Александр Великий

Прошло всего несколько дней. Александр много времени проводил в своих покоях. На его плечи неожиданно пала такая великая ответственность - отец оставил после себя множество проблем, которые следует устранить. Нет, Александр их не боялся. Он уже знал, как будет их решать в самое ближайшее будущее. Но все же нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что теперь Македония перешла к нему. Мужчина сидел в кресле и нервно вертел на среднем пальце массивный рубиновый перстень. Совершенно неожиданно в его покои распахнулась дверь. Лишь один человек способен в подобное нелегкое время побеспокоить Александра. — Мой царь, — Гефестион неуверенно стоял на пороге. Золотоволосый устало посмотрел на своего друга. — Прошу, не зови меня так. Для тебя я всегда останусь любящим Александром. — Что с тобой? — мужчина подошел ближе. — Я в смятении, — вздохнул царь. — Не нужно. Уверен, ты справишься с этой ношей, ведь Александр - потомок Геракла. Восхищение в голосе Гефестиона немного обрадовало нового владыку Македонии, и уголки его рта поползли вверх. — Хоть я твой раб, но все же хочу сказать - наша страна в руках прекрасного человека. — Ты не мой раб и не будешь им никогда, — прошептал Александр и встал на ноги. — Знай, Гефестион - мой друг, моя любовь, моя поддержка. Кареглазый пришел в смущение. Царь провел костяшками пальцев по гладкой щеке своего друга. — Я умоляю об одном! Будь со мною всегда, мне это нужно. — Как прикажешь, — Гефестион посмотрел на Александра. — Это не приказ, — золотоволосый наклонился и неторопливо поцеловал чувственные губы самого преданного и обворожительного человека. Гефестион отстранился. В его глазах зародилось удивление и страх. — Прости, — поспешил произнести Александр. — Я ни к чему тебя не принуждаю, ты не мой наложник, — он оправдывался, точно мальчишка. — Нет, все хорошо, и любое твое желание я покорно выполню. Царь глубоко вздохнул. — Пойми, Гефестион! Услышь меня! Ты ничем мне не обязан! Принимай меня, как человека, как друга, а не бездушного правителя. — Я люблю тебя, Александр, но для меня ты будешь не только возлюбленным, но и царем. Этого не изменить. Царь наклонился и поцеловал вновь. Гефестион был смущен и неуверен в каждом своем движении. Александр нуждался в нем, как никогда, но это довольно серьезный шаг, на который сложно решиться, хоть и безумно хочется. За дверью раздался шум, и Гефестион в нерешительности отпрянул. Александр сделал шаг вперед и прикоснулся указательным пальцем к мягким устам своего друга. — Я ужасно боюсь, что с тобой что-то случится. Будь рядом и поклянись, что, если у тебя возникнут проблемы, ты мне поведаешь о них. — Разве я могу что-то скрыть от Александра? — Гефестион улыбнулся. — Поклянись, — настаивал царь. — Клянусь, — вздохнул друг. Александр нежно подтолкнул возлюбленного к постели. — Если ты не хочешь, ничего не будет, — напомнил он. — Не хотеть?! — изумился Гефестион. — Ты тот, кого я хочу всем телом и душой. Именно этих слов от этого человека так долго не хватало Александру. Он боялся и в то же время изнывал от желания. Нет, владыка империи не жаждал какой-то плотской утехи, о которой он будет вспоминать и стыдиться. Это должно случиться по любви и только по любви. Царь страшился, что испортит своего милого друга. В карих глазах явственно читался страх, что ранил Александра до глубины души. — Я даю тебе право выбора, — мужчина провел большими пальцами по гладким щекам Гефестиона, терпеливо дожидаясь ответа. — Я... Сегодня я хочу остаться с тобой, — решительно заявил он. Александр испытал великое облегчение. Ему даже дышать стало как-то легче. Он не хотел торопиться. Этот миг должен