Улететь за Закат: Мемуары Одной Беспутной Ночной Фурии

Заметки Автора: Вот и следующая глава. Поскольку я боюсь высоты, это может быть недостатком, но я надеюсь, что в тексте это не заметно. Должна сказать, если есть песня, которую я люблю слушать, пока пишу этот фанфик, особенно эту часть, так это "When you come back down" группы Nickel Creek - верьте или нет - альтернативное Bluegrass Blues trio. Это западающая в память песня о двух друзьях, один из которых решает помочь другому научиться летать (найти силы покинуть дом и начать новую жизнь), даже если это рискованно, и это может значить что потом друг может улететь навсегда, так как это его ("ангела" в песне) судьба. Дисклеймер: обычный про викингов и драконов. Также не пытайтесь повторить ни один из трюков этой главы - разве что только под руководством опытного профессионала. Логика, дружище - хрупкая штучка. "Логика" доказала, что аэропланы летать не могут, что водородная бомба теоретически невозможна, и что камни с неба не падают. Логика - это способ выражения идеи о том, что то, что не случилось вчера, не может случиться и завтра. (Роберт Ханлайн, "Дорога Доблести"). «Эй, Беззубик, что это ты выцарапываешь на стене навеса? Одна вертикальная линия и еще половинка? А, это население нашей "Захолустной Усадьбы". Один постоянный житель, один приходящий!» Я повернулся к моему Огнетворцу с торжественной улыбкой. ::Нет. Один Огнетворец и половина дракона.:: Заметьте, что я сказал дракон, а не Человек Небесного Пламени. Я больше не хотел иметь с теми существами ничего общего. Моя семья, конечно, была исключением. Но все остальные Люди Небесного Пламени подвели меня. Сидеть, сложа лапы, когда надвигается неминуемая опасность, для меня было еще более жестоким преступлением, чем то, что совершил я. И я лишь надеялся, что это случилось из-за влияния на них зла в этой области. Мне было противно думать, что они сами решили оставаться непричастными. Я не жалел о принятых мной решениях, по крайней мере, в отношении Иккинга. Даже если Координаторы никогда не планировали использовать информацию, которую я собирал, это помогло мне лучше понять этих Викингов. И я приобрел хорошего друга. Решение теперь было за Драконами. Я старался вспомнить, может, они заставили меня выдать информацию каким-нибудь трюком. А это возможно. И если так, я, разумеется, совершил серьезную ошибку. Я помню, как во время нашего путешествия над степями Туркменка упоминала, что ее племя Огнетворцев относится к честности очень серьезно. Они поклоняются богу Огня (помните, речь идет о драконах), так что когда они клянутся на огне, это очень серьезная клятва. Моя подруга дала мне ее. Что ж, у нас определенно состоится серьезный разговор, когда мы встретимся на Тропах Сна. Теперь по утрам я просыпался и вставал на ноги, не заваливаясь на бок и не падая, как делал в течение недели после своего изгнания. Это был хороший знак, так как мы с Иккингом собирались испытывать снаряжение завтра. Мы уже совершали короткие полеты, чтобы привыкнуть к процессу. Моему Огнетворцу приходилось управлять двумя разными системами привода, двумя разными движениями ног, а для этого требовалась хорошая координация. Я же должен был научиться предчувствовать, какую педаль он использует - еще до того как он это сделает, и мои органы чувств должны быть в очень хорошем состоянии, чтобы ловить его мысли и то, как он балансирует телом. Мы полетим над океаном, далеко от земли, которая могла бы поддержать в критической ситуации, так что мы должны быть уверены в том, что делаем. А залететь мы собирались выше, чем когда-либо поднимался мой Огнетворец, так что мне придется наблюдать за