***
Было тихо, очень тихо. Настолько тихо, что я отчётливо слышала своё сбившееся дыхание, разносившееся эхом по комнате. Я лежала на кровати, жёсткой, пахнущей пылью. Перебирала в голове всё, что произошло со мной недавно, пытаясь связать события и выстроить их в одну прямую сюжетную линию, но всё время сбивалась. Боль в спине и голове отдавала по всему телу, и мозг отказывался размышлять, зациклившись на интенсивности неприятных ощущений. Оставив попытки собрать мысли воедино, я попробовала открыть глаза. Глаза сразу же защипало, отчего я поморщилась, но всё таки заставила себя их открыть. Я была в полутёмной комнате, из окна шёл слабый солнечный свет. Местонахождение самой этой комнаты мне определить не удалось, даже после тщетных попыток предположить, где же я нахожусь. Боль в глазах утихла, но зато боль в спине разрослась с новой силой, стоило мне приподняться на локтях. Зашипев от боли, я продолжила свой путь вперёд, переходя в сидячее положение. Бессильно свесила ноги вниз, упёрлась руками в матрас и вздохнула с облегчением. Я жива, и это поразительно. На мне была та же одежда, что и до моей отключки: горчичный свитер и бомжеватого вида джинсы, сшитые в стиле последних брэндов уличной моды. На голове чувствовалась повязка, значит, спаситель настроен дружелюбно. Отвлёкшись на созерцание моей грязной одежды, я не заметила, как дверь в комнату открылась. - О, ты таки очнулась, - прозвучал грубоватый женский голос с еле-заметной хрипотцой, - Я думала, на восстановление понадобиться больше времени. От неожиданности я вскинула голову, встретившись взглядом с ярко-зелёными глазами. В дверном проёме стояла высокая девушка с сожалеющим взглядом и очень красивыми чертами лица, её кожа была смуглой, ресницы пушистыми, а волосы – завязанными в косу. Она говорила на английском, но с сильным южным акцентом, да и похожа она была на чистое дитя юга. Девушка смотрела на меня выжидающе, а я и не знала, что ей ответить. Будто бы язык проглотила. - Как себя чувствуешь? – она вздохнула, подойдя ближе и присев рядом на кровать. - Жива пока что, - я ответила ей на её языке, мысленно благодаря маму за то, что отправила меня на курсы английского в своё время, - Кто ты? - Амита, - ответила девушка почти сурово, без тени улыбки на лице, но всё же пожала мне руку, ожидая от меня ответа. - Нина, - представилась ей я почти осипшим голосом, сразу же пытаясь откашляться. Надо же, никогда не чувствовала себя настолько физически сломленной. - Пойдём, Нина, - зелёноглазая встала с кровати, решительно направляясь к двери, ожидая, что я последую за ней. Немного опешив, я всё же встала и пошла догонять эту странную особу. Раскинув руки в разные стороны, Амита показывала мне Банапур. В этой деревне стояла вполне дружелюбная атмосфера, меня окружали улыбающиеся, но какие-то уставшие люди, наблюдающие за мной с интересом, пока я следую за девушкой по узким улочкам её дома. Повсюду стояли старые, но прочные постройки, рядом располагались поля, где усердно работали женщины, что бы прокормить свой народ. Жителями деревни были в основном молодые люди, или люди в возрасте, некоторые в голубой форме, в такой же голубой, как и машина, которая нас чуть не сбила. Я нахмурилась. Амита рассказывала мне о Кирате, о том, как здесь уже несколько лет царствует гражданская война, о том, как её люди борются за свободу не на жизнь, а на смерть. Она рассказывала о том, как был создан «Золотой путь», кем он был создан, его историю. Она рассказывала о том, каким Кират был до войны, и каким стал теперь. Она рассказывала о страданиях её народа, о религии, о том, как им не хватает ресурсов, об ужасном и жестоком Пэйгане Мине, который устанавливает в Кирате свои не совсем справедливые порядки. Она рассказывала о том, как мечтает спасти это место и людей, живущих тут. Я редко наблюдала у людей тот самый огонь в глазах, когда они пылко рассказывали о чём-то важном для них. Читала об этом в книгах, видела это в