Still alive

Что не так с этими Калленами? Почему они решают, что могут лезть ко мне. С Элис я смирилась и, если быть точнее, даже была не против нашей дружбы, но навязчивость Эдварда меня пугала. Сначала тот разговор на стадионе, а теперь ему, видите ли, понравился мой рисунок. Мой гребанный сумасшедший рисунок. Я не могу вспомнить, как я это рисовала. Когда уже все вокруг меня начали свои работы, я сидела над пустым листом мольберта, сжав в руке кисть. Но только я повернулась в сторону Эдварда и увидела его рисунок, так перед моими глазами заплясали различные образы. Работа Эдварда была пугающе-притягательной. Я не могла понять, что он хотел сказать, но это было чем-то действительно серьёзным. Какие демоны роились внутри него? И как долго он мог их сдерживать? Я не могла сказать это об Эдварде, но ответить на свои вопросы не доставляло труда. И я начала рисовать, чтобы ответить. Результат потряс меня. Я была напугана тем, что я сделала. Моя рука буквально зависла в воздухе, когда я хотела нанести ещё несколько штрихов. Краска крупными чёрными каплями падала с кисти на стол, но я не обращала на это внимания. Чёрт возьми, что я изобразила! Весь мой диагноз был налицо, и я не хотела, чтобы люди узнали ещё больше, чем они и так знают. Со звонком я первой выбежала из класса, оставляя рисунок в классе. Тяжело дыша, я вышла во двор, где повалилась на скамью. Перед глазами все стоял этот рисунок. Безоружная девочка на стуле и два блестящих голубых глаза в темноте. Джеймс преследовал меня. Он застрял здесь, со мной. Я могла чувствовать его присутствие. Возможно, Хелена права, и я не могу так долго держать все в себе. Уже через два дня у меня должен пройти ещё один сеанс, и я должна постараться все ей рассказать. Может, мне правда станет легче. Но сначала я должна ещё попробовать. Если я так реагирую на безобидный рисунок, то что будет, когда я столкнусь лицом к лицу со своим прошлым? Надо делать все постепенно, а иначе я просто сломаюсь. Мои размышления прервал никто иной, как Эдвард: - Ты забыла свой рисунок в классе, - я повернулась в его сторону и опустила взгляд на его руки, сжимающие лист с моей работой. - Он, кстати, замечательный, - вдруг говорит Эдвард, и я медленно выдыхаю, стараясь не сказать ничего лишнего. Он что, серьёзно? Замечательный? - Спасибо, - сквозь зубы выдаю я, выхватывая из его рук рисунок. На какой-то момент в его зелёных глазах мелькает удивление, но оно тут же было подавлено какой-то более сильной эмоцией, значение которой разобрать я не могу. Отвернувшись от Эдварда, я на секунду вглядываюсь в рисунок. Как на нем много изображено крови. Иногда мне кажется, что я придумала себе некоторые обстоятельства того дня. Я не уверена, что там было так много крови, но её было достаточно, чтобы испугать меня на всю жизнь. Я дожидаюсь, пока Эдвард уйдет, и только тогда я позволяю своим рукам разорвать рисунок. С каждым резким движением злость только нарастает, и я почти теряю контроль над ситуацией. Я слышу звонок, и по срывающимся с мест студентам понимаю, что это был не предупреждающий звонок. Сейчас у меня химия, которую ведёт довольно недружелюбный Питер Фаулер. Он как-то невзлюбил меня, хотя после случившегося стал более мягок ко мне, нежели Аделаида Креспо, но всё-таки рисковать не стоит. Я бросаю клочки бумаги в мусорную корзину и быстрым шагом направляюсь в сторону кабинета. Мне выпадает удача, и учителя ещё нет в классе. Так что, ловя несколько косых взглядов, я прохожу к единственной пустой парте. Есть студенты, сидящие по одному и, я думаю, они каждый раз облегченно выдыхают, когда я прохожу мимо. Словно я хотела с ними сидеть. Я успеваю достать свои конспекты и открыть учебник на нужной странице, когда в класс входит мистер Фаулер, как обычно строящий из