его состоянием. Он не был приспособлен к пребыванию на высоте, где воздух гораздо более разрежённый. Мне надо будет следить за тем, чтобы он не потерял сознание. Представьте сами, что произойдет, если он отключится, ребятки. Так что вечером мой Огнетворец проскользнул вниз ко мне, чтобы провести ночь в каньоне и начать с утра пораньше. Тренировок на следующий день у него не было, а жители деревни привыкли к тому, что он всегда где-то пропадает. Мы были так взволнованы, что я понял - мы все равно не выспимся. Мы поужинали подходящей для каждого вида едой (для меня, конечно, это была рыба). Иккинг ел что-то вроде копченой баранины с лепешкой, а еще странную смесь сушеной черники с молоком яков - пасту, которую Викинги зовут "скир". Ему она вроде нравилась. Я понюхал ее и решил занести в список того, что Беззубик будет есть только под угрозой голодной смерти. Полагаю, молочные продукты и изгнанные Люди Небесного Пламени - вещи несовместимые. Невелика потеря. Мы оба вздохнули с облегчением, когда небо окрасилось в красный цвет на закате, а вокруг Луны не было ни облачка. Хорошая погода для полета. Или для падения. При свете костра под навесом Иккинг проверял упряжь, натягивая кожаные ремешки до тех пор, пока они не звенели. Все должно быть в хорошем состоянии. Я сам немного волновался о крюке, который застал нас врасплох в ту ночь, когда я посетил деревню. Иккинг починил его, но лично я предпочел бы заменить его на абсолютно новый крюк. Я искренне верил в гремлинов. Звезды той ночью тоже были видны. Я постарался найти несколько, которые знал. Хотя, вообще-то мой любимый вид - расплывчатое одеяло из тысяч звезд, которое напоминало облако, обосновавшееся на небе. Мой человек сказал мне, что его народ думает, что это пролитое молоко. Чуть раньше тем же вечером он рассказал, что нужно загадывать желание по первой увиденной звезде, и тогда оно сбудется. Я подумал, что нужно иметь мозги угря, чтобы до такого додуматься. Как может большой шар газа в миллиардах миль отсюда влиять – и вообще заботиться - о твоих личных желаниях? Огнетворцы. У них просто потрясающее воображение. Мой человек, должно быть, тоже считал эту идею нелепой. Он слегка толкнул меня, я закатил глаза и посмотрел на него. ::Ладно, неважно. Эх. Иккинг, что бы ты загадал сегодня ночью?:: «Ты спрашиваешь, что бы я загадал сегодня ночью?» Мой Огнетворец пробежался руками по упряжи, посмотрел на седло, проверил стремена, взглянул на мои крылья, с тоской посмотрел на небо над нами и с абсолютно серьезным лицом сказал: «Знаешь, ничего не приходит на ум.» ::И мне.:: «Кроме, возможно, пони.» Я тихо фыркнул. ::Да, я бы тоже сейчас не отказался от одного. Хорошая пища.:: Хотя, вообще-то, я бы пожелал только пригодных крыльев. Я никак не хотел, чтобы мой Огнетворец думал об этом, но я был по-глупому напуган завтрашним полетом. Я так ждал его, но изгнание как будто что-то отняло у меня. Моя координация была нарушена, хоть уже и начала восстанавливаться. Я все равно боялся, что не смогу отреагировать вовремя и избежать опасного столкновения. И во мне не было духа, которого я чувствовал раньше. Я продолжал представлять три тысячи способов, которыми мог окончиться полет, и во всех так или иначе фигурировала перспектива сделать шлеп об землю. Слова Громотени ранили меня сильнее, чем его когти. Я воспринимал этот полет как шанс вернуть часть той храбрости, которую он украл у меня. Я дал себе эту клятву, когда днем позже моего изгнания Иккинг позвал меня по имени, и мне послышалось "Бесполезный" вместо "Беззубика". Я собирался согнать этот негатив! И я был очень напуган, что могу навредить моему