Secret

      Всё слилось в одну разноцветную кучу: трава, яркое и обжигающее племя, Прайдрок, Зазу. Было слишком жарко. Копе даже показалось, что он попал в один из этих жуткой костров, настолько сильное было ощущение жара. Как будто он сам превратился в огонь: всепоглащающий, злой, беспощадный, который убивает всё на своём пути, не оставляя никого и ничего. Всем следовало бы его бояться. И львёнку всё больше казалось, что он теперь — пламя. В форме льва. Появилось ощущение власти — теперь он не беспомощен. Теперь он не жалкий львёнок со смешным светло-коричневым хохолком. Теперь он — огонь, теперь он — могущество, сгусток силы и энергии, которая будет подпитывать Копу вечно. И он будет жить бесконечно, а если вдруг погибнет, то переродится. Может, Копа уже воскрес, превратившись в огонь? Может, принц уже давно — много времени тому назад — умер? Может, реинкарнация всё-таки существует? В любом случае, она Копе явно нравится.       Если бы не одно «но».       — КОПА!!! — услышал «лев-огонь», и все мечты о перерождении в пламя развеялись, как пепел после него. — Сир, Вы живы? — Он почувствовал трепетное и осторожное касание клюва. — Вставайте, сир, немедленно! Нам стоит идти! Огонь не прекращается, он не может быть потушен! Понимаете?       «Что?» — хотел было спросить Копа, но из обожженного горла вырвался тихий не то писк, не то хрип, и он поморщился от боли; Зазу озабоченно глянул на него. Злясь на свою беспомощность, львёнок попытался встать, и чуть было не вскрикнул от боли: лапы потемнели от огня, который сейчас был везде — в воздухе, в саванне, на траве, около самого принца. В одном месте на лапе даже не было малюсенького кусочка светло-рыжего, палевого меха. Вероятно, он относительно долго тут пролежал, раз успел заработать такие ожоги! Копа надеялся, что на лапах они заканчиваются.       — Сир Копа? — спросил мажордом, летая вокруг принца. — Бежим, скорее! Говорю: огонь не кончился! Нам надо убегать, потому что вы можете окончательно сгореть! Идёмте, я Вам помогу встать, укажу путь! Быстрее, пожалуйста! — И прибавил для себя, намного тише: — Нала меня прибьёт...       Львёнок, услышав знакомое имя — имя своей матери — встрепенулся и немедленно задал вопрос, стараясь придать голосу уверенности и хотя бы минимальную громкость:       — Нала?.. Зазу, что с моими родителями? Что с Симбой? Зазу! — требовательно, но не слишком громко рявкнул он, собрав остатки воли.       — Это сейчас неважно! — отрезал мажордом. — Сейчас важны твои раны! — не выдержав, менее вежливо напомнил Зазу. — Бежим, скорее!       — Куда? — ужаснувшись, спросил Копа.       — Я укажу Вам путь! — повторил птица-носорог. — Но прошу, быстрее!       Копа наконец согласился со словами мажордома и поднялся, тихо постанывая от боли и стараясь не упасть. У него кое-как получилось встать на дрожащих лапах. Огонь нравился ему всё меньше, львёнок убедился, что это был злейший враг обитателей саванны — хуже, чем гиены под властью льва. И уж конечно, Копа понял, что огонь — не какое-то существо, а некое природное явление. Самое плохое, которое мать-природа вообще могла придумать.       Львёнок вдохнул палёный воздух и поморщился. Боль в лапе пульсировала всё сильнее, отзываясь слабостью во всём теле и желанием прямо тут лечь и лежать, пока весь этот ужас не кончится. Зазу всё ещё пытался как-то подбодрить Копу, летая кругами и посматривая по сторонам.       — Что... что с моими родителями, Зазу? Что? — тихо взмолился львёнок. — Ответь, ну пожалуйста!       — Не волнуйтесь, мой господин! Они живы и здоровы. Правда, бегут — разумеется, временно, — с территории Прайдленда! Каждое уважающее себя дитя саванны уже уносит лапы отсюда! Чтобы не погибнуть в огне, понимаешь?       — Понял я, понял! — раздражённо огрызнулся львёнок. — Хорошо, идём! — Он окончательно поднялся, на этот раз более удачно — и через пару мгновений уже стоял на нывших лапах, готовый к бегству.       — Ваши родители, — начал сдаваться мажордом, — приказали мне увести Вас подальше от Прайдленда, пока огонь не стихнет! — Птица вздохнула.       