулдом, и с человеком, контрольный выстрел, так сказать. Очнувшись от телепатического разговора, он с ужасом увидел, как Саманта тянет руку ашену для приветствия, не подозревая, что при соприкосновении яд мгновенно впитается ей в кожу. Поэтому гуаулд сделал первое, что пришло ему в голову, чтобы остановить происходящее и не дать Коронену повода думать, что его план раскрыт, - разыграл сцену ревности. «Кажется, ты забылась, таури, я не собираюсь это терпеть. Пошла вон отсюда. Сиди в своей комнате, и я запрещаю тебе выходить оттуда». Почему-то ему показалось, что она поймет его правильно, но она не поняла и попыталась возразить. Затянувшаяся дискуссия была опасна тем, что ашен в любой момент мог активировать второй тип яда, гарантированно убивший бы всех троих в помещении. «Пошла вон!» - он никогда не забудет выражение ее глаз, когда она услышала эту фразу. В этот момент он был уверен, что разом потерял то доверие, которое с таким трудом зарабатывал весь предыдущий месяц. Тем не менее, она ушла, и быстро, а значит, он все сделал правильно. Только вот не успел спастись сам. Видимо, ашен все-таки понял, что раскрыт, и, когда Баал повернулся к нему, мгновенно выхватывая зет, с силой бросил об пол что-то стеклянное, вероятно, ампулу с ядом. Однократный выстрел парализатора вырубил Коронена, но гуаулда это не спасло: он почти сразу же почувствовал острое жжение в груди, очевидно, вдыхаемый вместе с воздухом яд поразил легкие. Он выбежал из помещения, но жгучая боль не утихала. Единственной утешительной новостью стало то, что поврежденным оказалось только тело носителя, но не сам гуаулд. Он опустился на землю, прислонившись спиной к стене здания, подальше от входа, и начал исцеление. Как оказалось, процесс разрушения тканей легких был остановлен им вовремя – ему снова повезло, на это раз, что он быстро покинул зону поражения. Тем не менее, сознание то и дело уплывало, а звуки доносились словно сквозь плотную преграду, искаженные и глухие. Более-менее нормально он увидел и услышал Лайю, обеспокоенно склонившуюся над ним. А потом окончательно потерял сознание. Пришел в себя Баал в том же положении, только был уже почти вечер. Ноксы сидели рядом с ним, и, в ответ на его немой вопрос, Нефрайю пояснил: - Потребовался Ритуал Жизни – яд имел рецидивирующий эффект. Но теперь все в порядке, дальше ты справишься и сам. - Благодарю, - Баал лишь слабо кивнул, поскольку даже эти слова отозвались ноющей, слабой болью в груди. – Что с ашеном? - Мы провели Ритуал и для него, он жив. Мы обездвижили его, чтобы он не смог навредить ни себе, ни окружающим. - Зачем? – удивился Баал. – Что вы хотите с ним сделать? - Тебе решать, - пожала плечами Лайя, - но в любом случае, поговорить с ним надо. Я так и не поняла, каковы его мотивы. Превозмогая слабость, Баал поднялся и отправился за нокс. Ашен стоял у стены, и гуаулд не понял, как именно он был обездвижен. Тем не менее, он был в сознании. Баал задал только один вопрос: - Зачем? – в его голосе не было ненависти и даже злости. Может быть, толика раздражения, но еще было любопытство. Гуаулд чувствовал, что крайне важно узнать ответ на этот – именно этот, вопрос. Ашен пошевелился, очевидно, нокс сняли оцепенение. Посмотрел на них долгим взглядом и вдруг… рассмеялся. Это был истерический смех – смех убийцы-смертника. Отсмеявшись, Коронен произнес: - Вы хотите знать – зачем? А мне все равно, я расскажу! - Про то, как ты ненавидишь Саманту Картер, можешь не рассказывать, - спокойно продолжил гуаулд. – Меня интересует, как ты смог обойти клятву. - Клятву? – усмехнулся Коронен, - никак. Потому что я не давал никакой клятвы. Лайя нахмурилась, телепатически связываясь с теми, кто работал с ашенами сразу после их прибытия, а потом вздохнула, покачав головой: - Это правда, нам он ничего не обещал. Я так понимаю, тебе тоже? - Да, это было ошибкой, - кивнул Баал, - непростительной ошибкой. Я понадеялся на его здравый смысл. Неужели тебе было важнее расправиться с врагом, чем