человеку. Смешно. Вы, вероятно, думаете, что я больше волновался о том, что Иккинг мог напортачить с механизмами, но я потерял слишком много веры в себя. Плюс, помните - Иккинг, которого знаю я, отличался от Иккинга, которого знали все остальные. Все время, кроме момента нашей встречи, я знал его, как умелого и искусного юношу, у которого все, что он делал для меня, получалось прекрасно. Вероятно, именно поэтому он считал меня своим лучшим другом. Я не судил его заблаговременно, и он смог стать человеком, каким всегда хотел быть. Я прикинул, что если с летательной системой что-то и случится, то это будет из-за неверной конструкции, а не потому что мой Огнетворец был неудачником. Так что, да, я боялся подвести его. «Ну, нам лучше немного поспать, а то мы не поднимемся с земли.» Мой Огнетворец аккуратно сделал насыпь вокруг костра, чтобы он медленно горел и хранил тепло всю ночь. Он завернулся в одеяло, я - в свои волнения, и мы легли спать. Мой человек очень кстати сделал ромашковый чай и уговорил меня его попробовать. Это подействовало, и мы оба смогли уснуть. Если у меня и были какие-то сны, я их не помнил. На следующее утро мы проснулись рядом с замерзшим и потухшим кострищем. Иккинг дул на свои руки и топал ногами, пока мы завтракали(рыба для меня... ну, почти замороженная рыба для меня, лепешка и сушеная рыба для Иккинга). Он одел на меня упряжь, каждые несколько секунд останавливаясь и потирая ладони, так как металлические детали креплений морозили их. Уже потом я понял, почему он так тряс руками, пока оседлывал меня. Он разогревал металлические части упряжи в ладонях, чтобы они не морозили меня при контакте с моей шкурой. ::Как мило с твоей стороны, Иккинг.:: «Когда я приду сюда в следующий раз, надо будет прихватить зимнюю одежду. Снег пойдет где-то месяца через два, и потом это место на какое-то время окажется под белым одеялом. Будем надеяться, что если сегодняшний полет пройдет хорошо, погода не помешает нам летать в дальнейшем.» Мой Огнетворец закрепил веревку, соединяющую мою упряжь со Стартовым камнем. Мы с опаской дождались, пока солнце показалось над стенами каньона, наполняя все вокруг светом и теплом. Хотелось, чтобы воздух немного прогрелся перед взлетом. Мой человек завернулся в одеяло. Он облокотился на мой бок, скрестив руки и глядя в небо. Его дыхание было видно в еще слегка морозном воздухе. Он топал ногами, напоминая мне раздраженную лошадь. Поэтому я фыркнул, выпустив в воздух пушистое облачко пара из ноздрей, и издал мурлыкающий звук наподобие ржания. Он рассмеялся и почесал мне шею. «Хороший мальчик, старина.» Думаю, прошло не больше двадцати минут, но они показались целой вечностью перед тем, как Иккинг кивнул мне и сбросил одеяло на землю. Пора выдвигаться. Я задержал дыхание, когда он затянул ремни у седла сильнее обычного - мы не могли позволить седлу свободно болтаться на высоте в полмили в небе. Мое сердце тяжело стучало о грудную клетку, и я слышал, как участилось дыхание Иккинга. ::Попутных ветров и хорошего полета:: сказал я ему, желая, чтобы он понимал значимость этого благословения среди всего моего Народа. Он запрыгнул на меня, и я осознал, что теперь я не смогу видеть его. Мне придется рассчитывать на его мысли, движения и смену положения педалей. Мы взлетели с нашего камня. Все еще прикрепленные к нему, мы проверили все положения хвостового плавника, убедившись, что механизм работает. Потом Иккинг начал шепотом отсчитывать назад, начав с пяти. На "Einn" он отсоединил веревку, и я стал свободен. Я позволил ветру поднять меня вверх от скалы над пляжем - нашим последним подобием посадочной полосы (в отличие от недоброжелательного океана). Ветер