Cops and Robbers

ЧунМён вытер пот со лба тыльной стороной ладони и едва заметно вздохнул. Большая игра шла уже более трех часов; он почти до нитки обчистил основную часть всех проходимцев, что присутствовали здесь, но последним, по-видимому, было мало: они ни в какую не желали отпускать своего нового партнера по картам из-за стола. И даже его несказанная и порой необъяснимая удача не отпугивала их. Двое «телохранителей» новоявленного карточного короля уже начали проявлять явное беспокойство, и, когда игроки попытались прервать очередную попытку полицейского встать из-за стола, ЧонХён, выплюнув зубочистку изо рта прямо на пол, подошел вплотную к обтянутой зеленым сукном столешнице и, обхватив ЧунМёна правой рукой за плечи, левой ловко отбил все притязания желающих отыграть назад свои денежки. – Пора уже отсюда, – хрипло проговорил он, провожая элитного полицейского к двери – туда, где дежурил МинХо, держа все три пальто наготове. – Ну как там, с игрой? – спросил «Лягушка», подавая напарнику его верхнюю одежду. Вместо ответа бывший разведчик продемонстрировал бандиту бархатный мешок, доверху набитый фишками. – Ого! – глаза преступника загорелись алчным огнем. – Давай, я их обменяю! – Нет уж, – шикнул на него ЧонХён. – Сам знаешь, что с боссом шутки плохи. Помнишь, что она устроила в тот раз, когда ТэМин проворовался? МинХо нахмурился. – Так ТэМин же... Того.., – медленно протянул он, поскребывая в затылке. – Вот именно! – вытаращил глаза его товарищ. – Так что пусть наш СуХо сам меняет, ведь ты не хочешь, чтобы тебя тоже... Того? Длинноволосый содрогнулся, припомнив, видимо, участь незадачливого и теперь уже покойного (ЧунМён в этом не сомневался) друга. Приняв это как сигнал, сотрудник внутренних дел, работавший под прикрытием, подошел к засаленному окошку с лаконичной надписью «Касса», неровно намалеванной над прорезью в стене. Полицейский заглянул внутрь. Перед окошком одиноко стоял пустой стул; в маленьком помещении никого не было. Он громко прочистил горло, но никакого эффекта это не возымело. Тяжело вздохнув, бывший разведчик громко позвал: – Прошу прощения! Через добрых пару минут обшарпанная дверь, ведущая в небольшое помещение кассы, наконец, открылась, и внутрь вошла вытравленная пергидрольная блондинка с заспанным и недовольным выражением лица. Кутаясь в шерстяную шаль цвета морской волны, наброшенную на серое платье, она плюхнулась на стул и, не глядя, бросила: «Чего надо?». – Обменять фишки, – с обаятельной улыбкой проговорил ЧунМён, протягивая даме мешочек. Бросив на него многоопытный взгляд и оценив количество денег, что выиграл этот посетитель, эта доморощенная Барби тут же сменила гнев на милость и заулыбалась во всю мощь своих голубоватых коронок. – Конечно-конечно, дорогой гость, – залепетала она, принимая бархатный мешок и ловко распуская тесемки. Ей хватило всего лишь пяти минут, чтобы рассортировать и пересчитать фишки. Ещё шестьдесят секунд – и в руках элитного полицейского появились два увесистых «дипломата». – Благодарю вас, – кивнул он. – Всегда пожалуйста, – приторно улыбнулась блондинка, наклоняясь к окошку и чуть ли не вылезая наружу. Склонив голову на прощание, ЧунМён отошел от кассы и приблизился к своим «подельникам». – Ну как? – поинтересовался ЧонХён. – Дело сделано, – коротко отрапортовал полицейский, демонстрируя «дипломаты». МинХо широко улыбнулся. – Вот повеселимся-то! – хихикнул он, помогая товарищу влезть в пальто. – Сначала ЮРи отвезем, – осадил его «Обезьяна». «Лягушка» покривил рот, с тоской глядя вниз. После трехчасового стояния и ничегонеделания все его помыслы были направлены на возможную выпивку с их новым товарищем, и ему уж никак не улыбалось