длиться, как можно дольше, и ярким оттиском остаться в их памяти. Золотоволосый прильнул к устам своего прекрасного Гефестиона. Сердце билось настолько сильно, что даже приносило томящую боль в груди. Александр был аккуратен и весьма нежен. В его руках находилось главное сокровище его жизни, и он не посмеет причинить ему боль или страдание. Гефестион целиком отдался своему царю, ибо об этом он мечтал уже давно. Царь уложил друга на дорогие шелка своей постели и склонился над возлюбленным. Сейчас, в переломный момент для всей Македонии, да и для самого наследника, он особо остро нуждался в ласке, любви и понимании. Осознание того, что все это ему способен дать один человек, и этот человек в данный миг в его объятиях, приводило Александра в экстаз. Он всматривался в такие родные карие глаза и на миг задумался: сможет ли его сердце столь же пламенно полюбить кого-то другого? О нет! Это невозможно, ибо место в сердце царя, что отведено для Гефестиона, никогда не будет принадлежать иному человеку. Александр усыпал жаркими поцелуями шею возлюбленного и ощутил, как сильно пульсирует жилка под прекрасной кожей. — Друг мой, ты боишься меня? — золотоволосый внимательно посмотрел на Гефестиона. — Лишь чуть-чуть, — поспешил успокоить кареглазый. — Не нужно, доверься мне и откинь всякий страх. — Я верю. Верю, но... Боюсь, что, когда все это кончится, мы отдалимся друг от друга. — Клянусь Зевсом, не бывать этому. И гореть мне в темном царстве Аида, если я нарушу свою клятву. Александр поспешил снять белую тунику Гефестиона и насладиться прекрасным и могучим телом возлюбленного. Каждый кусочек этого божества царь одарил поцелуем. Ему так хотелось сплестись с этим телом, с этой душой воедино и никогда больше не расставаться. — Ты позволишь? — спросил Александр. — Да, — ответ прозвучал, как стон. — Тебе я смело могу позволить все. Одно твое слово и я исчезну, не взирая на собственные муки, а захочешь - я даже в другой жизни буду рядом. — Будь со мною и в прошлой, и в этой, и в будущей жизни, — царь обнажил свои крепкие плечи и грудь. Легкий поцелуй в висок, и он с особой бережностью провел рукой вдоль нагого бедра Гефестиона. У молодого кареглазого мужчины перехватило дыхание, а тело сотряслось сладкой дрожью возбуждения. Взяв флакончик с маслом сандалового дерева, что стоял на маленьком столике, Александр открыл его и налил жидкость на свои ладони. — Тебе нужно расслабиться, — заявил он и принялся массировать плечи друга. — Ты должен быть готов. Гефестион от удовольствия закрыл глаза и целиком сконцентрировался на ощущениях. Вскоре он действительно расслабился и стал более уверенным. Александр закончил массаж и поцеловал возлюбленного в лоб. — Все будет хорошо, — с этими словами царь неторопливо развел ноги Гефестиона своими коленями и смазал свою возбужденную плоть сандаловым маслом. Вхождение было медленным и нежным. Гефестион упер ладони в грудь Александра и начал извиваться под ним из-за боли. — Потерпи, — шептал горячо царь. — Нет-нет, не стоит этого делать, — лепетал кареглазый. Постепенно саднящая боль исчезла и двое возлюбленных, которые жаждали этого воссоединения, нашли общий ритм - ритм любви. Стоны служили доказательством того, что двое людей получают удовольствие от близости друг к другу. Кульминация была сильной и до боли чувственной, отчего влюбленные сердца в трепетном желании были готовы выпрыгнуть из груди и взмыть к чистому небу. Это любовное соитие, что пропитано нежностью, еще долго витало отголоском в царских покоях и телах влюбленных. Александр был счастлив. Ничто не могло радовать его больше, чем родной человек, который разделил с ним ложе в эту восхитительную звездную ночь.