холодными иголками свежего воздуха обдувал мой живот и бока, трепля тунику и рукава моего Всадника (я слышал шелест ткани - и даже то, как ветер струился сквозь его волосы). Я был в ужасе. О, я не хочу сделать что-то, что может убить тебя! Но ради него же, я успокоился и уставился на море. Я дал обещание. Теперь мы были командой. Если он был готов рискнуть, я хотел быть с ним в течение всего нашего... ... падения с криками в океан. Беззубик, пожалуйста! Возьми себя в лапы! Он рассчитывает на тебя! Калека. Калека. Калека. Калека. Мягкая рука погладила мою шею, успокаивая и отвлекая от плохих мыслей. «Ну, давай, брат, начнем потихонечку.» Голос Иккинга был слегка запыхавшимся, нервным, как и я, но юноша был достаточно храбр, чтобы признать это. Как я мог его подвести? Я нежно мурлыкнул и мысленно послал ему: ::Дело за тобой, Огнетворец. Дело теперь за тобой.:: Я слышал, как он провел пальцем по сделанной из кальки таблице с позициями хвостового плавника. «Итак, позиция три. Нет, четыре.» Левая педаль сменила положение, передача встала на место, и я почувствовал его мысленный толчок для меня - двигаться вперед. Я наклонил крылья вниз и шагнул в бесконечность, летя на запад. Ветер омывал нас обоих, купая в своем приятном морском запахе. Казалось, будто он ласкал меня. Добро пожаловать домой, старый друг. Я почувствовал, как лихорадочный стук моего сердца успокоился, а кристалл памяти и сенсоры завибрировали от радости. Как я мог бояться испытать это? Мы парили, не летели. Механизм работал. Я повернулся направо, в сторону острых каменных скал, окружающих остров Олух. Под нами волновалось сине-серое море, на поверхности которого то тут, то там появлялись кружевные белые гребни волн. ::Все пока работает. Механизм переключается мягко.:: услышал я обрывок мысли Иккинга. Потом я услышал, как он прошептал: «Так. Ну, все. Пора». (Может, это было "На прорыв", но точно не "Пора рвать когти!"). Он сместил свой вес вперед, встав на педалях, и я понял, что сейчас мы будем тестировать конструкцию, ныряя вниз, к скалам. В некоторых из них вода со временем проделала дыры, в которых мы могли позже потренироваться с виражами и поворотами. Я наклонил крылья для спуска и стал аккуратно приближаться к поверхности океана. Ветер скользил вдоль моих боков, гудя в сенсорах, и я почувствовал леденящее душу, захватывающее ощущение от быстрого падения вниз. Я обнаружил, что зарычал от восторга. «Давай, братец! Давай, братец!»(Оказывается, Огнетворцы тоже умеют рычать). Мы выровняли свой полет уже в самом конце, скользя над самой поверхностью воды. Из-за моего все еще неуравновешенного сенсора, я на секунду наклонился влево, ударив крылом по воде. Я услышал щелчок и вновь выровнялся. Я широко открыл глаза и поблагодарил Огнетворца от всего сердца. ::Мои крылья в твоих руках... эм, ногах, приятель. Я доверяю тебе.:: Потом мы парили под одной из покрытых мхом риолитовых морских арок, спугнув стаю бакланов. Их скорбные крики эхом достигли нас. Мы оба посмотрели наверх, и я почувствовал, что Иккинг был одновременно напуган и восхищен происходящим. Как, собственно, и я. Мы пролетели сквозь арку и вновь устремились вверх. «ДА! Получилось!» В этот раз Иккинг отреагировал не сразу, и когда я слишком сильно наклонился влево, то врезался в край скалы прямо своим поврежденным плечом. Я слегка рыкнул. «Извини!» Пытаясь выправить полет, он направил меня вправо слишком далеко, и я налетел на еще один каменный столб. «Виноват.» Кажется, у нас были равные шансы врезаться во все окружающие меня предметы. Но я бы предпочел не врезаться никуда. Раздраженный (но больше напуганный), я шлепнул его одним из