тащиться к их строгой госпоже, отчитываться перед ней, а потом ещё и, вероятно, получить от неё новое задание, и тогда – прощай, пирушка! Сомнения друга разрешил второй бандит, периодически поглядывающий на наручные часы, блестевшие на его правом запястье: – Я сам отвезу деньги, а обратно пригоню наш гонорар и долю СуХо, а вы пока в кабаке перекантуйтесь. МинХо чуть ли не запрыгал от радости. Подхватив ещё не успевшего надеть пальто полицейского под локоть, он потащил его на улицу. ЧунМён и пикнуть не успел, как они уже оказались в рюмочной с весьма чувственным названием «Бедро испуганной нимфы». Никакого отношения ни к меню, ни к интерьеру заведения это претенциозное словосочетание не имело, но, тем не менее, недостатка в посетителях не испытывало: простые деревянные столики, покрытые прорванными на уголках клеенками с цветочками, были заняты почти сплошь, за одним-единственным исключением: свободное место обнаружилось в углу полутемного зала. Именно туда длинноногий преступник и потащил руководителя Отдела Специальных Расследований, который уже начинал опасаться за целость и сохранность своей руки, ибо хватка у «Лягушки» была железной. – Садись! – МинХо бросил своего спутника на один из шатких стульев. – Я пойду и закажу нам по минералочке, идет? Не дождавшись ответа, высокий преступник ринулся к стойке бара. ЧунМён потер плечо и огляделся. Зал был большим, но тесноватым из-за обилия мебели и людей. Видимо, хозяева данного заведения, догадываясь о его популярности, решили максимально утилитарно использовать каждый квадратный метр площади: грубо сколоченными столиками-близнецами с клеёнками, расписанными цветами, бы уставлен весь пол. Несчастным официанткам, имевшим довольно-таки замотанный вид, приходилось проявлять чудеса ловкости, чтобы протиснуться к тому или иному посетителю. В зале постоянно царил гул от разговоров между клиентами рюмочной. Пол был покрыт линолеумом, что не только прибавляло ему практичности, но ещё и облегчало присутствие в этом заведении, так как ножки стульев, отодвигаемых от столов, почти совсем не шумели. Стены в «Бедре испуганной нимфы» были выкрашены в терракотовый цвет, который в полутьме скупо освещаемого тремя люстрами зала смотрелся весьма к месту и не отвлекал присутствовавших здесь господ от наслаждения дарами винодельческой промышленности. Окон в питейной не было, но воздух не казался спертым, благодаря старому кондиционеру, мерно жужжавшему под самым потолком. На каждом столике лежало меню, умещавшееся всего на трех страницах. Основной выбор составляли алкогольные напитки различной степени крепости, а из блюд клиентам предлагались салаты, да сэндвичи. Полицейский усмехнулся и, положив своё пальто на соседний стул, решил продолжать игру. Очень удачно было, что отвозить деньги вызвался именно «Обезьяна»: менее сообразительным МинХо было легче управлять, и открывалась прекрасная возможность что-нибудь из него вытянуть. Наконец, «Лягушка», нагруженный двумя стаканами с водой, вернулся за стол, миролюбиво улыбаясь. – Бери, – добродушно проговорил он, ставя перед спутником его порцию. – Спасибо, – кивнул ЧунМён, слегка пригубив воду и в душе понадеявшись, что её берут не из-под крана. – Послушай, а ты давно работаешь на ЮРи? – Типа того, – махнул рукой преступник, отхлебывая из своего стакана. – Начинал у Одноглазого. Крутой дядя был! Ну, пока с этим китаёзой не схлестнулся, стало быть. У него ещё сын был, помимо ЮРи... Не помню, как звали... Больной такой парнишка, ничего не мог делать, чтобы себе что-то не сломать, да и характер какой-то бабий был. Вот сестренка его – это офицер в юбке, говорю тебе. Если она предложит тебе у нас работать, то соглашайся, не раздумывая! У