Где же наш орел?

Характерный звук шлепанья по паркету мокрых ног донесся до ушей Джареда. Вскоре, источник этих звуков мягко опустился на лежак, протянув приятный на вид коктейль. — Скучаешь? - весело спросил брат, откидываясь на спинку и поднимая голову к палящим солнечным лучам. Лето младший сделал глоток, поджав губы от сладости напитка. — С чего бы мне скучать? Шеннон рассмеялся. Раньше они и мечтать не могли о том, чтобы снять коттедж у самого моря. Сейчас же им было это доступно, но видимой радости на лице младшего брата мужчина давно не видел. — Ну как же. Небось, уже устал отдыхать и хочешь обратно в дыру мира. Как будто я тебя не знаю. Джаред вздохнул и опустил на глаза очки. Да, мужчина попал в точку. Три дня было вполне достаточно, чтобы восстановить силы и... Черт возьми, зачем он продолжал скрывать это от самого себя? Ему хотелось обратно. Поставив коктейль на плитку и поднявшись с начинавшего сжигать кожу места, Джаред пошел по направлению в дом, но его движение прервал неожиданный толчок Шеннона. Толкнув брата в бассейн, Лето рассмеялся и прыгнул следом. — Ты... - вынырнув и откашлявшись, Джаред готов был убить его. — Да ладно, - усмехнулся старший, забрызгивая актера. Подхватив волну веселья, исходящую от старшего, Джаред нырнул и схватил того за руки, потянув под воду. Это было похоже на подводную борьбу, словно они пытались потопить друг друга. Вдоволь наплескавшись в прозрачной воде, Шеннон подплыл к бортику, постаравшись вылезти, но на сей раз брат помешал ему. Держась за талию, Джаред прильнул мокрой щекой к разгоряченному телу. Несколько секунд они молча находились в таком положении, после чего Шеннон осторожно повернулся к брату лицом, поставив локти на бортик. Взгляд младшего скользнул по накачанной груди брата, после чего остановился на карих глазах. В отличие от брата, Шеннон мог признаться себе и не стеснялся этого: в последнее время ему сильно не хватало Джареда, ему было непросто жить долгий период без того, кто всю жизнь был рядом с ним. Он глушил свою скуку по брату всем, чем мог, начиная от сольных выступлений на местных пляжах и заканчивая развязными девицами в собственной постели. Однако чувство потери не проходило и с каждой новой попыткой убить его, оно только увеличивалось. — Когда ты закончишь свой чертов фильм, мы махнем куда-нибудь еще, - притянув вокалиста за голову, Шеннон огладил его по длинным волосам, завившимся от воды. — Неужели и сам соскучился? — Безумно. Улыбнувшись, Джаред обхватил руки Лето своими, прижимаясь к нему крепче. Главное отличие, которое сразу пришло ему на ум, состояло в выражении чувств. Тягу ко всему неестественному и странному фронтмэн чувствовал в себе давно, но лишь встретившись с Колином, который выбивался из массы и был полной противоположностью его брату, Джаред понял, в чем дело. Фаррелл мог быть открытым только на публике. Когда дело доходило до его личных чувств, он закрывался, словно улитка в собственный домик. Яркий контраст — Шеннон был не такой яркой личностью в публичной жизни, являясь тенью младшего брата, но когда требовалось сказать близкому о своих чувствах, он всегда был готов и раскрепощен. Что же из двух зол требовалось самому актеру? В глубине души он знал ответ, но боялся озвучить его. Даже мысленно согласиться с ним. Легкий бриз поднял белоснежные шторы. Лежа с закрытыми глазами, Лето отчетливо представлял себе, как вслед за ветром в комнату ворвется холодный ночной ветер, бушующий и метавшийся среди одиноких горных степей. По мере падения в глубины своего сознания, Джаред все больше терялся. Каждую секунду он ждал, когда холод