ушных сенсоров. ::Осторожней, хорошо?:: «Да-да, я понял!» послышался его раздраженный (но больше напуганный), прерываемый ветром голос. Он вернул все на свои места. «Позиция четыре... нет, три». Еще один щелчок, и мы взмыли прямо вверх от острых скал. Мой Огнетворец опробовал дополнительные крепления для рук, прижимаясь к моей шее. Это дало моим крыльям возможность размахнуться и дать нам силу подняться выше в небо. Я наклонил один из сенсоров к груди Иккинга, следя за его дыханием и сердцебиением, пока мы набирали высоту. Я чувствовал, как воздух становился более разреженным и холодным. Ветер превратился в маленького дракона, играющего с нами. Он танцевал вокруг меня, пока я поднимал свое тело наверх, и это было великолепно. Я даже медленно завертелся в полете, вытащив язык, как детеныш, чувствуя вкус соли, водорослей, облаков, даже какой-то высоко летающей пыльцы. На такой высоте из наших ноздрей вырывался пар, но мы были слишком возбуждены, чтобы заметить. Я зарычал от удовольствия возвращения в свой настоящий дом. «Да!» радостно крикнул мой Огнетворец. «Давай, малыш!» Ощущения сразили Иккинга. Я слышал, как он смеялся и кричал: «Вот это класс...» Все остальное ощущения также сразили. «...ветер прямо в... ШПАРГАЛКА!» Я увидел, как калька с таблицей на ней пролетела вверх перед моим лицом. Вес сместился, когда мой всадник потянулся наверх, чтобы поймать таблицу. «СТОЙ!» Я попытался остановиться, но единственным, что остановилось, было мое сердце, когда я услышал металлический звон, и Иккинг оказался у меня над головой. Мы оба закричали, осознав произошедшее. О, нет! Я так и знал! Это чертово крепление! Я почувствовал, как гравитация потянула меня вниз, и зарычал от ужаса, когда из-за большего веса камнем полетел вниз мимо Иккинга. Мы пытались докричаться до наших богов, пока скалы и, прямо за ними, щетинистые верхушки деревьев, мчались навстречу нам с огромной скоростью. ::И что теперь?:: прокричал я. Мои страхи становились реальностью. Мое тело кружилось, вызывая тошноту, но я пытался сложить крылья (крича от боли под ударами ветра), чтобы оказаться под Иккингом. К нему пришла такая же идея. Кажется, я слышал его крик: «Так, спокойно, надо найти нужный угол - нырни под меня!» Я задействовал все свои навыки из Стрельбы по мишеням, используя собственное тело в качестве заряда плазмы, но это было сложно, и на несколько мгновений я, закружившись, вновь оказался над Иккингом. «Нет-нет, не так! Нырни под меня, нырни под меня!» ::Я пытаюсь! Держись там!:: Глупый совет, учитывая обстоятельства. Одно из моих крыльев ударило Иккинга, и он завертелся. У меня желудок свело от ужаса, когда я представил, что случилось бы, если мой непреднамеренный взмах крылом отправил бы Иккинга головой в одну из скал. Пожалуйста, пусть это сработает! Стиснув зубы, я откинул крылья назад настолько, насколько смог, и, вихляя, нырнул под Иккинга. Теперь дело было за ним, но я всем сердцем желал, чтобы у меня на крыльях выросла пара рук, чтобы он мог ухватиться за них. Я не осознавал, что затаил дыхание, пока не почувствовал рывок и не услышал звук ломающихся ногтей, вцепившихся в кожаные ремни упряжи. С кликом страховка вновь стала на место, и потом глухой удар оповестил меня о том, что Иккинг плюхнулся назад в седло. Мы пролетели пики скал и падали навстречу верхушкам лесных деревьев. Я кричал от отчаяния и чувствовал, как мой всадник встал на педалях (не скажу, что конкретно я кричал, но это было достаточно экспрессивно). Что-то щелкнуло, и он резко подался назад, подтягивая мои плечи к себе с помощью веса рук, держась за ручку с ремнями для запястья. Я раскинул крылья и напрягся. Вместе