фильмах, но в реальности – нет. Не встречала я этот блеск надежды на будущее, выражающий какое-то детское счастье. Но когда Амита, твёрдо смотря на меня, с нахлынувшими чувствами описывала свои надежды и желание пролить свет на будущее Кирата – тогда я увидела этот огонь. Меня задела чистота её намерений, ясность её идеалов и её уверенность. Она была в безвыходной ситуации, но действительно хотела помочь народу обрести свободу и мирную жизнь. Я растрогалась и активно кивала головой на её высказывания, показывая, что мне действительно не всё равно. В один момент она открыла мне свою душу, и я раскрылась ей, она больше не казалось такой угрюмой, какой я её считала первые секунды нашего знакомства. Я почувствовала, что доверяю её словам и неосознанно начала сочувствовать ей и переживать за неё, забыв о том, что я тоже нахожусь в трагической ситуации. Под яркими лучами солнца мы наворачивали круги по деревне, иногда останавливаясь посмотреть на красоты гор вдали, иногда присаживаясь на скамейки. Она знакомила меня со здешними традициями, обычаями, религией. Всё вокруг было для меня таким новым, таким необычным, что в один момент я даже заметила, что не особо жалею о своём приезде, но тут же мне стало стыдно, стоило мне вспомнить, в какой я ситуации сейчас нахожусь. Я поникла. - А что случилось с тобой? – вдруг перевела тему Амита, словно заметив, что мне стало не по себе. Я перевела взгляд с неё на небо, которое уже постепенно окрашивалось в оранжевый цвет, и задумалась. Картины того, как моих беспомощных подруг развозили по разным сторонам, вдруг всплыли перед моими глазами. - По своей собственной неосторожности, любопытности и самоуверенности я оказалась тут с двумя очень близкими подругами. На пункте прибытия нас разлучили, и я не знаю, где они теперь и живы ли вообще. Это тупик – мне не найти их, мне не вернуться обратно, - я печально изучала взглядом землю, говоря в полголоса. Тогда, лежа на грязной земле, я не чувствовала ничего, кроме банального шока, а теперь чувство вины и осознание потери наконец-то возвращаются ко мне, и я чувствую, какой безнадёжной и жалкой становлюсь на глазах у Амиты. Она внимательно за мной следила. - Красная армия – народ бессердечный и бессовестный, Нина, - говорила зелёноглазая,- такой же бессовестный, как и их предводитель. Они везли вас в один из их аванпостов, скорее всего, собирались держать как заложников или ещё чего хуже, расстреливать. Сколько туристов погибло вот таким же способом… Пэйган подчинил себе всё распространение информации и здесь, и за пределами Кирата, его люди специально завлекают сюда новых жертв. Тебе повезло, девочка, что наши люди наткнулись на вас и эту машину. Ты отделалась ранениями, а твои подруги, возможно, отделаются чем-то гораздо более серьёзным. Она не смотрела на меня, я прикусывала губу. Она права, это чудо, что я сейчас сижу здесь. Так далеко от дома, далеко от подруг и знакомых лиц, покалеченная, потерянная, но живая. А Лиза с Аней… - Но есть шанс спасти твоих друзей, - внезапно начала она, - Мизерный, но хоть какой-то шанс. Мы в меньшинстве, Нина. Те люди, что сидели с тобой в машине… Они погибли. Понимаешь? Ты жива, тебя еле заметили в высокой траве, и вытащили. Это судьба. Я посмотрела на неё с непониманием. - Нам нужны бойцы, Нина. Я понимаю, что ты здесь не причём, но раз судьба занесла тебя именно сюда, в это богом забытое место, то тебе придётся жить, как живут здесь. У нас и так много больных и не способных драться, - она отвела взгляд, на секунду задумавшись, и тихо, почти неслышно добавила, - взять ту же Бхадру… И мы не можем подбирать с дороги кого попало и давать им здесь кров. Нам нужны бойцы, солдаты, воины. Понимаешь, Нина? Она выделила моё имя интонацией. Я хотела ей возразить, я была немного возмущена, но не нашла слов, что бы разумно выразить отказ. Банально, потому что она права. Они помогли мне, избавив от верной смерти, теперь мой черёд помогать им. Я поняла, что