Собирая осколки

Он не собирался смотреть видео и, тем более показывать его Косте, но, придя домой, зачем-то вставил диск в DVD-плеер. И вот уже минут двадцать тупо смотрел в шипящий после окончания записи экран телевизора и не мог прийти в себя. Кирилл чувствовал, с какой силой сжимает пульт, чувствовал дрожь от увиденного и слезу, стекающую по щеке. - Доволен? – услышал Кирилл за спиной и обернулся. На пороге комнаты стоял Саша. Усталый и потрепанный. – Меня тетка внизу впустила, - махнул он рукой, объясняя свое присутствие. – Удовлетворен записью? Кирилл не мог выдавить из себя ни слова, будто невидимая рука сжимала горло. Его щеки пылали, а в душе был такой кавардак, что Кириллу хотелось снести свою голову к чертовой матери. Потому что так не бывает. Жалость. Кирилл и не думал, что когда-нибудь будет способен испытать это чувство вновь. И к кому? К человеку, который разрушил его жизнь? Саша прошел вперед и опустился в кресло. Кирилл вспомнил то, как сам недавно издевался над Сашей, и внутри все скрутилось от отвращения. Как же так получилось? Когда он перешел ту грань, за которой стал так похож на монстра? - Прости, - Кирилл не верил, что произносит это. Только не так. Не у этого человека. – Ты знал... я не понимаю, - Кирилл поднялся, не зная, куда себя деть. Ему было тошно от себя, от Саши. Он начинал задыхаться в этой комнате. – Как ты мог сделать это со мной? – в недоумении спросил он. В голове не укладывалось, как человек, переживший то, что делали с Сашей, способен причинить кому-то такую же боль. Саша ведь знал, каково это – ненавидеть себя, бояться людей, вздрагивать от малейшего шороха – и все равно так жестоко поступил с ним. - Если бы ты знал, как сильно я проклинаю тот день, когда встретил тебя. Ты не простишь меня, но и я никогда не прощу себе того, что сделал с тобой, - Саша поднял голову и взглянул на него. Кирилл не выдержал, отвел глаза. Ему хотелось спрятаться от Саши, забиться в угол. И чтобы не думать. Не думать ни о чем. - Ты увидел лишь один эпизод. А это продолжалось целый год, безумно долгий год. После я долго еще не мог прийти в себя. Знаю, что мне нет оправдания. Но я так хотел снова почувствовать себя мужчиной, а не только дыркой для ебли, - с болью произнес Саша, - настоящим полноценным мужиком... и тут подвернулся ты... Кирилл не хотел ничего слушать, не хотел видеть в Саше свое изуродованное отражение. Не хотел понимать! Но понимал. Отчего рождалось желание застрелиться. Чтобы прекратить этот бред, этот фарс под названием «Жизнь». - Почувствовал? - Нет, - вздохнул Саша. – Корил себя потом только, а ничего исправить уже не мог. - Что же ты вместе со всеми в тюрьму не пошел? - Я боялся оставить Костю. Он у меня хоть и умный парень, но к жизни не был приспособлен абсолютно. Я решил поставить его на ноги, а потом уже исчезнуть. Самое паршивое в этой ситуации было то, что Кирилл понимал его. Понимал пагубное желание почувствовать себя человеком, понимал его заботу о Косте и даже верил, что Саша сожалеет о содеянном. Только он тоже не мог все вернуть назад или забыть, что было. - Почему ты меня не остановил вчера? – негромко спросил Кирилл, пребывая в таком противоречии с самим собой, что впору звонить в «03» . - Ты остановился сам, - пожал плечами Саша. - Лена так и не вернулась? – осторожно спросил Кирилл, вспомнив о той девушке, которую они видели с Костей в пансионе. Для чего эти вопросы? Зачем они разговаривают? Кирилл не знал. Смахивало на сон или помешательство. И Кирилл уже не был точно уверен, происходит ли это все на самом деле. То его переполняла ненависть к Саше, то к Косте, то он уже жалел Сашу и тосковал по Косте. И все это смешивалось, смазывалось, ввергая в пучину безнадежности. - Нет, - отвернувшись, ответил Саша. Его голос звучал