Четыре стихии. Одна душа

      Очень быстро меня привели в Зал Собраний. На руки повесили кандалы с серебряной прожилой - она должна блокировать способности мага, которого собираются судить. Правда, особых изменений в себе я не почувствовал.       Из Зала выгнали всех, кроме моего отца и другого управителя, который стоял рядом, положив руку на меч. Стоик был мрачен. Не каждый услышит, что его сын до смерти избил высокопоставленного мага, но ещё больнее это было слышать Вождю. Я уже понял, что легко не отделаюсь, но когда меня бросили на колени перед ним, понимание этого стало ещё яснее.       Пока не пришёл остальной Совет, охранявший меня управитель рассказал о произошедшем. Взгляд отца был тяжёлым, даже не смотря на то, что я отводил свои глаза от его и пытался выглядеть как можно более твёрдым.       Рассказ мага закончился. В туже минуту в зал вошли остальные члены Совета. Все кроме Феррана, естественно. Их взгляды были столь же осуждающими, но несравнимы со взглядом Вождя. После недолгой дискуссии о сложившейся ситуации мне дали слово. Я рассказа всё, что только мог. Про Адалу, как я нашёл её избитой и голой посреди разгромленной комнаты, а так же про другие возможные случаи, в которых, по моему мнению, участвовал Ферран - вроде избиения молодых магов. Конечно, это были только догадки, но в свете случившегося я выпаливал всё, что только приходило в голову. Отец, видимо, услышал в моих словах логику, а может сам точил зуб на Феррана и потребовал привели одного из подопечных интеллигента.       Вскоре на суд привели Рыбьенога. Совет попросил ответить его на вопрос: Издевался ли над ним Ферран физически, а возможно и психологически? Рыбьеног трясся, как ненормальный, не мог толком связать и пары слов, а когда посмотрел на меня, то и вовсе чуть не впал в истерику. Я же, смотря на него, мысленно просил его успокоиться и рассказать правду. Но видимо он был глух. Однако, когда почти кричащего парня стали выводить из зала, Рыбьеног внезапно сорвался и стал истерично орать, что всё сказанное мной правда и его били почти каждый день, а иногда использовали... в личных целях. Последнее ошарашило не только Совет, но и меня. Перед глазами промелькнул образ Адалы, а фантазия подсказала, что происходило за несколько минут до моего прихода в её комнату. Во мне опять начала закипать ярость, но управитель крепко схватил меня за плечо и тогда я потребовал привести Феррана. К моему удивлению, его выполнили.       Входя, маг не мог не скрыть своего страха. Нет, не перед судом Совета. Передо мной. От прежней надменной походки не осталось и следа, Ферран шёл изредка косясь на меня и болезненно искривляя обезображенное лицо. Шрам в виде руны «Огонь» похоже до сих пор нестерпимо болел. Единственное, что огорчило меня, так это тот факт, что маг был без кандалов.       Его толкнули вперёд, но на колени не поставили и сразу же дали слово.       Отец сразу же спросил Феррана и моих с ним отношениях, на что тот стал в захлёб, чуть ли не рыдая, стал твердить, что я просто так ввалился к нему и избил. Я еле сдерживался, чтобы не сорваться с места и не удушить цепью кандалов. А тем временем Альбрих задавал более конкретные вопросы об его отношении к послушникам. В ответ интеллигент потребовал привести того, кто «оклеветал» его. Конечно, никто не собирался говорить этого. К моменту, когда привели Феррана, Рыбьенога уже сопроводили к целителям, чтобы помочь ему успокоиться. Адала тоже должна быть там. После произошедшего, ей нужна была помощь, чтобы справиться со стрессом. Помощь магов, но никак не моя.       Всё время пока интеллигента допрашивали я смотрел на него, не сводя взгляда со шрама на лице. Он, наверно, почувствовал это и в какой-то момент обратил своё внимание на меня. В его глазах был страх, сильный настолько, что, уверен, Ферран был готов впасть в истерию, как и Рыбьеног. Но у него было больше сил, чтобы держать себя в руках. Правда, их не надолго хватило.       Внезапно Ферран оттолкнул стоявшего рядом управителя и с криком бросился на меня. Не дожидаясь пока он дотянется до моей шеи, я попытался убежать. Маг тут же выбросил руки вперёд. Вспышка. Резкий поток поднял меня и сторожившего меня в воздух и отбросил назад. Я кувыркнулся несколько раз и затормозил почти у самой стены, а управитель влетел в стену с ужасной силой и остался валяться на полу, словно мешок камней.       Ферран рванул ко мне.       Отец пытался его остановить, но маг двигался так быстро, что земля вздымалась далеко позади или в стороне. Я ринулся к лежавшему рядом управителю и достал у него из-за пояса меч. Развернулся. Выставил клинок вперёд себя.       Интеллигент тут же остановился.       Расстояние между ним и острием меча было ничтожно малым. Его лицо искривилось от боли, выпучились глаза, а шея напряглась будто её сжала невидимая рука. О пытался глотнуть воздуха, беззвучно всхлипывал. Через несколько секунд упал на колени, а потом и вовсе свалился, согнувшись пополам.       Стоик, Плевака и Вилмар уже бежали ко мне. Но Альбрих оставался на месте. Его рука была поднята, пальцы скрючены, словно сжимали чью-то глотку.