себя больше, чем есть на самом деле есть. Меня всегда раздражали такие люди. Я считала их несчастными, ведь если они не любили самого себя, такими, какие они есть, то кто полюбит плохо скрытую подделку? Почти на протяжении всей жизни я считала только так. Но обстоятельства вынудили меня стать той, кем я не горжусь. Зато теперь, спустя время, я знаю, что мы не можем судить людей прежде чем узнаем, через что они прошли. К сожалению, не все это понимали. И таким людям, как я, таким же сломленным и неуверенным, становилось все тяжелее и тяжелее не обращать на это внимания. Ведь, по правде говоря, слова людей все равно заденут тебя в той или иной степени. Просто не каждый это поймет. И сколько бы я не утверждала, что мне плевать на всех, это было, черт возьми, не так. Я все время волнуюсь о том, что скажут люди, что они подумают. В этом моя проблема. Я даю им информацию, о которой проще говорить. Ведь обсудить, с кем я спала проще, чем поговорить о моем психическом состоянии. Форкс маленький городок, и люди узнают самые горячие новости раньше, чем ты успеешь сделать вдох. Ты выдыхаешь, и вот, три с лишним тысячи человек шепчутся у тебя за спиной. Уроки проходили медленно. Я просто переходила из кабинета в кабинет. Единственное, о чем я думала, был тот рисунок. Меня беспокоило, что Эдвард увидел его и даже похвалил. Что он мог в нем увидеть? Наверное, он просто подумал, что я сумасшедшая. Но я не была в этом уверена. Так могли подумать остальные студенты, которые не видели дальше своего носа. Но что-то мне подсказывало, что Эдвард был не таким. Я могла это судить хотя бы по его рисунку. Другие изображали своих демонов довольно буквально. Они рисовали какие-то определенные события, или каких-то определённых существ. Эдвард же изображал то, что находилось внутри него. Чтобы понять, о чем он рассказал в той работе, потребуется немало времени. И именно это его и отличало. Но все-таки, каким бы Эдвард не был, он не имел права лезть ко мне. Я не знаю, чего он добивается. Возможно, что он просто хочет защитить Элис. Я ведь не лучшая компания для девочки-подростка. Был похвальным тот факт, как он защищал свою сестру. Но мне казалось, что было что-то ещё. Что-то, чего я не могла понять. Я слишком загружала себя этим, но за это время я просто привыкла, что люди либо насмехались надо мной, либо просто игнорировали меня, словно я вообще не существовала. А Эдвард не делал ничего из этого, так что, это делало его каким-то... Особенным что ли. Ко времени обеда я была полностью истощена. И последним, чего бы мне сейчас хотелось - это находиться в кафетерии, полном людей. Так что, отстояв очередь, я взяла на обед салат с соком и вышла на улицу. В поисках спокойного и укромного от людей места, я оказалась в дальнем крыле школы. Старом музыкальном классе. Он был опечатан, но никого это не волновало, так что, я пролезла через огораживающую ленту и зашла в помещение. Никогда не понимала, почему этот класс больше не использовался. Теперь его перенесли в жуткий тёмный класс, который никак не вдохновлял. Это же помещение было залито мягким светом, который шёл от больших окон в стене. Оно было выполнено в нежных тонах, и я помнила, как раньше здесь было много растений. Теперь же этот класс был забитым различным хламом, как, например, сломанные стулья с партами или потрепанные учебники. Немного отряхнув пыль, я села на подоконник. Спокойно поедая свой обед, я наблюдала за происходящим за окном. Окна класса выходили на спортивное поле, где сейчас отдыхали ученики. Среди них я увидела Эдварда, обнимающего Таню за талию, а также там были его друзья. Они выглядели так беззаботно. Я завидовала им. То, как они счастливо выглядели, когда смеялись. Я бы все отдала, лишь бы хоть на мгновение побывать на их месте. Но