бесцветно. – Ты, наверное, сравниваешь сейчас Лену с Костей. Можешь не волноваться, Костя никогда не уйдет от тебя, как бы мне ни хотелось обратного. Прозвучит сопливо, но он любит тебя, всегда любил. Мысли о Косте наполнили грудь невыносимой тоской. Так хотелось, чтобы Костя был сейчас рядом, чтобы помог ему устоять, ощутить почву под ногами. Но так не могло больше продолжаться. И он видел, на примере Саши видел, чем все обернется. Зачем обманывать себя и строить напрасно иллюзии? Кирилл теперь знал, чем все закончится и он до ужаса не хотел становиться похожим на Сашу. - Я не знаю, что мне делать, - чувствуя себя потерянным ребенком, произнес Кирилл. Он с отчаянием взглянул на Сашу, как на единственный источник спасения. – У нас нет выхода. У обоих. Ты умер. Ты это понимаешь? Там, - махнул он в сторону телевизора, - в той комнате, ты умер. И я... тоже не смогу. Понимаешь, черт возьми? Не смогу! Сколько я еще протяну? Год? Два? Это как под прессом, и меня придавливает... и придавливает. Я не хочу так, больше не могу, - Кирилл хотел прекратить этот истеричный монолог, но был не в состоянии остановиться. Ему так хотелось вырвать свое сердце, чтобы уйти спокойно. Навсегда. - Не хочешь жить? – спокойно спросил Саша. - Я не знаю, - выдохнул он, начиная мириться с мыслью, что уйти из жизни наилучшее решение. - Давай, - бросил Саша, поднявшись на ноги. Его лицо ничего не выражало, лишь опустошенность, черную бездонную опустошенность, от которой у Кирилла по коже пробежал мороз. Саша шагнул ему навстречу. – Сейчас. Уйдем вместе, - пристально смотря на него, произнес Крылов. Предложение звучало заманчиво. Очень заманчиво. Освободиться от всего и сразу? Да. Произнесенное шепотом «Как?» срывается с губ прежде, чем Кирилл успевает все обдумать. - Разве есть разница? – безумие в глазах Саши пугает и завораживает одновременно. Он двигается плавно и медленно, как хищник перед прыжком. - Не подходи ко мне, - отступая к стене, предупредил Кирилл. – Нет! Не подходи, я сказал! Саша в два шага преодолел расстояние, разделяющие их. Паника захлестнула рассудок, вызывая бешеное сердцебиение. Все произошло так быстро, внезапно. Кирилл опомниться не успел, как оказался прижат парнем к стене. - Не надо... пожалуйста, не надо... я не хочу... не хочу... - испуганно залепетал Кирилл, не пытаясь вырваться. От ужаса внутри все оцепенело. Он не мог здраво мыслить, в голове ни одной мысли, кроме умоляющего «нет». - Ты же все равно хочешь умереть. Повеселимся напоследок, - зло прошептал Саша, прижимаясь к нему всем телом и продолжая удерживать руки. - А Костя... он переживет. Пострадает, конечно, ведь любит тебя. А потом утихнет. Ты же этого хочешь? - Пожалуйста... - Кирилл уже не понимал, о чем просит Сашу. Просто каждое его слово, как удар тока и дыхание перехватывает. Каждое движение напоминает о парке, о том дне... - Ты сам позволил нам трахнуть себя, – презрительно прошептал ему Саша на ухо. – Сам. - Нет! - Кирилл слабо дернулся, но его снова прижали к стене. Слезы душили. Он боялся открыть глаза, он знал, что не сможет этого выдержать, только не снова. – Это не правда... - Ты даже не сопротивлялся, - добавил Саша. Его слова били хлыстом, больно разрывая кожу до крови. Кирилл дрожал, уплывая в воспоминания о том дне, когда его разрывали на части, ломая безжалостно своим похотливым желанием. Нет. Он сопротивлялся, но его не слышали. Не слышали! - Вас было четверо! – взревел Кирилл, забившись в руках Саши. – Четверо! Я не мог сопротивляться... я пытался... не виноват, я не виноват, - отчаянно повторял Кирилл снова и снова, пока не почувствовал, как хватка Саши немного ослабла. - Ой, да ладно, - презрительно бросил Саша. – А кто виноват, что у вас с Костей ничего не выходит? Ты же не подпускаешь его. И глупые записи в его дневнике ничего не значат, верно? Ты боишься. Боишься, что он сделает тебе больно, как я когда-то. Верно? – повысил голос Саша. Кирилл беззвучно вздрагивал, теряясь в реальности происходящего. – Верно? – встряхнул его Крылов, приложив головой о стену. - Да! Доволен?! Отпусти меня, не трогай... нет...