История пяти судеб

      — Ох, ладно, хватит плакать, Усаги-чан, — прошептала Минако в ухо подруге после нескольких минут беспрерывных объятий.       — Ну, Минако-чан, я же не бесчувственная, — слизнув с губ соленую каплю, улыбнулась Усаги.       — Бесчувственная, не бесчувственная, — принялась разглагольствовать Минако, вскочив на ноги. — У тебя сейчас внутри живет малыш. Понимаешь, малыш? Он такой маленький, он твоя неотъемлемая частичка, и он полностью от тебя зависит. Такие вещи понимать надо, а ты, ты должна о нем заботиться.       — Минако-чан, я и без того стараюсь, — возразила Усаги, вытирая слезы со щек и глаз тыльной стороной ладони, — но так рада встретить вас всех снова. Это настоящее чудо, что вы поняли и… не осудили. Года идут, а вы по-прежнему самые лучшие. Девочки, спасибо.       — Эй, ты обещала не плакать, — с улыбкой подколола Макото, когда глаза подруги снова начали слезиться.       — Да, я знаю, — Усаги энергично смахнула подступающие слезинки и бодро продолжила: — А вообще-то… Я беременная или не беременная? Мне можно быть эмоциональной!       — Даже страшно, — засмеялась Рей, поднимаясь на ноги, — тебя ведь и без того не отнесешь к категории очень спокойных людей. Кто хочет пить? Насколько я помню, остался ананасовый сок, минеральная вода с газом и без, ещё кола. И, если я не ошибаюсь, всего примерно по пол-литра. Кому что?       Вытащив из-за кресла бутылки и коробки с напитками, Рей перенесла всё это в центр комнаты. На полупустой полке с книгами нашлись семь стаканов. Четыре были чистыми, а на дне трех других плескались остатки напитков.       — О, этот мой, — улыбнулась Рей, залпом допивая колу из стакана.       — Рей, ты волшебница? — задорно поинтересовалась Минако. — Откуда всё это?       — Нет, я не волшебница, хотя и стоит попробовать, — Рей поставила стаканы в центр комнаты, рядом с напитками, предлагая подругам самостоятельно сделать выбор. — Просто вчера была запланирована маленькая гулянка, всего-то на семь персон. А было только трое, если считать со мной. Закусок не осталось, а вот напитки – да. Мы же не умеем хлебать воду с такой скоростью, чтобы столько уложить на троих.       — А вот закуски смогли, — слегка расстроенным тоном протянула Усаги.       — В холодильнике остался соленый сыр, — вроде бы как успокоилась подругу Рей и тут же добавила: — Но его подают только к пиву, а сего напитка уже не осталось.       — А он был? — вмешалась Макото.       — Ну… да, — подумав, Рей кивнула.       — Сколько?       — Три литровых, — подняв глаза к потолку, Рей растянула губы в милой улыбке.       — Три?! — махая стольким же количеством пальцев в воздухе, Макото смотрела на подругу шокированными глазами. — Черт дери, вы умяли три бутылки пива на… на троих?!       — Чья-то речь не меняется, — тактично заметила Ами, с улыбкой пригладив непослушную короткую прядь рядом с ухом, которая совершенно не хотела за него убираться и забавно топорщилась.       — Ну… нет, не совсем на троих, — всё ещё не отводя глаз от лампочек на потолке, Рей усмехнулась. — Тот третий почти непьющий. Здоровый образ жизни и всё такое. Поэтому в меню напитков есть минеральная вода без газа.       — Ну, ничего себе, — Макото шокировано хохотнула, хотя получилась странноватая смесь на грани между усмешкой и ухмылкой. – Ну, ничего себе! Умять три литра пива на… на двоих! Ты меня поражаешь, Рей.       — Стараюсь, если только не будешь бить, — Рей посмотрела на Макото, прикрыла один глаз, а потом рассмеялась.       — Подруг не бьем, хотя жалко, что столько пива пропало без моего присутствия, — с улыбкой Макото потянулась за стаканом и налила себе колу.       — Не дразни беременных, — не прекращая смеяться, сказала Рей, — а я подумаю и потом тихо шепну тебе на ушко, когда намечается следующая гулянка с пивом. Может быть…       Последнее слово сорвалось с губ внезапно, скрадывая её осечку. Рей успокоилась и подумала о том, что вряд ли сможет пригласить Макото на такой праздник узкого круга, ведь там не только она сама, но и человек, которого она любила.       Это с ним они вчера на двоих разделили больше двух с половиной литров пива, закусив всё это не слишком большим количеством соленого сыра с чипсами, присутствие которых помогла свести на «нет» общая подруга Мичиру, фанатка несовместимых по своей сути вещей: чипсов и здорового образа жизни.       Впрочем, Мичиру была творческим человеком и художницей, так что это оправдывало путаницу её собственных понятий.       — Последняя фраза расстроила, — Макото сделала вид, что горестно вздохнула.       — Не обращай на них внимания, Усаги-чан, — наклонившись к подруге, шепнула Ами. — Они пусть пьют пиво, а ты в следующий вторник подойдешь ко мне, и мы с тобой выпьем настоящего чая прямиком из Индии, закусив его очень вкусным тортом, который можно заказать в одном милом кафе, ведь сама-то я в выпечке не сильна.       — Вот ты и заговорила, Ами, наконец-то, — воскликнула Минако, привлекая внимание Макото и Рей к подруге, которая всё это время сидела тихо и слушала, даже не пытаясь вмешаться в беседу. — Теперь тебе придется делать это долго.       — Правда? — невинно поинтересовалась Ами, пытаясь придумать, куда же можно погрузить подруг с минимальным вниманием для собственной персоны. Схватив коробку с ананасовым соком, Ами налила его в свой стакан и принялась пить маленькими, быстрыми глотками: — Мм… Ананасовый сок такой вкусный. Я люблю его. А в коробке остался ещё. Кто желает выпить?       — Ты любишь, ты и выпьешь, — урезонила Ами Минако, прикладываясь свою руку к напиткам и оставшемуся стакану. — Я вообще колу люблю, так что мне везет, потому что колы тут больше всего. Ты меня балуешь, Рей.       — Вот и приятного питья колы, — беззаботно улыбнулась Ами, надеясь, что Рио позвонит прямо сейчас и ей будет на что отвлечься.       «Впрочем, — мысленно рассуждала Ами, — не стоит. Если позвонит Рио, то любопытства будет не обобраться. Жаль, что нельзя срочно на что-то переключить их внимание. На что угодно, только не на меня!»       — Да, Ами-чан, рассказывай, — деланно заявила Усаги, скрестив руки под грудью.       — Усаги-чан, только не ты, — Ами приложила похолодевшую руку ко лбу и опустила голову, пряча от взглядов за прядями челки глаза и лицо.       — А что такое? — между большими глотками поинтересовалась Усаги, к концу собственной фразы выпив стакан минеральной воды и поставив его на пол рядом с собой.       — Да не понравится вам моя история, девочки, — тихо сказала Ами, отрывая ладонь от лица и принимаясь покручивать в руках стакан, лишь бы хоть чем-нибудь занять пальцы, которым хотелось комкать халат.       — Говори, Ами-чан, — достаточно настойчиво попросила Усаги. — Ведь мою историю никто не осудил. Мы же подруги, верно?       — Да, ты права. Подруги, — очень отчетливо и с какой-то теплотой в голосе произнеся последнее слово, Ами глубоко вздохнула, набираясь духа, и принялась говорить: — Всё началось именно после окончания старшей школы. Мы договорились не мешать друг другу, и я ушла в подготовку.       Решение по поводу дальнейшего обучения для меня не было долгим. Его вообще не было, потому что я уже всё для себя знала. Я мечтала учиться в Германии, ведь если где-то и обучают замечательных врачей, которые потом совершают великие прорывы в медицине, то это там.       Планы же у меня были просто огромные. Над каким вопросом корпит вся медицина? Над вопросом лечения смертельных болезней, как, например, рака. Я видела перед собой цель, которая заключалась как раз в том, чтобы найти то самое лекарство, которое сможет запускать какой-то процесс в организме и уничтожать раковые клетки. Но такое лекарство, чтобы оно давало хотя бы девяносто процентов уверенности, чтобы давало как можно меньше побочных эффектов, чтобы не выпадали волосы, как после некоторых курсов химиотерапии. Моей целью было изобретение чуда, как, например, лекарство бессмертия, ну, или хотя бы препарат, который бы продлевал жизнь и омолаживал организм. Непостижимо, правда?       