Ведь останутся только двое

       Аманда нетерпеливо ерзала в лимузине, барабанила пальцами по обивке, включала и выключала радио, открывала окно. «Дункан жив… Как такое возможно? Неужели, к нему вернулся рассудок?». Оставалось лишь надеяться, однако, Аманда слишком хорошо помнила развитие событий.        Дункан убил Ричи, и его смерть стоила дорогого. Маклауду так и не удалось вновь обрести себя, хотя он пытался, он просто не смог с этим справиться. Аманда помнила, как Дункан рассказывал о Фитцкерне, - лучшем друге, умершем много лет назад, и вернувшемся в образе ангела, о том, как Фитцкерн пытался переубедить его, рассказать, что было бы с ними всеми, не встреться им однажды Маклауд, и все же… Печаль и гнев отступили лишь на время, конечно, Дункан не поверил словам друга.        Затем грянула та странная последовательность событий, которую Аманда так до конца и не поняла: то, что превратило Дункана в охотника за головами. Коннор и Митос обезглавили друг друга, и Маклауд сошел с ума. Он мотался по свету, убивая всех Бессмертных, что встречались на его пути, друзья, любимые – это больше не играло роли для него. Дункан почти изнасиловал ее саму, пытался убить, но она сбежала, скрылась в монастыре, зализывала раны…. И продолжала его любить. Аманда чувствовала, что той ночью им владел кто-то другой, она верила этой истине и любила.       Закончились ли убийства или все еще продолжались – Аманда не знала этого и вряд ли хотела знать. Единственное, чего она хотела – это увидеть Дункана и убедиться, что с ним все в порядке. Сбор завершился, и в живых осталось лишь несколько Бессмертных. Аманде никогда не хотелось стать одной-единственной, но все знаки указывали именно на это. Быть единственной Бессмертной, одинокой в своем бессмертии…. Это ужасало Аманду, но она так давно не ощущала других.        Аманда потянулась к стеклу лимузина и застыла на месте: шок от присутствия другого Бессмертного напугал ее и удивил, не успела она оглянуться в поисках, как ощущение исчезло. Кто это мог быть? Мысль ушла так же быстро, как и появилась, машина подъезжала к месту, и Аманда вновь занялась своими переживаниями.

***

       Идя по улице, Аманда следила за тенями, они пугали и нервировали ее более, чем прежде. Когда-то она жила в тенях, столетиями скрывалась от солнца. Было удивительно осознавать, что несколько лет жизни среди людей сделали с ее чувствами, тем не менее, Аманда по-прежнему помнила, как вести себя в царстве улицы. На ней был неброский плащ, водолазка и простые джинсы, на голове шляпа, скрывающая лицо. Аманда сверилась с адресом ломбарда, аккуратно выведенным на бумажке, и завернула за угол. Глубоко вздохнув, она вошла внутрь, попутно отмечая беспорядок, граничащий с хаосом. - Я ищу Роббера Лапьера, - обратилась она к мужчине, сидящему в углу, в оборванном пальто, с окурком в зубах, он безвылазно был прикован к этому месту, расположенному в одном из самых злачных мест Парижа. - А кто спрашивает? – процедил он сквозь зубы. - Я ищу нечто, что может у него быть, - осторожно пояснила Аманда, озираясь по сторонам. - И что это? - Мне кажется, к нему во владение поступила вещь, принадлежащая мне. Это зажим для банкнот. Девятнадцатый век, золото. Спереди вычеканено, - Аманда сделала паузу, - «Деньги – не проблема». - Мэм, - мужчина мгновенно перешел на английский, Аманда еще по телефону заметила его легкий французский акцент, но теперь поняла, что он лишь маскировался. Он звучал как ковбой из старого фильма, еще и вечно жевал сигарету, - У меня действительно есть такой предмет, но у него уже есть покупательница, мадемуазель Аманда Дарью, из Штатов. Если она передумает, я вам позвоню. - Мсье Лапьер, я полагаю? – Аманда ответила на английском и протянула ему руку, - Я – Аманда Дарью, и вы только что прошли первую проверку на верность, - она показала Лапьеру паспорт, - А теперь – показывайте.        Продавец быстро скрылся в подсобке и вынес оттуда коробочку, Аманда дрожащими руками ее распахнула, перевернула, прочла посвящение: «Дункану, моей вечной харизме удачи. Аманда», смахнула слезы. Более столетия назад она подарила ему этот подарок, и он по-прежнему его хранил. Аманда вытащила из сумочки фотографию и показала продавцу. - Вы узнаете этого человека? - Я думаю, именно он принес мне зажим, - осторожно ответил Лапьер, закончив изучать изображение. - Вы думаете, вы не знаете точно? - Похож, мэм, но у того была борода и спутанные волосы, это Дункан Маклауд, верно? Она кивнула. Продавец присвистнул. - Выходит, ко мне приходил сам Маклауд! Но он представился иначе, если вас это интересует, не то что бы я его осуждаю, и я все еще не могу быть уверенным на сто процентов, но тот был очень похож. - Хорошо, - Аманда сделала глубокий вздох, - У вас остался адрес? - Конечно, я сейчас, - Лапьер достал папку с записями и вытащил оттуда карточку, Аманда внимательно переписала, близко от ломбарда. - Что я вам должна? - Ну, мэм, я заплатил ему шесть тысяч франков. - Шесть? – Аманда не поверила, зажим стоил гораздо дороже. - Да, мэм, - Лапьер заволновался, - Вы велели быть великодушным. Аманда усмехнулась – продавец переживал, что заплатил слишком много, - а затем достала несколько банкнот. - Лучше наличными, ведь так? - Да. - Тогда, думаю, это покроет ваши расходы, - она развернулась к выходу, но затем добавила, - Этого разговора не было, ясно? И никто не видел здесь Дункана Маклауда, вы просто продали зажим, получили хорошую выручку, вам повезло. - Я понимаю, - Лапьер уже пересчитывал деньги – двенадцать тысяч франков, действительно, приличный навар. - Если он вернется, позвоните мне, - Аманда вернулась и подала ему визитку, - Продолжайте в том же духе, и я щедро вас вознагражу, но если вы меня обманете, - она выделила последнее слово, - То пожалеете, не сомневайтесь! - Конечно, мэм.