- дернувшись в захвате, Кирилл всё больше увязал в неконтролируемом страхе, не соображая уже, где находится и что от него хотят. - Ты боишься меня, - дотронувшись до пояса джинсов Кирилла, Саша по-прежнему не давал ему вырваться. - Нет... отпусти, пожалуйста, пожалуйста! - забившись в истерике, Кирилл стал отчаянно сопротивляться. Заливаясь слезами, он молотил парня кулаками. Слабые удары. И нет сил. Господи, только не снова, нет. – Костя! – заорал Кирилл, мечтая сейчас увидеть младшего Крылова, чтобы он спас его от своего брата, от всего этого ужаса. - О, неужели ты подумал о нем? – ядовито прошипел Саша. – А подумал о том, что будет с ним, если ты покончишь с собой? Тебе, блять, плохо. Думаешь, ему хорошо? Бедный и несчастный мальчик, ты ни о ком, кроме себя, не думаешь! А знаешь, сколько раз я вставал с желанием перерезать себе вены? Думаешь, после того, как Лена ушла, мне не хотелось наложить на себя руки? Но я знал, что тогда Костя останется один с нашим придурочным папашей. Да, сейчас Костя взрослый мальчик и без меня проживет. Но в твоей смерти он будет винить только себя! - Я не хочу э-этого, - заикаясь, произнес Кирилл. До него только сейчас стал доходить смысл слов Саши, пугая до чертиков. - Я хочу жить. - Молодец, - тяжело дыша, выдохнул Саша и неожиданно обнял его. Кирилл разрыдался, уткнувшись носом ему в грудь. – Тише, малыш, успокойся. Все позади. Позади. Я больше не трону тебя, никогда. Кирилл не мог остановиться, слезы все бежали, не прекращаясь, словно прорвало плотину. Саша ничего больше не говорил, лишь утешающее гладил его по спине, как маленького ребенка. - Я боюсь его, - не поднимая головы, произнес Кирилл, вцепившись в рубашку парня и сжимая ее в кулаках с такой силой, словно мог упасть. - Ты не Костю боишься, а меня, - тихо ответил Саша, продолжая его обнимать. – Знаешь, заняться сексом в первый раз после всего, что было, сложно. Особенно, когда даже сама мысль об этом противна. Но Костя никогда не причинит тебе вреда, ты просто доверься ему и он обязательно вытащит тебя, научит жить, любить. Саша, аккуратно придерживая Кирилла одной рукой, второй попытался достать из кармана телефон. - Давай ему позвоним, хорошо? Отпусти меня, разожми руки. Вот так, малыш. Я не смогу тебе помочь, но Костя сможет. Кирилл с трудом заставил себя отцепиться от Саши. Он чувствовал себя потерянным и одиноким. И ему так нужно было что-то постоянное, твердая опора, человек, на которого он мог положиться. - Привет, - произнес Саша в трубку. – Приезжай к своему Кириллу. Нет. Ничего. Потом объясню. Не знаю, смотрит невменяемо, - Саша взглянул Кириллу в лицо. – Сам узнаешь. Нормальный у меня голос. Твою мать, просто приезжай! Саша отключил телефон и положил его обратно в карман. Кирилл смотрел на парня, ничего не произнося. - Я сейчас передам тебя на руки Косте и уйду, - пообещал Саша. – Ты больше не увидишь меня. Кирилл опустился на пол. Ноги не держали. Саша вернулся в кресло. - Не говори ему про нас, - произнес Кирилл, невидящим взглядом уставившись перед собой. - Почему? – безразлично спросил Саша. - Не нужно, - глухо ответил Кирилл. – Ты мне должен. Обещай. - Как хочешь. Больше они не сказали друг другу ни слова. Сидели в полной тишине, не обращая друг на друга внимания, до самого прихода Кости. - Кира! О, Боже, что случилось? – влетая в комнату, Костя тут же бросился к нему. Кирилл ничего даже произнести не мог, от волнения на глаза снова навернулись слезы. Чертовы