Долгожданная встреча

- Дай мне! Ты моя жена, ты должна мне. Сильные руки резко перевернули едва проснувшуюся Аварис в постели, и на нее навалился привычный вес шейда, запутавшегося в полах ее ночной рубашки. - Уйди. – она поймала ткань раньше и прижала ее между ног. – Ты мне противен. - Ты мне жена, вот и давай, - ее снова резко перевернули, и вес снова навалился сверху, когтистые руки жадно выдернули рубашку из колен и полезли под нее, - ляг уже и раскройся, мне неудобно. - Сказала «нет»! Убери руки. - Я чувствую это как, - шейд показательно облизнул палец, - «мне охота вытянуть тебе нервы, но я тоже скучала». - Я еще раз повторяю тебе – я сказала тебе «нет»! – Аварис резко села в постели, едва не сшибившись с невидимым для нее в темноте любовником. – И ты обещал его слышать. - Это то самое «нет»? – "спешившийся" с нее шейд от разочарования опустил губу. – Когда будет «да»? Я давно не ложился на тебя. - Когда ты выполнишь свое обещание. - Для того, чтобы его выполнить, мне нужно твое «да», как иначе я могу оплодотворить женщину, если она заткнула себе между ног рубашку? - Ты прекрасно знаешь, что сейчас ты не готов, и ты годами готов баловаться, а на мое желание тебе плевать. - Всему свое время. - Хочешь получить свое - сделай то, что я так прошу. - Иди к раззаку, - рявкнул шейд, и плюхнулся на покрывало рядом. – Я скорее возьму тебя, как мальчика. - Вот и позови себе мальчика для этого. Или помоги себе сам. - Заткнись, Аварис. Они некоторое время молчали. - Я хочу сейчас. На рассвете я уеду. Ну дай хоть немного, хотя бы приласкай. - Сам. - Ты можешь хотя бы посмотреть, как я делаю это «сам»? У меня есть жена, которая просто врет, что не хочет меня из упрямства, а я терплю неудобства уже не первую луну. Когда у нас это было в последний раз? Для мужчины позорно не мочь получить от женщины ласки, и отказ приемлем только в случае болезни жены. А ты больна разве что душевно. - Мне жаль женщин твоего народа, которые не владеют даже правом распоряжаться своим телом. Решив, что она уснула, шейд попытался добиться расположения еще раз, но ненароком разбудил женщину. Аварис вскочила, подобрав рубашку, споткнулась о свои ночные туфли и от соприкосновения с опорой балдахина ее спас только толчек шейда, который ее разозлил еще больше. - Я сказала «нет»! Если я сплю – это тоже «нет», и если ты не входишь целиком, то это все равно – «нет»! Ты же можешь это сделать, ну же. Ты можешь, просто подумай, что это очередная игра, ты умеешь распаляться, ну же, Деза... Завтра ты уедешь так рано, а когда вернешься, воспоминания сотрутся, и, может быть, я встречу тебя с небольшим подарком. Ты сейчас злишься, ты долго ждал близости, простой дай злости и желанию выход, ты же... - Что я? – голос из тени стал холодным. Аварис обтерла взмокшее от прилива крови лицо, убрав волосы назад, но не ответила. - Что я? – гневно повторил Дурза, приподнявшись в постели. – Я шейд? Я животное, способное забыть свой разум, когда мои силы питают только страсти? Я насильник, я убийца, я обезумевшее животное?! Но даже я не хочу опускаться до насилия с женщиной, с которой я ложусь рядом. Тебя оскорбляет моя плоть, которая стремится к тебе? Мое естественное желание владеть тобой с лаской, как полагается мужу обращаться с женой? Тебе хочется, чтобы я побыл с тобой, как с рабой?! Ты этого хочешь?! Аварис села на край постели рядом с ним, опустив голову. - Мы ведь знаем, что полушейды получались от не совсем... обоюдного желания. Но они были! - Увечные плоды насилия, до которых никому нет дела, кроме волшебников, пытавшихся впрячь их в свои дела, как скотину в плуг. Не будешь чувствовать вины, если родишь уродца из-за своего тупого желание вплести меня в это дело? Я найду тебе сироту, если хочешь поиграть в материнство... - Но наш будет плодом любви. Он будет наш... - Я не хочу видеть последствия того, как я силой совокупил жену, бегающими по ковру рядом. Я вышвырну это напоминание в окно. Мне нужна ты, - Дурза сделал упор на последнем слове, чтобы она почувствовала, как его раздражает ссора с ценной женщиной, - ребенок мне не нужен, лишняя обуза сразу, и большая проблема после. Иди ко мне. - Мне неприятно, когда ты так... Как ты можешь так, ты же обещал... Это будет плод любви, для приживления которого необходимо немного больше силы с твоей стороны. - Плевать. Я хочу мою жену обратно, а не ту бабу, в которую она временами превращается, требуя порвать ее наживо. У моей были мозги. Вернись в постель. - Ты сейчас мне неприятен, Дурза. - Я еду надолго, у меня пришла кровь. Иди сюда и выполняй свою работу, женщина. - Я желаю тебе удачной охоты и буду ждать твоего возвращения. Я выйду заплести тебе волосы утром и подтянуть ремни. - Пошла вон. – от вежливости женщины в ответ злоба шейда превращалась в апатию: Дурза считал себя правым, а ее - глупой, но так как он был с ней груб, а Аварис – ласкова, то виноватым выходил он, чтобы было просто нечестно. - Ты мне надоела. Аварис рыкнула: шейд ей тоже надоел тем, что категорически отказался просто немного изменить параметры игры, о которой сам просил, отказывался воспринимать серьезно отказ, и вел себя ужасно. Она запахнула рубашку и все-таки стукнувшись локтем о столбик кровати, прошагала в каморку за стеной, пожелав господину Гиллида приятного сна. Вслед ей с широкой постели полетело короткое ругательство, которое она не могла не расслышать. *** Утром женщина села подле уже одетого и все еще сердитого на нее шейда и привычно начала заплетать его волосы в плотную косу. Даже в случае ссоры быт волшебников не слишком менялся: они оба прожили достаточно долго, чтобы разделять свои эмоции, обязанности и чувства. Они испытывали друг к другу чувства, хотя и были в ссоре. - Мне жаль, что мы повздорили вчера. Мне бы хотелось, чтобы это закончилось до твоего отъезда. Дурза ничего не ответил, и краем глаза она увидела, как он только покривил губы в ответ: не готов ее простить. Аварис вздохнула: воздержание помогло бы шейду, но переносил он его хуже некуда, и когда она попыталась поцеловать его в утешение, Дурза просто отвернулся. - Хорошо, давай не будем разговаривать некоторое время. Когда ты приедешь, все наладится. Я люблю тебя. На ступеньках Дурза резко обернулся и остановил ее, удержав за основание шеи. Он рассматривал ее лицо мгновение, а потом притянул к себе и силой поцеловал. Дольше, чем ей это было приятно, и даже дольше, чем это было приятно ему самому. Хочет грубости – пускай будет, как она хочет.