мне досталось совсем другое. Когда у меня было хорошее настроение, я верила в то, что однажды я буду вознаграждена за все то, через что мне пришлось пройти. Однажды все будет правильно, но, по правде говоря, я устала ждать этого "однажды." Я вообще-то терпеливый человек, но у всего есть пределы. В общем, я просто перестала верить, что все наладится. Я словно застряла во тьме, не имея ни единого шанса выбраться. Словно я была огорожена от нормальной жизни. Люди вокруг продолжали жить, когда я оставалась на месте. Это просто ужасно - наблюдать со стороны за жизнью, частью которой ты никогда не станешь. Прозвенел предупреждающий звонок, и я засобиралась на выход. Как бы мне не хотелось остаться здесь, чтобы немного отдохнуть от людей вокруг, но мне нужно было вернуться на занятия. Это то, что я обещала Рене. Что бы не случилось, засунь свои проблемы подальше и на шесть часов сделай вид, что все в порядке. И я, как мне кажется, неплохо справлялась. Может быть, я и выглядела не совсем подобающе, но ни разу за эти годы я не развалилась перед этими людьми. Я всегда выглядела так, будто мне наплевать на прошлое, и на все эти разговоры за спиной. Но мне, чёрт возьми, было не все равно. И никогда не было. Я вновь перебралась через ленту и, выбросив мусор в близжайшую урну, отправилась на урок. Сейчас по расписанию у меня шла биология, так как это был единственный предмет в естественных науках, который я не могла завалить. Вспомнить хотя бы мой плачевный опыт с физикой. А биология была чем-то нейтральным. Биологию вел Клиффорд Спенсер. Мужчина лет сорока, который, в общем, был бы в моём списке нормальных учителей этой школы, если бы он не путал моё чёртово имя. Мне не нравилась, когда меня звали Изабелла - это напоминало мне о моей матери, которая каждый раз называла меня полным именем, когда я что-то натворила. Но он называл меня Изабель. Я словно, чёрт подери, была из какой-то детской сказки. Люди поначалу смеялись с этой ошибки каждый раз, когда он проверял посещаемость или что-нибудь в этом роде, а потом, как мне казалось, они действительно решили, что это моё настоящее имя. Я просто не могла ему этого простить. В классе я разместилась за одной из свободных парт в первом ряду, надеясь, что рядом со мной никто не сядет. Даже на лабораторных я предпочитала работать одна. А уж просто сидеть и конспектировать рядом с кем-то казалось мне чудовищной идеей. Мне кажется, что я даже сама до конца не подозреваю, насколько я социофобна. Вытащив свои конспекты, я решила перечитать домашний параграф, если вдруг мистер Спенсер решит спросить меня. Со звонком в класс зашло ещё пару человек, среди которых был и Эдвард. Ну и отлично просто. Он взглянул на меня, когда проходил рядом, но, спасибо всевышнему, не сел рядом со мной. Спенсер вышел из лабораторной, где он, видимо, и находился всю перемену. - Что же, начнём с домашнего параграфа. Так и проходила где-то добрая половина занятия, пока он не объявил: - Садимся по парам, напишем оставшуюся часть урока тест, чтобы узнать, как вы усвоили материал. Я оглянулась на класс и увидела, что мы с Эдвардом были единственными, кто сидел по одиночке. Какая нелепая штамповая случайность. Мальчику и девочке, которые в какой-то степени ненавидят друг друга, приходится сесть вместе. Я думала, что закончу школу без таких ситуаций. Эдвард, не дожидаясь указаний Спенсера, пересел ко мне за парту. Я сжалась чисто инстинктивно, и Эдвард это заметил. - Что такое? Я лишь покачала головой, немного отодвинувшись от него. Он усмехнулся. - Я настолько мерзкий? - Эдвард повернулся ко мне, улыбаясь так, что большинство девушек, наверное, расстаяли и стекли под стол лужицей. Я, к счастью, не была одной из них. - Я хочу послушать, что Спенсер говорит о тесте. Ты мне