слезы! Да сколько же можно?! – Саш, что произошло? - Главное, теперь все будет в порядке, - устало ответил Саша, поднявшись с кресла. Костя непонимающе смотрел, как его брат уходит. Но останавливать не стал. - Поднимайся, - Костя помог Кириллу встать. – Что случилось? На тебе лица нет. Почему ты плачешь? Что здесь делал Саня? Кир, не молчи! - Помоги мне. - Я здесь, Кир, - Костя взволнованно прижал его к себе. – Все хорошо. Я рядом. - Ты не уйдешь? – Кирилл поднял голову и оставил на губах Кости легкий поцелуй. Теперь так важно было узнать – исчезли ли между ними чувства или еще хоть что-то осталось. Кирилл углубил поцелуй, чувствуя руки парня у себя на талии. Костя ответил мягко и нежно, обещая, что не уйдет, обещая, что будет рядом. - Эй-эй, - опомнившись, отстранился Костя. – Что происходит? - Ничего, - расстегивая рубашку Кости, ответил Кирилл. – Потом, Костя. Пожалуйста, не спрашивай сейчас меня ни о чем. - Если ты пытаешь забыть их, используя меня, то ничего не получится, - произнес Костя, но останавливать его не стал. - Я пытаюсь вспомнить тебя, - Кирилл губами коснулся обнажившейся груди Кости. Когда-то им же было хорошо вместе, когда-то все тревоги уходили, стоило Косте лишь появиться рядом, поцеловать его. Это не должно было исчезнуть. Нет. И Кирилл лишь хотел убедиться в этом, поверить, что между ними никто и ничто не стоит. Поняв, что делает, Кирилл остановился. Тяжело дыша, он уткнулся в плечо Косте, желая раствориться в нем, исчезнуть. - О, Боже, Кир, да что же с тобой происходит-то? - лихорадочно прошептал Костя, губами коснувшись волос Кирилла. Костя обнимал его, прижимая к груди, как святыню, бесценную, родную, свою. - Прошу, - умоляюще взглянул на него Кирилл. Костя сомневался в правильности происходящего, но Кирилл подтолкнул его к спальне, потому что не было сейчас ничего сильнее желания почувствовать Костю каждой клеточкой тела, быть так близко, чтобы соприкасаться кожей. Весь путь до кровати они продолжали целоваться, изголодавшиеся после долгой разлуки. Кирилл запрещал себе думать о чем-либо, стараясь сконцентрироваться только на Косте. - Ты можешь забыться на вечер. Но не получится скрыться от проблем навсегда, - прошептал Костя, снимая с Кирилла футболку. Кирилл нерешительно протянул руки, выпутываясь из одежды. - Мне нужно только на вечер, - Кирилл медленно стянул с плеч Кости рубашку, боясь, что сейчас наваждение пройдет, и он испугается того, что происходит между ними. Испугается и сбежит от него. Костя, казалось, все понял и больше не стал ни о чем его спрашивать. Слова были уже не нужны. Жадно глотнув воздуха, Костя провел ладонями по его спине, опускаясь до пояса джинсов. Шумно выдохнув, Кирилл выгнулся под его руками, и Костя повторил движение еще раз. Чувствовать ладони Кости, осторожные прикосновения к разгоряченной коже было необходимостью. Кирилл прикрыл глаза и закусил губу, сдерживая стон. Только вот когда Костя потянулся к его застежке на джинсах, Кирилл в нерешительности замер. Первые сомнения, неуверенность водоворотом закружили вокруг него. Стоит ли продолжать или лучше все прекратить сейчас, чтобы потом не презирать себя за слабость? - Будет все, как ты захочешь, - Костя медленно двинул молнию вниз. И от этого звука Кирилл вздрогнул. ... - Саня, ну, давай быстрее, бля... уже не могу... хочу, - раздался голос бритоголового над ухом. - Снимайте с него штаны... Кирилл с отчаянием рванул к Косте, лихорадочно стаскивая и с него и с себя одежду. Костя позволял ему делать все, что он захочет – кусать, целовать, то грубо и яростно, то с нежностью и тоской. ... - Держите его крепче, - расстегивая свои брюки, бросил Саша, устраиваясь у Кирилла между ног. - Нет! Не нужно, не нужно, отпустите! - начав вырываться с утроенной силой, Кирилл готов