сохранить безопасность для своих подопечных? Ты ведь понимал, что их ждет, окажись твое покушение удачным? - Да, понимал, и поэтому хотел убить и тебя тоже, потому что ты был главной угрозой для них. Хорошо изучив народ нокс, я понял, что они не причинят вреда невинным людям при любом раскладе. Я ведь прав, Лайя? - Верная логика, - кивнула она. – Но у тебя не вышло. Ты ведь понимаешь, что больше мы не сможем доверять твоим соотечественникам? - А мне плевать, ясно вам? – снова расхохотался Коронен. – Я все равно обречен, а они выживут, я в этом уверен. - Почему ты обречен? – спросил Баал. Именно этот момент казался самым важным. - А вы не знаете? Разве добрейшая Молена не все вам выложила, а, Лайя? Я не прошел тест, представляете? Решил вдруг, за компанию, пройти его вместе с другими – и такой результат! - Возомнил себя смертником? – презрительно процедил гуаулд. – Так я тебя разочарую, ты не умрешь еще очень долго. Но твоя жизнь тебе вряд ли понравится. - И снова ты ошибся, клон несчастный! – расхохотался ашен. - Я умру очень скоро, и ты мне не помешаешь! А вот сколько протянешь ты? Едва он закончил говорить, как Лайя вскинула руки, заставляя его застыть, но опоздала: с победной улыбкой на лице, скорее напоминающей гримасу, ашен рухнул на пол и больше не шевелился. Несколько нокс подошли к телу и после недолгого осмотра подтвердили, что Коронен мертв. - Судя по всему, яд был у него во рту. - Забавно, - разочарованно покачал головой Баал, - токра имплантировали капсулы с ядом себе в зубы. - И не только они, - вздохнул Нефрайю. – Тебе требуется еще лечение, Баал? - У меня есть саркофаг, не нужно, - кивнул гуаулд, а потом, вспомнив, спросил, - а кто такая Молена? - Это его жена, - печально сказала Лайя, - она подсмотрела, как он «готовится» к встрече и хотела его отговорить, но он ее запер. Она потратила много времени, чтобы выбраться и встретиться с нами, и мне пришлось использовать телепатическую связь, чтобы предупредить тебя. Я почти успела. - Ты успела, - твердо произнес Баал, - Саманта вне опасности. Со мной все будет в порядке. - Что ты решишь насчет ашенов? – вдруг спросила Лайя. - Что я решу? – усмехнулся гуаулд. – Спасибо, что спросила. А вот если я сейчас скажу, что их всех надо уничтожить, ты, серьезно, согласишься? Нокс, улыбаясь, покачала головой, и он кивнул: - Разумеется, ты не согласишься. Коронен был прав, верно? Ваше отношение к этому народу ведь не изменится после случившегося? - Ну, ты же понимаешь, что они не виноваты. - Конечно, не виноваты. А если кто-то, как и он, вдруг не пройдет тест? Что тогда? - Но они все его прошли… - Так Коронен, вроде бы, тоже, в свое время. Но бывают же исключения. Для меня пока очевидно, что этот народец – бомба замедленного действия. И присутствие Саманты – это как детонатор. Знаешь, я не хочу, чтобы она вечно была под угрозой рядом с ними. - Угрозы не будет, я обещаю, - твердо казала Лайя. – Мы будем их контролировать, не сомневайся. - Мне не нравится мысль о том, что не я буду их контролировать, но у меня пока нет оснований не доверять нокс. Посмотрим, что будет дальше. А теперь мне нужно возвращаться. - Верно, Саманта, наверное, волнуется. - Вероятно, - кивнул он, - но не за меня. Она ведь так ничего и не поняла, когда я прогнал ее. - Все будет хорошо, Баал, - улыбнулась на прощание Лайя, и он, наконец-то, покинул это негостеприимное здание. Каждый следующий шаг, приближавший его к дому, давался все с большим трудом. Боль в груди становилась нестерпимой, хотелось лечь прямо здесь, на землю, и начать исцеление. Но он предпочел, стиснув зубы, добраться до своих покоев. Саманта была здесь, она явно ждала его, наверняка, собиралась закатить скандал. Но он был слишком слаб, чтобы вынести это. Знаком остановив готовый вырваться из ее уст поток слов, он сказал: - Не сейчас. Ложись спать. А потом, как только его голова коснулась подушки, провалился в исцеляющее забытье. Они поговорят утром, когда он будет в состоянии, не раньше. По крайней