мешаешь, - мой голос прозвучал на удивление твёрдо. Я перестала следить за лицом Эдварда и сфокусировалась на учителе, который начал раздавать бланки с тестами. - Ладно, извини, я просто старался быть вежливым. Возможно, тем вечером на стадионе я был слегка груб с тобой. Мне просто хотелось это исправить. - Тебе не нужно этого делать со мной, ладно? Даже не стоит. Мистер Спенсер отдал нам тесты, и я углубилась в изучение вопросов. Надеюсь, что у меня ещё не все вылетело из головы за этот час. Эдвард начал отвечать на вопросы, но все также продолжал говорить, лишь немного снизив тон. - С чем именно мне не стоит пытаться? Вздохнув, я еле сдержала желание закатить глаза. Этот парень просто убивает меня. Чёрт, я думала, что из детей Калленов только Элис такая приставучая. Оказывается, в них обоих достаточно этого. Мне хотелось проигнорировать его вопрос, и я правда старалась - даже ответила ещё на несколько вопросов. Но Эдвард все ждал ответа, продолжая следить за мной. При этом он успел уже ответить на первую часть теста. Чертов выскочка. - Не стоит пытаться быть со мной милым, хорошо? Я не Таня, или любая другая девушка в этой школе, которая готова на все, лишь бы ты обратил своё внимание на неё. Просто делай свой тест. Я настолько была увлечена, что не заметила, с какой злостью я давила на карандаш. Грифель треснул, и я полезла в сумку за новым, тем самым отвлекаясь от Эдварда. Провозившись с минуту в сумке, я все-таки выудила шариковую ручку, вновь обращаясь к вопросом. - Для начала, ты ничего не знаешь о нас с Таней. Так что говорить о моих отношениях просто не имеешь права. А во-вторых, у тебя ошибка в восьмом вопросе, - он поставил галочку под другим вариантом ответа и, взяв свои вещи, сдал тест и вышел из класса. Я как идиотка смотрела ему вслед, пока он не скрылся за дверью. Стерев свой неправильный ответ, я оставила вариант Эдварда. Его слова об отношениях с Таней отличались от сказанных в начале нашего разговора. Эдвард словно действительно разозлился. Неужели его это так задело? Конечно, я не могла судить о нём с Таней, но, чёрт возьми, они были такими банальными. Таня приехала с Аляски около трёх лет назад. Даже в том возрасте она привлекала внимание парней и старше неё самой. Что же, она действительно была красивой. Не то, чтобы она была какой-то бестолковой девкой, нет. Она скорее была простой. Без каких-либо заморочек. Казалось, что у нее всегда было отличное настроение. Она всегда выглядела хорошо. А такие люди притягивают внимание других. И в этом нет чего-то сверхъестественного. А вот такие, как я, скорее отпугивали всех, чем я и пользовалась. До конца занятия я решала тест. Сдав со звонком бланк, я вышла из класса и отправилась на стоянку. Наконец-то этот учебный день закончился. Продвигаясь сквозь толпы студентов, я выглядывала машину Калленов. За этот день я почти не говорила с Элис, и сейчас мне просто хотелось, не знаю, попрощаться или может договориться насчёт встречи. Выйдя на стоянку, я оглянулась вокруг. Заметив серебристое Вольво, я пошла прямиком к нему. Я заметила за стеклом Элис, которая что-то искала в сумке. Постучав по стеклу, я привлекла ее внимание. Элис вышла из машины и подошла ко мне. - Белла, где ты была весь день? Я не видела тебя сегодня в кафетерии. - Да я и не обедала сегодня, - вдруг солгала я, - Сегодня был сложный тест по биологии. Я хотела подготовиться. - О, ну ладно. Это же ваш совместный с Эдвардом урок? - спросила Элис. - Да, точно. Мы даже сидим вместе. - Благодаря мне ты улучшила свой балл, - раздался сзади голос Эдварда. Он подошёл к Элис, словно был готов в любой момент закрыть ее собою. Ничего не ответив, я лишь посмотрела на него, наверное, чуть больше положенного. Надеюсь, что мой взгляд выражал достаточное количество