Непримиримые

- Я просто не понимаю, в чем дело, - ругался Эмиль, заходя в гостинице на наш этаж. Вслед за ним шел не менее расстроенный младший Бе. - Всем отдыхать, а вы, мальчики, после душа зайдите ко мне, хорошо? – сказала я вышеупомянутым спортсменам и сама отправилась приводить себя в порядок. Это была вечерняя тренировка, которую тренеры решились провести для всех в одно время, устроив что-то наподобие масс-старта. И Эмиль в который раз пришел четвертым, Йоханнес – вторым, остальных же просто не было в пятерке. Казалось бы, рыжему нет повода расстраиваться, но нет, этот чертов максималист был на взводе от такого нестрашного поражения. Парни заявились ко мне чуть раньше, и я не успела досушить волосы. Норвежцы вроде уже стали поспокойней, но напряжение все же не отпускало их. - Разберем ваши ошибки, если вы не против. Особенно в плане психологии. Думаю, с вами нужно разговаривать отдельно. Начнем с тебя, Эмиль, - заговорила я, расчесывая волосы. – Не выкладывайся по полной, лучше держись позади до выхода на финишную прямую. Не плетись в хвосте, а просто будь вторым, отсидись. Шипулин использует именно этот принцип, а Фуркад просто знает, что если тебя вымотать на середине пути, то в конце ты просто сдуешься. В спурте ты уже просто никакой. Думай головой, а не ногами. Йоханнес, перестань уже расстраиваться по пустякам из-за вторых мест. Бери пример с брата, который почти не попадает на пьедестал, но продолжает обиваться вокруг него, не теряя присутствие духа. Везде первым никогда не будешь. Не расходуй свой потенциал зря. Наслаждайтесь тем, что вы делаете. Эмиль, подъезжая к стрельбищу, старайся выровнять дыхание и не торопись стрелять, твои результаты портятся от спешки. Хорошо? - Хорошо, - опустил голову парень, слегка улыбнувшись. - Вы же, черт возьми, лыжная нация, так соберитесь уже и надерите им… сами знаете, что! Что я вам тут распинаюсь? – я сказала это с таким лицом, что Эмиль расхохотался, а Йоханнес не смог сдержать улыбки. С ним последние дни вообще творится что-то странное. Норвежское солнышко перестало нам светить и пригорюнилось. За обедом стал есть меньше, и с Симоном почти не общается. Перебросятся парой дежурных фраз в коридоре и все. - Можете быть свободны, - махнула я, а сама решила выйти на улицу посидеть возле домика отдыха в тишине. Но естественно, пока я собиралась и говорила со всеми, кого встретила на своем пути, мою любимую лавочку в тени безжалостно заняли. Спасибо, Йоханнес. Его высочество восседало на моем любимом месте, читая какую-то книжку и жуя яблоко, хотя скоро ужин. - Двигайся, - сказала я и буквально сдвинула его сама, присаживаясь рядом. Он ничего не сказал и продолжил читать, а я просто откинула голову назад и прикрыла глаза. Сейчас я была благодарна парню за эту тишину. Мы просидели так около пятнадцати минут и заговорили только тогда, когда норвежец дочитал книгу, а я привела мысли в голове в некий порядок. - Ты, наверное, десять раз уже пожалела, что пришла к нам в сборную? – вдруг выдал биатлонист. - С чего такие глупые выводы? – вздохнула я. - Сборище психов, - усмехнулся Йоханнес. - У меня тоже шизофрения слегка прогрессирует, и ничего, живая. Знаешь, это мечта юности – окунуться в жизнь вашей сборной. Пусть вы оказались немного не такими, какими казались раньше, но вы, правда, чудесные, со всеми вашими странностями. - Прогуляемся? – Йоханнес встал со своего места и протянул мне руку. Он сегодня меня точно добьет, странный стал. Не ругается, не ворчит... и спокойный такой. - Конечно, у нас еще есть время до ужина, - я приняла его приглашение и, встав с лавочки, взяла норвежца под руку. Мы пошли в сторону поляны, которая была неподалеку от здания. Она была очень большая и вся усыпана цветами. А еще оттуда открывался дивный вид на горы. За такое уже стоило полюбить Францию. Прав Симон, здесь шикарные пейзажи. Шли мы неспешно, переговариваясь о всякой ерунде. Я первый раз чувствовала себя так легко рядом с ним. Словно и не было того легкого напряжения, что постоянно царило между нами. - Красота какая, - вздохнула я, глядя на закат, который плавно опускался за горизонт и на фоне прекрасных гор выглядел как восьмое чудо света. - Франция тем и прекрасна, что каждый раз открывает новые красоты, - согласился Йоханнес, - хотя в Норвегии тоже красиво, ты должна увидеть наши озера. - Надеюсь, однажды получится, - улыбнулась я. - Ты же вернешься? – спросил, глядя куда-то вдаль, норвежец. Я сначала не поняла, про что он говорит, но спустя момент до меня дошло: - Не знаю, это не от меня зависит. Если тренеры «дадут добро» на мою работу с вашим коллективом, то, конечно, я перееду в Норвегию. Правда, буду летать в Россию для сдачи сессии... А если же нет, то придется устроиться в какую-нибудь спортивную школу, как большинство моих однокурсников. - Ну, можно же найти другую команду в Норвегии, в конце концов. - Можно. Но с вами проще, вы знаете английский, и я знаю вас. Для знакомства с новой командой, которая не факт, что знает язык, мне придется корпеть над учебниками. Так проще – учиться от вас… Впрочем, давай не будем о работе? Не хочу даже думать о том, что будет дальше, - я сделала шаг и тут же споткнулась о кочку, которых тут было много. - Аккуратней, - подхватил меня за талию мой спутник, и