нас команда, браток! А что такое команда? Это защита! Бывший разведчик глубокомысленно опустил голову, соглашаясь со сказанным. – А ты-то сам откуда? – заинтересованно спросил бандит, снимая своё коричневое двубортное пальто. – Давай мне, я положу его на своё, – предложил полицейский. – Чтобы и ЧонХёну было, куда сесть. МинХо доверчиво протянул собеседнику свою верхнюю одежду, и тот устроил её на своём скромном черном уличном одеянии. – Так вот, – начал ЧунМён, сцепив пальцы. – Моя история проста. Приехал в столицу. Был частным детективом. Один раз, выполняя задание, зашел слишком далеко, и полиция отстранила меня от деятельности на полгода. Лишившись заработка, я не знал, что мне делать, и неосмотрительно набрал долгов. Думая, как их отдавать, я вспомнил, что когда-то неплохо играл в карты. И... остальное ты знаешь. – Тоже, значит, жизнь потрепала, – понимающе заметил «Лягушка». – Ну, мы все это проходили. Но мне, можно сказать, повезло: у меня ещё батя на Одноглазого пахал. Он хотел, чтобы я с криминалом не связывался. Охранником, там, стал, ну, или воспитателем. Но вот не повезло мне... Ну, сам знаешь, как оно бывает... Бывший разведчик не знал, но он наслушался подобных историй от взятых под стражу преступников, которые, заливаясь крокодильими слезами, изо всех сил старались убедить служителей закона, что на кривую дорожку их толкнула сама жизнь, а они, вроде как, ни при чем. А бандит, тем временем, продолжал, явно наслаждаясь тем, что, наконец-то, появился человек, готовый выслушать его историю: – Лихие девяностые стояли на дворе, и то было веселое времечко. В общем, мы слегка переусердствовали с одним хлыщом, и батяня пристроил меня к Одноглазому. А потом всё завертелось-закрутилось... Самого босса убили, моего старика – тоже. Нам с ЧонХёном удалось бежать. Потом нас нашла ЮРи. Она хочет сделать всё, как раньше было, при её папаше. – И много у вас в синдикате человек? – поинтересовался ЧунМён, поигрывая стаканом в руках. – Да нет, – помотал головой МинХо. – Семнадцать душ всего лишь. Но это только пока. Когда мы разгромим Криса, босс возьмёт себе все его прибамбасы. И всех его людей в придачу. Элитный полицейский пожал плечами, не вполне понимая, каким образом горстка бандитов рассчитывает победить самого могущественного преступного главаря Азии, но благоразумно решил не делиться своими мыслями с собеседником. А тот, тем временем, продолжал разглагольствовать о минувших временах, ностальгически вздыхая. ЧунМён не перебивал пособника дочери Одноглазого, погрузившись в свои мысли. Бывший разведчик обладал одним приобретенным во время пребывания в секретных службах качеством: он мог фиксировать всё, что происходило вокруг него, даже думая о чем-то совершенно другом. Так, элитный полицейский с легкостью заметил официанта с большими круглыми глазами и милой улыбкой. Он проследил за служащим рюмочной боковым зрением, не решаясь посмотреть на него прямо, так как узнал этого ловкого мастера подносов и бокалов, и не было гарантии, что его визави также не поймет, кто это. Официант, тем временем, деловито ходил по залу, изредка нагибаясь то над тем, то над другим столиком, как и многие его коллеги, сновавшие по рюмочной. Возвращение ЧонХёна было воспринято лже-шулером как манна небесная, ведь от исповедей «Лягушки» у него уже начинала побаливать голова. «Обезьяна» подошел прямо к столу, который занимали его приятели. – Скучали без меня? – осведомился невысокий бандит, вытаскивая из кармана непрозрачный целлофановый пакет и подавая его ЧунМёну. – А то! – искренне откликнулся полицейский, принимая сверток. – Что это? – Гонорар твой, – просто ответил ЧонХён. Бывший разведчик развернул пакет и