мы использовали наш вес, чтобы создать достаточное торможение и заставить мой хвост вывести нас из неуправляемого падения. Мы едва не врезались в деревья и теперь мчались прямо над ними, рассекая воздух. Ветки ударялись о мои когти, и я распознал аромат сосны и березового сока. С моих крыльев капал конденсат с облаков. И мы стремительно приближались прямо к еще одному скоплению скал - сети пещер и тоннелей! Я знал, как долго Иккинг меняет положение педали, и был в ужасе, так как пройти через это будет очень нелегко. Что-то вспыхнуло во мне - желание бороться - всем сердцем. Я сместил один из сенсоров назад, чтобы он лег на руку Иккингу, и мысленно послал ему как можно громче: ::ДОВЕРЬСЯ СВОИМ ИНСТИНКТАМ.:: И он, впервые за все время, услышал меня! Я ментально дал ему направление, и он воспользовался правой педалью так, что мы проскользнули в тоннель. Мы летели по нему быстро, настолько быстро, что я слышал как прерывистый ветер, создаваемый моими крыльями, ударялся о скалы. Потом мы приблизились к следующему тоннелю. Мы работали синхронно, как команда - я давал ему направление, он менял педаль. Это происходило так быстро, одно за другим, как если бы мы знали, что каждый из нас собирался сделать. Да, это именно так и было! Мы промчались через каменную сеть, изворачиваясь, переворачиваясь и выгибаясь. Думаю, мой Всадник сидел на седле, балансируя на педалях и убирая вес с моей спины, как я его научил, и прекрасно вписывался в повороты. Я не мог передать бы наш точный путь, но мы сделали это вместе! Я чувствовал острый запах впотевшего от страха Огнетворца, но он был вне себя от радости. Далеко позади нас, кружась на ветру, была таблица со шпаргалками, которую мой Всадник выбросил за ненадобностью. Да, теперь я осознавал, что у меня на спине сидит Всадник. Мы взмыли вверх, оба пьяные от восторга. Судя по весу на моей спине, мой Всадник все еще стоял на педалях. Я слышал, как он закричал: "Дааа!" Я был настолько счастлив, что выстрелил зарядом плазмы, чтобы отпраздновать. Он раскрылся надо мной в великолепной игре фиолетового и индиго. Упс... я забыл про пассажира. «ДА ЛАДНО!» ::Извини:: Я был рад тому, что у него не было гибких ушных сенсоров, способных шлепнуть меня. После перерыва, необходимого на тушение огня на одежде Иккинга и моей упряжи, все стало великолепно. Небо нагрелось, и мы провели весь день, летая над архипелагом, пробуя новые маневры. Мы ныряли, кружились, срывались с места, предварительно зависнув в воздухе, и наслаждались процессом. Еще было потрясающим то чувство, что когда Иккинг сидел у меня на спине, он мог общаться со мной и как Всадник, и как Человек Племени. Нет, мы не болтали о физике, но, казалось, мы просто чувствовали настроение друг друга и знали, куда хотели направиться. Мы были настоящей командой. Ближе к вечеру мы оба проявили свою находчивость. Мы нашли вполне рабочую рыбацкую сеть, дрейфующую по морю. Я нырнул вниз и подцепил ее когтями. Мой Всадник свесился вниз, чтобы взять ее, и я впервые увидел его с тех пор, как он сел на меня (за исключением нашего Приключения с падением навстречу Гравитации). Я не смог сдержать легкий смешок. Его одежда, лицо и руки были выпачканы дымом от моего заряда плазмы. Слезы, текущие из-за ветра, стекли вниз его лица, оставив за собой дорожки и придав ему комический вид. Плюс он все еще усиленно моргал, чтобы избавиться от последствий взрыва. Его рыжеватые (а теперь уже черноватые) волосы были прилизаны к голове сильным ветром. Он выглядел как тролль-подросток, вылезший из вулканического кратера. «Не смейся, Беззубик. Ты сам выглядишь так же мило!» Оу. Я оглядел себя и увидел, что упряжь