Не фанатка.

После такого неожиданного знакомства с Кевином моя жизнь пошла не просто под откос, она кардинально поменялась: во-первых, я работаю с ним, во-вторых, мне пришлось с головой влиться в такое направление, как k-pop. И я была помощницей не самого Кевина, а всей его группы! То есть работа заключалась в том, чтобы на время их фотосессий, съемок, выступлений они были готовы вовремя, в регулировании их расписания, учитывая какие-либо внезапно возникшие обстоятельства и прочее. В общем, чуть ли не заместитель менеджера. И благодаря этому пришлось познакомиться с остальными участниками группы U-Kiss как в официальной обстановке, так и вне, причем в обоих случаях они вели себя одинаково. Это изрядно меня удивило, отчего мнение о них начало медленно, но верно меняться на радость Миле, младшей шестнадцатилетней сестре. Ей же я ничего не сказала, иначе замучает своими просьбами посмотреть на них, а бедные парни просто не смогут работать, так как их самая преданная фанатка тогда будет сутками рядом с ними, непременно мешая. Уж насколько Кевин был добор с ней, мил и вежлив, но это тоже прекрасно понимал, поэтому не только я молчала, но и он, хотя в его глазах я все же видела сожаление и вину. Он знал, как сильно она любит их, какой является преданной фанаткой, поэтому старался восполнять свое молчание времяпрепровождением с ней, когда заканчивался график. У меня был семичасовой рабочий день, начиная с девяти утра и до пяти вечера, куда также включался перерыв на обед, и разрешался любой офисный внешний вид, что очень порадовало. Хотя и была целыми днями на ногах, не успевала осознавать, что устаю, так как график группы был насыщенный и мешкать не было времени. Слишком много всего происходило в один день, так что не возникало даже самой мысли об отдыхе. Порой и обед был только лишь названием, потому что обстоятельства складывались так, что ну не до этого было: то репетиции, то запись, то автограф – сессия и еще куча разной ерунды. Как-то на одной из фотосессий был объявлен десятиминутный перерыв, и Кевин тут же куда-то смылся. Мне нужно было ему сказать о некоторых изменениях в расписании, а найти его не смогла, так как сторону, куда тот испарился, не рассмотрела сквозь огромное количество людей. Глазами искала хоть какой-то намек на певца, но увидела отдыхающего Джуна, жующего бутер Сухена и Илая. Только Хуна нигде не было видно, видимо, тоже смог бесследно исчезнуть. А пока они ели и отдыхали, стилисты во всю поправляли прически, макияж, меняли костюмы – в общем, работа шла полным ходом. – Ты чего бегаешь как угорелая? – Джун валялся на диване, предназначенном для съемок. – Да Кевина ищу. Не видел его? – Он в гримерку пошел вроде как, – послышался задумчивый голос, и рука показала направление. – Спасибо, – благодарно ответила я. Пробравшись сквозь многочисленный реквизит, толпу орущих и жующих людей, наконец увидела дверь спасительной гримерки. Толкнула массивное дерево, и в нос ударил аромат грибной пиццы, на что желудок неудовлетворенно заурчал, требуя немедленного поступления пищи. Кевин сидел на диване и разрезал пиццу на несколько кусочков, не обращая внимания на меня. Я закрыла дверь, чтобы хоть на пару минут спрятаться от шума и гама, присела рядом, тихо глотая слюну от витающего в воздухе запаха вкусностей. – Будешь, – Кевин скорее констатировал факт, нежели спрашивал. – Угу… Он протянул кусочек, и мы молча стали жевать пиццу, изредка глотая из стоящей на столе бутылки колу. От нас не исходило ни единого звука, лишь одновременно двигающиеся челюсти были подтверждением, что мы заняты очень важным делом и не стоит мешать поглощать изумительное кулинарное изобретение. Наконец насытившись, одновременно откинулись на диван и блаженно закрыли глаза, наслаждаясь тишиной. – Откуда ты знаешь английский? – мой голос был сонным, так как я хорошо поела и нифига не высыпалась уже неделю. – Я долгое время жил в Лос-Анжелесе, – чей-то не менее сонный голос ответил. – А расписание поменялось. – Понятно. Моя голова упала на его плечо, глаза закрылись, и