раздражения. - Так, и о чем говорим? - Эдвард даже не обратил внимания на все те знаки, которые говорили о том, что меньше всего мне сейчас хотелось говорить с ним. - Я хотела только что пригласить Беллу на нашу будущую вечеринку! - радостно провозгласила Элис. - Точнее, это только моя вечеринка. Ведь это же мой день рождения! Чёрт. Чёрт. Чёрт. Праздничная вечеринка. Вновь множество неадекватных людей. Я хотела сразу запротестовать, но, смотря за радостным выражением лица Элис, я просто не могла так отказаться. По крайней мере, не сейчас. Возможно, что у меня возникнут какие-нибудь дела в тот день. Да, вполне возможно. - Замечательно, Элис. Когда вечеринка? - я старалась как можно беззаботнее и радостней сказать это. Элис может и поверила мне, но не Эдвард. Он посмотрел на меня с лицом, говорящим что-то вроде: "Серьёзно?" - Седьмое октября. Я вроде тебе не говорила, когда мой день рождения. Я мысленно пролистала календарь. До вечеринки оставалось неделя. Ведь только сегодня я вспоминала, как быстро прошёл сентябрь. - Так что, эту неделю я буду усердно работать над всем мероприятием. Шестнадцать лет как часто исполняется? - рассмеялась Элис. Мы с Эдвардом неловко улыбнулась, но Элис этого не заметила. - Я приду конечно. Удачи тебе в планировании. Я, конечно, могу помочь, но я в этом ничего не соображаю, - я как бы предлагала свою помощь, но при этом сразу же отговаривала себя. Это всегда работало. Но здесь я действительно не была Элис помощником. - Не стоит, Белла. Я люблю планировать различные мероприятия, у Эдварда спроси, - Эдвард согласно закивал. - Ладно, тогда до завтра. Я позвоню вечером. Пока, Эдвард. - Элис, как и обычно, обняла меня, а Эдвард что-то пробормотал мне в ответ, особо не обращая на меня внимание. Я вернулась к машине и отправилась домой. По дороге к дому я думала о сегодняшнем дне, словно подведя итог. Например, то, как выглядел Эдвард при нашем разговоре. Он был как обиженный ребёнок, после того как я высказала ему своё мнение. Почему его это так задело? Совсем недавно он назвал меня шлюхой, и я особо по этому не беспокоилась. Я беспокоилась больше о той заинтересованности, которую он проявлял ко мне. При чем это относилось не ко всему, что было во мне. Его интересовала та самая часть, которую я старалась зарыть как можно глубже. Та самая часть, которая была неадекватной, пугающей и сломленной. Та часть, которая служила могилой для пятнадцатилетней девочки, которая думала, что все плохое может обойти тебя стороной, если не думать об этом. Но реальность была жестокая. Я должна была знать, что если слишком долго все хорошо, то судьба, в конце концов, предъявит тебе счеты. Кажется, я никогда не перестану думать об этом. Это невозможно. Есть вещи, события, люди, которые меняют тебя, и ты больше не тот человек, которым был раньше. Ты не замечаешь этого сначала, но потом просто смотришь в зеркало и не узнаешь своего отражения. Не узнаешь человека, которым ты стал. Тоже самое произошло и со мной. Эти события оставили глубокий отпечаток на моей судьбе, и вообще, на всей моей жизни. И, как мне кажется, два года не такой уж и большой срок. Я не могла просто встать и жить дальше. Мне попросту этого не давали. Оставив машину у дома, я прошла внутрь. Что-то было не так. Я не знала, как описать это чувство, но словно кто-то пробрался в дом и перевернул все вокруг, а затем вернул все на места, но упустил одну деталь. Я прошла в гостиную и просто застыла. Кажется, даже время остановилось. Две пары глаз обратились на меня. Передо мной был Лоран и Виктория - лучшие друзья Джеймса. Они были с ним в тот день. Я помню их смех и их крики. Я помню, как они трусливо сбежали, когда осознали, что им может грозить. Они помогли Джеймсу убить меня. И сейчас они вернулись, чтобы продолжить.