запачкалась и почернела, а моя темно-синяя шкура теперь была вся в расплывчатых черных пятнах пыли. Когда я был Человеком Племени Небесного Пламени, то всегда возвращался с полетов на остров Олух грязный, так что уже привык. А сейчас впервые понял, что выглядел, словно подцепил странную кожную инфекцию. «У тебя все лицо в жуках!» громко рассмеялся мой Всадник. ::Это один из минусов, на которые нужно согласиться, когда учишься летать.:: послал я ему. ::Я привык к этому. К тому же... мясо никогда не бывает лишним.:: Я облизнулся. По моим жестам Иккинг все понял и засмеялся так сильно, что чуть не свалился с меня. Хотя, на самом деле, я никогда в своей жизни не летал так быстро, высоко или дико, поэтому я обзавелся неплохой коллекцией мух, мотыльков и всякой мошкары на груди и морде. Но оно однозначно стоило того. Используя мои когти и упряжь, мы протащили сеть по воде. Не с первой попытки, но первые воздушные рыбаки острова Олух поймали свой улов. На ближайшем острове был скалистый пляж, где камни были расколоты и покрыты трещинами под влиянием моря и ветра. Нам такое место вполне подошло. Пока я вытрясал рыбу из сети, мой Огнетворец собрал коряги и высушенные водоросли, чтобы зажечь костер. Он положил три больших куска древесины в треугольник вокруг тех, что поменьше, и я мордочкой оттолкнул его в сторону. ::Позвольте мне, сэр.:: Я выстрелил маленький заряд, и огонь вспыхнул. Мы устроились поудобнее, чтобы отдохнуть и поужинать. Я находился в позиции, которую Иккинг называл драконьей баранкой, когда я подворачивал лапы под себя и оборачивал хвост вокруг тела. Передо мной лежала внушительная куча камбалы и трески, вся моя, и это было весьма кстати. Я был жутко голоден! Иккинг облокотился на меня, вытянув одну ногу, а вторую прижав к груди. Он жарил камбалу на костре. Мы смотрели, как солнце медленно закатывалось за горизонт. Говорить не требовалось - да и вряд ли мы могли бы описать все то, что мы чувствовали. Я уже съел несколько рыбешек, а Иккинг все еще жарил первую. Он, наверное, был также голоден, как и я, поэтому я быстро помолился богам и произвел Отрыжку Уважения. Иккинг посмотрел на рыбью голову, которую я выплюнул. «Спасибо, приятель, я не голоден.» Только я прикрыл веки, как услышал страшный звук. ::Ледяные бездны ада. У нас проблема.:: Стая Людей из Племени Липкого Огня почуяла мою рыбу и теперь летела в нашу сторону. ::А ведь это был такой хороший остров!:: я зарычал и подтянул рыбу к себе. Иккинг поменял позу, готовый вскочить на ноги, и взволнованно посмотрел на прибывших. Один Человек из Племени Липкого Огня раздражал, но не более того. А вот стая этих созданий заставляла мечтать о встрече с роем диких пчел-убийц. ::Расслабься:: Я послал ему мысль. ::Я с этим разберусь.:: Насколько я помню, их было трое или четверо, отображающее основные окрасы представителей Племени Липкого Огня: красный, зеленый и золотой. Но без темно-синего. Бедные, лишены стиля. Они спустились, полные язвительности и тухлого чувства юмора. ::Эй, посмотрите-ка, амиго! Я не знал, что на этом острове есть мусорная свалка! Так вот куда они выкидывают использованных Людей, когда у них огонь выгорает.:: ::Да, и как вам это - тролли-мутанты!:: ::Приветствую, громоздкий иссиня черный Человек.:: сказал другой. Ух ты - эта стайка проделала длинный путь... судя по характеру их ментальной речи, где-то с Пиренейского полуострова. Мне нравится диалект Людей оттуда. Такой музыкальный. Если бы я встретил Леди из Племени Небесного Пламени из той части мира, я был бы очень счастливым... ...