******
Алиса пыталась успокоиться. Она прикладывала максимум усилий, чтобы, наконец, вздохнуть и прикрыть глаза, чтобы расслабиться, но ничего не получалось. Девушка не знала, что раздражает ее больше: ее характер или же внезапный порыв нежности и сострадания к Соколиному глазу. Если же это что-то другое, то она должна была признать, что просто сходит с ума от ожидания. Она не могла не признать, что с того момента, как ее голубые глаза, полные слез, встретились с зеленым решительным взглядом охотника, в плече которого находилась пуля, Алиса не могла найти себе места, думая о том, что Соколиный глаз мог умереть, если бы только пуля попала в сердце. Каждый раз, смотря на него, Алиса ощущала, как подскакивает сердце, как дрожат руки… Ей было невыносимо тяжело признавать, что она очень переживала за Соколиного глаза. Было больно вспоминать, что у нее есть Дункан, которому она уже отдала свое обещание, но с ней случилось это удивительное приключение, и теперь девушка не знала, как ей поступить. Казалось, ее жизнь разделилась на «до» и «после», и теперь жестоко требовала от Алисы серьезного выбора. Но девушка не могла так решительно и мгновенно поменять свою жизнь, как могла бы сделать это Кора. И сделала. Алиса знала, что сестра ни за что не откажется от Ункаса, даже если этот выбор будет решающим. Могла ли так поступить сама Алиса? Определенно, нет. Ей было необходимо взвесить все «за» и «против», долго раздумывать и, наконец, принять неоспоримое решение. Но теперь девушка уже была не уверена в себе, ее одолевали сомнения, которые она терпеть не могла, так как всегда была радикальной в своих решениях. — Алиса? Светловолосая повернула голову в сторону голоса сестры. Кора с пониманием посмотрела на нее и села рядом на сухой камень, где Алиса сидела вот уже полчаса, поджав под себя ноги. — Почему ты здесь одна? — Кора положила руку на плечо сестры. Алиса тяжело выдохнула. Она могла бы все рассказать Коре, поделиться с ней своими мыслями, но даже это давалось ей с трудом, ведь Алиса не привыкла жаловаться. Из них двоих Кора была чувствительной, а старшая сестра всегда принимала решения. Не могла же Алиса сказать, что очень переживает за Соколиного глаза, особенно, после всех тех оскорблений в его сторону. — Ты же знаешь, я не выношу вида крови, — соврала светловолосая. — Сэр Гамут уже закончил? — Почти, — кратко ответила Кора, сразу поняв, что дело вовсе не в боязни сестры, а в чем-то другом. — Ты переживаешь за него, да? Алиса, — девушка улыбнулась, взяв руки сестры в свои, — в этом нет ничего постыдного. Мы все переживаем за Соколиного Глаза, и ты можешь признаться в этом, ведь ты такой же человек. Было бы странно, если бы ты сказала, что терпеть не можешь его. — Да, я до сих пор не могу его терпеть! — строго произнесла Алиса. — И я переживаю только за то, что нам пришлось остановиться. Я рассчитывала попасть к отцу уже через два дня, но теперь… — Это говоришь не ты! — продолжала упорствовать Кора. — Очнись, дорогая! Где та Алиса, которую я знаю? Алиса, способная на сострадание, поддержку и нежность. Алиса, которая из нас двоих всегда была самой мудрой и справедливой. Я знаю, что в тебе говорит обида и злость. Но глубоко в душе ты все же думаешь о нем, как бы ни отрицала. Казалось, что Кора читала ее мысли, и Алиса даже ужаснулась от того, что не стала перечить сестре и отрицать очевидного. Кора решила не продолжать этот разговор, посчитав, что будет лучше, если она оставит сестру одну наедине с размышлениями. Возможно, ей удалось хоть немного достучаться до Алисы и разбить ее скорлупу, под которой спряталась девушка, похоронив все свои эмоции и чувства.******
У разведенного костра Великий Змей дожаривал мясо убитого оленя и подавал каждому несколько кусочков. Кора спокойно поедала ужин, прижавшись к Ункасу, который обнял ее одной рукой и вдумчиво смотрел на тихую гладь озера. Сэр Дэвид Гамут вел необременительную беседу с Чингачгуком и чувствовал некоторую усталость после удачной операции, однако все еще хотел подольше задержаться у огня. Алисе не спалось, и она, поежившись от внезапного порыва ветра, решила подойти ближе к огню. В такие моменты Соколиный глаз, молча и одновременно строго, смотрел на нее и накидывал на плечи накидку, чтобы девушка не замерзла. Только от этой мысли Алисе