в тупике, и просто смотрела ей в упор, ничего не отвечая. - Возможно, только так ты сможешь найти и избавить своих друзей от страданий. Вот оно как. Я чувствовала себя жалкой оттого, что так не хотела принимать ясную правду, которую говорила мне уроженка Кирата. Оттого, что просто не нашла аргументов. Упираюсь, но признаю поражение. Просто тихо кивнула головой. Амита тут же расцвела и улыбнулась. - Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь, - снова начала она, - Ты шокирована этими событиями, ты в тупике, ты хочешь спасти друзей, но боишься. Понимаю. Но выхода просто нет. Я не хочу на тебя давить и поэтому просто надеюсь, что ты поймёшь меня и мой народ, и примешь эту ситуацию, сделаешь правильный выбор. У тебя есть полноценное право на отказ, но тогда мы просто выкинем тебя на обочину. Даю время подумать. Я буду неподалёку, - сказала она чётко и спокойно, встав со скамейки и направившись куда-то в глубь толпы. Можно было подумать, что её тон голоса в последние секунды стал слишком жёстким, но я понимала, что это не так. Она просто говорит мне правду, и правда эта настолько сурова, что я по-детски капризно не хочу её принимать. Стать воином? Я-то? Да я и пистолет обычный не смогу держать без дрожи в руках, что уж говорить о пулемётах и винтовках… Такой слабый человек, как я, ну совсем не вписывается в здешнюю обстановку. Возможно, это просто расплата за ошибку, совершённую мной – бороться за незнакомый мне народ, за чужаков, с религией и историей которых я не имею ничегошеньки общего. Убивать людей из другого слоя общества, жестоких, но всё же живых, настоящих людей. Я представила, какого это – сажать пулю в голову человеку, и задрожала. Нет. Я никогда не смогу убить человека. Он забирает жизни других, но я не могу забрать его жизнь. Мне противно осознавать, что я опущусь до его уровня бесчеловечности… И ещё мне просто банально страшно. А как я выберусь отсюда? А выберусь ли вообще? Есть ли гарантия, что у меня получится спасти друзей? Нету. Нет гарантии. Но так же нет и выбора. Если меня не сожрёт война, меня сожрёт дикая природа и земля или, того хуже, садисты и живодёры, присвоившие эту землю себе. Солнце постепенно садилось за горизонт, небо стало пламенным. В который раз я браню себя за то, что наслаждаюсь видами в такой напряжённый момент, когда времени в обрез. Потеряв всякую надежду и совсем потускнев от собственных мыслей, я следила за тем, как огненные языки скрывались за высокими, массивными горами. Прекрасными, но какими-то тоскливыми горами, охватывающими это одинокое место. Не знаю, сколько я ещё сидела, погруженная в свои мысли. Кажется, последние полчаса я просто сидела неподвижно, опустив голову вниз. Никто не обращал на меня внимания, никого я не интересовала. За это недолгое время я смогла хоть как-то перебороть свой страх, панику и тоску, твёрдо уверяя себя в том, что всё будет хорошо. Так же, как когда я отправлялась в аэропорт. Всё будет хорошо. Куда подевалась моя самоуверенность и отважность, которая следовала за мною год назад, в то приключенческое лето? Если я могла совершать подвиги тогда, смогу переступить порог страха и сейчас. - Амита, я согласна. Амита, стоявшая в это время около стола с кучей карт и документов, резко на меня обернулась, слегка вздрогнув. На её лице читалось отчётливое удивление. Её брови приподнялись, она оперлась рукой на стол позади неё, и лёгкая усмешка тронула её губы. - Правда? Ты твёрдо решила? – она спрашивала, наклоняя голову вбок, из-за её вопроса я снова потеряла самоуверенность в своих словах, но всё же кивнула головой. Девушка за секунду замолкла. - Надо же, я тебя недооценила, - нахмурилась она, - Я была на сто процентов уверена, что ты откажешься. Сказать, что её слова меня задели – ничего не сказать. С другой стороны, я понимала, что выглядела жалкой, слабой и хилой – совсем не такой, какой должна быть воительница, и она это прекрасно видела. - Однако твоя отважность и смелость