я сама впала в дрему, которая непонятно сколько продлилась. Очнулась уже тогда, когда меня кто-то дергал за плечо и тихо звал по имени. – Просыпайся, – ласково шептал мужской голос, и чья-то рука поправила прядь волос, упавшую мне на лицо. В ответ я сильнее прижалась к объекту моего беспокойства и что-то себе под нос пробубнила. – Вставай, уже и так полчаса прошло, соня. Я уже выходила из царственного плена сна и начинала понимать, что голос принадлежал Кевину. Открыла глаза и обнаружила, что полностью разместилась на его плече, попутно захватив руку, которую к себе нежно прижимала. Я вскочила с кресла и, поскользнувшись, упала на пятую точку, отчего мой возглас раздался по всей гримерке, как и грохот от падения. – Ты в порядке? Кевин быстро подскочил ко мне и приобнял за талию, положив мою руку себе на плечо, тут же осматривая на наличие ушибов. – Я в порядке… Он повернулся ко мне. Его лицо находилось прямо передо мной, глаза смотрели с каким-то неопределенным блеском, отчего в животе что-то замерло. От него так и веяло каким-то особенным притяжением, и я перед собой видела лишь губы, которые почему-то заставляли меня нервничать и волноваться. Кевин начал медленно наклоняться, и туман в голове заволок все мои мысли, отчего ни одна адекватная не пробивалась дольше, чем на секунду. Я, несмотря на все играющие во мне противоречия, убрала руку с плеча и уперлась в пресс, пытаясь психологией оправдать свое желание его поцеловать в будущем, когда буду придумывать миллион объяснений этого. И все же, я позволила ему это сделать. Волна трепета, очарования, нежности и боязни охватила мое тело, губы стали мягкими и податливыми под напором Кевина. В голове произошел взрыв мозга, душа рвалась навстречу его прорвавшемуся на одно мгновение чувству, рука все так же упиралась в накаченное тело Кевина… – Вы чем тут заняты? Детский восторженный возглас раздался где-то в районе двери, и я с неожиданной для себя силой оттолкнула Кевина, не контролируя возникшую силу. Кевин же, не ожидая подобной прыти, упал спиной на пол и белой кофтой протер такой «чистый» пол. Я повернулась и увидела лукавое лицо Джуна, сверкающие детской хитростью глаза были моим наивеличайшим страхом сейчас, гораздо большим, чем все выбрыконы сестры до этого. – Мы… это… – я пыталась что-то произнести внятное, но не смогла вымолвить ни слова. – Да ничего, – он уселся на диван и деловито достал последний кусок пиццы из коробки, неторопливо поглощая ее в перерывах между словами. – Я все понимаю. – Только никому не говори! – Кевин-таки смог встать, и неожиданный для меня бас раздался в этой комнате. – Понял? – Ну-ну, не так уж вы меня и удивили, – добродушная ухмылка на лице Джуна меня немного успокоила. – Все и так поняли, что вы неравнодушны друг к другу. – Что? – я аж подскочила на месте от этих слов. – Что ты такое несешь? – Да что ты так удивляешься? Это ж невооруженным глазом видно! Джун вытянул ноги на диване и начал внимательно изучать наши обалдевшие лица, время от времени сменяя ухмылку на плохо скрываемую улыбку. – Знаете… я знаю, что попрошу у вас взамен на молчание. – Что? – этот вопрос был задан хором. – Хочу приехать к тебе домой, познакомиться с твоей сестрой. – Но у меня нет сестры, – удивленно произнес Кевин. И тут меня осенило, о какой сестре идет речь. Но… откуда? От удивления брови поползли вверх. – Как ты узнал о Миле? – Я был у нее в школе, – и, довольный, опустил ноги на пол. – У них был классный час, и я был приглашен гостем. Оглядывая шестнадцатилетних девушек, увидел одну, чертовски похожую на тебя: огненные и упертые глаза, независимый взгляд, поведение – копия твоего. Тут я и подумал, что у тебя есть сестра, младшая. Кевин, до этого времени стоявший рядом молча, направился к Джуну и, не нарушая тишины, показал кулак. – Во, видел? – Ты чего такой грубый? – и, решив сменить тактику, Джун направился ко мне, нарочно обходя Кевина с другой стороны стола. – Я ей не расскажу, что вы целовались, честно. От произнесенного слова «поцеловались» на мне волосы вставали