II. Вся тьма на их пути

       Цитрин       Я скривился, когда Кунцит сшиб своего товарища с линии огня, а потом мне самому пришлось уклоняться от залпа девицы. Но хотя бы Жадеит ушел чисто, а красноволосая была занята тем, что ловила другую женщину, упавшую в обморок.       — Я Сэйлор Мун, защитник добра и справедливости! Я несу возмездие во имя луны!       — От имени Меркурия!       — Во имя Марса!       — Ради Венеры!       — И Юпитера тоже!       Их синхронное выступление было довольно занимательно, тем более опасности они не представляли, но вот-вот Кунцит и Цоизит расцепятся, а я не горел желанием сражаться с ними. Не сейчас.       Пока сэйлор-воины готовили свои атаки, я перенесся с крыши в тронный зал Берилл. Жадеит тоже находился там. Две йомы держали его за руки, а третья пыталась вытащить ледяной кристалл из его плеча. Похищенный мальчик, все еще без сознания, лежал на полу в паре шагов.       — Отличная вылазка, Цитрин, — поприветствовала меня Берилл, не отрываясь от картинки в своем новом хрустальном шаре: пять ошалевших сэйлор-воинов и очень раздосадованный Кунцит.       — Благодарю, — ответил я, не добавляя «ваше величество», как это сделал бы Жадеит. Она мне не начальник.       — Жадеит, что ты собираешься делать с этим… образцом?       Жадеит зашипел от боли, когда его йома сумела ухватиться поудобнее и стала вытягивать кристалл. Лицо его побелело и осунулось, все мышцы были напряжены.       — Как я и сказал сэйлорам, я планировал сделать его одним из нас, ваше величество.       — Да уж. И какая нам польза от ребенка?       — Ваше величество, он — внук Оникса, последнего урожденного кристаллотворца. Его энергетический потенциал не ниже моего, — Жадеит захрипел, когда кристалл полностью вылез с чавкающим звуком. Темная энергия потрескивала на коже, предотвращая кровотечение. Йомы отпустили хозяина, и он упал на колени, тяжело дыша. — Если… я… привью ему эту силу, прежде чем отдать его Металлии…       Тут я понял, что он имел в виду. Обычно живое существо под воздействием Металлии превращается в йому — чудовище, чье тело и разум искажены, чтобы выдержать хоть искру темной энергии. Чем выше интеллект сырья, тем сильнее йома. Но если во власть тьмы попадется кто-то, уже обладающий силой, например, кристаллотворец, то его сила будет запятнана, а тело, уже привычное к таким уровням энергии, не изменится. Так появились генералы Берилл. Так я сам попал на службу Металлии.       — И получим мы ребенка, который в далеком будущем станет генералом, — резко прервала его Берилл.       — Не обязательно, ваше величество. Я владею навыками исцеления, — что и так было видно по тому, что рана на его плече уже затягивалась. — Есть… иные способы их применения. Конечно, разум мальчика не станет столь же зрелым, как у меня или лорда Цитрина, но, я считаю, конечный продукт будет вполне пригоден к применению.       Берилл еще раз задумчиво оглядела ребенка.       — Хорошо, приступай.       К тому времени Жадеит сумел подняться на ноги.       — Как пожелаете, ваше величество.       От попытки поклониться он снова зашипел и схватился за плечо.       — Несите его, — велел он йоме, кивнув в сторону мальчика. Прислужница подняла тело и направилась к дверям.       — Кстати, Жадеит…       Он развернулся к нам.       — Да, ваше величество?       — Только попробуй не выполнить все то, что наобещал нам.       То есть, его лояльность все еще под вопросом и вряд ли когда-либо очистится от подозрений.       — Я все исполню, ваше величество.       Глядя им вслед, я облокотился о спинку трона Берилл.       — Ты действительно считаешь, что он справится?       — Нет, — улыбнулась она мне, — но с удовольствием понаблюдаю за его барахтаньем.       Я пытался понять выражение в ее глазах, но не мог. Какое-то совершенно чуждое мне человеческое чувство.       #Оно называется похотью#.       #И где ты был раньше? # — спросил я. Ответа не последовало. Очевидно, Вечный свет полагал, что не обязан передо мной отчитываться.       Значит, похоть. Инстинкт продолжения рода. Эта мысль привела меня… ну, скажем, я разрывался между отвращением и истерическим весельем. Человек, вернее, кристаллотворец — и эмпиреец? Хрень полная!       #Но это твой последний шанс восстановить ваш род#.       #Что?! #       #Твой ребенок будет эмпирейцем. Почти. Он сможет слышать меня#.       #Ах ты ублюдок! — у эмпирейцев не существовало такого понятия, но я счел его вполне подходящим к ситуации. Я был вне себя от негодования. — Ты это с самого начала планировал! Ты думаешь, я в самом деле стану… С ней? Ты спятил? #       #Это необходимо. И ты будешь мне подчиняться#.       В глазах у меня померк свет — то ли от темной энергии, то ли от простой человеческой ярости. Обжигающий голос Вечного света в моей голове доводил меня до бешенства.       #Да черта с два! Я тебе не игрушка! #       #Ты эмпиреец, и ты будешь выполнять мои приказы! # — повторял он.       #Эмпиреец? — расхохотался я, чем сильно озадачил Берилл. — Это, по-твоему, эмпиреец? — я ударил кулаком мое ненавистное человеческое тело по груди, не заботясь о его сохранности. — Больше я не принадлежу к твоему народу. Ты сам сделал из меня нечто иное. Так что заткнись#.       Боль металась в голове, но мне было все равно. В приступе ярости я уже не беспокоился о том, что мой бывший бог думает обо мне. До чего я докатился…       #Думаешь, я хотел этого? Что, правда? Мне жаль тебя разочаровывать, но не я выбрал эту участь. Ты сделал выбор за меня. Ну и как тебе, чувствовать, что не так уж ты всемогущ? И знаешь что: когда разделаюсь с Кунцитом, когда мы захватим мир и погрузим его во тьму, я доберусь и до тебя! Настанет твоя очередь отхлебнуть горечь поражения. Как тебе понравится, если я заточу тебя в такое же тело и отдам йомам на развлечение? Убирайся! Если еще хоть раз со мной заговоришь, то я… я…#       Увы, я не смог придумать ничего, что могло бы ему повредить. Но голос в моей голове молчал.       — Цитрин!       Голос Берилл вернул меня к реальности. Я все еще стоял в тронном зале, рядом с ней, мокрый от пота. И не только пота. Когда я отнял руку от спинки трона, на камне остались кровавые отпечатки — наверно, содрал кожу о неровную поверхность. Грудь болела там, где я ударил по ней.       Я ничего не ответил. Извинения — признак слабости, а я не хотел выглядеть слабым. Так что телепортировался молча.       Я переместился в зал Металлии. Не то чтобы мне ее не хватало; просто сейчас, когда я отказался от верности предыдущему господину, мне оставалась только тьма, мне было нужно напоминание, за что же я сражаюсь теперь. Я думал, буду там один, и потому удивился, увидев, что на полу сидит со скрещенными ногами Жадеит, а перед ним неуклюже валяется тело его добычи. Жадеит снял китель, на плече красовалась повязка. Пряди волос неряшливо падали на лицо. Ребенок, совершенно голый, лежал на боку. В его вялой руке свободно лежал маленький фиолетовый кристалл, спина казалась странно опухшей. И выглядел мальчик крупнее.       Жадеит покосился на меня без удовольствия.       — Вы явились сюда с какой-то определенной целью, лорд Цитрин, или просто мешаться под ногами?       — Я не ожидал, что ты так скоро подготовишь его, — пожал я плечами. — Быстро работаешь.       Жадеит кивнул, принимая похвалу.       — Инициация кристаллотворца занимает лишь несколько секунд. Я хотел предать его Металлии сразу после процедуры. Металлия согласилась. На завершение работы у меня уйдет еще несколько часов. К тому времени он забудет всю свою жизнь на Земле. Он будет думать, что всегда служил нам.       Берилл ошибалась, считая его некомпетентным дураком. Она просто не умела им пользоваться.       — Отлично. Продолжай тогда.       Я вышел из зала. Пожалуй, прогулка по тоннелям под дворцом Берилл позволит мне смириться со своим выбором и своей новой сущностью. Жадеит       Как только Цитрин ушел, я снова поднял Джаспера на себе на колени, хоть это нелегко далось не до конца зажившему плечу. Что у Цоизита за пунктик, бить по плечам? Мальчик во сне прижался ко мне, словно прикосновение ободряло его. Свободной рукой я погладил его по голове, потом вернулся к работе.       Нелегко стереть память так, чтобы жертва не заподозрила пропажи. Мне надо не только уничтожить воспоминания за все восемь лет его жизни, но и внедрить правдоподобную фальшивую память длиной почти двадцать лет, да так, чтобы он не заметил подмены. Наверно, придется также обработать самых важных йом, чтобы мои выдумки не развалились от отсутствия свидетельств посторонних.       