Храни любовь, как талисман

      На следующий день, уговорив Химериуса остаться дома и заняться воспитанием щенка, я взяла Тони и поехала к родителям Филиппа. После похорон я не была здесь. У меня просто не было сил. Они, кажется, не обижались на меня и отнеслись к этому с пониманием. Вы спросите, чего я боялась, почему отвернулась от семьи мужа, ведь им было тяжело не меньше… Я отвечу - все дело в том, что де Ардены очень похожи друг на друга. Филипп - копия отца. Каждый раз, когда я видела Шарля, то испытывала настоящий стресс. Доктор потребовал от меня и де Арденов, на время исключить личные контакты, чтобы избежать подобных треволнений и не потерять ребенка.       Теперь, когда опасность миновала, пришло время отдавать долги.       - Доченька, - радостно воскликнула мама Филиппа. - Как же я рада видеть тебя. - Она нежно меня обняла и поцеловала. – Присаживайся скорее.       У меня тут же выступили слезы и покатились по щекам. Тони забеспокоился: - Мама, - закричал он, крепко обхватил меня за шею и стал целовать, - не надо, мама.       - Ну, что ты, что ты, все хорошо, - пробормотала я, крепко прижимая к себе расстроенного малыша. - Вот именно, нечего тут сырость разводить. - В комнату вошел отец Филиппа. Он крепко меня обнял. - Ну, как там растет наш внук? Опасность миновала?       - Да. Спасибо, все хорошо.       - Угу, Тони, мама хорошо о себе заботиться?       - Холосо, - кивнул тот, - я смотлю.       - Ну, с таким защитником ничего не страшно, - рассмеялся Шарль. - Что-то случилось, доченька?       - Мне надо с вами поговорить. Тони, иди, проверь, как там дела у ребят.       Я нерешительно покусала губы:       - Дело в том, что Гидеон сделал мне предложение.       Де Ардены переглянулись. Шарль улыбнулся:        – Ну, мать, что я тебе говорил.       - Я не знаю, что ему ответить.       - Как что! "Да", конечно. Дорогая, мы все понимаем, но Филиппа уже не воскресить, о вас двоих должен кто-то позаботиться. А кто это сделает лучше мужа.       - Но прошло так мало…       - Сколько бы ни прошло, случившегося - это не изменит. Детка, я буду спокоен, если рядом будет Гидеон. Мне нравится этот парень. Возможно, он наделал много глупостей, но это скорее по молодости, жизнь сурово с ним обошлась. Да и там, - Шарль сделал выразительный жест, - тебя будет прикрывать муж, а это гораздо больше, чем просто напарник. Филипп сума сходил, когда ты отправлялась в прошлое.       - Надо же, он никогда ничего мне не говорил по этому поводу.       - А что он мог сказать. Он любил тебя такой, какая ты есть и очень волновался, что не может тебя там защитить. Он мне как-то сказал, что умирает на то время, что ты находишься в прошлом, и делает первый вдох, только когда ты возвращаешься.       Я заплакала:       - Боже, мне так его не хватает. Почему он оставил меня? Я схожу с ума от горя, что он не увидит малыша, о котором так мечтал.       - Мамочка, - закричал вбежавший в комнату Тони, - мамочка, не пачь.- Он обхватил меня своими маленькими ручками.       Я подхватила малыша на руки.       – Ну, что ты, солнышко, я не плачу.       Де Ардены смотрели на нас с улыбкой.       - Ты будешь чудесной матерью для Тони и для нашего будущего внука. Мы примем любое твое решение и будем заботиться и о тебе всегда. Что бы ты ни выбрала, ты навсегда останешься одной из нас.       - Спасибо, вы такие… простите меня, что я не приезжала.       - Что ты, мы понимаем. Каждый переживает горе по-своему. Мы тоже хотели рассказать тебе кое-что.       У меня все внутри замерло от ужаса:       - Не уверена, что хочу знать.       Шарль усмехнулся:       - Все не так страшно, как ты себе вообразила. Гвенни, я… мы… были очень горды, когда путешественница во времени выбрала нашего сына…       - Но? Судя по вашей интонации, было какое-то «но».       - Отец был уверен, что Филипп пошел наперекор судьбе и будет за это наказан.       - О чем вы?       - Шарль говорил, что ты предназначена судьбой Гидеону де Виллеру. И если бы наш сын не вмешался, со временем вы уладили бы свои разногласия и давно были бы вместе.       - Не уверена в этом. Филипп, вытащил меня из глубокой депрессии.       - Скажи, дорогая, он говорил когда-нибудь тебе, что искал тебя всю жизнь.       Я невольно рассмеялась:       - Конечно, он всегда мне это твердил, а что это было неправдой?       - Нет, дорогая – это абсолютная, правда, но не вся. Шарль, принеси шкатулку.       Де Арден вышел и буквально через несколько минут вернулся с небольшой старинной шкатулкой.       - Эта шкатулка передавалась в семье де Арденов из поколения в поколение вместе с легендой.       - Легендой? – спросила я, невольно заинтересовавшись.       - Эта легенда касается моего предка. Однажды, на балу он встретил женщину, которая потрясла его воображение. Она спасла его жизнь. Именно благодаря ей он покинул Францию перед самой революцией. Забрав все свое состояние, мой предок отправился в Новый свет, в Луизиану.       - Они поженились?       - Нет. Он искал эту женщину много лет, но так и не нашел. История, об этой великой любви передавалась многие годы. Конечно, возможно, какие-то детали были забыты.       Шарль открыл шкатулку и протянул мне небольшую миниатюру. На ней был портрет молодой темноволосой женщины, чем-то похожей на меня. Она улыбалась, но ее глаза были очень печальны. – Как ее звали?       - До нас дошло только имя - Мари.       - А где они встретились? На каком балу?       - Мы этого не знаем, скорее всего, в Париже. Со временем, так и не найдя эту женщину, мой предок женился, у него появились дети, но когда он умирал, то шептал ее имя. После его смерти среди бумаг был найден конверт, в котором был всего один листок. На листке написано: «Если де Ардену удастся отыскать Мари и жениться на ней, то он найдет настоящее счастье, но заплатит за это счастье своей жизнью».       - Какая красивая легенда.       - Хм, легенда… Женщина, с этим именем стала нашим ангелом спасителем. Ты слышала об урагане «Одри», который прокатился по Луизиане в июне 1957 года?       - Нет.       - Согласно семейным хроникам де Арден, некая молодая женщина появилась в Луизиане незадолго до урагана и предупредила главу семьи о надвигающейся беде. Она сумела убедить его уехать, тем самым опять спасла наш род. Ее тоже звали Мари.       - Филипп с детства бредил этой незнакомкой с портрета, и однажды, встретив тебя…       - Он примчался к нам и был похож на сумасшедшего. Сын влетел в дом с криком: «Я нашел ее».       - Когда мы узнали о ком идет речь, я пытался отговорить его, но Филипп отказался слушать меня. Он рассмеялся и сказал, что если ему удастся добиться твоей любви, то за это и умереть не страшно. И мы смирились с его решением. А потом, ты сама выбрала его.       - Боже, вы хотите сказать, что я из рода той самой Мари, и возможно, виновата…       - Очень сомневаюсь. Насколько я знаю, все твои предки, по крайне мере, начиная с 16 столетия, жили на территории Англии. Среди них не было женщины с таким именем. Моего сына убила не любовь к тебе, а его работа.       - Гвенни, доченька, ты дала нашему сыну столько счастья, что даже если бы я знала, что ты из рода Мари, то не стала бы его отговаривать. Ты стала для него самой лучшей женой. Вскоре ты подаришь ему сына, а значит, Филипп не ушел безвозвратно. Он сделал самое важное, дал новую жизнь и важнее этого нет ничего.       Разговор с родителями Филиппа с одной стороны принес мне облегчение, с другой, я невольно заинтересовалась таинственной незнакомкой. Как жаль, что предок Шарля, вместо того, чтобы носится с этим портретом, не рассказал все толком о ней. Теперь не представляется возможным отыскать ее. Даже если я захочу, то мне придется отправиться в Париж и бродить за Шарлем по всем балам, а учитывая, сколько он их посетил, то на это ушла бы куча времени.       После разговора с де Арденами, впервые за долгое время, во мне воцарилось внутреннее умиротворение. Я получила от них, фактически, благословение, но что-то еще сдерживало меня, и поэтому я решила повременить с окончательным решением. Если Шарль де Арден прав, и Гидеон моя судьба, то рано или поздно мы будем вместе, а если нет…