мере, Баал на это надеялся. *** Саманта со слезами на глазах вбежала в дом и, добравшись до спальни, бросилась на кровать и разрыдалась. Мысли набатом бились в голове: «Как он мог со мной так поступить?» «За что?» «Как я смогу дальше жить с ним?» Так прошло довольно много времени, и ближе к обеду все же пришлось встать из-за чувства голода. Баала до сих пор не было, и это было странно. Она-то была уверена, что он вот-вот, словно разгневанный Отелло, ворвется в комнату и устроит ей допрос с пристрастием. Но этого не произошло. Что ж, а она не собиралась идти на его поиски – он же велел ей сидеть в своей комнате, разве нет? Только сходила и приготовила себе перекусить. Постепенно она начала успокаиваться и немного по-другому оценивать произошедшее. Действительно, поразмыслив здраво, она невольно задалась вопросом: а что, собственно, такого могло случиться, когда она протянула руку ашену для приветствия? Называть это попыткой измены было смешно. Да и как гуаулд мог ревновать ее к бывшему врагу, с которым она и видится-то в первый раз в жизни? Нет, здесь явно что-то другое. Рассуждая логически, чего добивался Баал, крича на нее и запрещая дальнейшее общение с ашеном? Чтобы она ушла. И, судя по резкости его слов, чтобы сделала это как можно быстрее. Учитывая то, что за все время их совместной жизни она от него не услышала ни единого грубого слова, такое вот поведение было более чем странным. У ашена не было оружия, это точно, чего мог еще опасаться Баал? Это если предположить, что он действительно опасался, а не просто накричал на нее, потому что устал сдерживаться, и выплеснул то, что накопилось, в подходящий момент. Было слишком мало данных для анализа, и Саманта решила все же дождаться Баала и поговорить с ним, а потом уже делать выводы. Его все не было и не было, и это настораживало. Потом пришла неожиданная и, в общем-то, глупая мысль о том, что он намеренно игнорирует ее, заставляя волноваться. В итоге она уже не находила себе места, когда он вошел, вернее, ввалился в спальню. Сначала она даже подумала, что Баал пьян, но это предположение оказалось неверным. В ответ на ее попытку поговорить он сделал неопределенный знак рукой и с трудом выдавил: - Не сейчас. Ложись спать. – И сам завалился в кровать, не раздеваясь. Совершенно ошарашенная, Саманта послушалась. Баал лежал на спине, не шевелясь, и только размеренное дыхание говорило о том, что он вообще жив. Раньше такого не было – раньше он бы обнял и поцеловал ее перед сном, обязательно. Неужели он настолько зол на нее за попытку поздороваться с ашеном за руку? Она не могла уснуть и долго ворочалась, время от времени демонстративно вздыхая, надеясь, что в нем все-таки проснется совесть, и он, все же, поговорит с ней. Но гуаулд не реагировал на эти провокационные действия. Наконец, женщина не выдержала и сама обратилась к нему: - Послушай, я так не могу, нам надо поговорить. Он не ответил ей, по-прежнему лежал, не двигаясь. Она продолжала, надеясь, что он слышит, но не хочет отвечать. - Я не могу понять, что тебе показалось не так в том, что мы бы с ним поздоровались за руку. И почему ты на меня кричал? Раз так, тогда скажи, как мне нужно себя вести в присутствии ашенов мужского пола, я хоть буду знать! Снова никакой реакции. Возмущенная этим до глубины души, Саманта легко толкнула его в плечо, чтобы обратить на себя внимание. Да так и замерла в ужасе: его кожа была ледяной и липкой от пота. - Баал? – она потрясла его, в попытке разбудить, - что с тобой? Ты болен? - Он не ответил ей, пугая тем самым еще больше. Она включила кристалл освещения, обычно приглушенный в ночное время, на полную мощность. Баал выглядел очень плохо – кажется, он весь был в холодном поту. Тело периодически вздрагивало, а сквозь сомкнутые веки можно было заметить всполохи желто-белого света – признак активности симбионта. Это было не нормально – похоже, он пытался себя исцелить, но вот успешны ли были эти попытки? Саманта сомневалась. Она попробовала расшевелить