А еще я должен тщательно контролировать воздействие искусственной памяти на его личность. Джаспер должен встать на мою сторону. Сейчас у меня в Темном королевстве союзников слишком мало. То есть, он должен зависеть от меня — но не слишком; несамостоятельный генерал бесполезен. Добиться нужного баланса нелегко.       Он застонал, когда я задел его спину. Кожа под моими пальцами была опухшей и воспаленной; наверняка скоро образуется нарыв. Похоже, совместный эффект силы кристаллотворца, темной энергии Металлии и резко ускоренного взросления приведет к более тяжелой, чем обычно, деформации. Придется ждать, пока его тело примет окончательную форму, прежде чем завершать запись воспоминаний.       Удивительно, до чего, расслабившись во сне, он походил лицом на мать. Эмбер… Нет, она для меня потеряна. Навсегда. Лучше выкинуть ее из головы. Как мне напоминало холодное касание Металлии, теперь в моей жизни нет места привязанностям, тем более к человеку.       Я сжал руки на плечах мальчика. Его я оставлю себе и никогда не отпущу. Металлию не волновали отношения между представителями одного вида, и даже Берилл не удалось запретить любые связи, потому что двое часто работают эффективнее, чем один. Хорошую команду мы составим с тобой, правда? Цоизит       — Не волнуйся, здесь все свои, — Альмандин склонилась над женщиной, когда та стала приходить в себя. Свои стояли чуть поодаль, чтобы не приближаться к сэйлорам, которые жались к противоположной стене комнаты.       — Джаспер? — спросила Эмбер первым делом.       — Его забрал Жадеит. Мне очень жаль.       Я гадал, когда до женщины дойдет, что Альмандин говорит с ней по-японски. Не слушая протесты сэйлоров, мы воспользовались ее обмороком и внедрили ей необходимые знания, чтобы избавиться от языкового барьера.       — Вы должны его вернуть! — Эмбер попыталась сесть, но со стоном схватилась за голову.       — Это невозможно, — ответил я и тут же получил пять негодующих взглядов от сэйлоров. Подумаешь, я тоже так умею.       Кунцит предостерегающе сжал пальцы на моем плече, но сказал то же самое:       — Цоизит прав. Даже если мы объединимся вдевятером, мы не готовы к полномасштабному нападению на Темное королевство. Нужно время для составления плана и сбора информации.       <Ты поаккуратнее. Эмбер может пригодиться нам в качестве приманки, а для этого нам нужно ее содействие>.       <Извиняюсь>, — я вложил ровно столько покаяния, сколько надо, и ни капли больше.       Я почти не слушал, когда Кунцит, Нефрит и Ами рассказывали Эмбер про Берилл, Темное королевство и возможную судьбу ее сына. Я все это уже знал и не хотел лишний раз вспоминать. Даже нескольких случайно перехваченных слов мне хватило, чтобы вздрогнуть. Сердясь на себя за такую слабость, я прислонился к Кунциту. Он обнял меня, останавливая дрожь.       Даже в самые мрачные времена в Темном королевстве, когда я с трудом помнил собственное имя, меня поражало, как кто-то столь сильный, как Кунцит, может быть и таким нежным. Только со мной он проявлял это свое качество. Он так старался казаться для всех холодным и бесчувственным. Только я знал о тепле под слоем льда.       — Вы хотите сказать, Берилл превратит его в… в чудовище? — судя по голосу, Эмбер была на грани истерики.       Альмандин закрыла глаза и отвернулась. Я чуть не ляпнул то, что напрашивалось, но вовремя остановился. Если Кунциту нужно ее содействие, то мне лучше вообще молчать.       — Да что вы за люди? — рявкнула на нас Рэй. — У вас что, совсем нет сердца?       — Какой смысл говорить с ними о сердце? — заметила Сэйлор Юпитер, чье настоящее имя я так и не услышал.       — Сердце здесь ни при чем, — холодно возразил Кунцит, прижимая меня плотнее. — Если мы нападем сейчас, мы обречены на поражение. Только и всего. А без нас вы ни на что не способны, потому что только мы знаем, как попасть в Темное королевство.       Юпитер фыркнула.       — Мы раньше туда уже добирались, справимся и в этот раз. Правильно, девочки?       Остальные сэйлоры хором поддержали ее.       Я спиной чувствовал, что Кунцит пожимает плечами.       — Ну и отлично. Не буду мешать вам совершать самоубийство. Валяйте.       — Да прекратите же! — заговорила миротворец-Альмандин. — Усаги, девочки, вряд ли прямо сейчас мы можем что-либо сделать для Джаспера. Пока мы найдем его, пока пробьемся к нему, будет слишком поздно. Надо найти способ, как вернуть его без сражения со всем Темным королевством. Если похитить его по-тихому, то потом Серебряный кристалл сотрет любое искажение.       