настигнет его и вернет в собственные грезы, когда шторы шатра поднимутся, чтобы впустить внутрь нужного путника, а затем мягко опустятся, приглушая шаги последнего. Но холода не было, как не было и шатра, и нужного человека. Дверь в комнату тихонько скрипнула, отчего рассудок унес актера в иные воспоминания. Приятная дрожь пролилась по телу: деревянный пол, конечно, без подогрева, спальный мешок, звенящий в кухне старый холодильник. Отчетливые неровные шаги, звон бутылок, грохот. Затем полный словарь сленга, а после осторожное поднятие края одеяла. Чужое прикосновение, пальцы, очертившие непонятные узоры на собственной руке, заставили Лето улыбнуться. Он повернулся на бок, все еще не открывая глаз. Сильная рука перекинулась через него, упираясь в кровать. Тонкие губы коснулись его собственных, отчего Джареда наконец вытолкнуло из сладкого полу-сна, в котором он пребывал до этого момента. Сильно притянув к себе мужчину, он замер, в ожидании того, что рано или поздно, длинные белые волосы коснутся его, но внезапно мужчина почувствовал запах. Другой запах. Распахнув голубые глаза, Лето отрешенно посмотрел на того, кто совершенно не вписывался в картину его воображения. Поцелуй прервался. Не зная, что ответить брату, Шеннон опустился на подушку, устремляя взгляд в потолок. С первой встречи младшего в аэропорту он понимал, что с тем что-то не так, в нем что-то... изменилось. — Что с тобой? - неожиданно задал вопрос Шеннон, словно спрашивал он себя, а не Джареда. Этого вопроса вокалист боялся больше всего. Неужели он заметил, неужели разгадал то, что Лето старался скрыть в себе, как можно глубже, запереть на тысячу замков, не давая вырваться тайне наружу? — Все в порядке. — Не лги. Я вижу, что не так. Не так, как было. — А как было? Вопрос поставил барабанщика в тупик. А как было? Совместные выпивки закончились больше года тому назад, Джаред бросил курить еще раньше. Концерты, на которых брата облепляли разновозрастные фанатки? Репетиции, на которых Шеннон болтал с Милишевичем? Что их связывало? — Ты любил меня больше до этого чертового фильма, - задумчиво протянул старший, сопоставляя факты в единую цепочку, — Кто делит твою любовь теперь? Доусон, Джоли? Прокрутив в голове весь проведенный вместе с Джаредом день, Шеннон вспомнил взгляд на мускулы, затем силу, с которой он прижимался к нему. — Только не говори мне, что... - Лето посмотрел на Джареда, в глазах его повисло отрицание, смешанное с отвращением, — Нет, - задумчиво, — Нет, - убеждая, — Нет, - утверждая. Он произнесенных слов, фронтмэн отвернулся. Он и прежде знал, что отношение Шеннона к Колину висит на грани терпимого отрицания, но сейчас положение казалось еще более усугублено внезапной для них обоих вестью. — Ты серьезно, Джа? Серьезно? - повышая тон, продолжал Шеннон, поднимаясь с кровати, — Да он же последний урод. Бабник. Тупица. — Чушь, - пробурчал брат, не желая слышать то, что было не правдой, и оправдываться перед тем, кто не имел над ним власти. Обойдя кровать, барабанщик сел на корточки, заглядывая в лицо брата. — Это же просто увлечение, да? Как с Хилтон? Как с Диаз? Джаред улыбнулся. Да, он никогда не слыл одиночкой в мире голливудских сплетен, но все те годы отношений, что длились до встречи с Фаррелом, не могли стоить и одного дня, проведенного в компании ирландца. Понимая, что ответ далек от положительного, Шеннон поднялся. Ему ничего не оставалось, кроме того, как принять это. — Я убью его, если что-то пойдет не так. С этими словами, Шеннон покинул комнату. Джаред улыбнулся. Знать, что в мире есть человек, которому ты не безразличен, величайшее счастье.