становилось тепло на душе, и она чувствовала, как что-то твердое вокруг нее медленно тает. Возможно, это была та ледяная стена, которую она выстроилась вокруг себя, не позволяя кому-либо узнать, о чем она думает, и что чувствует. Но сейчас она лишь грустно улыбнулась, ведь Соколиного глаза не было среди присутствующих. Он был ранен и находился в укрытии, наспех сооруженном Великим Змеем из веток и листьев, покрытом длинным старым одеялом. — Алиса, — радостно улыбнулась Кора, увидев сестру. — Присядь и поешь немного, — девушка отпрянула от Ункаса, в надежде, что Алиса согласится. — Что-то не хочется, — вздохнула светловолосая. — Сэр Гамут, — Алиса удивленно вскинула брови, — как Соколиный глаз? — девушка думала, что просидела в одиночестве совсем немного времени, но уже наступила глубокая ночь. — Лучше, моя дорогая. Он отдыхает, а эту злосчастную пулю Великий Змей приказал не выбрасывать. Когда наш друг полностью восстановится, мы подарим ему этот скромный дар, показав, что он обрел новую жизнь. Великий Змей сказал это куда более красиво, но смысл вы поняли, я думаю, — англичанин весело улыбнулся. — Ты можешь навестить его, — вдруг произнесла Кора. Алиса потрясенно уставилась на сестру, не понимая, зачем это вдруг понадобилось. — Не вижу в этом ничего плохого, — поддержал девушку Великий Змей, посмотрев на Алису. — Верно, Ункас? — Согласен, — могиканин утвердительно кивнул. — Хорошо, я сделаю это, потому что вы просите! — после этих слов Алиса, стараясь не оборачиваться, склонила голову, чтобы войти в их самодельное укрытие, где лежал Соколиный глаз. Она думала, что пробудет там всего лишь пару минут, грустно посмотрит на него и уйдет, но увидев, Соколиного Глаза с перевязанным плечом, Алиса не смогла оставаться равнодушной. Он не спал. Увидев девушку, охотник немного растерялся, хотя бы потому, что ему было стыдно предстать перед девушкой раненым и слабым, ведь он всегда был отважным, смелым человеком, которым на рискованные подвиги. А теперь был вынужден лежать здесь слабый и беспомощный. Словно ребенок. Её это не остановило. Светловолосая аккуратно присела на землю рядом с ним, не зная, с чего бы начать разговор. Наверное, со слов вежливости и пожелания скорейшего выздоровления… Но девушка была готова поклясться Богом, ее язык будто бы онемел. — Не сидите на холодном, мисс Алиса. Вы простудитесь, — немного строго сказал Соколиный Глаз. — Я… Да… Вы правы, — немного запнувшись, произнесла девушка, — как вы себя чувствуете? — Не так плохо, как вам сказали, — усмехнулся охотник. — Хотя уверен, что это доставляет вам некую долю удовольствия, ведь так? — Что вы такое говорите? — Говорю то, что вижу, — уверено продолжил Соколиный Глаз. — И прошу у вас прощения за то, что мы были вынуждены сделать остановку, и вы не попадете в форд Генри в срок, как я вам обещал. Вы же за это злитесь на меня! — Если бы я злилась на вас, то ни за что бы, ни пришла сюда! — Алису буквально колотило от злости. Она после долгих раздумий наедине с собой, разговора с Корой, решила сама прийти к нему и поговорить, но взамен получает лишь сухие ответы и обвинения. Вновь Алиса злилась на саму себя за такое бредовое решение, за это буйство чувств внутри, за то, что позволила быть слабой и довериться зову сердца. Было опрометчиво позволять ледяной стене вокруг себя таять и растворяться в воздухе. Алиса просто почувствовала, что готова была растопить свое сердце, но теперь оно еще быстрее покрывалось кордой непробиваемого льда. — Я зря пришла сюда, — как можно злее произнеся это, Алиса демонстративно хмыкнула и поднялась с ног, чтобы уйти. — Вы не могли бы принести мне поесть? Что он думает о себе? Неужели, решил, что после всех этих слов Алиса вот так вот согласится помочь ему, такому слабому и раненному? Ничего не сказав, Алиса вышла на воздух и подошла к еще сидящим у костра друзьям. — Он хочет есть, — как-то слишком брезгливо произнесла девушка. Все переглянулись, не ожидав такой реакции от Алисы. Кора поняла, что разговор не задался, и теперь ее сестра очень зла и рассержена. — Я могу отнести ему, — сказал Ункас, поднявшись. — Нет, я окажу ему эту милость, но больше я ни слова не скажу ему, — с этими словами Алиса взяла из рук Великого Змея небольшую посуду с отборными прожаренными кусками оленя и вернулась к Соколиному