был умолять о пощаде, лишь бы они прекратили его трогать. Он ничего им не сделал, пускай его отпустят. Он больше не будет ходить через этот лес, не будет. Только отпустите. Отпустите!!! - У нас все хорошо? – шумно дыша, спросил Костя. В его затуманенных глазах промелькнуло беспокойство. - Да, - уверенно ответил Кирилл, тряхнув головой. Забираясь на кровать, он потянул Костю за собой. Саша был прав, нужно только довериться Косте, передать ему всего себя, потому что самому не получается справляться со всем разом. Нарастающее возбуждение уходит, стоит только кошмарным воспоминаниям просочиться через плотно закрытые двери. И, кажется, что из этого замкнутого круга нет никакого выхода. - Если ты не уверен, может, стоит подождать? – Костя навис над Кириллом. - Я не хочу больше ждать, - Кирилл приподнялся на локтях, целуя шею парня, опускаясь ниже, прихватывая его зубами за плечо, и это было как просьба, как приказ не останавливаться. В какой-то момент Костя вжался пахом в пах Кирилла – движение, пославшее горячую волну по всему телу. Кирилл застонал, откинув голову на подушку. ... - Я боюсь его. - Ты не его боишься, а меня, - тихо ответил Саша. - Костя никогда не причинит тебе вреда, ты просто доверься ему и он обязательно вытащит тебя... Несмотря ни на что, так страшно было сделать первый шаг, так страшно открыть глаза и увидеть на месте Кости других. - Будь со мной, - жаркий шепот Кости на ухо разливается по венам болезненным возбуждением. – Сейчас, - поцелуй, словно украдкой, успокаивая, обещая, что будет хорошо. Кирилл потянулся за губами, но Костя остановил его, провел по напряженному и горячему животу Кирилла, опустил руку ему на член, осторожно сжимая его. Кирилл шумно выдохнул и еле слышно застонал. Костя чуть изменил движение руки, поглаживая, сжимая и надавливая. И это не вызывало никаких неприятных мыслей, потому что с тем, что с ним делали пять лет назад, это не имело ничего общего. Сминая кожу на спине Кости, Кирилл так отчаянно хотел, чтобы уже что-нибудь произошло, чтобы эта пружина внутри него лопнула. Костя. Он знает, что делать: где и когда надавить сильнее, где провести кончиком языка, чтобы выбить все мысли, где коснуться губами, оставляя засосы, от которых выносило мозг. В голове кавардак, но сейчас неважно. Ничего не важно. Только губы Кости, зажигающие огонь внутри, только его руки, ласкающие тело. Вспомнив про комплект, который заказывал для Саши, Кирилл опустил руку и нашарил тюбик смазки под кроватью, куда запихнул все то барахло, которое использовал на старшем Крылове. - Держи, - протянул он тюбик Косте. - Я не буду сейчас спрашивать, что он делает у тебя под кроватью, - откручивая колпачок, с легкой хрипотцой произнес Костя. - И не надо, - пребывая в тумане, ответил Кирилл. Ему было хорошо. Так хорошо, что он начинал пугаться этого. Как что-то подобное может быть таким приятным? Костя ладонью водил по его груди, всматриваясь в лицо. - Давай ты, - предложил Костя. Кирилл перевел взгляд на тюбик. Он не хотел быть монстром. Его бросало в дрожь от одной мысли, что он может причинить Косте боль. А это больно, он знал. Знал, черт возьми! - Ш-ш, эй, не паникуй, - ласково прошептал Костя, коснувшись пальцами его щеки, останавливая ход мыслей. – Все не так страшно, - Костя опустил руку и слегка помассировал ему яички. Кирилл зажмурился, каждая клеточка его тела напряженно замерла, ожидая боль. - Расслабься. Это я, всего лишь я, - Костя ласкал его, то сжимая сильнее, то снова двигая пальцами медленно и неторопливо, едва касаясь. Так, что уже становилось невозможно думать о чем-то еще, кроме ладони Кости у него между ног. - Тебе нравится? – хрипло спросил Костя, продолжая изводить его сладкой пыткой. Его голос, наполненный желанием, звучал едва слышно. Кирилл