его снова – ему ведь явно нужно было в саркофаг, - но опять безуспешно. Что же делать? На ум приходило только одно – использовать ручное исцеляющее устройство. После нескольких минут воздействия появились первые положительные результаты: дыхание носителя стало более ровным, кожа лица и рук, мертвенно бледная до этого, начала приобретать более естественный цвет. Наконец, когда у Сэм почти кончились силы, так как лечение оказалось почему-то изматывающим, он открыл глаза, одновременно перехватив ее руку с надетым на нее устройством. - Хватит! – жестко сказал Баал и сел. – Мне нужен саркофаг, помоги. Она без слов подставила ему плечо, на которое он, впрочем, старался опираться как можно меньше. Так они и дошли до саркофага, в него Баал уже лег сам. Но перед тем, как створки сдвинулись, гуаулд успел сказать: - Никогда не доверяй ашенам. И не прикасайся к ним. - Да что случилось? – недоумевала она. – Я почувствовала, что поражены твои легкие, что было причиной? Он уже не ответил, потому что началось лечение. В волнении Саманта ходила из угла в угол, обдумывая его последние слова. Он просил не доверять ашенам и не прикасаться к ним. Почему? И что с самим Баалом? Ответ пришел быстро: скорее всего, он был отравлен. А судя по тому, что поражены именно легкие, яд был распылен в воздухе… Стоп! А не это ли служило причиной того, что он так хотел прогнать ее из помещения, что даже опустился до грубости? Что, если Баал знал о том, что готовится диверсия? Но тогда, почему он вообще допустил, чтобы встреча произошла? И нокс – они не возражали, были уверены, что все будет в порядке… - Что же все-таки произошло? – она и не заметила, как сказала эти слова вслух, и, к своему изумлению услышала ответ, произнесенный мелодичным женским голосом: - Коронен пытался отравить вас обоих. Я рада, что хотя бы ты избежала опасности. Резко повернувшись на звук, Саманта отметила, что говорившая была, вне всякого сомнения, ашенкой. Невысокого роста, с коротко стриженными темно-русыми волосами, правильными, но типично ашенскими чертами лица. Вспомнив предостережение Баала, Сэм попятилась, стремясь увеличить расстояние между ними. Женщина вскинула руку в успокаивающем жесте и сказала: - Я приношу свои извинения за то, что натворил мой муж. Но его поразило безумие, мы не могли контролировать его действия. Я догадалась о том, что он задумал, я видела, как он подготовил капсулу и пропитал токсином руки, и я пыталась образумить его и заставить отказаться от своих планов, но он применил силу и запер меня в комнате. Я смогла выбраться и найти нокс, чтобы предупредить. Я рада, что они успели. - Скажете это Баалу, когда закончится исцеление, - хмуро ответила Сэм. Вот и выяснилась причина его грубости – он, как обычно, спасал ее от верной смерти. А она вообразила себе невесть что, хотя все время до этого он доказывал ей, что изменился. - Он не сможет исцелиться таким образом, к сожалению, - покачала головой ашенка. – Саркофаг, как и Ритуал жизни нокс, способствуют лечению путем активизации иммунной системы и регенерации тканей, но здесь это не поможет, скорее, наоборот. Этот токсин уже пропитал ткани тела. Нужно противоядие, иначе он умрет, сразу после того, как покинет саркофаг. Я за этим и пришла – мне удалось вывести нужную формулу, если вы позволите… - Нет! – твердо сказала Саманта. – Перед тем, как лечь в саркофаг, Баал предупредил меня, чтобы я вам не доверяла. - Он судит обо всем народе по одному безумцу. Но вы – не он. Вы – человек и женщина, мы с вами похожи гораздо больше, чем, кажется на первый взгляд. У меня есть дети, у вас… тоже будут. Мы хотим спокойствия и мира, но не войны. Тем более, война с нокс будет не долгой и печально закончится для моего народа. Я прошу вас поверить мне. Я потеряла своего мужа и не хочу, чтобы вы потеряли своего. - Он мне не муж, - несколько растерянно сказала Саманта. - Он уже ошибся, подумав, что может доверять Коронену, помните? – продолжала настаивать ашенка, - не дайте этой ошибке