после того, как вернул в нормальное положение, резко убрал руку, отводя взгляд в сторону. У меня есть такое подозрение, что… да нет, быть не может. Я отбросила ненужные мысли из головы. Мы постояли на поляне еще минут десять, но после того, как мой желудок начал издавать странные звуки, решили вернуться в дом отдыха. Я кушать хочу. Кроме перекусов мой желудок ничего не видел. Пока мы шли обратно, я умудрилась сплести венок, но в этот раз напялила его на голову норвежца и поняла, что он получился явно лучшего прошлого. Не такой косой. А вообще, у меня руки не из того места растут. Еще несколько минут ушло на то, чтобы догнать Йоханнеса, который от меня убегал, и сфотографировать его для инстаграмма. На одной фотографии я естественно не остановилась, и уже ближе к гостинице он, кажется, пожалел, что со мной вообще сегодня связался. В столовой царили такие прекрасные запахи. Господи, прости. Мясом, пахло мясом, я готова съесть все, что движется. Йоханнес, конечно, пытался предложить по дороге жука, но он не слишком аппетитно выглядел. К сожалению, того кусочка, что оказался у меня в тарелке, мне оказалось слишком мало, чтобы наесться. - Не наелась? – с состраданием спросил Уле. - Да, - захныкала я. – Я же русская, я не привыкла есть так мало. - Можешь мое взять, мне все равно нельзя, лишние килограммы появились, - спокойно сказал Йоханнес и переложил мясо в мою тарелку, после чего продолжил ужинать. - Спасибо, добрый человек, - протянула я, обрадовавшись. - Воу, это точно любовь, - заголосил весь стол, и я подняла на них взгляд, который на фоне набитых набитых щек выглядел умилительно. Хомяк-убийца. - Он просто поделился со мной мясом, - сказала я, прожевав. - Мой брат за говядину убить готов! Он мне в прошлый раз чуть руку не откусил, когда я попытался стащить с его тарелки. А тут он так просто делится с тобой, - заулыбался Тарьей. – Надо рассказать об этом маме, пусть готовится к знакомству с невесткой. Перед его лицом тут же возник кулак брата: - Сваха недоделанная, ешь, иначе,пойдешь вокруг домика бегать. Надо же твой потенциал на благое дело потратить. *** На следующий день мы решили устроить дружеский матч по футболу между сборными. Мои красавцы даже умудрились откуда-то достать одинаковую форму и еще минут двадцать после облачения в нее красовались перед девочками, делая вид, что разминаются. Играли, естественно, не все, но девочки не стали уступать парням, и в результате образовались смешанные команды. Меня усиленно пытались переманить в русскую команду, зная, что если меня раззадорить, то от противника ничего не останется. То, что происходило на поле, футболом было назвать очень сложно. Это было просто одно большое столпотворение. Потому что норвежцы играли против русских, и вторые хотели хоть не в биатлоне, так здесь из превзойти. Французы просто стояли и посмеивались над нами, ожидая своей очереди. Не повезет тому, кто столкнется с Симоном. Такой сметет и не заметит. Разумеется, не обошлось без травм, которую, собственно, заработала я в попытке выбить из-под ног Даши Виролайнен мяч. Падение было красивым, но болезненным, и ко мне тут же все подскочили, когда я не смогла встать с травы. А ведь до конца первого матча оставалось всего пара минут! - Похоже на растяжение, - выдали тренеры. – Надо сводить ее к медику. - Ну вот, жених, нашлась и для тебя работенка, - вздохнул Лапшин, намекая Йоханнесу, что поведет меня он, - покалечишь по дороге, уши оторву, - нараспев продолжил он. - Женушка, давай руку, - вздохнул норвежец, протягивая мне ладонь, за которую я сразу же схватилась. Сделав пару шагов, я поняла, что идти очень больно, и парень увидев, как я морщусь, подхватил меня на руки. - Поставь, где взял. Я тяжелая! – запричитала я. - Вы, девушки, все так говорите. На самом деле ты практически ничего не весишь. Я таскал Тарьея на плечах, вот он лошадь так лошадь. Я улыбнулась, но тут же поняла, что наши лица находятся в запретной близости. Йоханнес иногда посматривал на меня, но когда наши взгляды встречались, он просто отводил взгляд. Забавный. В медицинском кабинете мне наложили повязку и сказали несколько дней вести спокойный образ жизни. Ой, как ребята обрадуются, что их ждет покой на тренировках! После перевязки мое высочество понесли обратно на поле в целях усадить на скамейку и не давать рыпаться. По дороге меня чуть не уронили, из-за чего словесную перепалку между нами слышали, наверное, даже в горах. - Ох уж эти семейные ссоры, - засмеялись ребята, а я думала, с какого бы обрыва их скинуть. Игра продолжалась до самого вечера. Правда, играли уже не только в футбол, но и в баскетбол, вышибалы. Я, пригревшись на солнышке, неожиданно для себя уснула, положив голову кому-то на плечо. Как позже оказалось, все тому же норвежцу, который теперь пошевелиться боялся, только бы я не проснулась. Разбудили меня только перед ужином, от которого я, кстати, отказалась, и вся команда готова была вновь вести меня к врачу, чтобы проверить адекватность. Я просто попросила Йоханнеса довести меня до комнаты, потому что вроде перегрелась на солнце. Дошли мы без приключений. Пока он расстилал мою постель и помогал сделать перевязку с использованием какой-то не очень приятной мази, я смотрела на него, не отрываясь. Почему его забота так приятна мне?