И славит сладостный певец Людмилу-прелесть, и Руслана, И Лелем свитый им венец. Но, страстью пылкой утомленный, Не ест, не пьет Руслан влюбленный; На друга милого глядит, Вздыхает, сердится, горит И, щипля ус от нетерпенья, Считает каждые мгновенья. (Пушкин А.С. «Руслан и Людмила»)
Ничего в ноябре не предвещало беды — ни погода, подкидывавшая метели, протяжным волчьим воем бьющиеся в зачарованный потолок Большого зала, ни пронзительные взгляды Дамлбдора, ни привидения, тоскливо и заунывно гремящие цепями и латами рыцарей в зловещих коридорах Хогвартса, ни сотни сов, с жутким уханьем влетающие в зал каждое утро. И мне тоже, как большинству учеников, в первый раз пришло письмо. Неужели родители Крэбба вспомнили о существовании своего любимого сыночка? Но нет, письмо было не от любящих родителей, а от… На гербовом пергаменте читалось:«Мисс Долорес Джейн Амбридж имеет удовольствие пригласить Вас на обед сегодня, в половине восьмого, в кабинет преподавателя Защиты от Темных Искусств, Хогвартс. R.S.V.P.»
Сглотнув внезапную слюну, я оглянулась посмотреть, кому еще пришло похожее письмо. Рядом Пенси Паркинсон так аппетитно уплетала пирожное, что ее масляное лицо молодого бегемотика ритмично покрывалось крошками. Я поманила Пенс пальцем и ядовито—льстивым голосом Амбридж на ухо прошептала: — Пенссс. — Ммм, — смогла промычать она в ответ. — Да тебя растопырит в разные стороны, и я не секс имею в виду… Пока Пенси Паркинсон яростно откашливалась, я быстренько свалила с завтрака. Допустим, я знаю, что означают эти таинственные буквы «R.S.V.P.». Но, что понадобилось Генеральному инспектору от убогого студента–пятикурсника? Такого точно в книге не было. Мне и так в этих декорациях Хогвартса мерещатся сцены из триллеров, а тут еще незнакомая даже по книге ситуация! Так, бобер, выдыхай! Успокаивайся! Сохраняем спокойствие! В конце концов, Амбридж вполне лояльно относится к таким как я, ну, или точнее, как Крэбб — чистокровным небедным аристократам. С таким аутотренингом вечером почти не ватными ногами дошла до кабинета ЗОТИ. Меня привычно встретили бело-розовые стены, малиновые оборчатые занавеси, светлые вязаные салфеточки и бантики, тарелочки на стенах с мяукающими котятами. О такой комнате, похожей на кукольный домик изнутри, мечтает каждая девочка, девочка лет шести. Эти маленькие сумочки, оборочки — любая пятилетняя модница пищала бы от восторга. Но это, на минуточку, рабочий кабинет взрослой женщины. Она что, настолько инфантильна? Может у нее было настолько неблагополучное детство? I'm a barbie girl, in a barbie world Life in plastic, it's fantastic! You can brush my hair, Undress me everywhere Imagination, life is your creation Под песню «Аквы» я размышляла об инфантильности. Вообще-то, инфантилизм — это заболевание, когда люди стараются казаться глупее, чем они есть на самом деле. Такие люди боятся ответственности, руководящих должностей — а это совсем не про Амбридж. Очень зависят от чужого мнения «всех нормальных людей», ведутся на сомнительные советы окружающих, зависят от навязанных обществом стереотипов, стремятся быть частью сообщества, желательно «высшего» — а вот это, как раз, про нашу престарелую Барби. Насколько я помню из книги об Ордене Феникса, Амбридж отличалась вздорным характером, стремлением все контролировать, всех и вся поучать, а непослушных — наказывать, и все это — во имя закона и порядка, и в то же время ее частая неадекватная реакция рассказывала о неумении управлять своими эмоциями. Только я успела сделать вывод, что Амбридж — нимфетка преклонного возраста, как явилась сама перезревшая Лолита с бантиком. «И сверху бантик» — так говорит моя мама, когда