эм, неважно. Я больше не Человек из Племени Небесного Пламени. Так или иначе, я волновался, что эти малыши хотели позадирать моего Всадника, и мириться с этим вовсе не собирался. Я рыкнул на них. ::Уходите, маленькие братья. Вас не приглашали.:: ::Ох, а кое-кто тут не слишком дружелюбен, а? Ты поделишься с нами рыбой?:: ::Она моя. Как и Огнетворец.:: Двое Людей из Племени Липкого Огня стали драться за рыбью голову, которую я отрыгнул. На здоровье. ::Моя прелесссть.:: шипел один, пока другой подпрыгивал и угрожающе рычал. У Иккинга было серьезное выражение лица, но я чувствовал, что он пытался не рассмеяться. Наверное, Люди из Племени Липкого Огня могут быть раздражающе, болезненно, пламенно, поджариваясь-до-корочки-в-агонии милы. Внезапно, рыба в моей куче ожила, уходя в сторону. Хитрюга! ::Она моя!:: резко сказал я и схватил рыбу у Человека из Племени Липкого Огня, пробравшегося мимо моих сенсоров. Тот не разжимал челюсти, так что у каждого из нас было по концу. Он хвастливо оскалился. ::Кажется, она теперь моя, братец. Кто-то теряет, кто-то находит, неудачники...: : Я ухватился за рыбу сильнее и начал тянуть. Мы немного поперетягивали ее туда-сюда. Исход был ясен с самого начала, но Человек из Племени Липкого Огня, похоже, был все же уверен в своей победе. Он зарычал на меня, пока я проглатывал рыбу. Я рассмеялся. ::Извини, что ты там говорил..?:: ::Ты пожалеешь об этом, паршивый хулиган!:: ::Я знаю что ты уже жалеешь, я-то что?:: Человек из Племени Липкого Огня стал рыть землю лапами и рычать, создавая огненный залп из пропана, который забросил бы меня на другой континент. Я съежился, якобы от ужаса и задрожал. Он купился и открыл рот, готовясь испепелить меня. С абсолютно скучающим выражением лица я выстрелил крошечным зарядом плазмы, который попал прямо в открытый рот Человека Племени Липкого Огня. Результат был потрясающе забавным. Человек из Племени Липкого Огня раздулся, когда пламя взорвалось внутри него, и потерял равновесие. Шатаясь, он начал бродить кругами. Мне не было его жаль. Я хихикнул и вернулся к поеданию рыбы. Боковым зрением я заметил, как Иккинг взял одну из мелких рыбешек. «А внутри ты не такой огнестойкий?» спросил он Человека из Племени Липкого Огня, кидая ему рыбу. Маленький Человек проглотил ее и приблизился к Иккингу, который вытянул свою измазанную сажей руку. Человек из Племени Липкого Огня понюхал ее, а потом потерялся о ладонь головой. ::Ты хороший, в отличие от того грубого Человека из Племени Небесного Пламени. Ты мне нравишься.:: ::Я не Человек из Племени Небесного Пламени.:: мягко прорычал я. Один из Людей Липкого Огня, все еще возившийся с головой, которую я отрыгнул, посмотрел на меня. ::А выглядишь точь-в-точь, как они. А кем ты себя считаешь, аллигатором или кем-то еще?:: Новый замечательный друг Иккинга (поверьте мне, я не купился на эти нежности - все было из-за рыбы) свернулся в клубочек у бока Огнетворца и заурчал. Пораженный, Иккинг начал гладить его. «Все, что мы знаем о вас – неправда.» Мягко и удивленно сказал мой Всадник. Я закатил глаза и вернулся к еде. ::Кто-то тут ревнует.:: пропели несколько тоненьких голосов. ::Точно, глаза у тебя уже зеленые, дело за шкурой.:: ::Заведите себе своих Всадников!:: фыркнул я. ::Хотя вам придется отправиться в Страну Фей, чтобы найти подходящих по размеру!:: ----------------------------------------------------- «Больше всего я боюсь, что ты разобьешься и сгоришь, А я не почувствую твоего огня. Я буду тем, кто всегда держит ту нить, Соединяющую твое прекрасное сердце с моим, Я связан с этим проводником... Пока ты паришь в воздухе, Я буду твоей землей. Воспользуйся всеми шансами, что посмеешь - Я буду здесь, когда ты приземлишься. – Nickel Creek," When you Come back Down Again"