неосознанно раскрылся, чуть шире разведя ноги, подался навстречу руке, доставляющей ему столько удовольствия. Смутившись своей реакции, Кирилл покраснел и свел колени. - Тут нечего стыдиться, Кир, - произнес Костя, ненастойчиво погладив ему бедра, прося открыться. – Не думай, наслаждайся, договорились? Кирилл кивнул. От волнения в горле пересохло, а сердце, казалось, уже находится у кадыка. Остатки мыслей расплавились в голове с прикосновением губ Кости, и Кирилл приоткрыл рот, впуская его язык, одновременно с этим обхватывая его руками за шею. Он совершенно забыл обо всем, пока не почувствовал проникающие в него пальцы, мягко, но настойчиво преодолевающие сопротивление его мышц. Он дернулся, отстраняясь, с недоумением глядя на Костю. - Тихо, Кир, тихо, - двигаясь к глубинной точке внутри, Костя действовал осторожно и медленно. В этот раз все было по-другому, неспешно и осторожно, как будто они впервые пробовали друг друга, привыкая и приноравливаясь. Кирилл ошеломленно распахнул глаза, он не понимал, как можно чувствовать так много и при этом хотеть еще больше. Это было... как будто он вправе чувствовать наслаждение, как будто он не просто «дырка для ебли». Слова Саши промелькнули в сознании и тут же растворились, потому что с каждым движением Кости внутри него горячие волны возбуждения стремительно накатывали лижущими языками пламени. Он так погрузился в этот кокон острого наслаждения, что не сразу заметил, как Костя вошел в него. Первая реакция – страх, иррациональный, не поддающийся контролю ужас, от которого все тело вмиг цепенеет. - Успокойся, Кир, расслабься, - умоляюще просит Костя, жадно втягивая воздух. Казалось, он еле сдерживался, чтобы не войти в него одним толчком. Кирилл, испуганный происходящим, мертвой хваткой вцепился в плечи Кости. Ощущения пугали. – Не паникуй, - надтреснуто произнес Костя, по его груди скатилась и упала капелька пота. - Прислушайся к себе. Хорошо? Кирилл кивнул. Прислушаться. Да. Костя. Он рядом. Он не сделает больно. Не сможет сделать. Это же Костя. Кирилл постарался выровнять дыхание, ослабил хватку. - Кир, - Костя ткнулся губами ему в макушку, поцеловал его веки. - Открой глаза. Кирилл боязливо поднял веки и увидел Костю, который пристально смотрел на него потемневшими от нараставших чувств глазами. - Это я. - Костя оставил дорожку нежных укусов вдоль шеи Кирилла, осторожно кружа большим пальцем по его щеке. - Я не обижу тебя. Никогда. Костя снова качнулся вперед. Кирилл, зажмурившись, откинул голову и услышал полузадушенный стон Кости, немедленно пославший стаю мурашек по всему телу. Кирилл хрипло вскрикнул, уперся руками в грудь Кости, то ли отталкивая, то ли пытаясь сдержать волну, вышибающую у него из груди дыхание. Он задыхался, не мог понять, остановиться. Раньше не было таких чувств. Что-то нарастало в нем, вздымалось, когда Костя проникал в него особенно глубоко. - Кира... - простонал Костя, наклоняя голову. Он отчаянно пытался сохранить самообладание, но желание становилось таким нестерпимо сильным, что каждая секунда промедления была подобна маленькой смерти. Кирилл словно тонул. Он задыхался, пытаясь вздохнуть, его голова запрокинулась, и он простонал имя Кости. - Мой, - гортанный полустон-полувздох Кости разливался сладким нектаром. И так хорошо. Черт возьми, как же хорошо! Костя увеличил темп. Они соприкасались разгоряченными и липкими от пота телами. Кирилл уже не пытался скрывать бурлящих внутри чувств, требовавших выхода. Он стонал в голос, отдаваясь Косте, чувствуя пульсирующую плоть внутри себя, эту заполненность. Жар все нарастал и нарастал, пока от финального толчка Кости не взорвался струей спермы, брызнувшей между ними. Костя содрогнулся всем телом и, выкрикнув его имя, кончил следом. Кирилл все еще пребывал в