Тишина. Я шевельнулся, ощутил напряжение Кунцита.       <Поаккуратнее, ладно? Когда я сегодня сбивал тебя, довольно сильно ушибся, и ты задеваешь больное место>.       <Все так, как она говорит?> — спросил я.       <Похоже на то. Придется вмешаться чуть раньше, чем я надеялся, но шанс получить помощь сэйлор-воинов того стоит>.       <То есть, мы все-таки будем драться с Берилл>.       <Выбора нет. Теперь, когда к ней перебежал Жадеит, она знает, что мы живы, знает, где нас найти. И к тому же, у меня к ней есть личные счеты>.       Я чувствовал, что он прогоняет воспоминания обратно во тьму.       <Вряд ли я переживу, если потеряю тебя еще раз>, — прошептал его голос в моем сознании.       <Не потеряешь, — ответил я с нажимом. — Что бы с нами ни случилось, мы будем вместе>.       <Я так и не извинился перед тобой…>       Он вздрогнул.       <Ерунда, — сказал я. — Ты бы не смог меня спасти. И ты не был самим собой>.       Я знал, что мою смерть он перенес тяжелее, чем я сам. Я-то пережил лишь несколько минут обжигающей боли, которую сменила пустота. Для него то время стало сущим адом.       Я снова прислушался к возражениям сэйлоров. Как эти идиотки не видят, что впустую тратят столь драгоценное для них время?       Я перевел взгляд на Эмбер. Значит, мы — чудовища? хотел спросить я ее тогда. При виде слез в ее глазах я напридумывал еще много комментариев. Если ты так любишь своего сына, чего же не боролась за него? Я знал, что несправедлив к ней. И пофиг. Плевать я хотел на справедливость.       И когда до нее дойдет, что трое мужчин в этой комнате только что признались ей в серии преступлений от подделки документов и совращения несовершеннолетних до убийств? Я даже не понял, чья это была мысль, моя или Кунцита. Мы общались без слов уже так долго, что иногда я не видел грани между нашими сознаниями.       <Минут через пять, я считаю, — сообщил он мне. — Она все еще в шоке>.       — И еще надо спасти Жадеита.       Теперь мы все уставились на хрупкую женщину. Она твердо выдержала взгляды, хотя сидеть ей все еще помогала Альмандин.       — Зачем вам нужен этот… этот мерзавец? — как всегда, в лоб спросила Рэй.       — Он не злой, — настаивала Эмбер. — Я знаю. Я всегда это чувствовала, глядя на него. Ему просто больно, и он не видит другого способа спастись от страдания. Он заслуживает помощи. И он не злой.       — Вообще-то вы ошибаетесь, — впервые за все собрание заговорил Нефрит. — Возможно, он не такой злодей, каким его представляют эти юные леди, но во всех нас больше тьмы, чем света.       — Мне все равно, — Эмбер смахнула слезы. — Я все равно собираюсь вытащить его.       Я переглянулся с Альмандин. Обычно мы не очень ладим, отчасти потому, что мне безразличны женщины, отчасти потому, что мне безразличны люди — а она еще во многом человек. Но в тот момент мы поняли друг друга. И оба догадывались, что чувствует Эмбер. Мы были самыми слабыми звеньями Цепи, влюбленными в самых могущественных. Кунцит или Нефрит могли бы сокрушить нас просто силой мысли, в чем я пару раз чуть не убедился на собственной шкуре. И мы понимали, как притягательна опасность.       — Вы же не хотите просто бросить его? — Эмбер подняла мокрое лицо на Кунцита и, соответственно, на меня.       — Мы сделаем все, что в наших силах, — согласился он. — Он — наша часть. Без Жадеита и его особых талантов мы парализованы. Однако, — добавил он, обращаясь к сэйлорам, — это не значит, что от нас так легко будет избавиться.       Я вложил в улыбку в адрес Сэйлор Мун все свои запасы коварства. Она съежилась.       <Не перестарайся>, — одернул меня Нефрит. Я улыбнулся и ему. Он не дрогнул — привык уже быть моей мишенью.       — Нам нужно время на сбор информации, — подвел итоги Кунцит. — Встретимся завтра здесь же, чтобы выработать стратегию. Готовьтесь.       Он телепортировался вместе со мной. Интересно, Нефрит последовал за нами или остался посмотреть на взрыв ярости в матросках, который обязательно последует за нашим уходом. И еще я подумал о человеческой пассии Жадеита. Что он в ней нашел? Она размазня, характера с гулькин нос. Нефрит с Альмандин — еще понятно. Альмандин показала, что способна быть гораздо более жесткой, чем я полагал. Но Жадеит и Эмбер?