прервать его жизнь. Вы же любите его… - Любовь? А вы вообще знаете, что это такое? Какое дело вам до моих чувств? – не выдержав, сорвалась Саманта, - я уже со счета сбилась, вспоминая, сколько раз он спасал мою жизнь, в основном, кстати, от ваших земляков. Я не имею права игнорировать его мнение. - Думаете, если мы не показываем эмоций, то не испытываем чувств? – чуть повысив тон голоса, ответила ашенка. – Ошибаетесь, мы испытываем. И сейчас я искренне хочу помочь, поверьте. Саманта судорожно искала выход из создавшейся ситуации. С одной стороны, она готова была на все, что угодно, лишь бы спасти Баала. С другой – он же сам просил не доверять ашенам. Наверное, следовало еще расспросить ашенку, вдруг, это поможет найти решающие аргументы. - Как вас зовут? – спросила Сэм. - Мое имя – Молена, - с готовностью ответила женщина. - Это имя мне напоминает… - Имя моего брата – посла Молема, с которым вы были знакомы. Он погиб при попытке уничтожить Врата, связанные с Черной дырой, - любезно пояснила Молена. - Сочувствую, - кивнула Саманта, - мы тоже потеряли нескольких тогда. А нашего посла – Пакстона, мы потеряли на Вольяне. - Джозеф? – удивленно переспросила Молена. – почему потеряли? Мы не разбрасываемся годным генофондом. Он женился на моей подруге Теане, насколько я помню, у них было двое детей. Правда, они отбыли на другом транспорте, и скорее всего, попали под лучи Уничтожителей. - Но мне сказали, что он был умерщвлен… - растерялась Сэм, но ашенка пожала плечами: - Значит, те, кто так сказал, хотели увеличить ваши страдания и намеренно солгали. - Скорее всего, - кивнула Саманта, обрадованная тем, что судьба человека, пожертвовавшего собой ради нее тогда, на Вольяне, оказалась вовсе не так плачевна. - Так вы позволите мне ввести Баалу противоядие? – вернула ее к теме разговора Молена. Сэм, поразмыслив еще немного, наконец, согласилась, и вовремя – створки саркофага раздвинулись, и Баал сел, глядя на них. - Баал! Как ты? – Саманта подошла к нему и положила руку на плечо. – Тебе лучше? - Ненамного, - покачал он головой, глядя не на нее, а на ашенку. - Меня зовут Молена, - поспешила представиться та, - это я предупредила нокс о том, что задумал Коронен. - Ждете благодарности? – резко спросил он, чувствуя, что ноющая боль в груди возвращается, несмотря на полное исцеление в саркофаге. - Хочу помочь. – Просто ответила она. – Я вывела формулу противоядия, только это вас теперь и спасет. Позвольте мне нейтрализовать яд и спасти вас. - Баал? – настороженно глядя на него, переспросила Сэм. – Ты смог исцелиться или нет? - Да и нет, - раздраженно ответил гуаулд. – Я исцелился, но все началось снова. - Я же говорила, - с легким упреком в голосе произнесла Молена, - пожалуйста, поверьте мне. Я не причиню вреда, я просто хочу помочь. Боль в груди нарастала гораздо быстрее, чем в предыдущий раз, кажется, у него просто не оставалось выхода, кроме как согласиться. Но, не успев сказать о своем согласии, Баал снова отключился, прямо в открытом саркофаге. Очнулся он уже в своей постели, абсолютно здоровым. Рядом лежала Сэм, по всей видимости, спала – дыхание было размеренным, глаза – закрыты. Судя по всему, утро еще не наступило, и он не собирался прерывать ее сон. Его все еще мучил вопрос: поняла ли она, что на самом деле произошло. Поняла ли, что его грубость была оправданной и, возможно, спасла ей жизнь? Хотя, наверное, все же поняла – она ведь использовала лечащее устройство, осознав, что его жизнь в опасности, а потом помогла добраться до саркофага. И ашенка, видимо, ей все рассказала. Пожалуй, его опасения потерять доверие Саманты все же были напрасными. И тут, словно подтверждая этот оптимистичный вывод, она открыла глаза и, счастливо улыбнувшись, обвила руками его шею, целуя в губы. - Ты все-таки поняла, - прошептал он, ненадолго прерывая поцелуй, и услышал в ответ страстный шепот: - Кажется, я только учусь тебя понимать. - Ты на верном пути, таури, - усмехнулся Баал, вернувшись к прерванному занятию.