Ами замолчала и улыбнулась. Эти воспоминания не были страшными, наоборот, очень легкими и приятными.       — Замечательная мечта, — Усаги улыбнулась, наливая в свой стакан минеральной воды.       — Спасибо, — Ами устроила собственные руки на коленях, снова сказав себе, что кто-кто, а такие родные подруги не осудят. Впрочем, её и осуждать было не за что, разве что за длительную слабость. — И моя мечта приближалась к собственному блестящему воплощению. Я зубрила уже выученное днями и ночами, совершенно не следя за временем. Да что там! На часы и минуты я просто наплевала, потому что кроме числа, обведенного красным фломастером, которое означало дату подачи документов, меня вообще ничего не интересовало в календаре. О наступлении ночи мне сообщала мама, потому что лампу я включала на автомате, мое сознание даже не контролировало это движение, оно стало для меня, как шаг. Ведь, шагая, мы не задумываемся конкретно о том, что делаем.       — Я всегда знала, что если ты чего-то хочешь, то обязательно этого достигаешь! — изобразив рукой победоносный жест, Минако широко улыбнулась, после чего слегка стушевалась: — Я хотела подбодрить.       — Спасибо, Минако-чан, — Ами немного натянуто улыбнулась и продолжила: — И мои усилия увенчались успехом: я поступила! Попрощавшись с мамой, я уехала в Германию и, вышагивая по коридорам университета, в котором мне предстояло учиться, гордо думала: я студентка! Я поступила, смогла, и это грело мою душу.       — Ты в любом случае поступила бы, — тепло сказала Усаги, улыбаясь, — ведь ты очень умная.       — Эй, я хотела это сказать! — возникнула Минако, в шутку пригрозив Усаги. — Ты украла мою мысль!       — А вот и нет! — Усаги повернулась к подруге, прикрыла один глаз и показала Минако язык.       — Не твой жест, Усаги, — сдержанно засмеялась Макото. — Кажется, Шинго так раньше тебя дразнил.       — Даже комплимента сделать не дают! — буркнула Усаги, опуская голову и изображая обиду.       — Усаги-чан, — нараспев произнесла Рей, глядя на подругу лукавыми глазами.       На миг посмотрев в сторону Рей, Усаги не смогла сдержать задорного смеха.       — Не смотри так, Рей-чан…       — А что такое? — Рей захлопала ресницами, для себя отметив, что подруги умеют творить чудеса. Давно она не вела себя подобным образом. То есть, подобным вела, но вот до такой степени в это состояние не впадала уже давно.       — Спасибо, Усаги-чан, мне очень приятно это слышать, — Ами снова улыбнулась, но в этот раз более открыто и ярко. Её улыбка согревала.       — Не за что, Ами-чан, — почти перебив Минако и показав ей язык, сказала Усаги. — А дальше что было?       — Потом начался первый курс. Я жила в замечательном общежитии, в одной комнате с двумя хорошими девушками. Кермисайт была очень веселой, а вот с Бертерайт мы общались совершенно замечательно. Конечно, сразу после того, как обе переставали учить, — Ами хихикнула, ведь это воспоминание было очень приятным. — Так прошло около полугода. В Германии я быстро приобрела ту же репутацию, что и в нашей школе: после того, как вывешивали результаты сдачи сессий, мое имя всегда было первым в этом списке. После него, обычно, было написано имя Бертерайт, которая отставала на четыре-пять баллов, но не больше. А потом настало время романтики. Как снег на голову, внезапно я встретила того самого, ну, в общем, его, — Ами завершила речь каким-то торжествующим тоном. Так говорили героини в мелодрамах, только вот в голосе Ами звучала искренняя горечь.       — Всё было, как в любовных романах, да? — привычным для себя тоном скептика спросила Рей, хмыкнув при этом.       — На самом деле, да, — растянуто ответила Ами. — Ты угадала, Рей. Ситуация была словно списана с книги о надуманной, внезапной любви.       Был мрачный день. Я шла, погруженная в свои мысли, и тут возникла машина, которая ехала с явным намерением меня сбить. И тут появился принц, который оттолкнул меня, да ещё и исхитрился сделать так, чтобы я не ушиблась. Уродом он, естественно, не оказался. Всё, как в сказке.       Ами замолчала, подняла глаза к потолку, что-то обдумывая. Её голос больше не звучал горько или насмешливо, Ами говорила спокойно и даже сдержанно, хотя всё в ней выдавало волнение и переживания.       — Зойсайт, спустился прямиком из женских мечтаний. Светлые, длинные, волнистые волосы, которые он всё время носил в «конском» хвосте, очаровательные глаза и такие черты лица, что ему надо было родиться девушкой. Но он, больше чем половиной своей ДНК уйдя в маму, был парнем. Накачанным и таким, что оставалось только ахать и падать к его ногам.       А какой отличный был способ познакомиться. Защищая меня, он умудрился перевернуться в воздухе, проехался спиной по асфальту и приложился головой об него же. Чем не герой?       — И как скоро эта надувная кукла сдулась?       — Рей, ты умеешь говорить без скепсиса о любви? — вмешалась Макото.       — Сомневаюсь, — Рей цокнула языком. — Извини. Продолжай, Ами.       — Хм, не так быстро, как ты думаешь, Рей, — Ами цокнула языком точно так же, как несколько секунд назад это сделала её подруга. — До этого он пробудил в моем сердце жалость и, сидя на кровати в комнате, которая была частично мне выделена, улыбался, пока я обрабатывала небольшую рану у него на затылке перекисью водорода. Про улыбку мне потом сказала Бертерайт. Она тогда как раз писала свою работу и искоса поглядывала на Зойсайта, лицо которого, вопреки прядям длинных волос, было достаточно хорошо ей видно. Бертье не просто так называла себя «ходячим микроскопом». Имея не самое лучшее зрение, она носила очки с потрясающим увеличением. Ну, одни такие у неё просто лежали, потому что у врача-окулиста был плохой почерк, очень плохой почерк.       Ами прикрыла рот ладонью и хихикнула. Смешок получился заливистым и легким, так она смеялась в шестнадцать лет, смотря на веселых подруг и на шутливые, а может и не очень, перепалки Усаги с Рей.       Усаги тепло улыбнулась, краем глаза замечала такую же улыбку на лице Минако. Ами смеялась, и это делало Усаги немножко счастливей.       — А потом началось, — продолжила Ами. — Зойсайт называл меня своей спасительницей, каждый день встречал у выхода из университета и упорно стремился уговорить меня прокатиться с ним на его байке. Я не сдавалась. Молча уходила, прыгала в автобус, хотя могла и пройтись пешком, мне просто было не интересно, потому что в моей голове вертелись мысли об интересных докладах, научных работах, которые хотели написать, потому что мне предлагали это сделать. Я не думала про любовь и всякие чувства, я стремилась к своей мечте и, черт дери, совсем не думала, что Зойсайт уже умудрился схватить меня за ногу и не давал лететь.       — Пафос, — едва слышно выдохнула Рей, отмечая, что её, слава Богу, никто не услышал.       — Кто там говорил про выражения? — с улыбкой подколола Макото, заставив Ами слегла стушеваться.       — Говори, — попросила Усаги. — Что было дальше?       — А потом я поняла, что он меня держит. Напялила розовые очки и спустилась на его уровень, куда он старательно меня тянул. Переехала в его квартиру, где он жил с мамочкой, принялась вертеться, как дура в колесе.       — Почему как дура? — поинтересовалась Усаги.       — Вот именно, Ами, белка, — вставила Минако.       — Нет, Мина-чан, — авторитетно заявила Ами, улыбнувшись, — дура, потому что у белки есть шуба, а у меня не было столь шикарного подарка от любимого.       