Падение прошлого мира

Конарик внимательно следил за воинами Драконьей Стражи. Он готовился… вся земля вокруг побоища начала медленно меняться, снег подтаивал, вырисовывая пентограммы и руны, которые мгновенно заметало легким ветерком и снежной крошкой. Кровь, щедро разлитая по заснеженной земле окрестностей Вайтрана, текла маленькими ручейками, и лишь очень внимательный наблюдатель заметил бы, как эти ручейки собираются в причудливые картинки на земле, снегу и телах павших воинов. Цаэски лишили жрецов доступа к силе Этериуса – месте, где они черпали энергию, каким-то древним артефактом в форме маленькой кобры, кусающей свой хвост, но Конарик, многие сотни лет запертый в месте без времени, собрал в своей маске огромные резервы силы. Цаэски были могучими воинами, которые продвинулись так далеко в понимании магической силы, что могли отражать ее удары и блокировать ее, но этого было недостаточно, чтобы остановить одного из первых магов Нирна. Жрец готовил могучий удар, который не уничтожил бы этих тварей, но на некоторое время занял бы все их внимание, а это все, что нужно было Довакину. - Прекрасно, – шипение змеи, предчувствующей добычу. Прорези маски у глаз Конарика вспыхнули – пора. Они были сильны – эти двое, может даже непобедимы, но отвлечь… даже Акатоша можно отвлечь. Серебристые лезвия метательных клинков, которыми он был прикован к столбу, задрожали и со звоном отскочили на землю. Цаэски отреагировали через мгновение, но даже этого мгновения хватило для Конарика – он взмахнул руками, и рык, полный ярости, пронесся по полю. Один из цаэски уже направил короткий топорик в маску Призрачного Жреца, как перед ним появился огромный полупрозрачный оборотень, который когтями вспорол пространство, где секунду назад стоял цаэски. Тот оглянулся и увидел, как вокруг появлялись призраки павших бойцов, лучники вновь натягивали тетивы, маги вскидывали руки – змеиный воин рубанул топориком по голове оборотня, призрачная шея отделилась и мгновенно срослась с туловищем. По полю пронесся вой, и оборотень вновь атаковал цаэски, которые рубил, рубил и рубил призраков, нападавших на него. Второй цаэски, не попавший под этот мощный удар, намеревался прыгнуть к Жрецу с направленными на него двумя лезвиями Саев, как вдруг огромный даэдрический клинок врезался в эти лезвия, и дикая нечеловеческая сила направила его вниз. Он грохнулся на землю, мягко перекатился и увидел несколько мощных фигур, закованных в кроваво-красные доспехи. Боковым зрением он заметил, как большой цветок на черном стебле и с красным бутоном, похожий на розу, увял окончательно, а перед ним появился Кланфир, который попытался насадить его на свои рога... Первый цаэски закрутился в мощном вихре, превращая всех призраков вокруг в туман, не позволяя этому туману вновь собраться в нечто способное атаковать, как вдруг с небес на него обрушился целый град камней, мгновенно соединенных электрическими потоками в гуманоидную форму. Из центра одной из фигур вырвалась молния, которая без труда была разрублена топориком. Еще один молниеносный заряд откуда-то сбоку. Воин храма увернулся в прыжке и получил удар призрачного копья, которое пронзило его левую руку. Цаэски уже хотел продолжить свою пляску другой рукой, как вдруг чья-то мощная чешуйчатая лапа до хруста сжала его правую, а вокруг него зазмеилась бумага. Древний Свиток… Цаэски попытался взмахнуть топориком, но его втянуло мощным потоком внутрь Разлома. В то же мгновения все заклинания Конарика утратили силу и тот упал, не способный даже поддерживать полет – он выложился на полную. Драконорожденный повернулся ко второму цаэски, который приканчивал последнего даэдра, и вызвал посох Магнуса. Храмовник же прокрутил свое оружие в руках и произнес: - Хорошо придумано, я уже предположил, что твой Жрец выжил из ума от горя, раз предпринял такую атаку. Хотя ты еще более безумен, раз решил сражаться со мной в одиночку. Потом цаэски выпрямился и произнес: - Мое имя Ким-на-Шар, второй из стражей северного предела, сын Храма Драконьей Стражи, заслуживший право владения парными саями и катаной, я пришел за тобой, Драконорожденный. Довакин сделал вдох. Он был готов к битве. С того момента, как исчез первый воин Храма, он вновь чувствовал потоки магии, а его глаза следили за временем. Он начал видеть мир вероятностей. Каждое возможное движение и его последствия, тысячи