Львёнок слабо кивнул и вдруг ему стало странно. Почему не прибежал Симба сейчас, не спас его? Не взял, как обычно, в пасть (как бы смешно это не выглядело), не побежал с ним от территорий прайда, если так нужно? Хотя бы Нала... Копа открыл было рот, чтобы спросить это, но благоразумно передумал, вспоминая недавние слова «спасителя» о том, что сейчас главное — спастись самому, не спрашивая о родных. И верно, кому нужен будет ответ, что с родителями, если он уже сам давно погибнет под огнём?       А собственно, сейчас сам Зазу взлетел вверх, быстро махая крыльями. Получив неуверенный кивок хозяина, он полетел вперёд, изредка пикируя вниз, чтобы удостовериться, что его маленький господин бежит, не отстаёт.       Но Копа и не думал отставать — ему поскорее хотелось увидеть родителей и прайд, чтобы удостовериться, что каждый его соплеменник жив, не погиб под ужасающим пламенем. Ещё же он думал о том, как же можно победить злонравный огонь. Львёнок взглянул наверх и даже фыркнул — на небе не было ни единого намёка на то, что пойдёт дождь! И как же его потушить? Не в кокосах же воду из водопоя таскать всем прайдом?.. И ещё принц понял, что победить его в честном бою нельзя. Решив попытать удачу — в области ответа и голоса, — он спросил:       — Зазу, а куда мы бежим? И на сколько? Ну, на какое время?       — Я... я не знаю, Копа. Возможно, надолго, возможно — нет. Смотря, за сколько пройдёт пожар, мой господин! — слегка запинаясь, произнёс мажордом.       Копа вновь кивнул, ничуть не удовлетворённый неточным ответом проводника. Но он продолжал бежать, изредка морщась от боли в левой лапе — поистине обжигающей. Но принц как-то держался, стараясь не отставать и особо не хромать, чтобы поскорее убежать от опалённой местности, окружённой пожарами. Зазу действительно хорошо выбирал пути: стараясь не лететь около пожаров, а около ровной местности. Будто бы наизусть знал выбранный путь... как будто пожар был спланирован...       Ну уж нет! Полный бред так думать! Конечно, Зазу должен знать дорогу, ведь он же мажордом!       Львёнок выбросил подобные глупые мысли из головы и побежал быстрее.       Но бежал принц недолго, буквально через пять минут они с мажордомом были «на месте». Неподалёку от Прайдленда, где-то сзади Прайдрока, только зашёл он намного дальше, чем когда гулял вместе с другими львятами прайда или отцом. Копа приветливо улыбнулся отцу и матери, получив ответную улыбку только от Налы. Тут были весь прайд: Симба, Нала, Зира, её дети и многие другие. Маленькая Витани выползла из-под обеспокоенной Зиры и тихо пискнула:       — Мам, что происходит?       Полосатая львица ласково лизнула дочь и прошептала:       — Ничего плохого, милая. Иди ко мне.       Витани хотела было снова запрятаться в тёплом и мягком мехе матери, но не успела.       — Ха! Ничего! — протестующе воскликнул тёмный львёнок, который был старшим ребёнком львицы. — Да там пожар! У-у-у! — Он зло и мистически воя и ухмыляясь подошёл к львичке.       — Нука! — возмущённо окликнула его Зира.       Львёнок убрал «зловещий» и, должно быть, пугающий оскал и подошёл к матери, тяжко вздыхая — даже попугать маленькую сестру не дали!       — Привет, Нука! — улыбнувшись, сказал Копа; они были с этим львёнком в дружеских отношениях и часто играли вместе и «путешествовали» по территории Прайдленда.       — О, неужели сам принц пожаловал? — шутливо и совсем беззлобно спросил Нука. Копа в ответ фыркнул.       Но разговор закончился на этом вопросе: к сыну подошёл король, поманив его лапой к себе. Львёнок тут же поник головой, обычно такой жест означал то, что надо было поговорить о чём-то совсем не весёлом, а грустном, и по мнению Копы, совершенно не интересном! Но он всё же подошёл к отцу.       — Да, пап? — осторожно спросил львёнок.       — Отойдём в сторонку. Мне надо с тобой серьёзно поговорить. — Принц опустил ушки.       — Д-да, конечно, пап.       Симба отошёл на пару шагов вперёд, потом махнул хвостом, приглашая Копу к себе под крону раскидистого дерева. Львёнок медленно и нехотя прошёл это расстояние и тяжело вздохнул.       — Что, пап? — вновь задал вопрос Копа.       — Понимаешь, Копа... Огонь — это очень серьёзно! — с напускным величием предупредил лев. — Если так продолжится, то его ни за что нельзя будет победить! Надо будет бежать. Ты побежишь вперёд, далеко, потому что первым делом надо спасать принца.       — Но... а как же Нука, Витани, Кову, мама, ты и другие львицы?       — И мы будем там, разумеется!       Он сказал это так, будто Копа был каким-то дурачком, не понимающим, что прайд будет в незнакомом ему месте за пределами Прайдленда, на котором он ни миллиметра не знает!       — О, ну хорошо... — грустно согласился принц, всё равно не понимая, почему надо спасать именно его.       — Зазу сейчас слетает и посмотрит, что там. А если что-то плохое, то... — как бы не заметив ответа сына, пояснил лев и вдруг взглянул на Копу. — Кстати, что у тебя с лапами?       — Я обжёгся... Когда бежал.       — Ладно, — молвил наконец король и поднялся. — Там, — загадочно произнёс лев, не упоминая место, — тебя вылечит Рафики.       — Хорошо, пап.       Львёнок вздохнул. Всё казалось ужасным сном, нелогичным и странным. Пожар, побег, ожоги, временный переход на другое место. Копа грустно посмотрел на место, на котором временно жил Прайдленд. Ну, как сказать, жил. Оставался. Всё казалось ещё чуднее.       Копа закрыл глаза, будто бы открыв их, он проснётся...

***

      Медленно просыпалась земля, вставало, потягиваясь солнце, обхватывая своими лучами-лапами саванну и весь Прайдленд, запуская мелкие коготки в каждую пещеру. Не обошли они и Прайдрок, величественно возвышавшийся над Африкой. Луч света прошёлся по львицам, пробуждая их, выцарапывая из лап сна. Киара недовольно пробурчала что-то неразборчивое, поднимаясь. Она с улыбкой оглядела пещеру, в которой значительно прибавилось львиц после вчерашней победы. Принцесса была очень рада, что Зира и остальные бывшие аутсайдеры присоединились к ним, что отец смог принять чужеземцев. А что самое главное — поверил в то, что Кову не идёт по стопам Шрама.       Сам Кову же сейчас сидел на выступе. Киара, стараясь не наступить ни на одну из львиц — неважно, бывших аутлендеров или коренных прайдлендеров, — вышла из пещеры.       — Здравствуй, Кову! — мурлыкнула она, подходя к любимому льву.       — Киара, — расплылся в своей очаровательной улыбке Кову. — Привет.       Львица присела рядом с тёмногривым львом и положила голову на его плечо, вдохнув свежий утренний воздух. От сонливости не осталось и следа. Киаре хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно — они бы наблюдали за восходящим солнцем, прижавшись к друг другу, возможно, иногда разговаривая о чём-то хорошем.       — Я так рад, что мы вновь вместе, — прошептал Кову. Киара в ответ кивнула и сильнее прижалась ко льву. — Как насчёт небольшой прогулки? Покажешь мне всё тут? — Он подмигнул любимой.       — Конечно! — воскликнула принцесса. — Вперёд!       Больше не говоря ни слова, пара влюблённых спустилась с уступа Прайдрока и пошла в сторону границы, будто пытаясь найти что-то новое — может, плохое, а может наоборот, что-то нехорошее.       Кову, втягивая свежий утренний воздух, ничего особенного не заметил и облегчённо вздохнул. Он старался не выказывать Киаре свою тревогу, зародившуюся у него внутри ещё с самого утра. Но лев думал, что она вызвана странным сном про то, как Симбу — нынешнего короля — свергает какой-то другой светло-коричневый лев с выражением скорби и ненависти на морде. И при этом Кову ничего не мог поделать, он будто прирос к земле, беспомощно наблюдая за тем, как красногривый лев умирает. А потом всё сменилось — тот лев-убийца восходит на Прайдрок и рычит, тем самым давая понять, что теперь он главный в Прайдленде. И становится вполне законным королём. Кову казалось, что сон и то, что произошло недавно как-то связаны. Почему — он и сам не знал. Но плохое предчувствие не покидало его, как бы он не старался улыбаться и выглядеть счастливым и беззаботным при Киаре.       Лев невольно поёжился, вспоминая, с каким хладнокровием незнакомец убивает короля...       — Кову! — позвала львица. Кову и сам не заметил, как задумался над странным сном. — В чём дело?       — Ничего особенного, — поспешил ответить лев.       — Переживаешь из-за того, что произошло вчера? — заботливо и осторожно спросила Киара.       Лев тяжело вздохнул.       — Нет, просто кажется, что... мне снился просто плохой сон, и всё.       — Какой? Расскажи, — ласково попросила львица.       — Тебе он не понравится, — хмуро ответил Кову.       — Я уверена, что тебе станет лучше, если ты поделишься своими тревогами, — улыбнулась Киара. — Давай, попробуй.       — Мне снилось, что какой-то светло-коричневый лев приходит на нашу территорию и... и убивает Симбу. И становится королём.       Киара на минуту задумалась, не понимая, к чему Кову приснился такой сон. Она на мгновение прикрыла глаза. Мысли пошли совершенно другие — как когда-то давно Зира готовила Кову, чтобы свергнуть Симбу. Может, у него просто, ну, разыгралось воображение?.. Всплыли воспоминания, так сказать?       — Может, ты просто волнуешься из-за вчерашнего? Или из-за чего-то ещё? — скрывая подозрения, спросила Киара.       — Не-ет, — отрицательно покачал головой лев.       Принцесса только фыркнула, тронув лапой коричневого льва.       — Не беспокойся. Это всего лишь сон, ничего страшного в нём нет! — Хотя сама в этом не была уверена.       — Ладно, — в конце концов согласился Кову. — Но всё равно мне как-то... не по себе.       — Не переживай, — уверила его Киара. — Пошли дальше! — пригласила она.       Как бы львица не была спокойна, она всё же бросила недоверчивый взгляд на возлюбленного, который явно вновь задумался над своим кошмаром. Киара подошла к нему ближе и ласково зарылась в его гриву и прошептала: «Всё будет хорошо», ободряюще улыбнувшись. Это подействовало на льва.       — Пошли.       И они пошли дальше, проверяя границу. Никого постороннего на ней не оказалось, к счастью. Киара счастливо заметила, что Кову больше ни разу ни заикнулся про свой сон или беспокойство. Они болтали о том о сём, изредка радуясь тому, что Зира и остальные львицы вчера перешли на их сторону. Парочка выглядела довольно счастливой.       По пути им ничего особенного не попалось. Только Киара успела повстречать отряд охотниц, улыбнуться им и пожелать хорошей охоты и порадоваться за то, как радушно те, кто вчера участвовал в сражении за Симбу, охотились вместе с теме, кто ещё вчера старался убить побольше жителей Прайдленда, чтобы свершилась месть Зиры. Только вот самой львицы там не было, что немного удручило Киару. Но всё равно всё было отлично по сравнению с тем, что ещё было вчера вечером во время битвы между двумя прайдами.       Если бы, возвращаясь назад, Кову не почувствовал чужой запах на их территории. Недавний сон, который он так пытался забыть, вновь вкрался в его сознание, пугая. Он остановился, и Киара чуть не врезалась в льва.       — Что такое? — изумилась львица.       — Стой... — попросил он Киару. — Я что-то чувствую. — И зарычал. — След свежий, запах тоже.       Киара присмотрелась — и верно, на земле был чётко отпечатанный след львиной лапы, скорее всего, льва, судя по его размерам. Да и любой бы след львицы из своего прайда она бы наверняка распознала! Принцесса вдохнула и почувствовала чужой запах. Киару тоже начали одолевать сомнения, не был ли сон Кову реален, лишь немного изменён. Почему-то запах не хотел уходить, становился только сильнее, и Киара вздрогнула.       — Кто тут? — грозно прорычал Кову.       — А кого ты ждёшь? — раздался басистый голос в стороне от льва.       Он резко повернулся, не прекращая угрожающе рычать, и заметил перед собой мускулистого светлого льва с тёмно-коричневой гривой, который как-то странно ухмылялся, будто бы всё происходящее только забавляло его. Киара заметила его и ахнула, почему-то ей показалось, что сейчас этот незнакомец сделает что-то плохое...       Но это были только тревожные предчувствия, вызванные внезапным появлением льва. Незнакомец лишь стоял, будто ожидая ответа Кову.       — Бродяга? — недоверчиво усмехнулся Кову, не убирая клыков.       — Можно и так сказать, — кивнул лев и, думая, можно ли раскрыть информацию незнакомцам, добавил: — Когда-то жил здесь.