проверяться будет не на словах, а на поступках, - она заговорила строго, но с ноткой мягкости в голосе, улыбка всё ещё не сходила с её губ, - Мы научим тебя базовым вещам – охоте, стрельбе, вождению. А координацию, осторожность, отвагу – всё это будешь развивать сама. Мы уж на тебя надеемся. Несколько секунд она стояла молча. - Я точно не знаю, из безысходности ли ты согласилась или действительно тобою двигает смелость, но я всё равно ценю это. Мой народ ценит это. Каждый новый воин в наших рядах – это новая надежда. Маленькая, слабая, но всё же настоящая надежда. Мы обе понимаем, что будет сложно, но… Это стоит того. Ты обязательно найдёшь своих друзей, - она собрала документы, собираясь уходить. Сделав шаг, она остановилась и сказала, не оборачиваясь, - Спасибо. Я следила за медленно отдаляющимся силуэтом Амиты, и осталась одна, вкопанная в землю, не веря тому, что только что произошло. Не верила тому, что я действительно согласилась на это безрассудство. Молодец, Нина, что сказать.***
Было далеко за полночь, но сон меня так и не навещал, да я и не собиралась засыпать. Я сидела снаружи, слушая тихий шелест листвы, и смотрела в одну точку, обдумывая всё, что со мной произошло. Мы приехали, на нас напали, мы уехали, на нас снова напали… А теперь я записалась в борцы за справедливость. Удивительно. Амита сказала, что вскоре проинформирует меня о том, чем я буду заниматься утром, добавив, что времени терять нельзя. Я особо ей ничего не отвечала, ещё не до конца придя в себя. Пора бы уже взять себя в руки. Решив прогуляться, я поднялась на ноги и, предварительно отряхнувшись, пошла мимо домов и людей. Ночью тут было тише, чем днём, но улицы всё так же не пустовали. Тут всё время кипит жизнь и не бывает такого, что бы спали все и сразу. Война творит удивительные вещи… - Нина! – услышала я знакомый женский голос со стороны. Я быстро обернулась и сразу пошла на голос, туда, где стояла Амита в окружении ещё нескольких людей. - С утра ты начнёшь подготовку. Дел тут… много, - она многозначительно запнулась, - но это ничего, с чем мы только не справлялись. Увы, времени на физическую подготовку мы выделить тебе не можем, и надеемся на твои… природные способности. Начнём с банального ознакомления с оружием и окружением. А дальше уже решим. Знакомься, это Аджай, - она указала рукой на молодого парня восточной внешности, который показался мне довольно приветливым. Амита рассказывала, что он прибыл к ним недавно, а уже стал лучиком надежды и чуть ли не героем, что сразу пробудило во мне уважение и доверие. Он улыбнулся кончиком рта и кивнул мне в знак приветствия, я сделала то же самое. - А это Сабал, - её тон голоса тут же стал грубым, она кивнула в сторону второго мужчины, который был чуть ли не на две головы выше меня. Холодный взгляд золотых глаз бегло скользнул ко мне и, видимо, поняв, что я на многое не гожусь, Сабал небрежно кивнул и тут же отвернулся, устремив взгляд в сторону. Амита ничего про него не рассказывала, но я сразу почувствовала себя чужой в его присутствии. Если от Аджая шло тепло, от Сабала – леденящий холод. - Эти двоя вместе со мной будем приглядывать за тобой и обучать, в силу своих возможностей и наличия времени, конечно, - теперь она говорила уже отстранённо и немного раздражённо, внимательно рассматривая что-то в документах, будто бы пытаясь спрятать полный неприязни взгляд. Обстановка и до того казалось накаленной, а теперь я чувствовала себя уж вовсе непрошенным гостем, - Мы надеемся на твои усердия и старания, Нина. Надеемся, что не подведёшь, - сказала она, кинув на меня взгляд и тут же удалившись. Следом за ней бесшумно и без дальнейших слов удалился Сабал. Лишь Аджай остался, смотря на меня с какой-то жалостью. - Не волнуйся, всё будет хорошо, - он выдавил из себя улыбку, - Всем сложно начинать. У тебя всё получится. Он пожелал мне спокойной ночи и удалился. Я снова осталась стоять одна посреди одинокой улицы под тёмно-зелёным небом.