Глазу. Ункас опустился на колени, позволив Коре вновь обнять его. — Он немного несправедлив по отношению к Алисе, — тихо произнесла черноволосая, обращаясь к возлюбленному. — Может быть, но Соколиный Глаз не умеет вести себя по-другому. Из нас двоих грязной свиньей должны были считать меня, но мой бледнолицый брат куда более невежлив, — после этих слов Ункас рассмеялся, и все подхватили его шутку. — Вот ваша еда, а я… — Алиса с шумом поставила тарелку на камень и хотела высказать что-то гневное в адрес охотника, но застыла и в немом молчании, увидев, что он уснул. Неужели, она так долго ходила? Девушка уже хотела уйти, но что-то останавливало ее. Внутри дочери полковника происходила борьба льда и пламени, и Алиса не знала, что ей делать. Какая-то внутренняя сила будто бы что-то надломила в груди девушки, и Алиса тяжело выдохнула, продолжая бороться с остатками злости на Соколиного Глаза. Девушка села рядом на землю, облокотившись о сухой камень и поджав под себя ноги. Когда он спал, то не казался таким уж невежей, способным на подобного рода остроты в адрес английской леди. От этого факта Алиса даже усмехнулась. Быть может, жизнь Соколиного Глаза тоже разделилась на «до» и «после». Бросив взгляд на перевязанное плечо охотника, Алиса нахмурилась и подтянула теплое одеяло, укутав Соколиного Глаза до шеи, чтобы ночью холодный ветер не дал осложнения на его рану. Она хотела вернуться к огню, но чувствовала себя здесь и сейчас рядом с ним в тепле и спокойствии. Девушка хотела поругать себя за такую бездумную и мгновенную перемену настроения, но решила отставить в сторону свои принципы и непростой характер, а просто уснуть. Когда сумерки начали потихоньку отступать, уступая первым лучам солнца, Соколиный Глаз открыл глаза, почувствовав осеннюю прохладу. Первое, что он почувствовал, это чью-то легкую и невесомую руку на плече. Алиса. Она спала словно ребенок, которого может разбудить любой шум, но от того была еще милее и прекраснее. Она была здесь с ним всю ночь? Впервые охотник почувствовал себя неловко за все то, что наговорил ей вчера, ведь он был уверен, что Алиса преследует лишь цель оскорбить его или как-то вывести себя. Соколиный Глаз подвинул край одеяла, укрывая девушку, но она вдруг открыла глаза и едва не закричала, осознав, где спит, но все же сумела сдержать себя. — О, господи! Я… я заснула тут, но я не хотела… — Алиса продолжала что-то лепетать под нос, чувствуя всю неловкость ситуации, но Соколиный Глаз лишь спокойно смотрел на нее. — Я вовсе не против спать рядом с вами, мисс Алиса. — О, вы! Вы… невежа… — Извините, не смог сдержаться, — он усмехнулся. — Я хочу извиниться за вчерашние слова. — Да, уж, это очень кстати! — обиженно воскликнула девушка. — Вы вели себя крайне недостойно и невежливо, и признаться, я очень сильно обижена на вас. — Так обижены, что уснули рядом со мной? — чуть привстав, произнес охотник. — Вижу, вам уже лучше, раз вы язвите. Прекрасно, тогда мы можем отправляться в путь, — Алиса поднялась с ног, отряхивая свое платье от пыли. — И все же я скажу! — не вытерпев, произнесла светловолосая. — Вы совершенно эгоистичный и наглый человек! Я никогда больше не буду разговаривать с вами, отвечать на ваши вопросы и даже рядом идти. Я буду считать минуты до того момента, как мы с вами распрощаемся навсегда. — Не поверите, но я тоже, — усмехнулся Соколиный Глаз. — Вы, правда, не будете скучать по мне, когда мы расстанемся? — Ни капли! — гневно произнесла девушка. — Я слышал, что когда английские леди так много кричат и оскорбляют, это означает, что они неравнодушны… — О, у вас ошибочные сведения! Откуда вы можете это знать, если всю жизнь прожили в дикой глуши?! — Если я дикарь, то, по-вашему, уже не человек? Алисе попросту надоел этот разговор. Она вновь злилась на него, на себя. Ей было трудно остановить этот поток слов, но все же она не хотела, чтобы все заканчивалось вот так. — Поешьте, — произнесла девушка, пододвигая остывшее мясо. — Вы все же принесли, — сказал Соколиный глаз, улыбнувшись. Алиса не заметила, как подарила ответную улыбку. Сколько бы они не кричали друг на друга, внутри каждого находился тот самый стоп-сигнал, который заставлял обоих замолчать и еще больше осознать, что они друг другу не безразличны. Кажется, ледяная стена начинает таять…