Фикрайтерство - это семейное!

— Футболки сложила, кроссовки сложила, наушники сложила, тетрадку сложила… ну, это, в принципе, все, что мне нужно. Аня начала собирать вещи еще с самого утра; быстро набросав список того, что нужно взять, девочка как всегда застряла на Фикбуке. Сказав постоянным читателям, что в жизни начались проблемы, она написала последнюю главу к своему макси. Следующую она, учитывая ситуацию, напишет очень нескоро. Несмотря на присущую Ане, как и всем людям, лень, она не задерживала проду больше, чем на неделю, считая писательство своим «фикбукогражданским» долгом. Оставлять мать в таком состоянии было нелегко для Сивач-младшей, но она никак не могла пойти против воли отца. Когда же она наконец собрала вещи, уже наступил вечер — завтра рано утром ей нужно было выезжать в лагерь, поэтому девочка решила попрощаться с мамой и сразу пойти спать. — Мама, к тебе можно? — Нельзя! — Аня проигнорировала крики матери и вошла в комнату; там творился полный хаос. Разбросанные платки, отвратительный запах, летающие повсюду мухи родили у девочки воспоминания: ведь когда-то мать ругала ее даже за намеки на подобную «чистоту» в ее крохотной комнатушке. Пройдя вперед, Аня попыталась обнять мать, но та лишь отвернулась. — Что тебе надо? Хочешь сказать, что все это неважно? Что твоя мать воспринимает все так близко к сердцу? О дорогая, мне так плохо сейчас, ты бы только знала… — Я пришла не поэтому, — глядя на рыдающую маму, Ане было все труднее рассказать ей печальную новость. — Ты, кстати, сколько уже не мылась? — Не знаю. И вообще, кто здесь мать, ты или я?! — Ну, уж точно не ты. Мамочка, милая, скажи мне, что же с тобою случилось, неужели Lummia и ее первенство так тебя задевают? — Если бы не задевали — я бы и не переживала так сильно. На самом деле, я всю жизнь хотела быть первой и везде проигрывала. Я надеялась, что хоть здесь смогу стать главной, стать самой сильной и достичь небывалых высот, каких я никогда в своей жизни не достигала. — Фикбук — это лишь интернет-ресурс, он создан для развлечения и не более, — девочка все больше поражалась тому, что говорит. — Не стоит вообще воспринимать это как что-то серьезное. — А все-таки эта сучка что-то скрывает, что-то скрывает… — Мама, это все неважно! — Замолчи быстро! — Светлана прикрикнула. — Ты зачем вообще пришла ко мне? Смотреть, как я умираю? Аня вздохнула: — Я уезжаю, мам. — Что? — Папа сказал, что мне нужно готовиться к экзаменам, поэтому отправил меня в какой-то лагерь. Завтра в девять отъезжает автобус, я должна быть. — Ты бросаешь меня? — женщина накинулась на дочь. — Вот так ты поддерживаешь мать в трудных ситуациях, вот так! Просто берешь и оставляешь на произвол судьбы! — Мама, посмотри на себя, в конце-то концов! Ты уже достала, знаешь, как достала? Вот посмотри на этот срач, на эту гребаную помойку, ты окончательно запусти… — Как ты смеешь так со мной разговаривать? Я твоя мать! Вон! Девочка хохотнула: — Никуда я не пойду! — Еще как пойдешь, иначе я позвоню твоему отцу! — И что же ты ему скажешь? — Анька поджала губы. — Что ты застряла в глупом виртуальном мире, борясь за место в ТОП-е с 14-летней школьницей? Что по твоей комнате ползают пауки? Что ты три недели не ходила в душ? Это ты ему скажешь, да? Светлана ошарашенно глядела на свою дочь, узнавая в ней себя. — Уйди, пожалуйста, — мать тихо легла и повернулась на бок. — Уходи. — Ладно, я уйду, — Аня направилась к двери. — Я люблю тебя, мам. В ответ послышались лишь всхлипы. Девочка закрыла дверь и выдохнула. Она никак не могла поверить в то, что скучает по старым временам, что мечта фикрайтера о творящей маме обернется в такое, и что она сама на этой почве задумается обо многих вещах. Зайдя в свою комнату, Анька выложила из чемодана блокнот. — Пора немного отдохнуть от фикрайтерства, — сказала она в пустоту и вновь захлопнула розовую крышку.