Hospital For Souls

Откуда то придут огни, Одни они, придут в зените, Как целое короткой нити, Повсюду Бог, а там где небо, Совсем темно моей печали. Два ангела не прячут крыльев, И сны застыли зимой холодной, Мы так свободны и не слышим, Как по очереди дышим, На солнце самой первой ночи, И между прочим, кто-то знает, Не дальше расстояния взгляда, Все что случится - быть не может Или не надо… (с)Шклярский, Полева, Ефремов - Ты и Я

Жизнь Доктора Верлина Франкештейна не задалась, пожалуй, с имени. То ли родители решили сыграть дурную шутку, то ли семейке филологов хотелось привить дитяти с раннего возраста любовь к древним и мертвым языкам, но никто никогда из людей вне семейного круга не называл его правильно. Красивое латинское Верлин, весьма неплохо подходящее нежному златовласому и ясноглазому чуду, которое так и цвело, никак не хотело с ним приживаться, а люди, смотря на инициалы, сразу же определяли его Виктором. Поправлять было, зачастую, бестолку. Первой вещью, которую возненавидел в хоть минимально сознательном возрасте Верлин,- был роман Мери Шелли, который он умудрился прочитать в восемь лет. Ну и, естественно, Следующим был Виктор Франкенштейн, который незримой тенью нависал над всей его жизнью. Самое неистовые веселье началось, когда молодой Франкенштейн поступил в медицинский. И ему было плевать, что мечты о продолжении линии сугубо филологов родителей превратились в пыль. Он начал заниматься тем, что он любил. Вот только…. Родственников трясло, студенты шарахались, профессора понимающе кивали. С хирургического ему пришлось перевестись на психиатрию. Там хоть прекратились шуточки. Копаться в чужой голове оказалось весьма занимательно, это ему нравилось. Пожалуй, даже больше, чем вскрывать эту самую голову на хирургическом столе. С такой фамилией и инициалами Доктору В. Франкенштейну бы никогда не дали спокойно работать. А в психиатрических лечебницах всегда тихо и гладко. Можно осуществить мечту отца и написать роман. Главное, подобрать именно тот материал, что интересен читателю и определить круг первых предполагаемых участников. Но это потом. Пока ему нужно было устроиться работать после института. И радушно его без опыта работы и с припиской в рекомендациях о скверном характере взяла только психиатрическая лечебница Смотрящих вниз Ангелов (анг. Asylum of Looking down Angels). Самое главное отличие этой лечебницы от других во всем их абсолютно среднестатистическом английском городке было то, что располагалась она в бывшем здании старинного католического собора, к которому примыкал монастырь. Огромные своды, готическая архитектура и удручающая компактность келий. Самое то, для внушения величия заведения и ничтожности его постояльцев, главными из которых были дети и подростки, совершившие преступление или являвшиеся теоретической угрозой обществу. Стоит ли говорить, что пользовались Смотрящие у всего округа отнюдь не хорошей славой? *** - О! Верлин! Вы приехали! Добрались нормально? “Ну хоть имя правильное назвали!”, - подумал Франкенштейн, без особого энтузиазма вытаскивая чемоданы из такси и косясь на радостно встречающего его главврача. Эдакий дедуля-одувачник, типичный англичанин лет шестидесяти с плешью на затылке. Таких по штук пятнадцать на каждый многоквартирный дом можно было собрать. - Да, благодарю Вас, Доктор Джеймсон, - с вежливой улыбкой закивал молодой психиатр. - Добрался я вполне нормально. Если Вы дадите мне стакан воды и разрешите посидеть под прохладным кондиционером, то я сразу стану чувствовать себя в разы лучше, да. - Ох, пройдемте! - тут же захлопотал тот. Ну а два сопровождавших его санитара подхватили чемоданы новоприбывшего и потащили следом. Голос его показался Верлину на столько слащавым, что хотелось засунуть два пальца в глотку. Мда, а ему тут работать года три… Медленным, абсолютно неспешным шагом доктор повел его коридорами лечебницы. Это место, пожалуй, и не требовало спешки, абсолютно не нуждалось в ней. Под сводами с лепкой и готичными гаргульями на колоннах арок хотелось выпрямить спину и чуть прикрыть глаза, будто бы соблюдая торжественность неизвестно какого момента, возможно - момента прикосновения к вечному, истории и чему-то оскверненно-божественному. Ничего не скажешь - отлично подобрали место размещения! - Храм датируется первой половиной семнадцатого века, - слащаво мурлыкая, вещал Доктор Джеймсон. - Позже пристроили монастырь, завели натуральное хозяйство, хорошо ладили с прихожанами. Однако, потом, по неясным причинам, монахи обители полным составом ушли отсюда в одну