запустил руку внутрь. Банкноты захрустели под его пальцами, и новоявленный шулер блаженно улыбнулся. – Обожаю этот звук, – признался он. – Что ж, как я и обещал, пора отметить наше маленькое совместное приключение. Гарсон! Тот самый большеглазый официант немедленно подплыл к этой честной компании, чтобы принять у них заказ. Он вытащил из кармана блокнот и карандаш с таким видом, будто занимался этим уже далеко не первый год, хотя сегодня с утра, насколько помнил элитный полицейский, этот человек промышлял совсем другим. – Слушаю вас, господа, – проговорил служащий рюмочной без малейших признаков иностранного акцента. В душе чуть ли не захлопав в ладоши от восхищения, ЧунМён, небрежно раскрыв меню, бросил: – Пожалуй, водки с тоником... Вы как, ребята? – Мне – бутылку «Белого коня», – решил МинХо. – А я присоединюсь к СуХо, – сказал второй преступник, снимая пальто и подавая его новому приятелю. – Тоже водки и тоника. – Итак, ваш заказ: две порции водки с тоником и бутылка «Белого коня», – оттарабанил Лу Хань (а это был именно он), закрывая блокнот. – не желаете ли закусок? – Я думаю, подойдет какой-нибудь салат, – медленно протянул элитный полицейский. Бандиты согласно покивали, уже находясь в состоянии радостного предвкушения скорейшей халявной выпивки, и услужливый гарсон, слегка поклонившись, быстро удалился в сторону барной стойки. ЧунМён, удобно откинувшись на спинку стула, внимательно посмотрел на своих спутников. – Ну, какие планы? – спокойно спросил он. *** ЧонИн редко нервничал. Характер у него был спокойный и размеренный, что не раз помогало ему не только на профессиональном поприще, но и в личной жизни. Паниковать было не в его натуре, поэтому данное задание он воспринял так же, как и все прочие: просто взялся за его исполнение, стараясь не думать о том, что начальник, которого он глубоко уважал и бесконечно любил, находится сейчас в обществе двоих отъявленных бандитов, и что любой из них в каждую минуту может пристрелить ЧунМёна, если начнет что-то подозревать. Но программист гнал от себя негативные мысли, быстро набирая на компьютерной клавиатуре необходимую ему комбинацию кнопок. Они с ЧонДэ скоординировали свою работу, и теперь данные с микрофонов, закрепленных на одежде подручных Криса (включая и передатчик руководителя Отдела Специальных Расследований), приходили и на машину ЧонИна. Последний, в свою очередь, обеспечивал доступность этой информации своим коллегам. Сейчас ЧунМён, МинХо и ЧонХён наслаждались жизнью в рюмочной, причем двое последних уже были прилично подшофе, поэтому компьютерщик, получив небольшую передышку, скрестил руки на груди и задумался. Один из его сослуживцев немало удивил его своей самоотверженностью и умением быстро собираться перед лицом неожиданных обстоятельств. Речь, разумеется, шла о СеХуне. Несмотря на свою молодость, оперативник сразу же взялся за координацию деятельности всего отдела, умудрившись взять на себя руководство. Все его действия были взвешенными и продуманными, и каждое из них говорило о том, что молодой человек каждую минуту растет и как личность, и как профессионал. Конечно, ему ещё предстояло пройти немалый путь, прежде чем он смог бы назваться блестящим специалистом своего дела, но всё уже шло к тому, и программист начинал понимать, почему его начальник взял к ним в коллектив этого юношу. Внезапно разговор в пивном заведении заинтересовал компьютерщика, и тот, мгновенно оторвавшись от своих мыслей, обратил внимание на общение ЧунМёна с преступниками. – Кажется, всё идет к развязке, – бросил ЧонИн, обращаясь к КёнСу, сидевшему на месте СеХуна. – Слава богу, – тяжело вздохнул патологоанатом, бывший, к слову сказать, убежденным атеистом.