дыбом, чудовищность произошедшего больно ударяла отходящий от любовного воспаления мозг, так старающийся забыть этот короткий фрагмент, запечатленный на моих еще разгоряченных от недавнего губах. – Я не знаю, что тебе сказать… Как я ей объясню твое появление дома? От количества событий голова перестала работать, я была испугана. Тут Кевин встал рядом со мной, одной рукой обнял за плечи и сказал Джуну твердым голосом: – Я тебя привел. Мила меня знает, я ее кумир, мне поверит. – Ты ее кумир? – разочарованно протянул парень. – У нее совсем нет вкуса на парней… Я неслышно прыснула и поспешно убрала руку Кевина, все-таки он заставлял меня реагировать неоднозначно на его прикосновения. Отойдя на пару шагов от парней, задумалась: а почему бы и нет? Мила постепенно переключится на Джуна, он ей почти ровня (год разницы не имеет особого значения), он очаровательный мальчик, так что у меня шанс на успех с Кевином есть… Черт, о чем я думаю? Тряхнув головой, смахнула облако наваждения и попыталась трезво оценить ситуацию. Не получилось… Буду действовать по наитию. – Ладно, когда назначим встречу? – Давайте сегодня вечером? – Кевин мило улыбнулся и повернулся ко мне. – Что тянуть? Я уже давно у вас не был. Мила соскучилась, наверное. – Ну да, как же, – я больно ткнула пальцем бок Кевина, отчего он свернулся калачиком. – Джун, ты когда сможешь? – Ну, давайте сразу после работы поедем к вам? – Нет! – одновременно выкрикнули я и Кевин. – Нельзя! – Почему? – Мила, - я сморщилась и отвела взгляд в сторону. – Не знает, что я работаю с вами. – Почему? Это преступление? – Нет, просто… Мила большая ваша поклонница. И то, что я, противница всего вашего направления, работаю в непосредственной близости от ее любимой группы и каждый день, по 12 часов в сутки вижу ее кумира... – Я указала пальцем на Кевина, не сводя взгляда с Джуна. – Как думаешь, сколько бы мне оставалось жить, если бы я ей сказала об этом? Джун изумленно переводил взгляд с меня на Кевина, и обратно, пытаясь поверить в эту лабуду. Я же старалась не обращать внимания на Кевина, так как сердце просто устраивало неимоверные пляски рядом с ним. – А теперь давайте сделаем так, – и попутно принялась убирать мусор, который мы создали за это время. – Я отпрошусь пораньше, сегодня смогу. Вы вдвоем приедете к семи вечера, к этому времени я приготовлюсь к вашему приезду. Ты, – я обратилась к Кевину. – Позвонишь Миле и скажешь, что придешь не один. – Хорошо, – он деловито ухмыльнулся и принялся помогать мне. – Ла-адно, так и быть, не скажу ей ничего, – Джун коварно улыбнулся и направился к двери. – Вас закрыть? – Ах ты ж поганец, – выкрикнула я и бросила коробку от пиццы в уже закрывающуюся дверь. – Малявка… – Не кипятись, – Кевин ласково улыбнулся и направился за коробкой. – Он добрый, просто шутит. – Злые у него шутки… Буркнула я в ответ, но от былой злости и следа не осталось, меня захватило другое чувство – неловкость. Как мне вести себя, когда буквально полчаса назад мы самозабвенно целовались?! Я не знала… Да и чувство вины перед Милой меня грызло изнутри, ведь я обманывала ее, а она так любит его. Да, она меня не простит сразу… Тут я вспомнила мягкие губы Кевина, его руку, лежащую у меня на талии и создающую роту мурашек на теле. Черт, в нем есть что-то внеземное, притягательное, мне тяжело ему противостоять. Я взглянула на него и тут же поняла, что все мои внутренние запреты и барьеры были им успешно удалены, словно и не было их. Думая о нём, в голову лезли всякие милости, чаще думалось о том, как он меня обнимает, смотрит в глаза... А если вижу его с какой-то девушкой, то накрывает с головой необоснованная ревность. Учитывая все недавние мысли делаю вывод – я влюблена, причем по уши. В это время Кевин улыбчиво повернулся ко мне и вот сейчас показался мне красивейшим парнем на земле, на миг отбросив все мои сомнения и попытки мысленно оправдаться перед сестрой. Эти чувства и эмоции бились во мне словно фонтан, я сорвалась с места, подошла к нему и прильнула к губам, стараясь вложить всю свою нежность в поцелуй.