ночь. Куда они пропали - неизвестно. Но в кельях было много крови. Одни говорят, что монахов убили. Другие, что они отразили нашествие дьявола и ушли замаливать грехи. Полиция же верит в массовое убийство и все еще ищет временами братскую могилу в соседних ущельях. Это было в 1963 году, кстати. В шестьдесят седьмом тут открыли нашу лечебницу, поскольку монахи возвращаться в “проклятое” место отказывались. Вот такая вот история. С самого начала это место позиционировали как место для содержания и, возможно, реабилитации детей и подростков. Климат способствует. Но у нас есть и более старшие пациенты, до двадцати, которым нужна более массированная помощь отнюдь не детского психолога. Серые стены из добротно обтесанного камня, сложенные на совесть, казалось, хмурились на того, кто с такой легкостью и простотой глупой дворовой байки в трех словах рассказывает историю древнего здания. Шли они, кстати, по застекленному коридору, который раньше был своеобразной терраской с тонкими колоннами-перемычками и резными сводами маленьких повторяющихся арок-окон. Через каждые метров пять вдоль коридора следовали арка, которые поддерживала своды. Опиралась каждая из них на две колонны, на верховьях которых сидели чудные гаргулии. Точно такие же своды были над дверью каждой кельи-палаты. По всей видимости, когда здание отдали в пользование врачам то ли никто не захотел, то ли никто не разрешил “очищать” стены от “излишних архитектурных извращений”. - Итак, я вам нужен, как тяжелая артиллерия? - дождавшись хоть маленькой паузы вклинился Верлин, отчего-то покосившийся тут же на хмуро смотрящего каменного монстра под потолком. - Именно! - довольно хмыкнул Джонсон. - А! Вот, проходите! Ваша комната! За рассказом Джонсона они незаметно умудрились пройти в отделенное от основных помещений крыло, где потолки были малость пониже, вычурности поменьше, а еще ряд бронированных дверей с крепкими замками. Перед второй из них как раз и остановились два психиатра. - Проживание, получается, не в общежитии, а в самой лечебнице? - удивился Франкенштейн - О, да! Именно! - Доктор снова улыбнулся, а молодой специалист про себя отметил, что это явно любимое слово его куратора. - Комнаты располагаются на месте гостевого крыла для старших церковных санов. Комфортные, с отдельным душем и туалетом. Кровати - мягкие. Доступ в интернет имеется и через провод, и без него. Получите! - он протянул Верлину связку ключей, которую тот с радостью принял. Ничего не могло так радовать, как возможность помыться после дальней дороги и полежать в мягком и только своём помещении . - Мне потом к вам зайти в кабинет главврача? - вертя в руках миленький брелочек в форме крестика, осведомился он. - Что? - рассмеялся Джонсон. - Нет, что Вы… Я просто временно подменяю главврача на ее посту. Я вообще привлеченный сотрудник. Так что меня тут к вечеру вообще не будет. Я не могу быть главврачом клиники, в которой этот пост передается по наследству! Франкенштейн удивленно захлопал глазами. Как-то его неполно проинформировали при отправлении. Надо будет открыть Интернет и почитать самому, что же тут такое происходит. - Удачного дня! - помахал ему рукой Джонсон, и направился дальше по коридору. Видимо, в сторону врачебных кабинетов. Двое санитаров сгрузили багаж и так же молча удалились. *** Вечером, когда Верлин привел себя в чувства и даже предпринял попытку отоспаться в выделенной ему комнате (весьма комфортабельной, стоило отметить), у него было желание натворить великих дел. Вот прям великих и точка. Хотя, судя по тому расписанию дежурств врачей, что висело на внутренней стороне входной двери, сегодня ему необходимо выходить в ночную, поскольку приехал он на замену скончавшемуся безвременно старенькому доктору, фамилию которого он уже и не помнил. Ну, а пока его не звал колокол вечернего отбоя, Франкенштейн решил поискать информацию о клинике. В одном единственном полотенце на бедрах, которое он не счел необходимым заменить чем-то еще после душа, Верлин ходил из угла в угол его относительно небольшой однокомнатной почти квартиры, удерживая на весу тоненький и стильный ноутбук. Wi-fi ловил прекрасно, что несказанно радовало. О клинике “Смотрящих вниз Ангелов” было написано внушительно много. И процентов семьдесят из этого занимали отнюдь не ссылки о том, как хорошо работает научный состав клиники, а о том, сколько чудного и откровенно страшного творится в этом месте. И начиная с того, что да, действительно ранее тут был католический храм. Но, как думаете, что с ним сделали во время гонений