описывает что-то воистину нелепое. У хозяйки кабинета бантик был и в переносном, и в прямом смысле слова. Немолодая волшебница, одетая во все малиново-розовое, была коренастой, с глазами навыкате и короткой шеей (недаром за глаза ее называли «жабой»), кроме того на лице ее красовались жиденькие усики, которым позавидовала бы половина третьего рейха. — Здравствуй, мой хороший, — сладким голосочком ведущей «Спокойной ночи, малыши» пропела Амбридж. — Как приятно, видеть вас в своем кабинете! Я с нетерпением ждала знакомства с вами и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями, и не только, — она жеманно захихикала. — Да, профессор Амбридж, — монотонно ответила я как на уроке, как она любила. — Ваш отец передал Вам письмо, — она протянула мне свиток,— вот, пожалуйста. «Дорогой сын, Мисс Долорес Амбридж недавно осчастливила Нас согласием стать твоей нареченной, невестой, и в будущем достойной женой и продолжательницей рода Крэбб. Это счастье, которое мы полностью разделяем с тобой. Единственное, о чем мы очень сожалеем, это о том, что Мы по воле Нашего Дяди и по безотлагательным обстоятельствам далеко от тебя, и не в состоянии встретиться с тобой лично в самое ближайшее время. Мы шлем вам Наше благословление и самые лучшие пожелания и надеемся, что ты примешь эту радостную весть подобающе такому случаю. С родительским благословением, Ирвинг Филипп Крэбб, баронет» Вот, и невеста в кустах — совершенно случайно! Новоиспеченная невеста улыбалась мне улыбкой акулы. — Дождалась жабочка своего прынца, — пробормотала я. — Что? — Сказочная, вы, женщина, говорю. Ага, сказочная — из сказки про Бабу Ягу. Лишили бедного мальчика детства! Мне реально было жаль Крэбба. Проклятое средневековье! — Дорогой мой жених Винсент, надеюсь, вы позволите так себя называть, я очень рада что наконец мы познакомились в полном смысле этого слова, — она захихикала. — Я понимаю, — пробормотала я, — долго же вы, судя по возрасту, этого ждали. — А давайте, мой дорогой Винсент, перейдем на ты. — Хорошо, давайте, — я выжидала, что еще предложит моя перезревшая невеста. — Наш брак соединит два чистокровных и могущественных рода, наши дети продолжат традиции, не правда ли? — Дети? — я в шоке думала, до скольки лет рожают волшебницы. — Конечно, наши детки, которых мы воспитаем в соответствии с высоко достопочтимой фамилией Крэбб. Я считаю, воспитание детей делом чрезвычайной важности. Редкостные дарования могут быть растрачены впустую, если их не оградить от мира магглов*. — ОК, обязательно так воспитаем, как вас — в ненависти и отвращению к полукровкам. — Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение — иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, вот наша задача как ячейки магического общества, не правда ли? Она говорила и говорила, словно читая тексты из брошюры послереволюционных времен, а не была высокопоставленным чиновником демократического государства. Я, ухватив суть, понемногу перестала вникать в детали ее однообразной речи и только кивала. Взгляд мой стекленел, она вводила меня в транс, как опытный гипнотизер. — Ах, как приятно, что мы думаем одинаково, не правда ли? — Кхм, идеальная пара, прямо как Саакашвили и галстук, - у меня даже в горле пересохло. Сжует мальчишку, как галстук, и не поморщится! — Сашвили, что это? — Это у горных магов древний правитель, отличался умом и сообразительностью, прославился правильными и мудрыми решениями, а самое главное, самостоятельными, - совсем "без сарказма" ответила я. — Я сейчас занимаю должность Старшего заместителя министра магии и являюсь судьей Визенгамота, но Фадж не вечно будет стоять во главе министерства, а