Было тяжело. Я была влюблена, много работала и совмещала это с объемом знаний из университета. И, хоть в это и трудно поверить, поскольку любовные романы такой информацией не располагают, я знаю, что именно мне давала та самая влюбленность в Зойсайта.       Стремление. Я хотела лететь выше и выше, трепыхалась и рвалась, а он не давал мне возможности удариться головой о высшую планку небес, потому что крепко держал рядом с собой и не собирался отпускать.       Я мало что замечала, пытаясь быть везде и сразу. Первую неделю спала не больше четырех часов в сутки. Но, несмотря ни на что, я оставалась человеком, и уже через неделю мой организм просто заставил меня уснуть прямо на лекции. Я всегда садилась в первые ряды и поэтому, когда резко побледнела и согнулась пополам, устроившись головой на парте, все были переполошены. Думали, что упала в обморок черт знает от чего.       Минако очень хотелось вставить колкую фразу по поводу выражений, но она промолчала, решив, что перебивать подругу не станет.       — Я тогда проспала больше суток, — Ами задумалась. — Однозначно больше. А когда проснулась, почувствовала рядом присутствие Зойсайта. Он спал, держа меня в своих объятиях, и я ощущала себя почти уютно.       Сделав паузу, Ами ждала, что кто-нибудь спросит что-то вроде: почему почти? Но подруги молчали, внимательно её слушая.       — Тогда-то я и решила беречь себя, чтобы впредь не допускать подобного. На весах взвешивать ничего не стала. Учеба в университете была для меня важнее и не шла ни в какие сравнения с карьерой образцовой домохозяйки, проигрывая с самого начала. Решив, что Зойсайт и сам сделает себе поесть, а если не он сам, то его мама, я с головой ушла в учебу. Делала в доме только то, что успевала делать после того, как все доклады были написаны, а все новые темы в конспекте выучены. И обязательно следила, чтобы время сна составляло не менее десяти часов в сутки. Тут-то и началось всё самое веселое.       — Качок взбунтовался? — внесла свою идею Макото.       — Нет, — Ами покачала головой, — взбунтовалась мама.       — Она захотела вас разлучить? — предположила Минако.       — Снова нет. Разлучать она нас меньше всего хотела.       — Тогда это какой-то неправильный любовный роман, — хмыкнула Рей, откинув волосы назад, изображая разочарование, и этим вызывая на лицах подруг улыбки.       — А он уже давно перестал им быть. Сказка заменилась, как декорации меняются между действиями театра, а клоуны остались, хотя их время должно было выйти.       Тогда я узнала о себе много нового. Оказалось, что я ничтожество, глупая, низкая, эгоистичная, а ещё совсем не ценю своего счастья, которое упало на мою дебильную голову в лице её сыночка. По словам мамочки, я делала всё не так. Я пересаливала, недоваривала еду, а в чай сыпала слишком много сахара, да и вообще. Иногда мне казалось, что я не так дышу. Приходиться уже молчать о том, как гадко я поступала, когда пыталась раскинуться на кровати в виде «звезды». Боже, какой кошмар! Ведь я же сдвигала Зойсайта к краю, да и какое имела я право положить свою руку на его грудь?       Мне быстро надоело всё это выслушивать, поэтому я тактично попросила Зойсайта поговорить со своей мамой. Он ничего не сделал. Молчал и после того, как я попросила того же в более требовательной форме. В конце концов я, совершенно не воспринимающая крики и истерики, как способ решения проблем, закатила ему огромный скандал, но и после этого ничего не предпринял.       Тогда-то до меня и дошло, что Зойсайт — пустышка. Вот же твердолобая, столько времени этого не видеть, — Ами улыбнулась спокойно улыбкой. — Он оказался совершенно бесполезным, слабохарактерным и социально неприспособленным человеком. Я даже удивляюсь тому, что говорю «человек», а не как-то иначе.       — А почему ты не ушла, Ами-чан? — мягко поинтересовалась Усаги.       Рей прикусила язык, так и не сказав, что этот вопрос она хотела задать сама. Всё равно у Усаги получилось мягче.       — Ну, разве что жить на помойку, — Ами пожала плечами. — В общежитие вернуться я не могла, потому что не было свободных мест, а выселять кого-либо, пусть даже и ради студентки-отличницы, никто не собирался. В минус мне было то, что я сама ушла из общежития.       Хотя по-настоящему на громадный кусок времени моего терпения не хватило, и, когда оно лопнуло, я решила уйти. Это далось мне нелегко, учитывая тот факт, что, увидев мою дорожную сумку на диване, заполняющуюся моими же вещами, мамочка не захотела меня отпускать. И даже подняла руку. Я почти успела увернуться, но кончики пальцев её шершавой руки всё равно неприятно прошлись по моей щеке, а потом она меня заперла.       Тогда-то я и взбесилась. Обычно это состояние характеризуется словами «бес вселился», или чем-то вроде того. Я не очень долго думала тогда, признаться, не думала вообще. Действовала по наитию и хлипкому плану в частности. Просто закончила упаковывать свою сумку, кружку с очень горячим чаем поставила на деревянный подлокотник дивана, вооружилась стулом. Им и выбила большое стекло, которое украшало дверь. Прибежавшей мамочке плеснула кипяток в лицо, схватила сумку и убежала.       Больше я их не видела. Никогда. Вряд ли мамочка так просто бы успокоилась, без суда, но, быть может, Зойсайт впервые в своей жизни что-то сделал?       — А… что дальше? — лишь тихо выдавила из себя Усаги, когда молчание затянулось, потому что Ами ждала вопроса, а никто ничего не спрашивал.       — Несколько месяцев мыкалась по съемным комнатам. Стипендии не хватало, но хорошо, что хоть как-то продержалась. Вместе с началом третьего курса освободилась комната в общежитии, всё становилось полегче.       В последующие несколько лет ничего особенного не произошло. Ну, кроме того, что я окончила университет в Германии и вернулась в Токио. Была в списках лучших, хотя до диплома с особым отличием совсем чуть-чуть не дотянула.       — Ты молодец, Ами-чан, — с улыбкой сказала Минако. — Ты сильная и умеешь стремиться. Ты просто супер, и это тебе идет.       — Спасибо, Минако-чан, — Ами расплылась в улыбке от слов подруги.       — А как ты сейчас? — спросила Рей. — Где-то работаешь? Как трудоустроилась?       — Этот вопрос был моим, Рей, — громко сказала Усаги.       — Сказать, что думаю? — с легкой улыбкой парировала Рей.       — Не надо, — Усаги буркнула, отвернулась и, не выдержав, рассмеялась. — Говори, Ами-чан.       — Нормально, — просто ответила Ами. — Детским врачом-педиатром по призванию, а в лаборатории, где исследуют онкологические заболевания, по мечте и многолетнему труду. И, кажется, скоро у нас могут быть успехи.       — А в личной жизни? — Макото наклонилась поближе к подруге, испытующе глядя той в глаза.       — Что в личной жизни? — невинно поинтересовалась Ами.       — Кто-нибудь есть? — Макото улыбнулась.       — Ну, допустим, — Ами принялась глазами изучать комнату, не зная, куда смотреть, — есть.       — Тогда говори скорее, Ами-чан, — Минако широко улыбнулась и захлопала в ладоши.       — Хорошо. Его зовут Рио Урава, мы встречаемся уже год, и несколько месяцев живем вместе. Он страховой агент, и познакомилась я с ним в Германии, а потом оказалось, что он живет в Токио… В общем, мы собираемся пожениться, — завершив свою речь, Ами прикрыла глаза и заулыбалась.       — Прямо как в любовной истории со счастливым концом. Замечательно, — Макото взяла Ами за руку. — Я очень рада за тебя, Ами-чан.       — Ами-чан… — протянув имя подруги, Усаги, не сдержав эмоций, кинулась на шею Ами и, уткнувшись ей в плечо, заплакала.       Усаги была просто безмерно счастлива от того, что у подруги всё хорошо.