против католицизма и католиков в Англии? Верно, уничтожили. Деревянный храм сожгли вместе с монахами. Позже на пепелище возвели новую церковь. Но ничего хорошего не случалось после этого. Случай с пропажей монахов имел место быть. По старым фото создалось впечатление, что это действительно было убийство и их размазали по стенам. Вот только как… Хотя, версия с вызовом нечисти тоже вполне кажется реалистичной - как оказалось, монахи этой обители сильно увлекались оккультными науками. Об это просто тогда не написала пресса, чтобы не шокировать людей, но на полу в главной зале тогда нашли пентаграмму. Вот такая петрушка. Еще какое-то время в храме дежурил единственный оставшийся в живых молоденький послушник, ожидавший своих, но даже он не выдержал гнетущей обстановки и сдал свой пост полицейским. Впрочем, и их постигла участь монахов - быть размазанными по стенам. Видели это все два мальчишки из соседней деревни.Стоит ли говорить, что они сошли с ума? После единственным возжелавшим вселиться в храм стал Доктор Кэнезис Ди Эрга, который и основал тут семейную клинику. Психиатрическую. Естественно, те двое мальчиков и стали его первыми пациентами. Постепенно в клинике собиралось все больше и больше психически неуравновешенных детей. Свою клинику этот эксцентричный человек, являющийся окромя всего бароном, сделал ориентированной на детей. Хрупкая детская психика ломалась чаще, чем у взрослых, да еще и с очень эффектными последствиями. Большинство маленьких пациентов уже обагрили свои руки кровью или попытались сделать это. Остальные помутились рассудком из-за испытанного на себе насилия. Контингент восхитительный. Нечего сказать. Говорят, в создании такой клиники у Лорда (так он предпочитал себя называть) был свой личный, очень шкурный интерес. Ходили слухи и об убившем его жену ребенке, и о том, что над ним в детстве издевались. Версий было много. Правда была на сто процентов никому не известна, кроме одного факта: Лорд никогда не переносил жестокого отношения с детьми. Он пытался быть добрым отцом для каждого, всегда старался выглядеть веселым, беззаботным эдаким волшебником, у которого во всех карманах было по конфете. Однако, со взрослыми людьми он бывал временами чрезмерно жесток. Несколько раз его даже увозили полицейские в участок. Самый яркий случай на памяти газетчиков был, когда Лорд пришел лично забрать в клинику мальчика, на которого написали много жалоб соседи, составив коллективную петицию. Мальчика боялись другие дети. Он все время ходил со сбитыми кулаками и смотрел на других из тени домов и деревьев страшным нечитаемым взглядом. Несколько раз он своим вкрадчивым и тихим обращением из темноты пугал детей. Петицию написали, когда перепуганная им девочка разбила голову, отскочив назад и споткнувшись. Чего бы такого в том случае, сказали бы вы. Придя домой к своему будущему пациенту, Лорд сразу же закрылся с ним в его комнате и долго говорил на задушевные темы. Через пару часов он вылетел оттуда разъяренной фурией и несколькими хорошо поставленными ударами сломал отчиму парнишки, который являлся его опекуном и воспитателем, нос и пару ребер. Тогда его тут же уволокли присутствующие полицейские. Уже в участке выяснилось, что отчим бил и насиловал мальчика. От этого и было такое поведение у тихого и забитого ребенка. Парнишку забрал в клинику Лорд, а отчима в полицию отправили с конвоем. Свою же дочь он воспитывал достаточно жестко. Хотя это еще как посмотреть. Да, у нее был комендантский час, ограничение по свободному времени, но полная свобода творчества и любой каприз, когда девушка добилась чего-то в том, что ей нравилось. А увлекалась она, как и папочка, медициной и судебной психологией. Эдакая маленькая взрослая, которая с детства знала, что она хочет наследовать дело отца и так же защищать детей. Раскрея Кенезис Ди Эрга . Удивительная девушка с грубым мужским характером, которой в двадцать шесть пришлось хоронить единственного близкого человека и встать во главе семейной клиники с непростой историей. Франкенштейн зевнул и потянулся. Занимательный вышел экскурс в историю. Может, стоит лучше присмотреться к этой даме? Всего-то на восемь лет его старше. Подумаешь! Надо же чем-то себя занимать… Еще раз потянувшись, он посмотрел на настенные часы. Было уже почти семь часов - время ужина в клинике. Что-то недовольно рыкнув, молодой специалист поспешно закрыл и отложил ноутбук, а после уже начал одеваться в свеженький только из ателье костюм и отглаженный до идеального состояния белоснежный халат. Впечатление надо произвести.