линий, подобно ветвистым молниям вились в его сознании. Он наполнил все это магией познания, и крутанул посохом. Два парных сая, направленных в грудь Драконорожденного, были остановлены древком посоха, из которого мгновенно вырвалась огненная волна и прокатилась по тому месту, где стоял цаэски. Тот отскочил на десяток метров и улыбнулся: - Значит, ты так далеко продвинулся в постижений своей Драконьей сущности, Драконорожденный… вот только зря ты думаешь, что твоя способность видеть время может помочь тебе. Довакин резко выдохнул и воткнул посох в землю. Он понимал, что цаэски имел в виду. Их способность противостоять Крикам была чем-то большим, чем обычная сопротивляемость. Цаэски могли противостоять самому Времени. А единственная возможность сопротивляться ему – оказаться в месте, где течет другое Время. Разговор с Алдуином пронесся в его памяти единым всполохом: - Дова, ты когда-нибудь видел, как кто-нибудь останавливает время? Рыжий дракон, летевший рядом с черным, кивнул, он вспомнил Куаранира и тот беспомощный страх, который он испытал, когда понял, что Псиджики могут так вмешаться во временной поток… А потом он оглянулся и посмотрел на одну из рек Времени, мощным потоком текущих из ниоткуда в никуда… и спросил: - Но как это возможно? Какая магия может запрудить всю реку и остановить ее? На морде черного Дова промелькнуло нечто похожее на улыбку, и он спросил вновь: - Ты видишь реку... Но из чего она состоит? Рыжий Дова вгляделся вниз и увидел, как из реки выкинуло очередного странника, сидящего на какой-то огромной машине, испускающей множество световых лучей, а в этих лучах Довакин увидел всплески… - Капли! Вода состоит из каплей! – И тут его осенило… Капли – это… - Да, Дова, капли – это частички пространства. Время – это инобытие пространства, а пространство – инобытие времени. Они – неотделимы. Никто не может остановить поток, но ты можешь поставить свою ладонь, которая на мгновения задержит воду… замедлит время… остановит пространство… Довакин посмотрел на цаэски. Да, их безумная скорость, способность появляться то тут, то там – способность перенести себя в другое пространство было инобытием его способности управлять временем, но все же – все, что цаэски могли – перемещаться в пространстве, а Довакин мог повелевать самим Временем. - Tiid Clo! - Он выдохнул измененное Время, а затем магическим плетением создал его искажение. В одной из множества рек великого потока Времени появилась маленькая воронка, на которую взглянул Черный Дова и его пасть чуть расширилась – Алдуин улыбнулся. Слензиигрон усвоил урок. Сай, который уже должен был разорвать его мантию, попал в поток, остановившись в паре метров от Довакина, тот заставил вспыхнуть сам воздух, но цаэски там не было. Ким-на-Шар с ужасом посмотрел на Драконорожденного. Он вспомнил, как его отец, третий из Храма Драконьей Стражи появился рядом с огромным черным Дова и остановился, как вспыхнул воздух вокруг и как он почувствовал запах паленой кожи своего отца. Его ноздри раздулись, он медленно перевел взгляд на левую руку, которая была обожжена. Цаэски сделал медленный вдох и выдох. Он еще не побежден. Довакин попытался вновь исказить Время, но не успел – из его груди торчал сай – посох мгновенно отреагировал целым снопом молний, но ни цаэски, ни его оружия уже не было. Драконорожденный почувствовал, как мантия прилипла к телу и призвал магию Восстановления, исцелив рану. - Feim! – Сай, предназначенный для левой глазницы Довакина, пронзил пустоту. - Tiid Clo Ul! Цаэски попытался переместить себя так далеко, как мог, но все же этого было недостаточно – он застыл в пяти метрах от Довакина в позе танцующей кобры. Довакин сделал вдох и наполнил все это Время огнем Мертвых Земель. Время вокруг продолжило свой ход, и запрудинка, появившаяся в реке Времени, исчезла. Обугленное тело свалилось на землю. Довакин попытался успокоить рваное дыхание. Такие манипуляции требовали огромных магических резервов его тела. Он попытался сесть, как вдруг пространство вокруг было буквально вспорото лезвием и оттуда вышел цаэски, которого Довакин отправил во временной разлом. Тот посмотрел на обугленное тело, потом на Драконорожденного и произнес: - Мое имя Раш-шар, первый из стражей северного предела, сын Храма Драконьей Стражи, заслуживший право владения всем оружием храма, я пришел, чтобы уничтожить тебя, Драконорожденный.