древняя фамилия поможет мне, может быть, когда-нибудь подняться еще выше, — она подмигнула мне. — И тогда весь мир будет у наших ног, и ты сможешь стать министром магии как страстно этого хочешь. — Первым своим декретом я избавлюсь от оппозиции и инакомыслия. Я уже продвинула закон о переписи всего водяного народа и постановления против оборотней и других мерзких полулюдей*. — Некоторые перемены приносят подлинные улучшения, а иные законы давно обветшали, — вспомнила я фразу Амбридж из книги. — Конечно, ведь Министерство стремится только сделать всех счастливыми, сеет разумное, а тот кто этого не понимает — просто больной! — Амбридж говорила с энтузиазмом заправского политика, лицо ее раскраснелось, она рубила рукой воздух, и сама верила в свои слова. — Мне только что пришла в голову одна очень интересная идея: ненормальные люди, не понимающие, что Министерство несет им добро, должны лечиться, даже принудительно, в Мунго. — Ага, - эта идея не нова, милая Амбридж, и давно известно, чем кончаются истории с принудительным лечением. — С тобой так приятно разговаривать, — ты меня понимаешь с полуслова, — она уже флиртовала, выгибаясь как кошка, — со мной фамилия Крэбб зазвучит на весь магический мир! — По ком звонит колокол? — Скоро в этой школе все изменится — я введу новые порядки и правила, а ты будешь моей правой рукой. Я введу инспекционную дружину из числа лояльных учеников, она будет обладать настоящей властью по искоренению инакомыслия в этих стенах, а ты, мой галстучек, будешь ее возглавлять. Я здесь для того, чтобы помогать воспитанию и взрослению юных магов! Если узнаешь, что кто-то думает иначе, то приходи ко мне в любое время. Вместе мы сила! — Мы идеальная пара, мой галстучек, а ты можешь называть меня тоже ласково, как ты сказал, салями? — Саакашвили, но салями тоже тебе подходит. — Мы будем вместе наказывать нарушителей. Буду наказывать самолично! — лицо ее раскраснелось, глаза блестели, зрачки расширились. Только мысль о наказании других так ее возбудила! — По тебе видно — ты обожаешь наказывать. Она по-девчоночьи захихикала и отвернула портрет Фаджа лицом к стене. — То, о чем Корнелиус не узнает, ему не повредит*. — Сразу видно, ты горячая штучка! — Моему жениху нравятся горячие штучки? Плохие девочки? Я могу быть плохой, очень плохой. Накажешь меня? — она развратно облизнула свои губы и посмотрела на меня. — Только усики свои не сбривай — и я тебя всю ночь за сорок первый буду наказывать. Мамочка, куда я попала? Филиал Кащенки, точно! Развратная тетка, судя по одежде думающая, что ей десять, но ведет себя как опытная БДСМ-щица. — Мой галстучек, а ты рад, что у тебя такая невеста? Я уже не совсем юна, не как безмозглая малолетка, но я ведь очень страстная и колдунья из могущественного рода. Поэтому, приятная твоему глазу внешность — не проблема для меня. Мое сердце рождено для нежной страсти и я сгораю, томлюсь в ожидании и желании твоей любви. Она уже расстегнула свои бесконечные пуговички на своей мохнатой розовой кофте, и принялась за мою рубашку. — Ууу, какой крепкий парень! Какое тело! Приди в мои объятья! — Эээ,я так не могу… Нужно, ээ, ухаживания, романтика, строить любовь. Эта чта — фразы из «Дом—2»? Куда катится мир? А я качусь еще быстрее! — Мой жених — романтик. Ну, давай сделаем это романтично. Я притворюсь, что сплю, а ты овладеешь мною, бесстыдник. Я беспомощна, вот, сплю уже. Она активно засопела и легла, раскинув ноги. Она, что делала «это» на Декамерон? Бальзак ей в помощь! Можете назвать меня трусихой, но я, прихватив свою палочку, сбежала из кабинета похотливой бабушки, сверкая пятками. Вслед мне обиженно и разочарованно мяукали котята.