послеоргазменном состоянии, когда Костя вышел из него и повалился рядом. Они оба тяжело и часто дышали, покачиваясь на гребне волны. Приятная расслабленность во всем теле действовала умиротворяюще. - Как ты? – повернувшись к нему, заботливо спросил Костя и придвинулся ближе. - Я не... - начал Кирилл и тут же осекся. Костя не торопил его, давая время собраться с мыслями и прийти в себя. – Я не думал, что это может быть так... хорошо, - тихо признался Кирилл, прижавшись к Косте. - Все, что у тебя было раньше, было неправильно, - голос Кости прозвучал слегка напряженно. - Они были просто больными ублюдками, Кир. И мне очень жаль, что... - Ты не виноват, - возразил Кирилл. – Теперь все будет иначе, правда? - нерешительно спросил он. - Да, - Костя поцеловал его в макушку, крепко сжав в объятиях. - Есть еще кое-что, - неуверенно начал Кирилл. - Ты о записях, которые показал Долгов? Кир, ты не эксперимент для меня... - Знаю, - перебил его Кирилл. – Я о другом. Твой брат, он... - Что? – напрягся Костя. – Он тебя обидел? Кирилл зажмурился и, сглотнув, ответил: - Нет. Как же тяжело было произнести одно короткое «нет», когда все внутри протестует против этого! - Что он делал у тебя? – уже резче спросил Костя, но сразу же спохватился. – Прости, я просто... Саша в последнее время сам не свой. Знаешь, он вроде бы даже ожил, когда с Аней познакомился. А потом снова все рухнуло. Кирилл поежился, вспомнив, как сам разрушил отношения Саши и Ани. Как же много боли они успели с Сашей друг другу причинить! - Он тебе этого никогда не скажет, - снова начал Кирилл. Он не сомневался, что Саша не станет просить о помощи. – Ты слышал когда-нибудь о клубе «Стокгольмский синдром»? - Что-то слышал, - нахмурившись, ответил Костя. – Закрытый клуб для питерской мафии. Официально - нечто вроде кружка читателей, своеобразная ширма для оргий. А что точно там происходило, не знаю. А с чего вдруг ты спросил? - В обмен на долг вашего отца, люди из этого клуба хотели забрать тебя. Но Саша пошел вместо тебя, - Кирилл и не догадывался, что даже ему будет трудно об этом говорить. Что уж говорить о самом Саше? - Что? – усмехнулся Костя. – Кир, ты о чем говоришь? - Не важно, как я это узнал, - продолжил Кирилл. – Твой брат находился в этом клубе год. И этот год его там…насиловали. - О чем ты? – Костя отодвинулся от Кирилла, внимательно заглянув ему в глаза. – Саша не был в этом клубе, - уверенно заявил Костя. - Был, - тихим голосом произнес Кирилл. Он понимал, насколько сейчас тяжело Косте будет принять правду. Но если ему не сказать, он никогда не узнает всей истории и не сможет помочь своему брату. – Но это еще не все. Они заставили Лену смотреть, как его... - Кирилл не смог закончить. - Нет, этого не может быть, - замотал Костя головой. – Бред. Кир, ты что-то перепутал. С чего ты вообще это взял? - Езжай к нему, - произнес Кирилл, не обращая внимания на неверие Кости. – У меня есть ты, а у него никого. Все было до банальности просто. Каждому человеку нужна опора - то, что поможет подняться с колен, когда кажется, что сил уже нет. И Кирилл понимал, что Саша был той неизменной постоянной опорой для самого Кости. Саша был его братом, его семьей. И это уже не вычеркнешь просто так, не забудешь. - Он твой брат, - видя его сомнения, произнес Кирилл. – Я понимаю. Просто езжай и сам все узнаешь. - Я не думаю... - Когда-то мне пришлось выбирать между тобой и отцом. Я знаю, насколько это тяжело. И мне бы не хотелось, чтобы ты оказывался в той же ситуации. Не нужно выбирать между мной и Сашей, потому что мы оба всегда будем с тобой, потому что ты нужен нам обоим. Езжай к нему сейчас, а я подожду. - Спасибо, - Костя стал поспешно собираться. Через несколько минут за Крыловым хлопнула входная дверь, но Кирилл знал, что Костя вернется.