Галатея

Найлус был очень удивлён, когда в октябре на неофициальную встречу примарха пригласил адмирал Детер, освободитель Шаньси. Не менее удивителен был тот факт, что примарх взял с собой одного Найлуса. - Ромул мне сказал, что ты взял на себя одно обязательство. И пока не выполнишь его, не сможешь служить спокойно. Так почему бы не выполнить его, когда сам примарх даёт тебе шанс разделаться с этим делом поскорее. Найлус после объяснения примарха пребывал в недоумении. - А как же ваша безопасность во время встречи? - Думается мне, что Кастани хотел бы загладить обиды за грубость Гриссома. Не зря он меня в ресторан пригласил. Глупо прозвучало. Прозвучало весьма двусмысленно, но Федориан был простецким турианцем и такие оговорки стали его визитной карточкой. - Ну, что встал? Или дорогу забыл? Дорога, как назло, помнилась безупречно, над чем вот уже полгода подтрунивает Ромул. Можно было бы подумать, что ему девочку было не жалко. По приезду в учебный лагерь он на первом же ужине всем растрепал, как спасал несчастную от голодной смерти на улице. Хотя к группе сопровождения вернулся с жалобой на то, что Грем его отправил назад. До единственного в Ванкувере приюта, помимо шоссе, можно было добраться по монрельсу. И от станции минут десять пешком. Дорога не утомительная. Но нервная. Турианцу было боязно приходить в человеческий приют одному. Не менее боязно, чем пытаться связаться с Гремом. Дверь в проходную была незаперта. Вероятно для удобства посетителей. Или криминальных элементов. Поворот направо. Первая же дверь – проход в часть приюта, безоговорочно принадлежащую детям. Большой зал – игровая. За одним из столов виднеется рыжая макушка, это яркое пятнышко само бросается в глаза. Кожа больше не серая, а нежно-розового цвета, щёки всё ещё впалые, но не так ужасающе, как было полгода назад. Вот только длинные локоны сменились отрастающим пушком. - Мистер Крайк? Не ожидала вас увидеть ещё хоть раз. Тёплый мелодичный голос был очень приятен слуху. Но на земле были лишь две женщины, знавшие его. Одна сидит в следственном отделе. А второй вполне логично находиться здесь. - Мисс Долл, рад видеть вас. - Можете звать меня просто Эльма. Но не будет ли нам сподручнее поговорить в моём кабинете? Люди ещё мало изученная раса и их стили в интерьере ещё нешироко известны, но английский стиль считается классикой прошлого века. Мягкая, округлая и тёплая комната идеально подходила директрисе приюта. - Присаживайтесь, Найлус. Золотисто-зелёные глаза Эльмы насторожено взирали на турианца. - Что вновь привело вас сюда? - Беспокойство. Джейн поступила сюда в ужасно тяжёлом состоянии, хотелось увериться, что мы не опоздали. Эльма заметно смягчилась. - Не беспокойтесь. У меня воспитанников сорок восемь штук и половина из них были доставлены в тяжёлом состоянии. Всех выходили. Медицинская сестра у нас мастер своего дела. Найлус вспомнил женщину с мышиного цвета волосами и крысиным личиком, появившемся, когда она посмотрела на Джейн, и вздрогнул. Эльма рассмеялась. - Тонкое наблюдение. Хельма не самый приятный человек. И медик она только потому, что у неё это получается. - И долго Джейн пришлось созерцать эту крысиную гримасу? - У Джейн была тяжёлая степень истощения. В пять лет она весила всего пятнадцать килограмм. По большей части так весят наши дети года в два. К счастью, это считай единственное, с чем пришлось бороться. - «Считай»? Эльма пояснила с явным сожалением. - Ещё пришлось выводить вшей. Поэтому пришлось расстаться с волосами. Жалко, очень редкий цвет. В этом Найлус был абсолютно солидарен. Цвет был очень красивый, тёплый, солнечный. - Волосы имеют способность отрастать, так что через год мы сможем созерцать такую же шевелюру. Позитивный настрой турианца разлетелся вдребезги. Подтекст был очевиден. - Грем говорил про усыновителей. - Вы крайне догадливы. С ними проблема. Джейн милая девочка. Умненькая, она с сентября учиться в нулевом классе и считается одной из самых успевающих учениц. Любопытна просто до ужаса, что вы и сами знаете. Найлус хмыкнул: ему ли не знать о её путешествии из Сан-Франциско в Ванкувер, чтобы увидеть космопорт. - Но, те навыки, что помогали ей выжить на улице, здесь ей только мешают. Усыновителей надо обаять, а она от них прячется, или кидается на них. Она ужасно недоверчива. Когда вы её к нам доставили, наутро она бросилась на одну из воспитательниц, что хотела её напоить. От шока у неё что-то замкнуло в голове … мистер Крайк, Грема она так и не узнала. Сердце пропускает удар, ещё один, и ещё. И только после резкого выдоха турианец берёт себя в руки. - Она и меня не помнит? - Хотя тогда ей и двигало любопытство, она была на знакомой ей территории. Смена её очень сильно потрясла. Боюсь, что вас она тоже забыла. Что ж, это всё упрощает, не стоит беспокоиться о ребёнке, который даже не помнит своего спасителя. Но жалость обвилась вокруг горла ещё сильнее и никак не желала отпускать. - Значит, с учёбой у неё всё хорошо? - Даже очень. Но любой новый человек вызывает в ней приступ истерики. Она вообще очень плохо помнит события до своего пятилетия. Но подсознательно у неё отложилось, по примеру её предыдущего приюта, что новые люди это плохо. Поэтому в нулевом классе, помимо чтения, чистописания и арифметики для неё обязательно посещение психотерапевта. Она думает, что к первому сентября они все проблемы уладят. - К первому сентября? - Да. Она пойдёт в первый класс. Нулевой носит подготовительный характер. И, Найлус, иногда, когда она, кажется, «отходит», она спрашивает, как она сюда попала. Может, когда-нибудь вы всё же сможете поговорить. Но сейчас это опасно. Прежде всего, для вас. - Благодарю вас, мисс Долл. Турианец уже двинулся к двери, когда Эльма вновь окрикнула его. Как-то неуверенно. Виновато. - Найлус. Прошу меня простить, но ради безопасности моих подопечных, не надо так часто нас навещать. И лучше предупреждать. Усыновители могут что-то не то подумать. Кто знает, что им взбредёт в голову. Война между нашими расами только прошла, и только-только зародились ксенофобские движения. Не стоит дразнить разъярённого быка. И … и … извините. Взрослая женщина, покраснев как школьница, объясняла отнюдь не глупому турианцу, чем опасны его визиты. Да ещё и боясь его оскорбить. Замечательная женщина. - Не стоит беспокоиться, Эльма. Я вернусь.